По следам Колумба, Магеллана и Марко Поло

Фотография

Одна, наверное, из самых известных и растиражированных фотографий в мире. Че Гевара… Меня долгое время интриговала одна деталь этой фотографии: звездочка на берете. Что-то в ней, казалось мне, не так просто, как представляется… Оказавшись на Кубе, наконец, догадался! Это не советская звездочка. А кубинская. Во-первых, она не красная, а золотистого цвета. А главное… это морская звезда. Ее концы расположены «вверх ногами» и чуть изогнуты. Че как бы напоминает, что он – ступил на кубинскую землю с моря, с корабля… И этот корабль – «Гранма». То есть, таких звездочек могло быть только 12. По числу оставшихся в живых партизан, продолживших революционную войну до ее победы.

Фидель

Быть на острове Свободы и никак не упомянуть о Фиделе Кастро – невозможно, хотя его нет вот уже два года. Вторую годовщину со дня его смерти на Кубе отмечали 25 ноября. В этот день памяти команданте я находился там. Специально включил телевизор, хотя не владею испанским, но смысл передач всех кубинских каналов в этот день предельно понятен: документальные фильмы о Фиделе, воспоминания ветеранов и вообще тех, кто общался с ним. Я бы не назвал этот день траурным на Кубе, но день памяти это – так и есть.

Я не буду пересказывать его биографию, перечислять заслуги и награды. Кто захочет, тот легко найдёт любую информацию о Фиделе в интернете. Кстати, не слышал ни от кого на Кубе, чтобы в разговоре между собой кто-то называл его, руководителя страны на протяжении полувека, иначе как по имени. Просто Фидель. Без фамилии, без должности. И все воспринимают это в порядке вещей. Мне кажется, что такая традиция сближает руководителя, главу государства, с его народом. Эта традиция мне понятна: там, где я родился, людей в разговоре между собой тоже не принято называть по имени и отчеству… Кстати, заметил, что если по телевизору называли его фамилию, то называли её целиком: Кастро Рус. По кубинской традиции одна часть фамилии – фамилия отца, вторая – матери. И никак иначе.

У Фиделя были соратники, рано ушедшие из жизни: Камило и Че. Первый пропал без вести вместе с самолётом где-то над Атлантикой. Второй – погиб. Два года назад я был в Аргентине, на родине Че Гевары. Сейчас – побывал в Санта-Кларе, где он похоронен. Я не был только там, где его убили – в Боливии. Но туда мне почему-то и не хочется. Я думаю, что в октябре 1967-го, а, может, и раньше, Че уже понимал, что совершил ошибку и что надо покинуть Боливию, но ЦРУ тоже совершило ошибку: убив его и спрятав его труп, враги сделали его легендой, а отрезав ему руки – сделали мучеником. А легендарные мученики в душе народа бессмертны. И тут они проиграли.

А вспомнил я об этом потому, что врезались в мою память слова Адриано Суареса, моего гида и выпускника моего же института, сказанные им о Фиделе: «Он ушёл победителем, потому что умер своей смертью. Всю жизнь его пытались убить, сотни раз были попытки уничтожить Фиделя, но он никому не дал такого шанса. Никому. Кеннеди убили. Мартина Лютера Кинга убили. А его никто не смог убить. Значит, он победил».

Фидель похоронен не в столице страны, а в Сантьяго-де-Куба, на территории христианского кладбища святой Ифигении. На его могиле нет ни дат, ни каких-либо надписей. Ничего.

Кроме одного слова: FIDEL

Кубинцы

Когда говоришь о народе какой-либо страны, нужно помнить о том, что все люди – разные, что двух во всём абсолютно одинаково мыслящих людей не существует и существовать не может. Люди – не продукция заводского конвейера, у каждого – своя судьба и своя голова на плечах. Поэтому, рассуждая о народе, можно говорить лишь об общих тенденциях, общих взглядах и тому подобном, учитывая то, что каждый конкретный представитель этого народа безусловно имеет свои личные особенности во взглядах и поведении, свою индивидуальность.

Как объяснял мне Роберто Перес, мой гид во время путешествия вглубь страны к горам Сьерра-де-Эскамбрай, искать каких-то общих характерных национальных признаков в облике кубинцев бессмысленно. История кубинского народа такова, что в его формировании принимали участие и европейцы, и индейцы, и африканцы, и китайцы. Вот такой конгломерат, из которого возник общий этнос – кубинский народ, преданный своей общей родине, её истории, культуре и обычаям.

К моменту появления на Кубе первых испанцев население острова составляло около 1 миллиона 800 тысяч человек. Занимались они охотой, рыболовством и земледелием, строили поселения, в которых размещалось одновременно до трёх тысяч человек. Аборигены принадлежали к различным племенам, говорившим на аравакских языках, 75 процентов из них именовались таино (ударение в слове делается на гласный звук «и»). Колумб и его экипаж, высадившийся на Багамах 12 октября 1492 года, стали первыми европейцами, увидевшими народ таино. Именно Колумб назвал таино «индейцами», название, которое со временем охватило все коренные народы западного полушария. И именно от языка таино миру достались такие слова, как барбекю (по-таински «барбакоа»), гамак («хамака»), каноэ («каноа»), ураган («хуракан»), табак («табако»), которые позднее вошли в европейские языки, в том числе и в русский.

Во время второго путешествия Колумба он начал требовать от таино уплаты дани. Каждый взрослый таино старше 14 лет должен был отдать определённое количество золота. На раннем этапе конкисты в случае неуплаты дани ему либо причиняли увечье, либо казнили его. Позднее, опасаясь терять рабочую силу, стали приказывать сдавать по 11 килограммов хлопка. Первое вооружённое столкновение между европейцами и индейцами произошло 13 января 1493 года, когда люди Колумба попытались силой забрать с собой в Испанию в качестве трофеев нескольких индейцев племени сигуай и их луки. Сигуайи кинулись на испанцев, и те пустили в ход мечи и арбалеты, убили одного индейца и ранили в грудь другого.

В том же 1493 году после отбытия Колумба, оставившего на северо-западном берегу острова Гаити форт Навидад (название, означающее «Рождество», было дано первой европейской колонии в Америке потому, что форт был основан 25 декабря 1492 года) с 39 вооружёнными испанцами, индейцы уничтожили форт и почти всех его защитников, а те из испанцев, кто избежал смерти от рук аборигенов, предпочли броситься в море. По возвращении Колумба дружественный ему вождь рассказал, что испанцы чинили насилие в отношении индейских женщин и поплатились именно за это.

В 1511 году конкистадор Диего Веласкес де Куэльяр подчинил коренное население островов, построил форт Баракоа и стал первым испанским губернатором Кубы. К 1514 году было основано семь поселений, одно из них – Тринидад, в котором я, кстати, побывал.

В 1515 году Куэльяр перенёс штаб-квартиру в город Сантьяго-де-Куба, ставший первой столицей Кубы. В результате испанской колонизации индейцы в большинстве своём были истреблены. Затем на Кубу начали завозить рабов из Африки (в основном племена йоруба, конго, эве, ашанти). Их потомки составляют 40 процентов населения острова. Кроме того, нацию сформировали мулаты, метисы, выходцы из Европы, креолы. С конца XVIII в. На Кубу прибыл также большой французов с Гаити, итальянцев и мексиканских индейцев. В 1847 году на Кубу были завезены первые 200 китайцев – мужчин. Со временем их переселилось сюда несколько сотен тысяч. Женщин среди них практически не было, и мужчины стали жить с негритянками. От них произошли очень красивые темнокожие стройные кубинки и выносливые трудолюбивые кубинцы. Да, и вообще, в целом, в принципе: кубинцы – красивая, очень музыкальная, поющая и танцующая дружелюбная нация. Те, кто отнесётся к ним с уважением, непременно найдут благодарный отзыв в их душах.

Вечером 13 ноября 2018 года на окраине Тринидада Роберто Перес помог мне приобрести бутылку недорогого местного рома в небольшом магазинчике возле неширокой, мощёной булыжником, городской улицы. Роберто – загорелый кубинец южно-европейского типа, очень доброжелательный. Довольный покупкой, я пообещал вечером в отеле угостить его в баре этим замечательным напитком. В итоге он просидел там в ожидании меня с 9 до 11 часов вечера, в то время как я, наездившись и находившись за день по всем экскурсиям, незаметно для себя заснул в своём номере и проспал до четырёх часов утра, после чего проснулся и понял, что в отеле все уже спят, а я везде опоздал. Конечно, Роберто и виду не показал, что огорчился моим неприходом, и весь следующий день мы общались с ним, как обычно. Но в душе я переживал и, когда мы поздно вечером возвратились в Варадеро, я подарил ему эту бутылку рома на память о нашей поездке. Роберто был очень растроган, и мы простились, обнявшись, как братья.

Моим гидом по Гаване был темнокожий крепыш спортивного телосложения Барбаро, внешним обликом очень похожий на африканца из Конго, но, уверяю вас, душой – абсолютно стопроцентный кубинец. По программе экскурсии мы посетили дом-музей Эрнеста Хемингуэя. Находясь там, я сказал Барбаро, что тоже являюсь литератором и пишу книги. В итоге Барбаро специально для меня вне программы водил всех своих экскурсантов по тем местам в Гаване, которые связаны с жизнью Хемингуэя, в том числе в бар «Флоридита», знаменитый бронзовой скульптурой писателя, сидящего за барной стойкой. Позднее Даниани поведала мне о том, что Барбаро любит и с удовольствием читает художественную литературу, после чего я попросил передать ему мою книгу «Ожидание чуда» в благодарность за его стремление помочь мне. Барбаро – бывший военный, русскому языку учился самостоятельно, как мог, в чём ему бескорыстно помогали Адриано Суарес и Даниани – два его знакомых гида.

Хочу выразить отдельную глубокую признательность моему первому гиду по Кубе, начиная от Международного аэропорта имени Хуана Гуальберто Гомеса и Варадеро, женщине по имени Даниани Охеда Сото (Daniani Ojeda Soto). Благодаря её помощи и всесторонней поддержке состоялся мой первый творческий вечер в Латинской Америке и вообще в Западном полушарии. В связи с моим постоянным местопребыванием в районах Крайнего Севера, какие-либо творческие встречи, которые, например, для москвичей – обыденное дело, для меня – достаточно затруднены. Если удаётся выступить где-то помимо Севера, это – уже событие на целый год. В этом смысле уходящий год был для меня уникальным: удалось выступить не только в Москве и Санкт-Петербурге, но и в Азербайджане (Баку) и Грузии (Тбилиси), а под занавес года – и на Кубе. Сеньора Даниани не только подготовила афишу и оповестила всех, кого могла, о предстоящем мероприятии, но и организовала комфортный зрительный зал с кондиционерами, а для всех присутствовавших – прохладительные напитки. Конечно, мы подружились. На прощальном вечере в ресторане отеля «Ибериостар Лагуна Азул» она показывала мне видеоклип своего сына – подростка, увлекающегося, как, наверное, все на острове, сочинением собственных песен. А я подарил ей стихотворение:

Нашими водителями автобусов на экскурсиях были кубинцы с удивительными библейскими именами – Даниэль и Израэль. Даниэль Диас – молодой парень – красавчик с тщательно ухоженными крупно волнистыми угольно-чёрными волосами. Израэль – сухощавый невысокий мужчина лет на двадцать старше Даниэля. Оба – креолы, потомки европейской и индейской культур. На прощание каждый уважающий себя пассажир, выходя из автобуса, оставлял им какую-то мелочь «на чай», а одна из пассажирок даже призналась Даниэлю в любви. Это было весьма трогательное прощание…

Среди гидов-кубинцев я неожиданно для себя обнаружил аж трёх выпускников своего ленинградского горного института – Франциска, Родригеса и Адриано Суареса. С первыми двумя меня познакомил Адриано, который учился в Советском Союзе на геофизика. Перемены в мировой геополитике неизбежно коснулись и жителей Кубы. В поисках заработка многие из них вынуждены были переориентироваться на другие профессии. Кормильцы семей, пользуясь знанием русского языка, полученным в процессе обучения в СССР, стали гидами туристов из России. Так Роберто Перес раньше работал на кубинском судостроительном заводе, Адриано Суарес был геофизиком геологической партии, тринидадец Хорхе Лоренте – мой неутомимый проводник в горах, великолепно разбирающийся в лекарственных растениях кубинского леса, трудился раньше химиком, а Барбаро был профессиональным военным. Только водители всегда были водителями: Марио, лихо управлявший на пыльных горных дорогах полувоенным грузовиком ЗИЛ-131, Омар Куэто – водитель респектабельного «Понтиака», нежданно-негаданно подаривший мне просто так, от широты души, длинную шикарную сигару марки «Кохиба» (Cohiba).

Не знаю, кем прежде работали балагур Педро – мой гид по необитаемому острову Кайо Бланка и седенький капитан катамарана Рауль Моралес, которого с почечными коликами срочно увезли на санитарном катере в больницу, но, возможно, что и у них были другие профессии. Кстати, перед самым отъездом я узнавал про Рауля у Педро, то ответил, что капитан пошёл на поправку.

Жизнь вносит свои коррективы, и предугадать их не всегда возможно. Роберто, любитель, как он выразился «кубинского национального вида спорта» – бейсбола, сказал мне в дороге, что времена меняются, и поколения кубинцев даже в одной семье порой по-разному представляют себе ценности и приоритеты жизни, но главное, что есть у них – это вера в то, что жизнь, пусть медленно, всё равно становится лучше. И всё будет хорошо.

Я тоже верю в это, Роберто…

Кубинские женщины

С талантливой московской художницей, психологом и писателем кубинского происхождения Марией Сантьяговной или (если официально) с Марией Вальдес Одриосола (Maria Valdes Odriozola) мы непосредственно виделись и общались в Москве трижды – 09.06.2017, 21.04.2018 и 10.11.2018. С госпожой (или товарищем, наверное, по-кубински будет точнее) Даниани – полмесяца: с 11.11.2018 по 26.11.2018.

Так получилось, что Мария видела меня в Москве перед самым вылетом на Кубу 10 ноября, а Даниани встречала меня в Варадеро на следующий день. Два душевно талантливых человека, чьи судьбы так или иначе связаны с островом Куба.

Даниани Охеда Сото (Daniani Ojeda Soto) – представитель туристической организации, непосредственно отвечающая за встречу, размещение и сопровождение досуга российских туристов, прибывающих на Кубу для отдыха от нашей производственной структуры. Признаюсь честно, если бы не её бескорыстная помощь, мой первый творческий вечер в Латинской Америке вряд ли был бы возможен.

А московская кубинка Мария украсила мой творческий вечер в столице своими чудесными солнечными живописными работами. Хочу ещё раз выразить обеим женщинам свою глубокую признательность и передать через них кубинскому народу своё восхищение светлыми открытыми бескорыстными сердцами его дочерей.

Аплос!

Я снова услышал знакомые восклицания и тут же вспомнил многолюдную ночную в рекламах и фонарях улицу Флорида в центре Байреса, как по-родственному называют Буэнос-Айрес жители города, и голос уличного конферансье, предлагающего публике поаплодировать паре танцующей танго милонга, как сейчас: «Аплос! Аплос! Аплос!» Но сегодня я не в Аргентине, а в Варадеро – на Кубе. Но голос кубинского конферансье на сцене летнего театра взывает к публике точно так же, указывая на великолепных смуглокожих танцоров вечернего шоу «Кубано»: «Аплос! Аплос! Аплос!». Концерты здесь – каждый вечер. Он начинаются не раньше десяти часов, когда становится относительно прохладно, если плюс 25 считать прохладой, конечно. Но для удобства зрителей на каждые четыре стула приходится один столик, на который можно поставить любой прохладительный напиток из ближайшего бара, который располагается неподалёку, буквально за спиной. А если вы устали от шумного яркого шоу, то можно пройти в большой зал с огромными стеклянными дверями, выходящими на открытую балюстраду, под которой шелестят пальмы и глухо вздыхает невидимый в темноте Атлантический океан, чьё влажное дыхание доносит свежий морской бриз.

Там можно присесть за столик, дождаться юную мулатку и заказать ей чашечку чёрного кофе или кофе с молоком, или стаканчик прохладного мохито, или ледяного дайкири с ломтиком лимона на краешке высокого бокала с тонкой стеклянной ножкой. Здесь заказы не записывают, их запоминают и доставляют вам почти мгновенно. И ничего не путают с первого раза, не беспокойтесь, вас уже запомнили: в следующий раз вам принесут именно тот чёрный кофе или тот самый дайкири, который вы здесь уже заказывали. Разумеется, если от вас не последует каких-либо дополнительных указаний.

Каждый вечер в зале играют для публики музыканты. Можно сидеть часами и просто слушать, отдыхая душой или погружаясь с прекрасные воспоминания. Каждый вечер – что-то новое: вчера я наслаждался саксофоном, сегодня – женщина за роялем исполняла романтические пьесы, завтра – под аккомпанемент гитар три исполняет самые задушевные кубинские напевы…

Поют, естественно, на родном испанском языке. Как мне показалось, по своему менталитету кубинцы ближе всего к испанской культуре. «Эспаньол?» – вопросительно обратился ко мне в Гаване Омар – водитель роскошного «Понтиака» выпуска середины 50-х годов прошлого века. Вопрос немного смутил меня. Почему-то в тот момент мне очень хотелось ответить ему утвердительно или хотя бы кивнуть, не разочаровывать. Но я не смог. Не знаю я испанского языка.

Полная белолицая луна мелькает в медлительных облаках над моим балконом. «Аплос, Куба! Аплос…»

Сказка о «Золотом драконе»

С тех пор, как на благодатной кубинской почве возникла социалистическая революция, буквально рядом с ней в 90 милях начал бурно загнивать завистливый американский империализм. Ничего не подозревающие кубинские народные массы продолжали активно взращивать тростник, табак и прочие сельхозпродукты. А гениальные агрономы-кубанос, превзошедшие самих себя, вырастили на счастье трудовому народу уникальные оранжевые апельсины. Сладкие и сочные плоды ежедневно поражали воображение островитян и наполняли их сердца гордостью необыкновенной. Американский империализм в пароксизмах зависти уныло изнемогал, но когда на терпкий запах изнеможения отовсюду начали слетаться мелкие и невероятно прожорливые жучки, он воспрял духом и начал направлять жучков на кубинские апельсины. И нарекся жучок «золотым драконом». Налетел дракон на драгоценные апельсиновые рощи и всё сожрал. Но не пали духом героические агрономы. Изобрели они кислые ядовито-зелёные апельсины. Учуял золотой дракон новинку да так и не смог её съесть: до того противно было кусать кислятинку. И бежал дракон с острова. Не справился с заданием. А апельсины остались. Никто их съесть не может. Вообще никто. Революция непобедима!

Над Бермудскими островами

Несмотря на все слухи о кубинской расхлябанности и необязательности, с которыми я ознакомился в интернете до приезда на Кубу, отлёт из Варадеро произошёл на удивление чётко, слаженно и точно в те сроки, которые предусматривались. Перед нашим из аэропорта вылетал канадский рейс в Торонто. Вот у него была небольшая задержка, но довольно незначительная – минут на сорок. Впрочем, и самолёт там намного меньше размерами, чем наш российский Боинг 777—200 авиакомпании «Nordwind Airlines» (Северный ветер). Нас самолёт прилетел в Варадеро накануне с новой группой туристов. Экипаж ночевал на острове. Вылетели мы почти точно по расписанию – на пять минут позже.

Обратный путь пролегал в том же общем направлении, что и путь сюда, но по времени занял 10 часов 40 минут, то есть, на час с небольшим меньше, чем путь с востока на запад. Попутчики у меня были те же, с какими летел на Кубу. Многих я теперь узнавал в лицо, а многих – нет, поскольку вместимость салона почти 400 человек, а с таким количеством российских путешественников ознакомиться физически трудно. Да, и не нужно.

Отличие маршрута состояло в том, что теперь мы пересекали Атлантику правее – над Бермудскими островами, находящимися в 900 км от побережья США. Это скопление из 181 кораллового острова и рифа общей площадью 53,3 кв. км. Известность этому месту в океане принесло понятие «Бермудский треугольник» – район Саргассового моря, ограниченный территорией треугольной формы, вершинами которой являются Майами, Бермудские острова и Пуэрто-Рико. Упоминается об исчезновении около 100 крупных морских и воздушных судов, исчезнувших в районе Бермудского треугольника. Сам район считается весьма непростым для навигации, именно здесь чаще всего зарождаются циклоны и штормы. Наиболее известен случай с исчезновением в Бермудском треугольнике сразу пяти американских бомбардировщиков-торпедоносцев. Самолёты вылетели в Бермудский треугольник и исчезли там. Никаких обломков самолётов так и не было найдено. Более того, один из искавших пропавшие бомбардировщики самолёт тоже бесследно исчез.

Оказавшись в районе Бермудских островов, наш самолёт вошёл в густую пелену тумана (это на высоте почти 10 км, как буквально за пару минут перед этим, объявил пассажирам капитан нашего воздушного судна!). Буквально сразу же началось явление, называемое турбулентностью. Турбулентность – явление физическое. Самолет вдруг начинает подбрасывать и трясти – как машину на ухабистой дороге. Турбулентность может возникнуть по разным причинам, например, когда самолет попадает в грозовое облако. Водяной пар в таком облаке превращается в капли и создает энергию, которая нагревает воздух; восходящие и нисходящие потоки нагретого воздуха раскачивают самолет. Радары позволяют предвидеть такие ситуации, и пилоты обычно стараются облетать такие облака стороной. По сведениям, которые мне сегодня удалось посмотреть, 12 ноября 2001 года самолёт, попавший в зону турбулентности, разбился. Говорят, что сильная турбулентность возникает достаточно редко, но именно такой случай и произошёл с нашим воздушным судном над Бермудами два дня назад – в ночь с 27 на 28 ноября. По данным Национального совета по безопасности США ежегодно травмы от турбулентности получают 60 человек (речь идёт только об американских перевозках), с 1980 по 2008 годы в США серьёзные травмы от турбулентности получили 298 человек, а три человека – погибли. По данным AirSafe – погибли 6 человек.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.