Затмение Огня. Пробуждение
– Судя по тому, что я вот уже пять лет хожу с таким цветом, то он, по всем признакам, был дан мне природой.
– Да? Это довольно удивительно. Может, у вас есть ирландские корни или вы родом из Ирландии или откуда-то со скандинавских равнин?
– Может быть. Я здесь не могу ничего сказать в силу своего беспамятства.
– Я всё же попрошу вас надеть кепку. Хотя бы до того момента, пока мы не покинем пределы клиники и не выйдем в город.
– Если вы на этом настаиваете, то я согласен, – Скотт взял кепку из моих рук и надел её себе на голову.
– Отлично. Так вы намного неприметнее выглядите, – я окинула Скотта оценивающим взглядом. – И последнее.
– Что-то ещё?
– Скройте своё лицо за очками, и мы можем выдвигаться, – я протянула Скотту футляр с очками и виновато улыбнулась ему.
– Очки? – Скотт открыл футляр и достал оттуда солнцезащитные очки с тёмными линзами. – Не кажется вам это всё перебором?
– Нет, Скотт, это всё необходимость.
– Я сейчас напоминаю любого секретного агента из всех этих боевиков.
– Так вы успели познакомиться с современным кинематографом?
– Успел.
– И что из того, что вы видели, вам понравилось больше всего?
– Фильмы о Джеймсе Бонде.
– Серьёзно? И что вам в них понравилось?
– Неплохой сюжет и довольно интересная история. Смотреть, как этот мужчина противостоял всему миру и даже когда все считали его плохим, всеми силами доказал всем обратное, мне безумно понравилось.
– Буду иметь в виду, – вновь мысли Скотта дали мне небольшое представление о его личности и имеющихся у него ориентирах.
– Раз я готов, мы можем выдвигаться?
– Думаю, что теперь у нас нет для этого препятствий, – я встала со своего места и подошла к Скотту. – Но перед этим у меня будет к вам просьба.
– Просьба?
– Да, Скотт. Не знаю, как раньше, но сейчас вам придётся немного овладеть актёрским мастерством и постараться играть чужую роль.
– И каким образом я должен это сделать?
– Сейчас вам надо будет притворяться моим парнем, который сопровождал меня до работы. Вы ожидали меня с моего сеанса, а теперь мы с вами направляемся домой. Всё просто.
– Вот как? Я должен притвориться вашим партнёром?
– Если вас не затруднит. Мне самой немного неловко от подобной участи, но другого плана у меня не возникло.
– В таком случае, я попробую отыграть свою роль максимально успешно.
– Спасибо, Скотт. Если нас кто-то остановит в коридоре или обратится к нам в стенах клиники, то мы с вами перейдём на более неформальное общение. Согласны?
– То есть, мне можно смело называть вас Лив?
– Можно. И даже нужно.
– А как в таком случае будут звать меня?
– Вас будут звать Тайлер. И, если я буду обращаться к вам, то буду звать вас Тай. Согласны?
– Тайлер? Почему именно Тайлер?
– Потому что так звали моего бывшего. Это было первое, что пришло мне в голову.
– Надеюсь, меня не постигнет участь Тайлера, – Скотт засмеялся, чем ещё больше удивил меня.
– Скотт, давайте закончим этот неловкий разговор и наконец-то покинем стены клиники.
Скотт посмотрел на меня пронзительным взглядом, в котором теперь отражались разнообразные блики, отблеск озорства и уверенности.
– Тайлер. Не забывайте, теперь я Тай, – Скотт протянул мне руку, предлагая взять его под локоть. Я секунду колебалась, но затем уверенно кивнула парню и взяла за его протянутую руку. Мы вышли из палаты и поспешили к лифту.
Пациенты клиники и её работники, к моему удивлению, не обратили на нас никакого внимания. Мы без труда дошли до лифта и, зайдя в железную кабину, стали спускаться на нижний этаж.
Как только двери лифта открылись, мы вышли в большой холл клиники, и я быстрым шагом потащила Скотта в сторону выхода. Но вскоре Скотт меня затормозил и своей сильной хваткой удерживал меня рядом с собой.
– Док, расслабьтесь. Своими действиями вы провалите нам всю операцию и сорвёте наш план побега.
– О чём вы? Я хочу как можно быстрее покинуть клинику и избежать ненужного внимания к нам.
– Так своим бегом и напряжением вы, как раз, привлекаете к нам излишнее внимание. Будьте спокойнее и делайте вид, что вы идёте со своим парнем по своим обычным делам. Забудьте все наши обстоятельства и поверьте в свою ложь.
– Вы мне сейчас даёте психологические советы? Откуда у вас такие понятия и откуда столько уверенности?
– Не знаю, откуда во мне это. Просто в голове пришло осознание, что это правильно и действовать надо именно так, если мы не хотим попасться.
«Кто, черт возьми, ты такой? И кем ты был до того, как потерял память?» – эти мысли беспорядочно кружились в моей голове, перебирая все возможные варианты, от самых простых до самых невероятных и абсурдных.
Мы вышли из клиники навстречу сентябрьскому солнцу. Едва мы оказались на улице, как услышали позади голос пожилой женщины.
– Доктор Уильямс, можно вас?
«Только этого сейчас не хватало», – подумала я. По голосу я сразу узнала одну из медсестёр клиники, которая работала в отделении для особо буйных пациентов.
Она уже тридцать лет работала здесь и была опытной медсестрой. Женщина часто задавала мне вопросы о пациентах и о том, как ей следует поступать с ними, если у них проблемы с памятью. Она была очень общительной и любила поговорить на разные темы. Её появление сейчас создавало мне дополнительные проблемы.
– Миссис Маккензи, рада вас видеть, – я остановилась и крепко схватила Скотта за руку, давая ему понять, что ему стоит последовать моему примеру.
– Оливия, милая, у меня к вам небольшое дело.
– Миссис Маккензи, я буду рада вам помочь, но сейчас я очень спешу. Мы с моим молодым человеком опаздываем на встречу.
Я покосилась на Скотта, надеясь, что он поймёт мой намёк и подыграет мне, если это будет необходимо.
– Так это ваш молодой человек? – старушка окинула Скотта внимательным взглядом. – Юноша, как вас зовут?
– Тайлер, – к моему удивлению, голос Скотта был максимально учтивым и уверенным. – А как ваше имя, прекрасная незнакомка?
– Ой, скажете тоже. Я давно уже не прекрасная. Лет как двадцать, – женщина сильно смутилась, и её щёки немного покраснели.
– И всё же ваша красота до сих пор при вас, миледи, – Скотт говорил это так уверенно, что повергло меня в шок. «Он так легко расположил её к себе, и даже не напрягался при этом. Как это возможно с его раздробленной и потерянной личностью?»
– Я Линда. Линда Маккензи.
– Очень приятно, Линда, – Скотт учтиво кивнул женщине и одарил её широкой улыбкой.
– Миссис Маккензи, мы с Тайлером опаздываем на встречу, и нам надо спешить.
– Ты разве не должна сегодня проводить сеанс с тем несчастным пареньком с седьмого этажа?
– Я как раз иду с нашего сеанса.
– И как его дела? Смогла хоть что-то понять в его истории? – вопросы женщины меня сильно смущали, тем более обсуждать Скотта при нём было крайне непрофессионально с моей стороны.
– Пока сложно что-то сказать. Мы всего две недели общаемся с ним. Парню нужно время, чтобы разобраться в себе.
– Тайлер, не страшно разрешать возлюбленной встречаться с чужими мужчинами наедине?
– Нет, не страшно. Я уверен в бесконечной любви Лив ко мне. К тому же я слишком хорош, чтобы мне намеренно изменить, – Скотт с вызовом покосился на женщину, чем вызвал во мне полный паралич и недоумение.
– Оливия, тебе повезло с таким партнёром. Держись его и дорожи им.
– Обязательно, – я процедила эти слова с сильным смущением. – Тай, теперь мы можем идти.
– Конечно. Нам давно уже пора.
– Детка, не обижайся на меня. Я не хотела стать причиной вашей ссоры, – женщина виновато потупила взгляд и посмотрела на меня с небольшой болью в глазах.
– Ни о какой ссоре не идёт и речи. Просто я не люблю, когда Тайлер много разговаривает, – я кинула на Скотта недовольный взгляд, надеясь донести ему свою мысль.
– Верно. Что толку разговаривать, когда лучше показать всё на деле.
Скотт резко притянул меня к себе и страстно поцеловал. Я была настолько ошеломлена, что не могла осознать происходящее. Я не понимала, что это значит и что только что произошло.
Под лёгким сентябрьским солнцем я ощущала вкус чужих и незнакомых губ на своих. Меня охватила сильная дрожь. Губы Скотта были мягкими и обжигающими, его прикосновения вызывали ощущение сильного разряда тока. Меня начало трясти, а тело накрыло волной жара. По спине побежали капельки пота, а голова закружилась.
Как только я отстранилась от Скотта и посмотрела на него безумным взглядом, я услышала голос миссис Маккензи, которая стояла рядом:
– Какие же вы красивые и счастливые! – мечтательно сказала женщина со слезами на глазах. – Я была очень рада познакомиться с твоим молодым человеком, Оливия. Не буду вас больше задерживать.
– Всего вам наилучшего, Линда, – ответил Скотт, широко улыбаясь и подмигивая женщине.
– До свидания, Тайлер.
Женщина развернулась и направилась обратно к клинике. Я всё ещё стояла в оцепенении и не могла прийти в себя после произошедшего.
Скотт посмотрел на меня взволнованным взглядом и осторожно спросил:
– Док, вы в порядке?
– Нет, я не в порядке. Что это сейчас было?
– Как что? Подтверждение легенды о двух влюблённых. Разве я не правильно поступил?
– Нет, Скотт, это было совершенно неприемлемым действием!
– Зато мои действия отвели любые подозрения от нас с вами и доказали правдивость нашей легенды. Я думаю, теперь мы можем смело возвращаться к нашему плану побега.
– Можем. Но давайте больше не будем принимать столь импульсивных решений. Я говорила вам о личностных границах и о нашей дистанции, как врача и его пациента.
– Я помню о ней, док. Но сейчас мы с вами не пациент и его врач. Сейчас мы вроде как пара любовников. И я полностью следовал своей роли и нашей легенде, разве я не прав?
– Вы правы, – я громко фыркнула и потянула Скотта к своему автомобилю. – А теперь давайте закончим этот разговор и наконец-то покинем стены этой злосчастной клиники.
– Как никогда соглашусь с вами и поддержу вас в этом стремлении.
Скотт громко засмеялся и уверенным шагом направился за мной. Я ещё некоторое время пыталась прийти в себя и отбросить все тревожные мысли. Скотт был слишком противоречивым, и теперь я понимала, о каких странностях говорил профессор Джейкобс. Все эти странности были отголосками его прошлой личности, которая пыталась найти выход наружу. Но вопрос оставался открытым: если она найдёт выход наружу, кем тогда станет Скотт и кого он вернет из глубин своего подсознания?
Глава 4
Солнце ярко светило, и его лучи отражались от серого дорожного покрытия, создавая яркий отблеск. Я вела машину на минимальной скорости, чтобы мой сосед мог насладиться видами за окном.
Скотт сидел в машине с широко открытыми от удивления глазами, осматривая всё вокруг. Его взгляд был детским и восторженным, что показалось мне странным, ведь даже с амнезией он не мог забыть, как выглядят города и как устроен реальный мир. Его реакция была необычной, как и его общее состояние.
Мы уже час бесцельно ездили по улицам Нью-Йорка, не имея определённых целей на этот странный день. Внезапно я остановилась на одном из парковочных мест и повернулась к Скотту.
– Как вы себя чувствуете? – спросила я.
– Буду откровенен. Я не могу понять своего состояния сейчас. Всё это поражает меня.
– Что именно?
– Все эти виды и эта бурлящая жизнь за окном. А эти огромные здания… Это же просто невероятно!
– Скотт, это самый обычный вид любого мегаполиса на этой планете. Чему вы так удивляетесь?
– Я не помню, чтобы видел нечто подобное в своей жизни.
– Не может такого быть. Даже если вы жили где-то в глубинке, вы не могли не знать о таких городах, как Нью-Йорк.
– У меня нет ни малейшего понимания того, что я сейчас видел. И это ещё больше поражает меня.
– Скотт, как вы думаете, вы готовы выйти в люди?
– Это я у вас должен спросить. Вы – доктор психологических наук, – знакомый мне сарказм вновь был ярко выражен в его словах.
– Я ещё не доктор. Я только пишу свою диссертацию. Вы ответите на мой вопрос?
– Если вы готовы выпустить чудовище из клетки, то я согласен.
– Чудовище? – слова парня меня сильно удивили и немного напугали. – Почему вы назвали себя чудовищем?
– Я, вроде как, опасный психически нездоровый человек. Я могу представлять угрозу окружающим людям, что даёт мне право считать себя таковым.
– Вы не правы. Каждый человек является тем, кем он себя сам видит.
– Вы так считаете? Даже если весь мир будет его таким считать?
– Даже если весь мир. Не стоит опираться на мнение большинства. Надо делать собственные выводы и думать своей головой.
– В таком случае, док, я готов выйти в люди.
Скотт улыбнулся мне мягкой улыбкой, чем придал мне уверенности. Я вышла из машины и поспешила открыть дверь для него. Он вышел на улицу и вновь стал осматривать всё огромными и удивлёнными глазами. Я внимательно следила за его реакцией и поведением, с интересом рассматривая этого странного парня.
– Может быть, вы проголодались?
– Честно говоря, я сегодня не успел позавтракать и пообедать. Поэтому не отказался бы от чего-нибудь съедобного, тем более в таком месте.
– В таком случае, могу предложить вам сходить в уютный ресторан или выбрать небольшую кофейню или пиццерию.
– Для меня все ваши идеи звучат непонятно, док. Поэтому я оставляю выбор за вами.
– Отлично. Следуйте за мной.
Я вновь осмелилась взять Скотта под руку и повела его вверх по улице. Мы пришли в небольшую кофейню, где, по рассказам Рэйчел, подавали вкусный кофе и готовили аппетитные сэндвичи. Как только мы вошли в заведение, то заняли дальний столик у окна и стали ждать официанта. Всё это время глаза Скотта бегали по всем предметам в кофейне, словно пожирая всё вокруг.
Как только к нам подошла молодая девушка, я заказала кофе и сэндвичи для нас обоих и отпустила её.
– Док, что вы сейчас заказали?
– Это кофейный напиток с большим количеством молока. Местная кухня довольно неплоха, судя по рассказам моей знакомой, вот я и решила лично в этом убедиться.
– Так вы тоже новичок в этих местах?
– Я не часто бываю в Нью-Йорке, поэтому плохо знакома с местными заведениями.
– А где вы живёте?
– Я заканчиваю Стэнфорд, поэтому живу в Пало-Альто, который находится в непосредственной близости от него.
– Это далеко отсюда?
– Это штат Калифорния. Около трёх тысяч миль отсюда.
– Довольно далеко. И весь этот путь вы проделали ради меня? Бросили свою жизнь и окружение в своём городе?
– Почему бросила? Временно оставила по мере необходимости. Рано или поздно я вернусь домой и вернусь ко всем своим знакомым.
– А что ваша семья, где она сейчас?
– Мои родители живут в Лос-Анджелесе. Они довольно состоятельные люди и могут позволить себе жильё любого уровня.
– Так вы из богатых слоёв населения. Что заставило вас заниматься подобной деятельностью?
– Желание доказать своё мнение и свою правоту. Мне всегда нравилось разбираться в людях, и я хотела делать это более профессионально. Моя мать была против этого, но отец поддержал меня и позволил учиться там, где я хотела.
– Как интересно. И как, удалось вам добиться этой цели?
– Мне сложно это признать, но нет. Не удалось. Моя мать продолжает обвинять меня в неправильном образе жизни и неправильных взглядах на жизнь.
– Док, почему вам не всё равно на мнение вашей матери? Зачем вам её признание?
Слова Скотта вновь ввели меня в замешательство. Я не ожидала, что наш разговор может пойти против меня. Сейчас мы словно поменялись ролями: Скотт был моим психотерапевтом, а не наоборот. Я глубоко задумалась, пытаясь найти достойный ответ на его вопрос. Не найдя подходящего ответа, я решила отвлечь Скотта от разговоров обо мне и моих проблемах с матерью.
– Скотт, мне немного неудобно, когда вы называете меня «док» в присутствии других людей. Давайте на людях мы будем общаться как обычные люди.
– Вернёмся к нашей истории с Тайлером?
– Нет, мы будем общаться как знакомые, но не как любовники.
– Тогда как мне вас называть?
– Обращайся ко мне «Лив».
– Лив? Просто Лив?
– Да, просто Лив.
Скотт протянул мне руку, и мы пожали друг другу руки.
– Приятно вновь познакомиться с тобой, Лив.
– Взаимно, Скотт, – я отпустила руку Скотта и внимательно посмотрела на него. – Что ты сейчас чувствуешь, находясь в реальном мире среди обычных людей?
– Знаешь, что странно, я чувствую себя как никогда комфортно, – в голосе Скотта не было лжи, что говорило о его искренности.
– Да? То есть, тебе сейчас комфортнее, чем в стенах клиники?
– Как ни странно, но да. Хотя я не до конца понимаю этот мир, я хочу его понять и стать его частью.
– А что ты почувствовал, когда мы выехали из клиники?
– Радость.
– С чем была связана эта радость?
– С ощущением свободы и освобождением от долгих и окутывающих оков.
– Говоришь довольно поэтично, что не типично для современных парней.
– А что типично для современных парней?
– Точно не сложные выражения с применением художественных оборотов в речи.
– Лив, а как ты живёшь в этом мире? – вопрос Скотта в который раз застал меня врасплох и вызвал недоумение.
– Что значит, как я живу? Как и остальные семь миллиардов людей на этой планете.
– Позволю с тобой не согласиться. Каждая отдельная персона живёт своей жизнью и по-своему. Поэтому я и хочу узнать, как живёшь именно ты. Расскажи о себе и о своей жизни.
– Зачем тебе это знать? Это не совсем правильно в общении пациента и его врача.
– Ты сама сказала, что за пределами клиники мы не пациент и врач, а старые знакомые. Как я могу быть с тобой знакомым, если я совершенно тебя не знаю?
– Я смотрю, ты умеешь находить некоторые слабости в людях и психологически использовать их против них самих.
– Я не вижу в своём вопросе каких-то агрессивных действий. И я не вижу в своём желании узнать тебя, каких-то психологических манипуляций в твой адрес.
– А ты успел немного вникнуть в тонкости психиатрии за пять лет, проведённые тобой в стенах клиники?
– В этом нет моей вины. Моё нынешнее окружение даёт о себе знать. Но давай не уходить от моего вопроса. Это не очень красиво с твоей стороны.
– Ты меня ещё и этикету общения будешь учить? – в этот момент меня накрыло дикое возмущение по отношению к Скотту и его словам.
– А почему нет, если ты позволяешь не совсем допустимые действия в общении?
– К твоему сведению, я с трёх лет посещала множество курсов по этикету, поведению в обществе и искусству правильного общения. Я почти двадцать пять лет всё это изучала и успешно применяла на практике.
– Зачем тебе это надо?
– Как я говорила ранее, мои родители довольно обеспеченные люди, которые состоят в довольно высоких кругах. Всё это требовало от меня определённых умений и правильного поведения в таком обществе. Поэтому с самого рождения меня учили тому, как правильно вести себя в всевозможных кругах.
– Всё же мне не понятно, почему при своих возможностях и при своём статусе ты решила заниматься столь странной деятельностью.
– Я не хочу быть просто дочерью своих родителей и жить в их тени. Я хочу быть самостоятельной личностью и сделать своё имя независимым от них.
– Теперь я тебе верю, – на губах Скотта появилась победная улыбка. – Наконец-то ты ответила честно и откровенно.
– Разве раньше я говорила не правду? Я ни разу не обманывала тебя за всё время нашего знакомства.
– Не обманывала, но недоговаривала или уходила от ответа. А сейчас ты прямо ответила на мой вопрос, и это было максимально честно.
– Почему ты так уверен в этом?
– Не могу объяснить. Просто почувствовал, и всё.
– Скотт, а как ты видишь свою жизнь?
– К сожалению, у меня пока нет никакого плана действий.
– Но ты же не можешь провести остаток своей жизни в клинике.
– Я бы и не хотел этого. После того, что я увидел сегодня, я ещё больше хочу почувствовать реальную жизнь и стать её частью.
– В таком случае предлагаю закончить наш обед и взять кофе с собой.
– Зачем?
– Чтобы посмотреть некоторые достопримечательности Нью-Йорка. Я, как и ты, толком их никогда не видела.
– В таком случае не откажусь от столь заманчивого предложения.
Мы со Скоттом взяли кофе и поспешили покинуть кофейню. В этот день мы провели полдня, осматривая достопримечательности города.
Наше знакомство с Нью-Йорком началось со статуи Свободы. Я рассказала Скотту о её истории и символическом значении. Затем мы посетили Бруклинский мост и насладились видом на пролив.
После этого я решила показать Скотту Центральный парк, где мы провели большую часть времени. Во время нашей прогулки я узнала много нового о нём. Скотт оказался очень интересным собеседником. Несмотря на свою забывчивость, он мог поддержать разговор на любую тему. Он был эрудированным и красноречивым, его грамотная и хорошо поставленная речь говорила о высоком уровне образования и интеллекта.
У Скотта было своё мнение по любому вопросу, которое он мог красиво обосновать и доказать. Иногда он позволял себе язвительные и саркастичные комментарии, но со временем я привыкла к ним. Этот загадочный парень всё больше и больше поражал меня и вызывал непонятные эмоции.
Мне было очень жаль, что такой умный и образованный человек потерял возможность жить нормальной жизнью. Особенно пугало осознание того, что ему некуда было пойти, и он мог провести остаток своих дней в клинике. Эта мысль пугала и угнетала меня. Я хотела помочь ему выбраться из клиники и вернуть к нормальной жизни.
Я не знала, как это сделать, но была полна решимости помочь ему.
Нашу экскурсию я решила закончить в самом популярном месте Нью-Йорка – на смотровой площадке Эмпайр-стейт-билдинг. Когда лучи сентябрьского солнца медленно склонялись к горизонту, мы поднялись на площадку.
– Скотт, ты в порядке? Что-то случилось?Как только мы вышли на площадку, Скотт остановился и замер на месте. Он стоял неподвижно, словно восковая фигура со стеклянными глазами. Я наблюдала за ним несколько минут, а затем взволнованно спросила:
– Нет, всё хорошо. Я просто не ожидал увидеть такое.
– Что именно?
– Это зрелище поразило меня. Лив, мне впервые показалось, что я видел нечто подобное раньше.
– Что? Ты что-то вспомнил?
– Нет, я по-прежнему ничего не помню, но, глядя на этот вид, я почувствовал, что уже видел что-то похожее. Я не могу объяснить, почему так решил, но моё внутреннее чутьё подсказывает мне об этом.
– Скотт, напряги свою память! Если ты видел что-то подобное, возможно, ты уже был здесь и видел этот вид раньше.
– Я постараюсь. Но это была всего лишь минутная вспышка, которая тут же прошла.
– Но это уже небольшой шаг вперёд! Твоя память дала слабый, но толчок. А это уже начало твоего восстановления.
– Я не знаю. Мне кажется, что это так и останется всего лишь слабой вспышкой в голове.
– Я тебе одно могу сказать: ты не должен сдаваться и терять веру в себя. Всегда иди до конца в своих целях. Даже когда кажется, что всё это бесполезно и ничего из этого не получится, всё равно нужно быть уверенным в своих конечных целях и стремиться к ним, несмотря ни на что.
– Док, а ты, оказывается, хороший мотиватор. Умеешь произносить вдохновляющие речи.
– Я лишь говорю своё мнение и следую своим принципам.
– В таком случае я восхищён твоим мировоззрением и упорством. Это даёт мне основания верить в успех твоей терапии.
– И я буду очень признательна тебе, если ты, как и я, будешь верить в её успешный исход.
– Не сомневайся, док. Я буду верить в неё так же, как и в тебя.
Меня охватила дрожь. Последние слова Скотта вызвали у меня смешанные чувства, которые меня смутили. Он был моим пациентом, потерянной личностью без прошлого и без понимания, кто он такой. Но его слова задели меня за живое и испугали.
К этому времени последние лучи солнца скрылись за горизонтом, и город погрузился во тьму. Постепенно повсюду зажглись миллионы фонарей и огней в окнах, наполнив панораму ещё более ярким светом, чем днём. Скотт снял тёмные очки и кепку. Когда он снял кепку, его яркие волосы заиграли на ветру, напоминая бушующее пламя. Я заворожённо смотрела на эту картину, пока голос Скотта не вывел меня из оцепенения.
– Надеюсь, тебе не сильно достанется из-за моего похищения, – сказал он.
– Я решу этот вопрос. К тому же всё это дало положительные результаты.
– Вот как? И каковы эти результаты?
– Вновь прошу тебя не задавать вопросов, на которые я пока не готова ответить. Мне нужно время, чтобы всё проанализировать.
– В таком случае, мне остаётся только покорно ждать вашего вердикта, доктор Уильямс.