– Если только комаров на балконе и разговоры в ночи. – я нахмурилась и замолчала.
– Дети ночи! Что-то ты помнишь, но так мало и так избирательно. А ведь я силён и полностью закрыл тебе доступ к воспоминаниям. – поднял он нежное своё лицо к луне, роскошно подсвечивающей локоны ореолом окружающие его лик.
– Каким воспоминаниям?– я схватила его за руку и опять обожглась! – Да что же я какая неосторожная, всё время или ожоги, или порезы, или…
– Вампиры? – услужливо подсказал он.
– Неприятности! – картина перед глазами, что я схватила рукой раскалённую сковороду с маслом так и стояла перед глазами.
– Вот за эти картины я тебя и люблю! Они живые, даже болезненные для меня тоже.
– Что? Ты это видишь? – я уже не трясла рукой.
– Да, в твоих мыслях – они для меня даже осязаемые. – вампир прокусил себе запястье и протянул руку с дорожкой крови мне. – Пей, может стать легче.
– Или я умру от болевого шока. – заворожено я не могла оторвать взгляда от медленно, неправдоподобно медленно собирающейся капли на его запястье пытающейся и никак не сорвавшейся на траву.
– Пей, рана быстро затягивается. – торопливо проговорил вампир.
Вздыхать и переживать мне уже было некогда – я вся чесалась от укусов насекомых, а искусанная ими спина вообще не позволит мне теперь спокойно уснуть. Я приложилась к ранке на его руке губами, мысленно целуя вышеупомянутую сковороду, и провалилась из нашего мира: Тихий предрассветный лес, каждая паутинка, роса и листики, травинки, бутоны распускающихся на рассвете цветов и всё это в необыкновенном сиянии и красоте зарождающегося дня!
– Что это было? – оторвалась я, облизнула губы и с жалостью посмотрела на абсолютно целую кожу на его руке.
– Мой последний рассвет. И не говори, что ты хочешь ещё – тебе нельзя! – и настороженно уставился на меня.
Я прислушалась к себе: ожоги или что там устраивала моя кожа – не болели, очки стали резко мешать, и я их сняла совсем и убрала в карман кофты, пропало чувство голода и усталости, я даже спать расхотела вовсе!
– Я хочу ещё! Я хочу много, и много раз, и… и ты не дашь больше, да? – я потянулась к нему.
– Как ты на меня похожа сейчас, жадная и наглая, ненасытная и роскошная, хорошо, что к утру всё пройдёт, а ты сейчас себя не видишь!
Я увидела: рыжая, длинноволосая роскошная красавица цеплялась руками за вампира и даже, ух!
– Это я? – картинка тут же исчезла и мой спутник нахмурился.
– Прости, я не должен был. Мне трудно с тобой закрываться, мне хоть с кем-то хочется быть просто друзьями. Я поэтому общаюсь с тобой и потом просто закрываю память. Твою память. – он склонился ко мне.
– Ты хочешь быть человеком? Не надо отвечать, я не вынесу ответа, никакого! – я поцеловала его, в губы.
Надо было видеть эту замершую статую! Он и так прохладный, не холодный, я потрогала, прохладный и твёрдый, а тут ещё и я поцеловала, и он замер. Кажется, что он даже не дышал.
– Ты живой? – я потрогала его и слегка потрясла.
– Нет… – выдохнул он торопливо.
– Я убила вампира поцелуем – я круче Ван Хельсинга! – я опять поцеловала его уже в щёчку.
– Ты можешь быть осторожнее? Я не всегда могу сдержаться! – он вытянул руку и отстранился от меня.
– А, так это ты сдерживался? – я понимающе отошла от него на шаг в сторону, и мы продолжили прогулку.
– Шалишь? Понимаю, у меня тоже такое было. – проговорил он.
– Я что стану такой как ты? – вдруг как-то поздно перепугалась я.
– Надеюсь, что не сегодня, и не сейчас – просто моя кровь играет в тебе. – он опять притянул меня к себе, уже спокойнее и увереннее.
– Ты хочешь меня укусить?
– Да!
– Тебе нужно моё разрешение?
– Нет!
– Тогда я буду осторожнее.
Комары отстали от меня окончательно, и мы с вампиром чудесно прогулялись под луной.
Люблю полнолуние!
Под утро меня стошнило кровью. К счастью вампир меня предупредил об этом, и я сбежала на озеро, чтобы меня вырвало прямо в воду – рыбкам на радость.
Не спать вторую ночь оказалось тяжелее, не смотря на кровь вампира во мне. Что-то всё-таки всосалось и поддерживало меня – даже и следы от ожогов не появились, хотя все *признаки* его крови во мне пропали с рассветом – чему я была рада, потому что пялилась в зеркало на свои мерцающие зрачки почти час! Про остальное, что я в себе разглядела, благоразумно промолчу. Как прошёл день не помню абсолютно, я была не в себе, задумчива и непривычно тиха.
Он абсолютно невыносим! Даже не разговаривал со мной, а сразу, как появился в комнате, подсунул мне своё прокушенное запястье!
– На всякий случай!
– Псих! – я впилась в ранку и пила пока мне позволили!
– Хватит! – он вырывал руку, а я вдруг зарычала!
Я по-настоящему на него зарычала.
По ощущениям это было намного круче, чем в прошлый раз: полное погружение в другую реальность, но такое, с силой и временем. Или это вампир так подготовился? Или я вошла во вкус и заглянула слишком глубоко. Часть его жизни, и моей в том числе, а я и не знала что та сумочка с бахромой и шишками в костёр – это его рук дело. Хорошо что это была только шутка, а сумку эту я потом всё равно больше не любила. Зато прекрасно помню как он мне чистил печенную картошку и не обжигался даже и теперь понятно почему. А ведь мне было шесть или семь лет?
Квест с записками целиком в четырнадцать лет и балконные посиделки в двадцать восемь, а так же поздние возвращения с курсов института в двадцать один… Всё вперемешку и по степени важности для него.
Он так испугался моей реакции, что выскочил со мной на руках в окно и отошёл подальше от жилых домов со спящими людьми.
– Ты меня не убьёшь! – я отпрянула от него и, ошалело на него уставилась.
– Хотел бы убить, давно уже сделал бы, хватит спрашивать об этом! Теперь моя очередь!
Вот тут я и почувствовала его *поцелуй!*
Теперь путешествие было в другую сторону: мой рассказ о жизни – моей жизни.
