Скиталочка. Куда он, туда и я

Вот надо же! Я и не ожидала, что ведьма Анна Александровна мне понравится. Не то чтобы я восхитилась ею до опупения, но все-таки. Она оказалась вполне еще молодой, хотя и старше меня лет на десять, и вполне себе привлекательной – поверьте, уж если я вижу, что женщина симпатичная, то так и говорю, а не начинаю искать в ее облике изъяны. Мне еще понравилось в ней то, что она умела смущаться. Даже порой краснела – уж это вряд ли сыграешь. В общем, встреть я эту молодую женщину где-нибудь на улице – у меня бы и мысли не возникло, что она ведьма. И сейчас бы не возникло, если бы я заранее об этом не знала. Она даже одевалась, по-простому, по-домашнему. Сейчас на ней были линялые джинсы и клетчатая рубаха навыпуск. Единственное, что мне показалось в ней чуточку ведьминским – так это темные волосы длиной ниже плеч, да и те оказались прямыми и гладкими, а не всклокоченными пугающей копной. Еще Анна Александровна была босиком, что мне тоже показалось неким признаком ее профессии, сама не знаю почему.

А вот мне она велела не разуваться – наверное, надеялась, что так я скорее уйду. Ну-ну. Это мы по обстоятельствам будем смотреть, а не по степени натертости пяток. Но мне мои туфли ничуть не жали, так что я могла их не снимать хоть вечность.

Анна Александровна поздоровалась со мной сухо, но вежливо и провела за собой в комнату, увидев которую, я невольно сказала:

– Вот это да!

Чего там только не было, каких только всяких-разных магических и колдовских штучек! Крутилово-закрутилово! Одни только жуткие гады – живые и высушенные – чего стоили! Ну, там не только гады в прямом смысле имелись, а также еще и огроменные жуки-пауки, жабы-лягухи и представители мышинно-крысинного роду-племени, но гады меня особенно впечатлили. Не люблю я гадов – ни ползающих, ни прямоходящих. Даже в засушенном виде.

А еще меня насторожили черепа. Особенно те, что с рогами. Все-таки Ванечка мой Лосев. Мало ли… Неудачно колданула, а у парня – бэм-с! – рога выросли. Интересный же экземпляр для коллекции! Но нет, это я так, в порядке бреда. Зубы у Ванечки были точно не такими уродливыми, как у этих черепов. Да и рога на лосиные точно похожи не были – уж их-то бы я узнала.

И все-таки я решила это зафиксировать, и спросила у ведьмы:

– Сфоткать можно?

– Это еще зачем? – насторожилась Анна Александровна.

– Красиво же! – практически не притворяясь сказала я, чем, видимо, польстила хозяйке, и она не особо охотно, но все же кивнула:

– Только чтобы я в кадр не попала.

Я сделала несколько снимков – не только черепов, но и прочих экспонатов, а также всей обстановки в целом. Как в качестве маскировки своего непосредственного интереса, так и вообще – на самом же деле красиво.

Сесть мне потомственная ведьма не предложила. Сложила на груди руки и холодно поинтересовалась:

– Так что вы, собственно, от меня хотите?

– Я не от вас, – прямо и честно ответила я. – Я в принципе хочу, чтобы Ваня вернулся. Иван, в смысле.

– Ваш будущий муж? – уточнила Анна Александровна.

– Я очень надеюсь.

– А вы не рассматривали вариант, – заметно смущаясь, сказала ведьма, – что Иван просто-напросто передумал быть вашим мужем?

– Ага, и утром поэтому дал мне ключи от своей квартиры. Очень логично, прям возразить нечего.

– То есть, последний раз вы его видели утром?

– Сплюньте! – испугалась я. – Какой еще последний? Вы же сама ведьма, знаете, как опасно бывает случайно брошенное слово!

– Согласна, простите, – покраснела Анна Александровна. Схватилась за щеки руками и поправилась: – Больше вы после этого Ивана не видели?

– Нет.

– Но почему вы сразу сделали вывод, что он пропал? Он ведь просто мог куда-то пойти… Ну да, вероятно, его телефон тоже молчит. Но ведь он мог разрядиться!

– Распилиться он мог, а не разрядиться, – буркнула я и достала из сумочки огрызок смартфона, который предусмотрительно захватила с собой.

На ведьму это произвело впечатление, но не особенно сильное. Она повертела в руках обломок гаджета и сказала:

– Вот видите! Тогда тем более.

– Тем более что?

– Тогда Иван тем более не мог отвечать на ваши звонки. У него сломался телефон.

– Да что вы говорите? Надо же, какой вы четкий диагност – по одному небольшому кусочку можете определить неисправность всего устройства! Это магия, да?

– А вот этого не надо, – раздраженно взмахнула рукой Анна Александровна. – Сомневаюсь, что это смешно. И уж совершенно точно не поможет делу. Однако согласитесь, что разговаривать с вами по телефону Иван точно не мог.

– Не соглашусь. Потому что он как раз со мной по телефону и разговаривал, когда эта фигня случилась, – ткнула я пальцем на огрызок в руке ведьмы. – Говорил-говорил, потом – бэм-с! – и замолчал. Поднялась в квартиру, а там это, – снова показала я на то, что осталось от телефона любимого. – А от самого Ванечки – вообще ни кусочка…

Я не сдержалась и шмыгнула носом. Крутилово-закрутилово! Хоть бы не разреветься перед потомственной ведьмой. Которая уже поспешила меня успокаивать:

– Но ведь это и хорошо, что в квартире не было кусков самого Ивана! Сомневаюсь, что вас бы это обрадовало сильнее, чем их полное отсутствие.

– Вы правильно сомневаетесь, – сказала я. – Но где гарантия, что его куски не разбросаны где-нибудь в другом месте? И их сейчас клюет воронье…

Теперь я уже откровенно всхлипнула. Потому что представила озвученное слишком реально и красочно. И торопливо перевела разговор на другое:

– А зачем Ваня приходил к вам?

– Я не разглашаю тайны клиентов.

– Так у него была тайна?! – ахнула я.

– Ну-у… – вновь смутилась ведьма. – В какой-то мере да. Но не обращайте внимания, – вовсе не в той, какая могла бы привести к подобному исходу.

– Выкладывай! – перейдя на «ты», грозно шагнула я к женщине.

– Но-но! – попятилась она и погрозила мне пальчиком.

Вспомнив, кто передо мной, я остановилась. Но лишь физически. Останавливаться в других смыслах я вовсе не собиралась.

– Рассказывай все, что говорил тебе Иван! – сверля ведьму взглядом, выпалила я. – Иначе, и это уже не угроза, я отправляюсь в полицию!

Я зачем-то потрясла фотоаппаратом, и похоже, именно это и побудило Анну Александровну заговорить. Странно, там же ничего такого не было… Или эти черепа с рогами и в самом деле неспроста?

– Да Иван всего-навсего хотел проверить свои чувства к тебе! – тоже перейдя на «ты», воскликнула ведьма.

– Это как же?! – ахнула я.

– Это так же! – разошлась Анна Александровна. – Любовная магия, знаешь ли! Или ты забыла, чем я занимаюсь?

– Я не про тебя… – сглотнула я непонятный ком в горле. – Я про Ваню. Он что… сомневался, любит меня или нет?..

Я все-таки разревелась. Вот дура-то! Что тут же и подтвердила ведьма:

– Перестань реветь, дура! В том-то и дело, что он слишком тебя любил, потому и боялся сделать тебе больно!

– Почему «люби-ил»?! – завыла я. – Почему «боя-ался»?! Его уже нет?! Ты что-то знаешь?! Говори-и!..

– Бздых-тырыдых! – взмахнула руками ведьма. Не, она что-то другое сказала, но по смыслу похожее. И я сразу прекратила реветь. Будто кран перекрыли. Анна же Александровна продолжила уже спокойно, будто ничего этого и не было: – Прошедшее время я употребила условно. И твой Иван не сомневался в своей любви, он лишь опасался, не потухнет ли его чувство в скором времени.

– И как? – искренне заинтересовалась я. – Не потухнет?

– А вот это уж точно не твое… – начала ведьма, но я потрясла фотиком, и она закончила фразу: – …не твоя проблема, потому что он будет любить тебя еще очень долго.

– Сколько?

– Не скажу, – насупилась Анна Александровна. – Пожалуйста, не проси! Но правда очень долго.

– Больше трех лет? – спросила я.

– Определенно больше.

– А… десяти?

– Больше. Все, Олена, хватит!

– Как ты меня назвала? – подбоченилась я.

– А… разве тебя зовут не так?

– Для тебя я Лена, – процедила я.

Но в глубине души у меня пылал цветок счастья. Не… Если цветок пылает – ему хана. А во мне наоборот, будто что-то зародилось. Ну, не в том смысле, что вы подумали, а в смысле большой и светлой радости. Какой он все-таки хороший, мой Ванечка! Самый-самый! Ну вот лучше всех, правда! Только бы еще найти его… И я продолжила допрос:

– А дальше что?

– Ничего, – отвела взгляд Анна (не буду ее больше называть Александровной – надоело, да мы уже и на «ты» все равно).

– «Ничего» – в смысле, космический вакуум? – прищурилась я. – Чего ж тебя туда не засосало?

– «Ничего» – это Иван попрощался и ушел, – глянула на меня ведьма, покраснела и снова отвела взгляд.

– А что было между тем, как ты поставила ему диагноз, и тем, как он попрощался и ушел? – поняла я очень многое по этому взгляду.

– А между этим он повел себя по-хамски! – вспылила вдруг Анна. – Похоже, вы и в самом деле очень подходите друг другу! Два сапога пара.

– Сама ты… валенок! – обиделась я. – Не может Ваня вести себя по-хамски. Даже мне ни разу не удавалось его вывести. Правда, я пока плохо старалась. А у тебя, значит, получилось? Интересно, как же? Не поделишься? Может, ты крепость его чувств ко мне решила опытным путем проверить?

– Все! Хватит! – завопила Анна. – Я не потерплю оскорблений! Немедленно покинь мой дом!

– Ага! – подпрыгнула я. – Значит, я угадала?! Ах ты ж дрянь такая!

Вот только не надо мне говорить, что я психованная идиотка! Я это и сама прекрасно знаю. И хоть я уже рассказывала вам, что мне нравится в себе способность собраться в тех ситуациях, в которых другие обычно истерят, только иногда это правило дает сбой. Я ведь тоже живой человек все-таки.

Короче, я бросилась на Анну. Она метнулась от меня за стол. А поскольку он был круглым, мы какое-то время бегали вокруг него, словно лошади по арене. Но довольно быстро мне это надоело, к тому же я поняла, что несмотря на возраст Анна оказалась выносливей меня, а может, ей придавал дополнительные силы страх. В общем, я остановилась. Ведьма замерла напротив. Я пошарила вокруг взглядом, увидела на полке рядом какие-то баночки-скляночки, схватила одну – небольшую, чтобы не так было больно – и швырнула в Анну с криком:

– Чтоб тебе провалиться!

Вот только не надо говорить, что даже маленькой баночкой, особенно если попасть в нос или в глаз, можно нанести болезненную травму! Да, можно, знаю. Но я была сильно на взводе. К тому же скляночка в Анну и не попала. В полете из нее вылетела деревянная пробка, и ведьме всего лишь слегка присыпало голову напоминающей пепел серой пылью. А пепел – это совершенно не больно, поверьте.

Правда, после этого Анна исчезла.

Я прекрасно понимала, что женщина именно исчезла, а не спряталась, но понимала… как бы это сказать?.. глазами, а не головой. Мой мозг отказывался принимать этот фокус. То есть он как раз и принял исчезновение Анны за фокус. По крайней мере он пытался мне это втемяшить. Но я ему не верила. А потому обошла стол и посмотрела вниз. Потом встала на колени, отдернула свисающую бархатную ткань и заглянула под стол. Могла бы этого не делать – и так ведь знала, что никого там не увижу. Просто хотела показать это мозгу, чтобы он не выделывался. Фокусы!.. Крутилово-закрутилово, здесь пахло не каким-то доморощенным цирком, здесь пахло магией!

Кстати, похожая на пепел серая пыль частично еще витала в воздухе. Это натолкнуло меня на некую, не полностью еще сформировавшуюся мысль. Я пока лишь поняла, что нужно срочно найти баночку-скляночку, которой я зафитюлила в Анну. И я ее нашла. Серая пыль в ней еще оставалась. Совсем чуть-чуть, но я решила, что мне хватит. На что именно, я додумать пока не успела. Но прекрасно сознавала, что сейчас как бы самое время этим заняться.

А вот на сей раз моя способность концентрироваться и собираться в необычных ситуациях сработала как надо. Я уселась в удобное кожаное кресло потомственной ведьмы и стала думать. Что я имела? Пропажу двух человек. Причем одного из них – прямо у меня на глазах. И не просто пропажу, а реальное исчезновение! То, что тут сработала магия, сомнений у меня не оставалось. А причиной этой магии наверняка являлась серая пыль из стеклянной баночки, которую я до сих пор держала в руках. Но эта пыль подействовала на Анну. А на Ивана что? Я была уверена, что мой любимый исчез точно так же, как ведьма. Но ведь на него пыль никто не сыпал. Он вообще был в квартире один. Даже если предположить, что неделю назад, когда он был здесь, на него каким-то образом и попал этот пепел, то чего ж он так долго срабатывал? О! Может, потому, что на Ваню его попало меньше?.. Возможно. А может и нет. Может, дело вовсе не в количестве, а еще в каком-нибудь общем для обоих случаев факторов. Например… Я внезапно икнула и почувствовала, как похолодели мои щеки. Общим фактором в обоих случаях была я! Это ведь именно я разговаривала и с Ваней, и с Анной в те моменты, когда пропали что тот, что другая. И даже сказано было в обоих случаях что-то похожее…

Крутилово-закрутилово! В голове у меня нехорошо зашумело, я была близка к обмороку, что вообще-то для меня нехарактерно. Но дело в том, что я вспомнила, после каких моих слов исчезла ведьма. «Чтоб тебе провалиться!» Я это сказала – и она это сделала! Вот только Ванечке я такого не говорила. Зато… Я стала усиленно вспоминать концовку нашего с ним разговора… Я спросила, нужна ли я ему, а он ответил, что да, нужна. Как-то так. А потом?.. А потом я переспросила, и он сказал… А-а-аа! Я вспомнила! Я четко, дословно вспомнила, что Иван мне ответил. «Да чтоб мне провалиться!» – вот что. И провалился. Точно так, как сейчас потомственная ведьма. После тех же самых слов. И скорее всего, в то же самое место! А значит и мне надо туда же! Я очень люблю моего Ванечку! Очень-очень. Поэтому куда он, туда и я!

Я зажмурилась и громко, четко произнесла:

– Чтоб мне провалиться!

Открыла один глаз – напротив меня стоял террариум со змеями. Они смотрели на меня равнодушно и холодно, но определенно меня видели. Тогда я открыла и второй глаз. Теперь я наблюдала и стеклянный ящик с пауками. Видели ли меня они, судить было трудно. Но мне хватило того, что их видела я – это значило, что я по-прежнему оставалась в комнате Анны.

Что же я упустила? И тут я осознала, что до сих пор держу в руке баночку с пеплом. Это подтолкнуло во мне следующую мысль: вот он, недостающий фактор! Недолго думая, я опрокинула на голову содержимое склянки. Пыль попала в нос, я чихнула. А потом, прижав к себе обеими руками фотоаппарат – только сейчас вспомнила, как обре́зало Ванин смартфон! – я еще раз выкрикнула:

– Чтоб мне провалиться!

Бэм-с! Стало темно. Сработало, что ли?.. Ой! А вот дышать я больше не могла. Как-то фигово сработало… Прощай, милый Ваня, не смогла я тебя догнать в этой жизни. Мне почему-то правда стало жальче Ваню, чем себя. Я что? Ну, померла и померла. А он грустить будет. Наверное. Вот только для мертвой я что-то слишком долго рассуждала. И даже снова стала дышать. Вку-усным таким воздухом. Но по-прежнему было темно. А! Это я от страху глаза, оказывается, зажмурила. А ну-ка, откроем… Крутилово-закрутилово! Ну ни фига же себе!!!