ЭлТфон

Глава 1. Дорога

Аууу-эх, опять не слышала будильник. Может, он не звонил? Уу, надо в конце концов проверить настройки в мобильнике, не первый раз ведь. Не сейчас. – Хаотически пронеслись мысли у Вероники. – Так, пять минут до выхода, а то опоздаю. Одеваемся на скорость, включаем секундомер. Только сначала в ванную, почистить зубы – это святое, да и душ принять, только быстро. Уу… ай… ой… Холодная вода так долго нагревается, когда совсем нет времени ждать. Бегом шлепаем из ванны. На макияж времени нет, это точно. Где косметичка? Так, пудра, румяна, карандаш, тушь, – Вероника судорожно искала косметику у зеркала на столе и бросала в косметичку. – Какого цвета помада? Ой, какого цвета помада? Что я сегодня одену? Сколько раз говорила – все надо приготовить с вечера. – Вероника открыла шкаф. – Так, так, так, так, так… Вчера одевала джинсы, они где-то, но не в шкафу. Нет, надо одеть костюм. Ой, тогда колготки… есть у меня целые колготки? А какие туфли? Нет, лучше сапоги. Тогда проще. Толстые колготки у меня точно есть. – Вероника, по-прежнему, стояла перед открытым шкафом. – Блузка? Блузка, блузка… просто светлая, свежо, элегантно, по-деловому. Тогда помада скромная, коричневая. Это, если сделать нормальный макияж, а с утра, да еще не накрашенная… Надо взять яркую, оранжевую. Она добавит энергии к моему заспанному лицу с утра. Так, берем две помады, коричневую и оранжевую. Нет времени для принятия решения. О, господи. С какой скоростью, интересно, одеваются пожарники или солдаты по тревоге? – Как могла быстро Вероника скинула халат и стала одеваться, сначала прыгая на одной ножке, натягивая колготки на влажные ноги, что не очень-то легко. – Блузка легко соскользнула с плечиков вешалки, – отметила Вероника, – но что стоит застегнуть ее на все пуговицы. Уу… Вот костюм – отличный выбор, одевается быстро и легко. К тому же элегантно. Хороший внешний вид – это уважение к другим людям. Уу… молния… оказывается, поправилась, даже и не заметила. Надо найти время на аэробику, попрыгать, побегать. Да, есть на ночь нельзя, а я наедаюсь, как удав, мягко сказано.

Натягивая пальто на ходу и хлопая дверью, Вероника выскочила из квартиры. Утро серое и влажное, едва моросит дождик. – Здесь близко до автобусной остановки. Должна успеть. На остановке полно людей, слава богу, автобуса еще не было. Можно расслабиться, – Вероника сделала глубокий выдох и остановилась. Ее расслабленный взгляд устремился вдаль. – Как холодно сегодня, просто невыносимо холодно. – И она поежилась. – Хорошо, что одела теплые колготки и сапоги… Странно, никогда не замечала этот пустырь напротив остановки. Вокруг многоэтажки, наверное, здесь была зеленая трава, которая плавно соединялась с общим окружением, а сегодня похолодало, и полянка покрылась инеем. – В сером тумане еще не проснувшегося города, полянка, действительно, выглядела как-то загадочно. – Вид, прямо, как с другой планеты, – отметила про себя Вероника и продолжала завороженно смотреть. – Туман какой-то густой, вязкий. Видно было, как над полянкой поднялись два светящихся овала. Они были красивые, как светящиеся огни на Новый Год. Яркий, почти белый свет в середине, а вокруг него святящееся розовым облако, переходящее в голубое по краям. Облака подплыли друг к другу, как для знакомства. Два белых огонька в центре облаков оказались рядом. Затем они стали кружиться от радости. Теперь стало четко видно, что белый шарик в серединке, а облако вокруг него, закружившись преобразовалось в его легкие прозрачные крылья. Белые шарики света кружились в танце, и их крылья все больше превращались в длинные прозрачные газовые шарфы. Белые шарики света стали больше, может, потому что стали ближе к Веронике. Они уже напоминали большие жемчужные перламутровые бусины. Шарф одной бусины дотронулся до другой белой бусины света. Обе бусины, как лица повернулись друг к другу. Их газовые шарфы развевались сзади. Шарф одной бусины закружился вокруг другой бусины. Получилось, как будто обнял рукой. Две бусины притянулись друг к другу, как для поцелуя. Та, что снизу просто кружилась медленно на месте, а та что сверху очень энергично развевала шарфом. Они приблизились друг к другу очень близко. Они соединились. Вокруг них появилось одно вращающееся облако, но шарфы еще развевались…

О, господи! – Вероника хлопнула себя по лбу и встряхнула головой. В этот момент она увидела, что заполненный людьми автобус стоит перед ней, и последний человек уже поставил ногу на ступеньку. Очнувшись, Вероника пантерой взлетела на ступеньки закрывающего двери автобуса, со всей силы толкнув впереди заходящего мужчину, который рявкнул: «Поосторожней нельзя?». Двери автобуса закрылись на ходу, и Вероника облегченно вздохнула и выдохнула, не обратив внимания на грубую реплику мужчины и не чувствуя особой вины.

– Хоть бы до метро никто не выходил. – подумала с надеждой Вероника. Все пассажиры стояли молча, никто ни на кого не смотрел, все были «в себе», задумчивые и невеселые. Какая-то женщина вдруг дернулась, ей показалось, что мужчина слишком близко к ней прижался. Мужчина извинился, объясняя ситуацию. – Да понятно, что не специально… Смешно, конечно, но никто не смеется. – За окном мелькали огни утреннего города. На улицах еще никого, только люди стоят на остановках. – Никто не выходит? – спросил водитель и, не дождавшись ответа от мрачных пассажиров, сказал: «Тогда едем дальше». Вероника сочувственно посмотрела на мерзнувших на остановке людей и подумала: «Мне еще повезло. Если бы чуть промедлила, неизвестно бы сколько тогда пришлось бы ждать и мерзнуть, тогда бы точно опоздала».

Когда стали подъезжать к метро, народ зашевелился. Тот же мужик рядом с Вероникой опять рявкнул: «Да не толкайтесь. Здесь все выходят», – и народ всей толпой вывалился из автобуса. Масса темного цвета поплыла в метро, где опять образовала толкучку. Каждый хотел протиснуться побыстрее вперед. Пройдя турникеты, Вероника посмотрела на часы и счастливо засмеялась, вступив на эскалатор. Народ бегом спускался по ступенькам эскалатора. Видимо, люди тоже опаздывали.

Получив некоторое эмоциональное расслабление на эскалаторе, Вероника приготовилась к следующему испытанию. – Как много народа, а мне во чтобы-то ни стало надо обязательно попасть на первую прибывающую электричку. Одна или две минуты ожидания в эти утренние часы кажутся невозможно долгими. Каждая минута на учете. – Ну почему нельзя выйти немного раньше, чтобы так не напрягать свою нервную систему? – успела подумать Вероника, присматриваясь в каком месте пристроиться, чтобы обязательно втиснуться в вагон, приближающейся электрички.

Все нормально. Вероника в вагоне. Слышно: «Осторожно, двери закрываются». Вероника посмотрела по сторонам. Все такие же угрюмые и молчаливые, никто ни на кого не смотрит. – Надо хотя бы губы накрасить, – подумала она и мысленно стала представлять, как легче достать из сумки помаду и зеркальце. – Так, сначала повесим сумку на руку, которая крепко схватилась за металлическую стойку. Так, хорошо, умница. Теперь самое трудное, надо расстегнуть сумку на весу, найти там косметичку, расстегнуть ее, нащупать помаду, оранжевую, да, и пудреницу. – Вероника грациозно порылась в своей сумке. Никакой реакции вокруг, никаких эмоций. Вероника просто в восторге, помада и зеркальце уже в руках. – Теперь надо изловчиться, взять зеркальце в ту руку, где висит сумка, открыть его, а затем снять колпачок с помады. Да, нелегко, но реально при цейтноте, когда время уже измеряется ни в минутах, а в секундах. – быстрым уверенным движением Вероника нанесла помаду на губы. Кажется, ближайший сосед отреагировал, посмотрев недоуменно и с удивлением, но Вероника даже и не заметила как будто, а закрыла зеркальце и помаду и бросила их в сумку, не заботясь о порядке в сумке. Главное, уже сделано. – Что мне реакция какого-то незнакомца по сравнению с репликами сослуживцев: «Вероника, у тебя все в порядке? Ты какая-то бледная сегодня.» Не буду же я отвечать, что я просто не успела накраситься. Вот интересно, почему другие могут прийти не накрашенными, а я нет? Почему я все время должна выглядеть, как артистка? Ой, духи забыла. Надо было хотя бы попшикаться. Это же доли секунды. Просто забыла. Да в этой утренней панике, разве сможешь все упомнить… – Оцепеневший народ в вагоне зашевелился. Опять кто-то сказал: «Да здесь многие выходят».

Пересадка. Вероника посмотрела на часы и сказала: «Шеф, усё в порядке. Все идет по плану». На электричку уже не было такой толпы народа. Все выглядело более цивилизованно. Вероника выпрямилась и, как могла, красиво прошла по перрону, стуча своими каблучками. Подошел поезд. В вагоне были свободные места. – Надо немного подсуетиться, чтобы сесть, – быстро пронеслось у нее в голове. – Так по комфортнее, все-таки я на каблуках. Еще настоюсь. День долгий. – Вероника красиво присела и сложила свои ножки вместе, слегка наклонив в сторону коленки, чтобы всем своим обликом подчеркнуть свою интеллигентность. Ее лицо было спокойно и никак не отражало ее предыдущих волнений и суеты. Недолго она просидела в такой позе. Поняв, что никому нет до нее никакого дела, ее настигла следующая идея по приданию своему облику свежести.

– Яркая помада, конечно, уже не плохо, но у меня ведь с собой еще румяна с зеркальцем и кисточкой. – Она пошевелилась от желания немедленно продолжить свой макияж… Ну, это ей было сделать легче легкого. Она опять приняла первоначальную позу женской интеллигентности и посмотрела на свое отражение в окне. – Румяна, утончают лицо, когда их наносишь под скулы. Лицо становится рельефным и более модным. Да, хорошо, я уже собой почти довольна. Сколько еще остановок? «Так у меня еще есть тени и карандаш… Супер», – сказала она себе, когда встала и увидела свое отражение. Вероника приподняла подбородок, приняв гордую осанку. – Кажется, дорога заняла у меня целую вечность. Только не расслабляйся, – тут же скомандовала она себе, – быстренько идем к выходу, правда уже можно не бежать. Успеваю спокойно, если идти быстрым шагом, – добавила она.

Глава 2. Нерабочий день

– Так, шеф еще не пришел, отлично! Пальто в шкаф, папки с полки на стол, пиджак на спинку стула. Хоть и не бежала, но разгорячилась пока шла быстрым шагом. Можно включить чайник. Уютно, тепло, рабочая атмосфера, – Вероника посмотрела в небольшое зеркало на стене у шкафа и сказала: «Волосы поднять в прическу для солидности, а глаза все-таки надо еще подкрасить тушью для выразительности.» Намереваясь тотчас приступить к облагораживанию своего делового стиля, Вероника села за стол, но зазвонил телефон. – У меня же еще есть две минуты жалобно сказала она, посмотрев на часы, – но все же взяла трубку телефона. На другом конце вежливый голос попросил помочь ему найти технологические чертежи какой-то очень старой конструкции и назвал номер. Вероника еще не успела подготовить свой регистрационный журнал и записала номер на маленьком квадратном листочке для записей. На том конце телефона, видимо, спросили, когда она может это сделать, и Вероника хотела с уверенностью сказать, чтобы позвонили через два-три дня, так как на поиск старых чертежей иногда уходило несколько дней, но… ее взгляд остановился на верхней папке в стопке папок, которые она положила на стол с полки для создания рабочей атмосферы. Начальный номер соответствовал запрашиваемому. – Минуточку, – она положила трубку на стол и развязала папку с изменившемся от времени цветом. Аккуратно развернув старый чертеж, она увидела номер. – Пауза затянулась. Еще никогда она не находила так легко нужный кому-то старый проект. Она взяла трубку и сказала: «Если он вам нужен срочно, то приходите сами. Я смогу вам занести его только после обеда». На том конце телефона послышался радостный молодой голос. – Вот и прекрасно. Пусть сами приходят. Им легче меня найти, а их искать…, да еще на каблуках.» – Вероника посмотрела на свои сапожки, наклонилась к нижнему выдвижному шкафчику стола, достала губку для обуви и протерла свои сапожки от пыли.

– А ресницы все-таки надо подкрасить, пока шеф не пришел. Он меня обожает. Говорит, что я его вдохновляю. Вообще-то, у нас с ним полное понимание и доверие. Трудно поверить, но мы только вдвоем с ним управляем этим архивом. Были попытки взять кого-то еще в помощь, так для этого надо было еще штатную единицу пробивать, а шефу было не до этого, так все и затихло. Да никому уже эти старые проекты не интересны, а выбрасывать жалко, музейная ценность, можно сказать. Так вот мы и перекладываем их с полки на полку, стряхивая пыль. Стараемся лишний раз не теребить, конечно. Договорились с ним, что я начну неспеша создавать компьютерную базу нашего архива. Современной техники у нас нет, да я и не видела никогда сканеров такого размера, как эти старые бумажные чертежи. Может где-нибудь в Америке или Японии есть что-нибудь для того, чтобы получить эти чертежи в цифровом формате, но мы об этом даже не знаем. В нашем офисе обычный сканер и принтер A4 формата. У меня была идея фотографировать чертежи для создания нашей компьютерной базы, мы даже фотографа профессионального приглашали, но опять – начальство не договорилось, кто ему будет платить. Он покрутился, покрутился здесь и пропал. Никого это не интересует, кроме нас с шефом. Так что мы тут сами себе хозяева. Сначала пытались сложить все по номерам для порядка. Но их тут такая уйма, что вдвоем быстро не справиться. Потом обнаружили, что четкой нумерации у папок нет, какой-то хаос стал получаться, складывать по номерам или годам? Плюс надо обязательно открывать каждую папку и смотреть номер каждого чертежа, потому что на папке может написано одно, а внутри совсем другое. Видимо кто-то когда-то, работая с чертежами, складывал их в первые попавшиеся папки, не заботясь о том, что кто-то будет в них разбираться. Другого объяснения у меня нет. И вот мы с шефом решили, что, надо хотя бы все пересмотреть, а заодно и записать в компьютерную базу. Так вот я этим и занимаюсь: открываю каждую папку, разворачиваю чертеж, смотрю год, читаю описание, все это заношу в компьютер и перекладываю на другой стеллаж, пытаясь сохранить логическую оригинальную нумерацию с цифрами и буквами. Иногда даже год не указан, и мы не можем понять, что это и для чего это, и откуда это, как какие-то от рисованные запчасти, наверное, выпавшие из какой-то папки, попробуй найди… Для всяких непонятностей я завела отдельный стеллаж, когда у шефа есть время он их просматривает, но, обычно, опять кладет туда же. Он мною доволен. Я, обычно, делаю отчет в конце недели и показываю ему аккуратные полочки, которые на всякий случай тоже подписываю понятными мне описаниями. Это все тоже заношу в компьютер, но не дай бог кто-нибудь что-нибудь передвинет… Поэтому мы не стремимся с шефом кого-то еще приглашать в помощь. К моему компьютеру у него тоже есть доступ, я ему подробно рассказываю и показываю где и что. Ну вот, кажется, он идет. – И Вероника поворачивает голову с очаровательной улыбкой навстречу двери для приветствия своего начальника, всем своим видом показывая свою радость. Но шаги у двери затихли и в дверь не громко постучали. – Нет, это не шеф, – сказала Вероника сама себе и крикнула: «Войдите». На пороге появился молодой человек, она его видела впервые. Он протянул Веронике, как ей показалось, требование с просьбой выдать чертеж под номером, который как по волшебству появился у нее на столе этим утром. Молодой человек при этом так приветливо улыбнулся, что Вероника даже не посмотрела на документ, который взяла у него. – Какой очаровательный мальчик, – подумала она и разулыбалась ему в ответ, как кинозвезда молодому Тому Крузу. – Вообще-то, мы не любим отдавать чертежи из архива, – произнесла она, немного кокетничая. – Когда вы его нам вернете? Вам три дня достаточно? Только обращайтесь очень аккуратно, для нашего архива все наши документы на вес золота, – щебетала Вероника. – Если он вам, действительно, нужен для работы, вы можете заказать копию в нашем конструкторском бюро. Это, правда, займет немало времени. А может вас устроит его электронная копия? Так я могу отсканировать и отпечатать, но только частями, так как у нас сканер и принтер только для A4 формата бумаги. Но я вам могу их скрепить прозрачной клейкой лентой. Я однажды уже делала такую копию. – Молодой человек продолжал стоять в проеме открытой двери и улыбаться, как казалось Веронике, восхищенно смотрев на нее, от чего она просто вся искрутилась перед ним, говоря каждое слово с обольстительной сердечностью. Ей так понравилось с ним общаться, что она быстро-быстро придумывала все новые и новые варианты возможного взаимодействия. – Чертежи очень большие, их надо разворачивать на большом столе. У нас-то есть все условия для этого. Было бы даже лучше, если бы вы здесь с ними и работали. Это вас лично интересует или это чья-то идея? Кто у вас начальник? – и Вероника наклонила голову, чтобы прочитать требование, которое он принес ей… Упс… В руке она держала простой листок бумаги, – а где требование, заверенное печатью с подписью и фамилией? Я ведь даже с места не двигалась? – Вероника медленно подняла голову, мысленно продумывая как бы повежливее об этом спросить у этого обворожительно прекрасного молодого человека. Подняв голову, она увидела своего начальника, который спросил ее: «Что-то я не понял, что здесь произошло? Какой-то мальчишка чуть не сбил меня с ног.» Вероника медленно подошла к своему столу, чертеж все так же лежал у нее на столе… У нее не было сил отвечать. – Что-то произошло? Или ничего не произошло? – Начальник по-прежнему ждал ответа. – Я не поняла зачем он приходил. Я его не знаю. Он спрашивал чертеж из этой папки, – Вероника взяла папку и отдала ее шефу. По всей вероятности, ее голос был тихим и весь ее вид был очень растерян. Начальник взял папку и не стал больше ни о чем ее расспрашивать. Наверное, он еще ее такой не видел.

Понемногу Вероника пришла в себя. – Так, так, так. Уу…, – и она сделала глубокий выдох. – Так, в конце концов ведь ничего не произошло. Ну, приходил. А почему убежал. Может, просто быстро ушел, может спешил и понял, что я тяну время и не собираюсь ему ничего давать? Тогда где мне его найти, чтобы извиниться. У меня ведь ни его фамилии, ни фамилии его начальника. А, может, ему не так уж и нужен был этот старый чертеж? Тогда хоть бы что-нибудь сказал, – Вероника в раздумье села за стол. Ее взгляд остановился на маленькой записной бумажке с номером чертежа. Она взяла ее и положила в верхний выдвижной шкафчик для неотложных дел в течение дня, где еще было пусто, и медленно его задвинула. Посмотрела на чайник. Она ведь еще ни глотка не сделала с утра. Да и обычно, когда начальник приходил она предлагала ему чашечку. – Извините, Валерий Павлович, что-то не так, – мысленно сказала она.

– Ой! – и она хлопнула себя по лбу. – Так ведь Петр Петрович на вахте видел его, он его пропустил, если у него был пропуск. Может он запомнил его фамилию или спросил его из какого он отдела. – Вероника соскочила со стула и стремительно выбежала из офиса. – Коридор довольно длинный и узкий. – подумала она. – Надо спросить Валерия Павловича где, в каком месте коридора он его видел? – Вероника, запыхавшись, выбежала в фойе. Яркий свет солнца попал на ее лицо неожиданно так, что она зажмурилась и приложила руку ко лбу, прикрывая глаза. – Господи, откуда солнце? – подумала она, – с утра ведь было пасмурно, – и она поближе подошла к турникету, обдумывая как бы так ненавязчиво поболтать с Петром Петровичем. Она понимала, что не хочет ему рассказывать, что чуть не отдала чертежи без расписки.

– Если ему что-нибудь сказать, то можно быть на сто процентов уверенной, что будет весь отдел знать. Через него мы все новости узнаем, – Вероника уже было повернулась к застекленной будке вахтера, надев на лицо широкую улыбку для приветствия, как увидела скомканный листочек бумажки на металлическом турникете. – Ну вот, и повод нашелся. – Петр Петрович, – направляясь к нему обратилась она, – здрасьте, что это у вас тут бумажки валяются, – смеясь начала она и остановилась… Она хотела выбросить бумажку тут же, но автоматически сунула ее в карман пиджака, когда не увидела улыбающейся головы вахтера за стеклом. Тревога пробежала по телу. Она быстро подошла к открытой двери стеклянной будки… Голова Петра Петровича лежала на столе в неудобной позе, а руки расслабленно свисали к полу. – Петр Петрович, – истерически крикнула Вероника так, что Петр Петрович громко всхрапнул. – О, господи, Петр Петрович, проснитесь! – повелительно крикнула Вероника и от досады хлопнула его по лбу. И Петр Петрович приподнял голову, недоумевая что здесь происходит. – Петр Петрович, как вы можете спать на работе? – продолжала она все в том же раздосадованном тоне. – Петр Петрович встряхнулся. – Петр Петрович, вы пьяный что ли? – чуть ли не плача спросила она.

– Ну что ты, Вероничка, я не пью вообще, тем более на работе.

– Тогда как вы себя чувствуете? Что с вами было? Вы не выспались сегодня, поэтому устали и заснули? – Петр Петрович пожал плечами и сконфуженно попросил Веронику никому об этом инциденте не рассказывать. Вероника укоряюще посмотрела на него и вздохнула, как бы говоря «ай-яй-яй». Так обычно взрослые говорят детям. Затем она медленно прошла вдоль турникетов. Ее задача еще не была выполнена, она еще ничего не спросила у него об утреннем визитере. Ее взгляд остановился на металлической поверхности турникета, хорошо освещенной солнцем. На зеркально-металлической поверхности явно виднелись отпечатки растопыренной пятерни, пальцы которой были направлены к выходу. Она сразу представила типичную картину того, как все проходят вдоль турникетов на выходе… Все показывают пропуск и смотрят на Петра Петровича. Конечно, следы рук могут быть в конце турникета, хотя вряд ли. Нет такой необходимости, чтобы отталкиваться руками от турникета, физиологически неудобно. Здесь явно пятерня была оставлена сверху и прямо в центре турникета. – А что, если кто-то перепрыгнул турникет, пока Петр Петрович спал? – И Вероника явно представила возможный прыжок в высоту и длину. Моментально проанализировав ситуацию, она пришла к выводу, что для тренированного молодого человека это проще простого. Она незаметно достала мобильник, быстро сделала фото и сразу подошла к Петру Петровичу с вопросом: «Петр Петрович, к нам молодой человек приходил недавно. Вы запомнили его фамилию? Из какого он отдела? А то что-то я не поняла зачем он приходил.» Петр Петрович смотрел на Веронику умоляющим взглядом… – Вы видели его? Или вы спали? – Петр Петрович молчал. – Но ведь после него проходил через турникет Валерий Павлович. Так, так, так, так, так… – подумала Вероника и не дождавшись ответа опять спросила: «Ну, а Валерия Павловича вы видели? Он после него проходил, вы должны были ему открыть турникет также, когда он покажет вам пропуск, хоть вы его и хорошо знаете,» – Лицо вахтера приняло еще более умоляющее выражение. – Вы что не помните, вы не могли спать в это время. Ведь кто-то открыл турникеты, чтобы впустить их… Скажите хоть что-нибудь. – Ситуация стала принимать необъяснимый характер. Вахтер пожимал плечами и говорил: «Не знаю, не помню.» Вероника махнула рукой и побежала к шефу выяснять ситуацию дальше. Она почему-то ни минуты не сомневалась, что отпечаток пятерни принадлежал молодому человеку, и она очень ярко представляла, как он прошел мимо спящего вахтера и перепрыгнул турникет. – Но как он зашел в здание? На случай, если что-то не так у Петра Петровича есть кнопка немедленного реагирования. Значит, когда он входил все было спокойно, по правилам. Ой, надо скорее расспросить шефа, – на ходу болтала сама с собой Вероника. Честно говоря, ее облик уже принял энергичный и решительный вид, и она была довольна своими логическими рассуждениями на данный момент.

Пока Вероника шла по длинному коридору, у нее была возможность подумать, как начать общение с шефом. Она не любила быть в глупых ситуациях, и ей было просто необходимо восстановить свою репутацию в глазах шефа. Кабинет шефа находился за архивом и никто, кроме нее не мог зайти туда, потому что надо было пройти сквозь ряды папок и чертежей, и других грудой наваленных на полках старых документов, которые они еще даже еще не смотрели. Многие документы лежали нетронутыми очень-очень давно, когда еще и компьютеров не было, и все архивы записывались вручную в журналы. Так как старые документы никто не запрашивал, соответственно, их никто и не разбирал. Нам даже советовали аннулировать их за давностью лет и сжечь. Так это тоже при нашей бюрократии не легко сделать. Надо создавать комиссию. Тогда, я помню, Валерий Павлович сказал: «Лежат и пусть лежат, есть не просят, места хватает». – Это было, когда я только пришла работать сюда. У нас тогда вообще никакой техники не было, только эти пронумерованные стеллажи и какие-то выцветшие надписи на них. А сейчас у нас евроремонт в офисе сделан, и компьютер есть, и сканер, и Интернет. Вообще-то офисом называется моя комната. Здесь столы, небольшой диван, телефон, а кабинет Валерия Павловича – это просто его комнатушка. Я редко захожу к нему. У нас компьютеры целый день включены, мы друг другу сообщения посылаем. А его стол я использую, когда разворачиваю чертежи. Валерий Павлович редко за него садится, вот я и пристроила его для работы. Обычно, задания он дает мне, когда заходит в офис, а если он хочет что-нибудь обсудить со мной, то выходит из своей комнатушки, садится на диван, закинув ногу на ногу, и в свободной дружеской беседе за чашкой чая мы составляем план нашей работы, обсуждаем наши ежедневные рутинные дела, я отчитываюсь перед ним и рассказываю о самых последних новостях моей деятельности в деталях. К нам редко кто приходит, это Валерий Павлович все время на совещаниях: или у технологов, или у конструкторов, или в дирекции, или на объектах. На моей памяти мы проводили совещание всего один раз, когда только сделали ремонт в офисе. Валерий Павлович тогда сел за новый стол и выглядел, как современный бизнесмен, – мыслями Вероника окунулась в прошлое, и когда она зашла в офис, то уже мило улыбалась. Она включила чайник и села к компьютеру. Немного помедлив, она написала, как всегда: «Валерий Павлович, чайник уже закипает». Он ответил тоже, как всегда: «Сейчас приду».