Король психов
Саша отскочил от двери на несколько шагов, намереваясь с разбега выбить ее плечом. Тут увидел: привлеченные дикими криками с лестницы, на этаже появились две девушки. Это были те, с которыми некоторое время назад болтала и смеялась жертва «Крюгера».
Обе – очень сильно пьяны. Должно быть, это сделало их смелыми. И глупыми: вместо того, чтобы немедленно звать на помощь и звонить в полицию, они принялись рассматривать злодея.
Был тот сезон, когда студенты только-только съезжались перед новым учебным годом. Общежитие стояло полупустым. Будь все комнаты забиты жильцами, как это бывало в разгар учебного года, на крики давно бы открылось несколько дверей.
Сейчас же частью комнаты были необитаемы, частью их жильцы боялись высовывать нос из-за двери. Комендантши не было. Она провожала в аэропорту старуху мать и должна была вернуться в общежитие лишь через некоторое время.
Саша бросился на девиц. Но тут опять произошло неожиданное. От возбуждения «Крюгер» невнимателен. К тому же половина ламп дневного света, укрепленных под потолком коридора, не работала. Было темновато. Маньяк не заметил, что в руках одной из девиц – пустая винная бутылка. Видимо, схватила ее, услышав крики. Какое-никакое, а оружие самообороны!
Она с размаху ударила его бутылкой по лбу. В глазах потемнело. Саша осел на колени. Ладони с растопыренными пальцами уперлись в пол. По бледному лбу потянулась красная кровавая ленточка. Девицы бросились наутек. Бутылка – она не разбилась – по-прежнему была в руке у одной из них.
Но здесь уже они совершили ошибку: выскочив на лестницу, остановились. Одна из девиц требовала, чтобы та, вторая, ударившая Сашу по голове, спустилась с ней вниз к телефону – вызвать полицию. Та отказывалась. Убеждала: лучше пойти в комнату к знакомым парням, – это на последнем этаже общежития. Там, в безопасности, пересидеть до утра. Пока жуткий тип, которого она оглушила, куда-нибудь не денется. Ей не хотелось встречаться с полицией, что-то объяснять. «Нас будут таскать всю ночь! Пойми, дура!» – говорила она подружке.
Та быстро дала себя убедить. Подружки поспешили вверх по лестнице.
В это время «Крюгер» пришел в себя. Сильная головная боль и головокружение не уменьшали охватившую его ярость.
Шатаясь, выскочил на лестницу. Вверху увидел мелькнувшую ногу одной из девиц. «Крюгер» – ему приходилось хвататься за перила, иначе он бы упал – рванулся на последний этаж.
Когда он там появился, девицы стояли у двери. Одна из них молотила по ней бутылкой. Но парни не открывали – их не было в комнате. Часом раньше укатили на такси в ночной клуб. «Крюгер» успел преодолеть половину расстояния, отделявшего его от девиц, прежде чем они заметили его. Та, что без бутылки, завизжала. От событий, приключившихся в последние десять минут, успела изрядно протрезветь.
Через мгновение Саша был рядом. Вторая девица замахнулась бутылкой, но «Крюгер» увернулся и отскочил. В следующую секунду изловчился и носком ботинка ударил девицу под руку. Выбитая бутылка отлетела к стене, разбилась. Крюгер взмахнул правой рукой, и пять кровавых борозд пролегло через все лицо той, что совсем недавно оглушила его.
Девица схватилась за рассеченное лицо. Саша взмахнул левой и такие же пять кровавых линий пробежало по ее пальцам.
В самом конце коридора была лестница на чердак. Узкая, сваренная из металлических прутьев, – поднималась к люку. Вторая девица ринулась туда. Если и было где-то спасение, – только там. Она знала: замок, который висит на люке, не заперт. В обычное время на чердак проникнуть нельзя. Но пока общежитие пустовало, комендантша пустила туда ночевать строительных рабочих. Они ремонтировали по соседству здание «общаги» другого института. Когда перед началом учебного года стали съезжаться студенты, ночлежка на чердаке была «прикрыта».
Комендантша несколько раз сама поднималась на чердак: подметала, выносила расстеленные на полу газеты, бутылки и пластиковые стаканчики. Пока эти хлопоты не были завершены, дужка замка, висевшего на люке, оставалась незакрепленной.
Когда девица побежала, «Крюгер» мгновение промешкал. Он как раз приготовился «погрузить» в ее подружку «ногти». Так, как представлял в своих садистских мечтах. Жертва успела отнять руки от лица, дико закричать и побежать вслед за подругой.
Саша был уверен: студентки от него не уйдут. Потому просто не торопясь двинулся вслед за ними.
Он наслаждался их бегством, своим могуществом, кровью, которой был закапан теперь пол коридора, криками. Парень стал настоящим «Фредди Крюгером».
В этот же момент первая изрезанная им девица сообщала в трубку телефонного аппарата, – он находился в комнатке комендантши, – адрес общежития. Отделение полиции располагалось от него через два дома. Номер телефона – напечатан на листе бумаги, что лежал под стеклом на столе комендантши…
«Фредди» был восхищен своей ролью: все даже лучше, чем предполагал. По большому счету, завершись история с девицами на этом месте, не испытывал бы разочарования.
Он уже «словил» достаточно удовольствия.
Девицы распахивали люк. Тяжелая деревянная крышка, обитая металлическим листом, с грохотом откинулась в сторону. Та из студенток, что была меньше изранена, скрылась на чердаке. Вторая медленно карабкалась следом за ней.
Этаж по-прежнему безлюден. Ниоткуда не доносилось ни звука. Саша вспомнил свой первый эксперимент с «ногтями». Там, у себя в городке. Здесь в Москве получалось иначе – интересней! «Не зря приехал!» – подумал «Крюгер».
«Надо разбудить Евграфа – решил он. – На чердак поднимемся вместе. Я уступлю ему «ногти» со своей левой руки. А сам поработаю правой».
Саша развернулся. Быстро дошел до двери комнаты, в которой спал Тюрморезов. Уже взялся за ручку, как вдруг расслышал со стороны лестницы громкие голоса: сочный бас, второй голос – не такой звучный, но принадлежавший взрослому мужчине и несколько девичьих голосов, – они перебивали друг друга.
«Крюгер» вздрогнул. Мужским голосам могло быть только одно объяснение…
Он словно бы протрезвел. В Москве Саша находился меньше суток. Огромный город произвел на него впечатление, – все это время он пребывал в состоянии эйфории. Перестал бояться. Казалось, здесь можно вытворять, что угодно. Всегда можно раствориться в людском многолюдье, уйти от ответственности… Он стремительно зашел в комнату, закрыл за собой дверь, повернул ключ, который Евграф оставил в замочной скважине. Приблизил ухо к щели между дверным полотном и косяком.
Через десяток секунд послышались энергичные шаги нескольких пар ног.
– Кровь!.. Он их порезал. Где они? – раздался мужской бас совсем рядом. Полицейский прошел меньше, чем в метре от двери, но не остановился.
Саша напряг слух. «Сейчас они поднимутся на чердак, я выскочу, сбегу вниз и окажусь на улице», – пронеслось в его голове. Мужские шаги удалялись в сторону лестницы на чердак. Тут же послышались возбужденные голоса студенток. «Крюгер» понял: это – подружки девушки, которая стала его первой жертвой.
Голосов становилось больше. Выскочить из комнаты незаметно не удастся.
– Из какой он комнаты?.. Не знаю, никогда его прежде не видела… Может, он забежал с улицы?.. Скорее всего… Выскочить он не мог. Надо обыскать общежитие… – ловил Саша обрывки разговоров.
С той стороны, где была лестничка на чердак, послышались глухие удары. Били в люк.
«Крюгер» нажал клавишу выключателя. Комнату залил яркий свет.
Евграф лежал на кровати, натянув на голову одеяло. Саша подошел к нему, потряс за плечо. Был по-прежнему с «ногтями»-кинжалами на пальцах. Кровь с них испачкала одеяло.
Тюрморезов моментально проснулся, резким движением приподнялся на локтях. Взгляд устремлен на металлические полосы с еще не засохшими багровыми пятнами. Секунд пять не мог отвести от них взгляда, потом перевел его на лицо нового знакомого.
Почему-то Евграф был уверен: на него Саша не нападет. Спокойно ждал, когда «Крюгер» скажет хоть слово. Тот как будто онемел…
– Погаси свет! – распорядился Евграф.
Новый знакомый тот час же подошел к двери. Щелчок, – лампочка погасла.
До них донесся звук сильных, мерных ударов. Голоса за дверью звучали громче и взволнованней, чем прежде.
Приятели не знали: порезанные «Крюгером» девицы закрыли люк на чердак и боятся открывать его. Сильное кровотечение у ударившей Сашу студентки не останавливается. С каждой минутой она слабеет больше и больше.
Полицейскому, взобравшемуся на узенькую лесенку, не хватает сил приподнять люк. К тому же, не знает, кто держит его сверху. Потому не особенно старается. Все в коридоре уверены: парень со страшными «ногтями» – на чердаке. Вместе со своими жертвами. Наверняка, успел зарезать их, – сейчас это основная версия…
Евграф проявил себя, как человек, способный в критическую минуту действовать спокойно и разумно. Подошел к валявшемуся на полу пальто, поднял его, отряхнул, надел на себя. Затем приблизился к окну. Выглянул на улицу: фонари освещали пустую проезжую часть, тротуары. Кладбищенская территория по-прежнему укрыта густым мраком. До рассвета далеко.
«Крюгер» не шевелился. Его охватил ступор. Лицо измазано в крови. В комнату постучали. Потом еще раз – сильнее.
Тюрморезов повернулся к своему новому знакомому.
* * *Когда парни, присоединившиеся к стоявшим за дверью девицам, забарабанили в дверь изо всех сил, она распахнулась. На пороге стоял в своем длинном пальто Тюрморезов. Света в комнате не было. Из коридора невозможно было рассмотреть, что внутри. Люди, стоявшие по другую сторону порога, на мгновение замерли. Король Психов воспользовался паузой: развернулся, за ноги резкими движениями выволок из комнаты в коридор тело «Крюгера». Девицы ахнули.
– Помогите нести его! – властно распорядился Тюрморезов. Он обращался к парням. Тут же сам схватил «Крюгера» под мышки. Голова того запрокинулась.
Парни неохотно, еще ничего не понимая, взяли «Крюгера» за ноги.
– Что с ним? – робко спросила одна из девушек.
– Я его, кажется, убил… – ответил Тюрморезов. – Отбил ему голову. Нужна скорая!.. Что вы стоите?! – вдруг истерично взвизгнул Евграф. – Всех посадят за убийство! И вас тоже!..
– Нас-то за что? – испуганно проговорил парень, что держал «Крюгера» за ногу. Тем не менее, торопливо посеменил в сторону лестницы. Второй парень двинулся с места одновременно с ним. Девицы, изрядно напуганные происходившим, в особенности – последними словами Евграфа, застыли. Потом нерешительно двинулись за троицей, тащившей «Крюгера».
Ни они, ни парни не обратили внимания на странный отсвет, исходивший из глубины темной комнаты. Дверь в нее была по-прежнему распахнута.
Полицейские находились у люка на чердак. Тюрморезов ни разу не посмотрел в их сторону. Но когда стали спускать «Крюгера» вниз по лестнице, он бросил на них короткий взгляд. Люди в форме не ринулись вслед за ними, по-прежнему находились у люка.
«Получилось!» – возликовал он.
«Мертвый» «Крюгер» не подавал признаков жизни. Голова еще больше запрокинулась назад, тело было обмякшим, словно лишенным костей. «Хорошо играет!» – отметил про себя Тюрморезов.
Они успели спуститься почти до первого этажа, когда сверху донеслись отчаянные крики: «Пожар! Горим!» К этому моменту отстала половина девушек, сопровождавших троицу, что тащила «Крюгера» к выходу из общежития. Когда раздались крики, девушки стояли на несколько пролетов выше по лестнице и смотрели вниз.
– Что там происходит? – занервничал один из парней.
– Надо подняться… Может, надо скорее спасать… Хоть документы заберу из комнаты. Что там происходит? – паника охватила и другого.
Король Психов отлично знал, что происходит наверху. Перед тем, как открыть дверь комнаты, он поджег зажигалкой угол простыни на кровати. Тогда он опасался, что простыня не разгорится, но теперь понял – план удался.
– Помогите мне донести его до низа!.. Черт!.. Это горит у меня в комнате! Он угрожал мне огнем! – выкрикнул Тюрморезов.
Торопливо снесли «Крюгера» по последнему пролету лестницы на первый этаж. Положили прямо на выложенный кафельной плиткой пол. В маленькой комнатке за стеклом никого не было.
– Все, побегу наверх! – крикнул Тюрморезов. Ринулся вверх по лестнице. Краем глаза успел заметить: «Крюгер» впервые за все время пошевелился.
– А как быть с этим? – один из парней, не глядя на Крюгера, показал на него пальцем. Но другой парень уже побежал вверх, вслед за Тюрморезовым и этот, спрашивавший, тоже поспешил за ними.
Едва они поднялись на несколько пролетов, сверху им навстречу пробежали девушки. Они кричали:
– Горим! Скорее вниз… Вы что, с ума сошли?! Сейчас отсюда не выйдешь! Тюрморезов и парни остановились в замешательстве. «Удрал ли «Крюгер»?» – думал Евграф.
– Сюда!.. Он убегает! Он жив! – крики девиц, успевших спуститься на один лестничный пролет, стали ответом на его мысли.
Тут же развернулся и побежал вслед за девицами, к выходу из общежития.
«Крюгера» он уже не увидел. Дверь была распахнута, через нее на улицу одна за другой вылетали девушки.
Оказавшись перед входом в общежитие, Король Психов увидел в темноте убегавшего «Крюгера». Через мгновение тот свернул за дом.
– Упустили… – пробормотал Тюрморезов, «работая» на одну из общежитских студенток, стоявших рядом с ним.
План удался.
Глава восьмая
Вторая церковь Евграфа Тюрморезова
Максим Косопузов– Значит, у вас большой опыт работы с медучреждениями… – важно проговорил Максим Косопузов, глядя на сидевшего через стол от него на краешке стула лже-Скворцова.
Псих что было сил старался изобразить смирение и готовность угождать возможному работодателю.
– Да, ведь я часто болел. Этим объясняются большие перерывы в моем трудовом стаже, – торопливо проговорил лже-Скворцов. – Но с другой стороны, теперь я знаю все больницы и всех врачей…
Псих не врал, он просто не договаривал: больницы он действительно знал. Но только психиатрические тюремного типа, знал и их врачей.
– А как насчет зарплаты – приступил Косопузов к пункту, который волновал его больше всего.
Разговор шел в меленьком закутке, отделенном от остальной комнаты, в которой сидели сотрудники компании, тонкой офисной перегородкой. Места в закутке хватило только на то, чтобы установить здесь круглый столик и вокруг него – несколько стульев.
– Я согласен на ту зарплату, которую вы мне предложите, – проговорил Псих.
Склоняясь к столу, лже-Скворцов подобострастно выгибал спину. Настроение у него было при этом отличное, он чувствовал, что "карта идет в руки".
– Более того, я хочу получить опыт в фирме. Такой, как ваша и под руководством такого опытного человека, как вы. И за этот опыт я готов платить – отдавать вам часть своей зарплаты, ту, которую вы посчитаете нужным… – проговорил лже-Скворцов.
Опасный психопат, в прошлом нападавший на молодых женщин, минировавший городские здания и пытавшийся создать боевую организацию, которая станет "полевым трибуналом" для сотрудников полиции – "беспощадным и приводящим свои приговоры в действие немедленно" – Псих обладал изрядными способностями к перевоплощению. Корчить из себя для маскировки «убогого» было ему не впервой.
А Максим Косопузов только с убогими и мог иметь дело. Он и сам был убогий и на фоне умных, полноценных людей терялся и чувствовал себя не в своей тарелке.
Косопузов не догадывался, что перед ним – опасный сумасшедший. Но если предположить, что он каким-то образом узнать бы это, еще не известно, оттолкнуло бы его это знание от лже-Скворцова или нет. Максиму было проще иметь дело с психом. Главное, чтобы псих этот не затевал ничего лично против Косопузова. Но только не брать в фирму какого-нибудь «нормального» работника, на чьем фоне Максим станет выглядеть жалко.
После неприкрытой лести и готовности лже-Скворцова отдавать часть зарплаты Косопузов возликовал: кандидат и до этого нравился ему своей скромностью, своим опытом в деле общения с медучреждениями, теперь же Максим понял – ему неслыханно повезло – он встретил идеального кандидата!
Лже-Скворцов тоже радовался своему везению: он встретил одного из тех людей, кого по праву можно называть добровольными помощниками сумасшедших. Теперь у лже-Скворцова будет зарплата. Как там все получится с «Группой личностей» – еще не известно, и теперь у Психа, как запасной вариант, будет настоящая работа, деньги.
Прошлое Евграфа Тюрморезова.– Зачем вы хотели меня видеть? – баском спросил Евграфа настоятель одного из главных православных храмов столицы.
Священник появился в церкви несколько минут назад. Служки, – ими, так же как в родной церкви Тюрморезова, здесь были пожилые женщины, – сообщили, что в узком коридорчике его поджидает какой-то весьма вежливый, с виду вполне приличный, но чрезмерно настойчивый молодой человек. Объяснить, зачем ему понадобилось увидеть настоятеля храма, он категорически отказался.
Служки поняли, что молодой человек, – назвался Маратом Семеновым, – настоятеля никогда прежде не видел и даже не знает, как его зовут…
Ожидавший молодой человек священнику не понравился. Глаза парня глубоко запали. Черты лица заострены. «Похоже, недавно освободился из тюрьмы», – подумал настоятель.
– У меня к вам дело… Давайте зайдем куда-нибудь, где можно поговорить. Один на один! – Евграф говорил простуженным голосом.
– Зачем? – настоятель насторожился еще сильнее.
– У вас там есть домик… За храмом. Пойдемте туда. Там и поговорим, – продолжал настаивать молодой человек.
Действительно в одной из построек, располагавшихся за церковным забором, у настоятеля был кабинет. Но вести туда непрошенного гостя он не собирался.
Священник обратил внимание: молодого человека очень изумило, что он не намерен приглашать его куда-либо дальше коридора. «Очень странное поведение… Это какой-то псих», – думал настоятель.
– Хорошо, я скажу вам все здесь, – наконец сдался Тюрморезов. – Я святой. Этот храм построен в увековечение моей памяти… – он с вызовом посмотрел на настоятеля.
Тот взирал на парня с изумлением.
– Поймите, святым тоже нужны деньги, – продолжал Евграф. – Вы слушаете меня?! – вдруг вскричал он.
Тюрморезов уже два дня ничего не ел, а потому запасы его терпения крайне оскудели.
Глядя в его горевшие лихорадочным огнем глаза, священник неожиданно для самого себя растерялся.
– Я слушаю… Но не понимаю, что вам от меня надо, – проговорил он.
– Десять процентов выручки от продажи церковных свечей, – выпалил Евграф. Терпение его подошло к концу. – Или вы пожалеете о том, что отказали мне.
В этот момент Тюрморезов уже с трудом соображал, что говорит. Церкви и священники были его главной надеждой в огромном, бездушном городе. Евграф был смышленым парнем. Но не следует забывать, в каком глухом деревенском уголке он вырос. Каким темным был мир, который окружал его с раннего детства и до последнего времени.
Почему-то (хотя, конечно, объясняется все очень просто – добротой сельского попа Ивана) Тюрморезову представлялось, что священники, где бы они ни жили, обязательно должны помогать ему. Всех их Тюрморезов наделял чертами своего доброго гения – Ивана.
К тому моменту, когда Евграф оказался в коридоре храма, положение его было отчаянным. Не было ни денег, ни жилья. Из общежития после «ночи Фредди Крюгера» пришлось сбежать. Ни о какой работе он даже и не помышлял: ни в тот момент, ни позже у Тюрморезова даже мысли не возникало, что можно где-то работать, получить какую-нибудь профессию, учиться. Как те ребята, рядом с которыми он несколько дней жил в общежитии.
Все размышления направлены только в одну сторону – как достать денег без работы.
Настоятель храма молчал. Знал: вот-вот по коридору вслед за ним должна пойти церковная служительница, и тянул время. Чувствовал, что находится в опасности. Лишний свидетель не помешает. Кто знает, что может сделать этот молодой человек, если настоятель попытается уйти от него прямо сейчас?
В воздухе повисло напряжение. Тут с Тюрморезовым случилась истерика.
Когда входил в храм, в его голове было какое-то подобие плана. Сейчас перестал соображать, что делает.
– Если вы немедленно не дадите мне сколько-нибудь денег… – на этих словах парня священник отшатнулся. Тот тем временем запнулся, не находя слов. – Я… Почему вы отказываетесь сделать это?.. Или вы не отказываетесь? – в голосе Евграфа зазвучало сомнение. – Вы передадите мне некоторую сумму прямо сегодня?.. Учтите, я действительно святой. Я необыкновенный человек. Не такой, как все. В обязанности каждого священника входит помогать мне… – поскольку настоятель храма ничего не говорил, лишь с изумлением слушал молодого человека, тот приободрился. У Тюрморезова появилась надежда: все будет хорошо. – Я из деревни. Там у нас в округе была церковь, можете проверить. Они все про меня знают. Помогали мне. Можете спросить у попа Ивана…
Первоначальный страх, который испытал настоятель храма, начал проходить. «Да это просто какой-то идиот!» – подумал он и презрительно фыркнул.
– Ах вот вы как! – вскричал Евграф. – Ну, так берегитесь! Я отомщу вам!.. Вы поплатитесь…
Тюрморезов брызгал слюной. Настоятель попятился. Евграф, продолжая изрыгать проклятья, шагнул ему навстречу. Краем глаза настоятель храма заметил: в начале коридора появилась та самая служка, которая хотела с ним поговорит. Она шла в домик за церковью, в который направлялся и сам настоятель, когда встретил Евграфа. Священник, решивший, что парень собирается его ударить, закричал:
– Сюда! На помощь! Вызовите полицию! – он бросился по коридорчику в сторону церковного зала.
Тюрморезов моментально кинулся вслед, но настигнув священника просто оттолкнул его в сторону и побежал в церковный зал к дверям на улицу.
Служка отскочила в сторону, прижалась к стене, проводила парня долгим взглядом.
К вопросу о прошлом Евграфа ТюрморезоваЗайдя в домик, в котором был его кабинет, – в нем он решал хозяйственные дела храма, – настоятель сел на кресло за письменным столом. Задумался…
Требовавший денег парень казался ему теперь и вправду кем-то вроде юродивого. «Бог с ним!» – подумал священник и не стал обращаться в полицию.
И зря.
Прошлое Евграфа ТюрморезоваВыбегая из церкви, Евграф думал вовсе не о спасении от полиции. Его до такой степени душила злоба, – заботиться о собственной безопасности был не в состоянии. Конечно, естественным было бы предположить: после того, как Евграф устроил пожары в родном совхозе, он выберет орудием мщения огонь. Но все вышло не так. В больном сознании Тюрморезова после короткой, но эмоциональной беседы со священником возник образ некого «удара».
Выскочив на паперть большой и богатой церкви, Евграф размахивал кулаком и повторял:
– Я тебе вдарю! Ну я тебе вмажу!..
Он обернулся – старинный храм глыбой возвышался за его спиной. Высокие и широкие двери, распахивавшиеся на полную ширину лишь во время значительных праздников, теперь напоминали ворота крепости, в которых раскрыта лишь маленькая щель.
Тюрморезов отвернулся от храма, осмотрел прилегавшие к нему улицы и площадь. В этот момент он находился в невменяемом состоянии и в то же время вполне четко мог выполнять совершенно дерзкие планы.
Один только что родился в его голове.
Евграф медленно спустился с последних двух ступенек паперти. Не торопясь, словно присматриваясь, направился туда, где только что приметил стоянку машин, владельцы которых занимались частным извозом.
Всего у кромки тротуара стояло четыре автомобиля. Все, как на подбор, видавшие виды старенькие «Жигули». Владельцы тех, что стояли в очереди третьим и четвертым, сидели в своих машинах. Хозяева двух автомобилей, которые были в начале колонны, курили и разговаривали на тротуаре.
Все это Евграф рассмотрел издалека.
Он неторопясь дошагал до светофора. Сумасшедший блеск, который был у него в глазах, когда выбежал из церкви, к этому моменту исчез. Спокойно дождался, пока свет переключится. Медленно, – его обгоняли другие прохожие, – перешел на другую сторону улицы к таксистам.
Когда ступил на противоположный тротуар, то пошел еще медленнее. При этом не отрываясь смотрел на двух куривших «бомбил». Полы черного пальто Тюрморезова плотно запахнуты. После того, как на нем повалялся «Фредди Крюгер», оно было грязным и измятым. Но Евграф сегодня опять надел его.
Таксисты сразу обратили на парня внимание. Замолчали… Евграф выглядел странно. Было ясно: сейчас он к ним пристанет. Однако «бомбилы» были людьми не робкого десятка, тертыми, ожидали его подхода спокойно.
В паре метров от водителей он на мгновение он замер. В следующую секунду, – так им показалось, – начнет разговор. Но это был обманный маневр. Парень сделал два резких шага и оказался вплотную к мужчинам.
– Под пальто бомба! Я террорист. Может взорваться. Я не хочу этого. Не шевелитесь! – выпалил он скороговоркой.