Король мошенников

Глава 5

ЗНАКОМСТВО ПРОДОЛЖАЕТСЯ

В девять утра в зале судебных заседаний под пред­седательством Марри Гоулдстона началась процедура вы­бора последнего члена жюри присяжных. Джерри Коэн с помощниками, загадочно улыбаясь, расположились за длинным, заваленным бумагами столом. Виктория сиде­ла в одиночестве на месте прокурора. Джо Рина отсут­ствовал. Он в это время доигрывал очередную партию в гольф.

Кандидат в жюри присяжных, которого звали Джино Делафоре, очень ей не нравился. У него были массив­ные плечи и густые, начинающие седеть черные волосы. Возраст – сорок два года, но в анкете в графе «род занятий» он записал: «Торговец цветами на пенсии». Если бы Виктория Харт подбирала актеров на роль мафиози, она бы обязательно выбрала его, но в качестве второго дополнительного присяжного[13] этот человек совершенно не годился. Она почти не сомневалась, что Джино Делафоре связан с Джо Рина, но поскольку возможность отвести кандидатуру без указания причины прокурор ис­черпала, то ничего сделать было нельзя. Так что задавай вопросы, не задавай – толку никакого. После каждого ее вопроса кандидат в жюри присяжных бросал – как ему казалось, украдкой – взгляд в сторону Джералда Коэна. Видимо, ждал каких-то указаний. В коридоре Дэвид Франфурктер разговаривал по сотовому телефону с полицейским управлением Трентона в надежде получить на Делафоре какой-нибудь компромат. В помещении склада, прямо напротив цветочного магазина Джино, одно время совершались подпольные букмекерские опе­рации – это пока единственное, что ему сообщили. Ма­ловато. Если бы удалось установить хотя бы малейшую связь Делафоре с Джо Рина, у Виктории появился бы обоснованный повод для отвода кандидатуры. Судья Гоулдстон уже начал подавать ей знаки, что пора закруг­ляться.

– Джо Рина или Томми Рина когда-либо покупали в вашем магазине цветы? – спросила Виктория.

Джино Делафоре снова бросил взгляд на Коэна.

– Нет, мэм… вернее, возможно, и покупали, но я просто этого не знал.

– То есть вы признаете, что такое возможно. Верно? Если заглянуть в телефонный справочник Трентона, то обнаружится, что в городе существует около двадцати цветочных магазинов… так что вероятность того, что они делали у вас покупки, равна одной двадцатой.

– Не могу припомнить, – ответил Джино Делафоре и вновь посмотрел на Джералда Коэна. Тот с преувели­ченным вниманием изучал бумаги, избегая его взгляда.

Наконец адвокат поднял глаза.

– Ваша честь, сколько это может продолжаться? За­щита принимает данного кандидата в состав жюри при­сяжных. Насколько мне известно, мисс Харт исчерпала возможности отвода кандидатуры без указания причин. Если уважаемый прокурор желает отвес­ти мистера Делафоре по какой-то конкретной причине, то следует привести факты, которыми она явно не рас­полагает. – Он повел рукой в сторону стола, за которым сидела Виктория. – Я спрашиваю, мы можем двигаться дальше?

– Как, мисс Харт? – спросил судья.

– Всего только два вопроса, ваша честь. – Она сно­ва повернулась к Джино Делафоре. – Вам знаком чело­век по фамилии Дефинио? Сэм Дефинио?

– Да. Одно время он держал маленький склад на­против моего магазина.

– И вы знали, что он занимается преступными ма­хинациями, включая букмекерство и гангстерское рос­товщичество?

– Нет, я этого не знал.

– Как же так? Все в округе прекрасно знали клич­ку Сэма. Его звали Темнила, потому что он регистри­ровал заключаемые пари на растворимой бумаге, ко­торую бросал в кастрюлю с водой, как только появля­лись копы.

– Я знал, что у него какие-то нелады с правоохра­нительными органами. Знал также, что он пытается с этим покончить. В течение пяти лет я каждое утро поку­пал у него бумагу. И все. Что касается остального, то он занимался своим бизнесом, я – своим.

– Но он был известен как член преступной группи­ровки Рина. Верно? И…

– Ваша честь, я протестую! О чем это мисс Харт говорит? Что за «преступная группировка Рина»? Мой клиент ни разу не был осужден!

– Джо Рина арестовывали не меньше десяти раз, – бросила в ответ Виктория.

– Ну и что? И каждый раз отпускали. Неуклюжая работа полиции и ложь бесчестных, купленных ею информаторов – это не доказательства преступления. Мисс Харт, предъявите мне ваши доказа­тельства.

Судья Гоулдстон повернулся к Джино Делафоре и задал обычный судейский вопрос:

– Мистер Делафоре, вы считаете, что сможете ре­шить это дело по справедливости?

– Конечно, ваша честь. Судья посмотрел на Викторию:

– Если у вас нет существенных поводов для возра­жения, я намерен утвердить этого человека в составе жюри присяжных.

– Ваша честь, могу я провести с вами краткое при­ватное совещание? – спросила Виктория.

Судья Гоулдстон подал знак Джерри и Виктории по­дойти к его столу.

Виктория заговорила первой:

– Я считаю весьма существенным то обстоятельство, что цветочный магазин мистера Делафоре располагался напротив места, где работал знаменитый букмекер, ко­торый, по мнению полиции, связан с Джозефом Рина. Джино Делафоре, несомненно, знал об этом и ничего не имел против, потому что сам был также связан с Джозе­фом Рина. Если это не имеет отношения к делу, значит, я читала не те юридические книги.

– В процессе выбора присяжных вы не имеете пра­ва выдвигать необоснованные обвинения в виде предпо­ложений, – сказал Джерри. – Это все инсинуации, Вики. Человек содержал цветочный магазин, никогда не имел судимостей. Какие могут быть к нему претензии? Ваша честь, мы можем двигаться дальше?

– Виктория, я намерен утвердить мистера Делафоре в качестве второго дополнительного присяжного, а так­же считать вступившим в силу правило о двойной под­судности. Готовьте дело к процессу, в вашем распоряжении семьдесят два часа. Послезавтра вы либо начинаете прения сторон, либо я буду вынужден

отказать в иске. Желаю вам хорошо выспаться, а потом засучите рукава, и пусть победит сильнейший юрист! – Судья Гоулдстон широко улыбнулся.

«Дурак, дурак, дурак», – повторяла про себя Викто­рия Харт, наблюдая, как вздымается мантия Марри Го-улдстона, когда он поднялся со своего кожаного кресла и направился к двери из зала судебных заседаний. Было только десять утра. День начинался неудачно, но худшее ее ждало впереди.

Исследовать шахту лифта вызвали команду трен-тонской Службы спасения. Вскоре из грязи были из­влечены три трупа, которые немедленно направили к коронеру[14].

Виктория Харт узнала об этом как раз перед обедом и, зная, что ничего хорошего ее там не ожидает, нео­хотно поплелась через небольшой торговый центр в морг, который располагался в подвальном этаже поли­цейской лаборатории. Спустилась по бетонным ступе­ням, хватаясь рукой за металлические перила, затем, громко стуча высокими каблуками, двинулась по выло­женному плитками коридору, уставленному металличе­скими тележками, на которых прошлой ночью транспор­тировали жертв дорожных происшествий и погибших от передозировки наркотиков. Она миновала холодиль­ный зал, где судмедэксперты замораживают тела после вскрытия, затем, стараясь дышать как можно реже, зал, где производят аутопсию, то есть вскрытие. Здесь тела ждали своей очереди под пластиковыми покрывалами. Наконец Виктория нашла помощника коронера Хермана Майера, который носил прозвище Немец. Ростом он был где-то под два метра и весил больше ста двадца­ти килограммов.

– Я пришла произвести предварительную иденти­фикацию трех трупов, которые только что доставили из лифтовой шахты «Трентонской башни», – произнесла она унылым голосом.

– Только учтите, мы их еще не успели привести в порядок. Так что они в слегка живописном состоянии.

– Обещаю, Херман, держать себя в руках, – сказала она мрачно.

Он кивнул и повел ее в большой зал судебно-анатомической экспертизы, где на металлических столах лежали три тела. Виктория неохотно подняла глаза. В животе Бобби Маннинга зияла дыра размером с мускус­ную дыню. Острые концы ребер выпирали из-под разор­ванных тканей, поблескивая черной маслянистой гря­зью со дна шахты, в которой тела погибших пролежали трое суток.

– Это Бобби Маннинг, – печально произнесла она. – Он любил хрустящие хлебцы «Нестле». А как раз в тот вечер в мини-маркете я не смогла найти этих чер­товых хлебцев. Не было их там. – Ее голос дрогнул.

Херман положил ладонь ей на руку. Она вежливо отстранилась и подошла к Тони Королло. Его тело было почти неузнаваемым. Она знала, что это он, но для офи­циальной идентификации данных было недостаточно. Главное, отсутствовало лицо. Виктория прижала ладонь ко рту, чтобы не всхлипнуть.

– Это… он, судя по росту, но утверждать наверня­ка не могу. – Она отвела глаза от ужасного месива, в которое превратилось лицо симпатичного парня Тони Королло. – Вам – придется снять отпечатки пальцев.

– Уже сделали. Через час – два будут результаты дактилоскопического сравнения. Вам не нужно будет этим заниматься, Виктория. Она кивнула и двинулась дальше, где лежала Кэрол Сесник. Здесь, на этом металлическом столе, ее приятельница выглядела миниатюрнее, чем при жизни, как будто покинувшая ее душа заставила тело уменьшиться в размере. Ее застрелили в голову, так что левая часть лица тоже отсутствовала. Кроме того, Кэрол ужасно распухла, но это была она. Виктория протянула руку, коснулась коротких кудряшек, влажных и липких от масла, и с трудом выдавила из себя:

– Прости меня, дорогая.

В десять вечера в ее кабинете зазвонил телефон.

– Это мисс Виктория Харт, да? – отчетливо произ­нес мужской голос, принадлежащий, несомненно, обра­зованному человеку, жителю восточного побережья. – Номер телефона мне дала ваша секретарша.

Виктория в этот момент собирала в папки материа­лы с показаниями сестер и врачей, подтверждающих на­личие травм, полученных Фрэнком Лемеем. Но в суде они фигурировать не будут, потому что дело закрыто. Скоро вступит в действие закон о двойной подсудности. Это произойдет послезавтра. Так что Джо Рина никогда больше нельзя будет привлечь к ответственности по дан­ному делу.

– Это кто звонит? – спросила Виктория без инте­реса.

– Седрик О'Нил.

– Кто? – нетерпеливо переспросила она.

– Я адвокат по уголовным делам. Мой клиент Энто­ни Хейвуд.

– Я не поняла, чей вы адвокат?

– Энтони Хейвуда. У него еще есть прозвище Амп Хейвуд или что-то в этом роде…

Виктория подумала, что Седрик О'Нил зануда.

– Он сообщил мне о том, что звонил вам прош­лой ночью. Рассказал, где могут находиться тела двух полицейских и вашей свидетельницы. Если верить ве­черним «Новостям», то вы их все же обнаружи­ли. Верно?

Виктория отложила папки, схватила желтый прокурорский блокнот и записала: «Седрик О'Нил». А ниже: «Энтони Амп Хейвуд».

– Итак, чем могу быть вам полезной, мистер О'Нил? – Она раскрыла массивную книгу в кожаном переплете – юридический адресный справочник Мартиндейла – Хаббелла, в котором указаны все адвокаты, практикующие в Соединенных Штатах: где они учи­лись, в каком году получили диплом, а также прочие полезные данные, включая все сколько-нибудь замет­ные дела, с которыми те работали. В справочнике так­же приведен трудовой стаж каждого.

Бино Бейтс в этот момент ходил с телефоном в ру­ках по своему номеру, который снимал в дешевом моте­ле в Корал-Гейблсе. Мошенника, занимающегося махи­нациями по телефону, в профессиональной среде назы­вают «болтун». Большинство «болтунов» во время рабо­ты имеют привычку ходить, чтобы поддерживать энергию на должном уровне. Изображая Седрика О'Нила, он произносил слова, едва разжимая губы. При этом аристо­кратический выговор выходца с восточного побережья получался превосходным.

– Чем вы можете быть мне полезной? – повторил он ее вопрос. – Хм… мисс Харт, я думал, возможно, мы могли бы помочь друг другу. Понимаете? Дело в том, что мистер Хейвуд пришел ко мне с определенной юриди­ческой проблемой, которая, если честно, чуточку запу­танная. Мистер Хейвуд пребывает в убеждении, что его бывший сообщник ведет переговоры с властями, чтобы добиться снижения наказания по обвинению в тяжком уголовном преступлении. А именно – хищении имуще­ства в крупных размерах.

– О каком сообщнике идет речь? Что за дело о хи­щении? И какое это все имеет отношение ко мне?

– Пока я не вполне готов сообщить вам это. Если не возражаете, я бы предпочел изложить существо дела, а затем, когда закончу, вы сможете это отшлифовать.

– Что я смогу сделать? – спросила она, вконец за­путавшись.

– Ну, навести по своему разумению кое-какой гля­нец. Понимаете? – пояснил он.

«Что за зануда», – подумала она.

– Мистер Хейвуд, по-видимому, располагает неко­торой информацией, которая могла бы быть полезной в вашем деле по обвинению Рина, но… мистер Хейвуд, к сожалению, выдать ее бесплатно не хочет, у него, пони­маете ли, ко всему этому прагматический подход, то есть он желал бы выяснить, какую помощь вы можете ему оказать,

– А что, дело, по которому проходит его сообщник, находится в моей юрисдикции?

– Вполне возможно.

– Уж больно вы осторожничаете.

– Хм, вы же знаете, как проходит первая стадия пе­реговоров, связанных с заключением о признании вины. Обычно все ходят на цыпочках, да? Никаких лишних сведений, верно? Итак, если вы не возражаете, я про­должу. У мистера Хейвуда может появиться желание со­общить вам информацию, касающуюся гибели человека, которого в утренней газете идентифицировали как Демо Уильямса. В ответ он хотел получить защиту от любых видов уголовного преследования, которое ваше ведом­ство может предпринять в его отношении.

– Господи, вы такой многословный, мистер О'Нил! Нельзя ли все объяснить короче и понятнее?

– В данный момент я говорю в соответствии с инст­рукциями моего клиента. Пока ему еще ничего не инк­риминируют, но он боится, что такое может случится, и я бы охотно провел переговоры по этому поводу. Заклю­чая подобного рода соглашения, желательно ви­деть лицо собеседника.

– Насколько я поняла вашего клиента вчера ночью по телефону, его «клевый кореш» рассказал ему, что уча­ствовал в убийстве в «Трентонской башне» и что это ра­бота каких-то гангстеров-итальянцев. По крайней мере так это прозвучало. Мне не нужно вам напоминать, что пересказ вашим клиентом своего разговора с Демо Уильямсом – это показания с чужих слов, которые судом не принимаются.

– А что, если мистер Хейвуд присутствовал в ночном клубе, сидел вместе с Демо Уильямсом и этими гангсте­рами за одним столом и слышал все своими ушами? – проговорил Бино нарочито высоким голосом, чтобы стать еще больше похожим на члена «Лиги плюща».

– Это было бы очень интересно, – сказала она.

– Если мы собираемся договориться, то у меня три условия. Хорошо? Первое: ваше обещание, что прежде, чем вызвать мистера Хейвуда в суд в качестве свидетеля, вы как следует подготовите обвинение против братьев Рина в убийстве этих троих людей. Он боится мести со стороны мафии, если вы проиграете дело. Он хочет, что­бы они сидели в тюрьме, откуда им до него не добраться. Второе: он должен быть освобожден об любых обвине­ний, выдвинутых против него за преступления, которые в настоящее время расследуются вашим ведомством. И наконец, третье: он желал бы проходить по Программе защиты свидетелей.

Виктория в это время продолжала листать справоч­ник Мартиндейла – Хаббелла и наконец нашла. Вот он, Седрик О'Нил. В справочнике говорилось, что он окон­чил с отличием Йельский университет в 1989 году. Зна­чит, еще один деятель из «Лиги плюща». Они во все щели лезут. Он является компаньоном юридической конторы в Нью-Йорке, но также имеет лицензию на практику в полудюжине других штатов, включая Нью-Джерси. Надо же, подумала она, такой молодой – и уже компаньон. Это ее почему-то разозлило.

– Вы все еще компаньон конторы «Линкольн, Форбс, О'Нил и Росс»? – спросила она.

– А-а-а, раскрыли свой справочник Мартиндейла – Хаббелла. Верно? – протянул он сдавленным голосом, почти не разжимая губ. – Да, боюсь, что я все еще свя­зан с этой конторой, хотя предпринимаются отчаянные попытки меня заменить. – После чего адвокат засмеял­ся, что больше всего напоминало кудахтанье.

На самом деле юридическая контора «Линкольн, Форбс, О'Нил и Росс» никогда в природе не существо­вала и волшебным образом возникла в справочнике Мартиндейла – Хаббелла в 1997 году благодаря стара­ниям Фрэнка Экс Бейтса. Фрэнк, вор-домушник (не брезговал он также и время от времени смазывать мас­лом крыши), ему одному известным способом проник в издательскую фирму в Чикаго, которая готовила к изданию справочник, и добавил в компьютерный файл данные о фиктивной юридической конторе за день до передачи рукописи в типографию. При работе с иску­шенными лохами разветвленному семейству мошенни­ков было полезно иметь в качестве подспорья несуще­ствующую, но зарегистрированную адвокатскую кон­тору. Часто, проворачивая какую-нибудь махинацию, было удобно представиться адвокатом. Где-то в чемо­дане у Бино хранились даже фирменные бланки и ви­зитные карточки. Разумеется, издательство разослало письма, где сообщалось об ошибке, но их давно уже все повыкидывали, а несуществующая адвокатская контора по-прежнему фигурировала в книге на равных правах с остальными.

Виктория закрыла справочник и принялась размыш­лять, что делать с этим занудой Седриком О'Нилом. На аварийном пульте ее сознания вспыхнула пара желтых предупредительных сигналов, правда, слабых. К тому же в ней кипела злость на убийц, и это помогло ей принять решение.

– Хорошо, мистер О'Нил, давайте встретимся завт­ра утром, скажем, в одиннадцать. В моем офисе. Не воз­ражаете?

– А-а-а… не могли бы мы сделать это в каком-нибудь другом месте, где возможности подслушать, подсмотреть и записать наш разговор будет чуточку меньше?

– Ну что ж, ресторан «Деликатесы Сэма», тот, что у реки, подойдет? – спросила она. – В девять.

– Прекрасно. Значит, я высокий лысеющий джентль­мен в светло-коричневом костюме и школьном галсту­ке[15] в полоску. «Боже, что же это такое творится?» – подумала она и положила трубку.

Бино тоже положил трубку. Затем схватил Роджера в охапку и направился к двери. Нужно было срочно по­ехать за банкой, которую он закопал под скалой у скоро­стного шоссе номер 10. В ней лежало пятьдесят тысяч долларов. Эти пятьдесят кусков – все, что у него оста­лось, весь начальный капитал. После этого необходимо попасть на ночной рейс в Джерси, чтобы в девять утра явиться на встречу с красивой прокуроршей по прозви­щу Хитрая Вики.

Глава 6

ВСТРЕЧА

Ресторан «Деликатесы Сэма» с большими зеркаль­ными окнами и прилавком для отпуска блюд на дом у восточной стены располагался на углу Манчестер-стрит и Нулевой. Бино прибыл в восемь, за час до встречи.

Одет он был в голубой блейзер, светло-коричневые слаксы и полосатый галстук. Крашеные белокурые волосы заче­сал на загорелый лоб. Фотографии «десяти самых опас­ных преступников» ФБР разослало по всей стране, так что необходимо было соблюдать предельную осторож­ность. Он выбрал столик в задней части зала и, сидя спиной к стене, держал в поле зрения наполовину за­полненный ресторан. В негромкие разговоры, смех и по­трескивание жарящегося бекона время от времени вкли­нивалось взвизгивание работающего миксера. Черные мухи давали вокруг осветительной арматуры в центре зала представление воздушного цирка.