– Твою ж мать, – охнула я, инстинктивно попятившись, запнулась о торчащий корень и, чуть не выронив паука, полетела назад.
Упасть мне не дали сильные руки рефери. Молча придержав меня за талию, он придал мне вертикальное положение и снова отступил в сторону.
– Алиска, недотепа, смотри под ноги! Убьешь же обоих! – возмущался Ори, пока я, забыв поблагодарить рефери, продолжала отступать от медленно приближающегося куста. – Поговори уже с ним, чего пятишься?
– С кем? С кустом? – севшим голосом поинтересовалась я, думая, поможет мне в данной ситуации шин или всё же нет.
– С каким кустом?! Это ёж!
Ёж? Я остановилась, вглядываясь в невероятное сооружение.
– Эй, вы меня слышите? – спросила я громко.
Куст остановился и покачался из стороны в сторону.
– Человек разговаривает? – глухим скрипучим голосом раздалось из-под веток. – Что ты здесь делаешь?
– Меня зовут Алиса, да, я могу разговаривать с вами и мне нужна ваша помощь!
– Срежь иголки.
– Что?
– Срежь, тяжело!
Я недоуменно посмотрела на Ори.
– Чё ему надо?
– Ммм, мне кажется, он хочет, чтобы ты его подстригла… – задумчиво выдал паук, а я пригляделась к ежу.
Острые иглы, что я сначала приняла за ветки, разрослись во все стороны, в некоторых местах перепутались, и были унизаны листьями, травой и прочим органическим мусором. Между ними валялась земля с камнями, мох, чья-то шерсть, так что ежового тела даже не было видно.
– Ты хочешь, чтобы я обрезала твои иглы? – уточнила я.
– Да, – простонали снизу, – ничего не видно, тяжело ходить.
Взглянув на рефери и не дождавшись от черного тумана никакой реакции, я достала шин из ножен.
– А тебе не будет больно? – спросила я ежа, медленно приближаясь.
– Не будет, они старые, не нужны.
– А на сколько укоротить?
– Низко.
– Тогда, замри!
Куст застыл, а я взмахнула клинком. Начала с самых длинных иголок, обрубая кончики, затем перешла к более толстым, всё чаще используя шин, как топор. Для этого мне пришлось подозвать ежа к поваленному дереву, чтобы стричь его, встав на возвышение. Иголки были толстые, твердые, крепкие, как камень, и даже мой острейший клинок не сразу с ними справился. Пока я работала, Ори разлегся на травке, прикрыв глаза, и, кажется, спал.
Постепенно куст превратился в пенек, за которым начали проступать очертания очень большого, но всё же не такого огромного ежа, каким он мне показался сначала.
– Я вижу, я вижу, – проскрипело животное, когда я срезала нависающие прямо на глаза неопрятные иглы.
Обрезав всё лишнее, дополнительно прошлась шином в ножнах по обрубкам, счищая грязь и камни, и, закончив, отошла на несколько шагов, полюбоваться делом рук своих. Еж без иголок стал похож на жирного броненосца, но был доволен.
– Боги, какое облегчение! – приподнявшись на лапах, он гораздо увереннее прошелся вдоль ручья и обратно. Я в это время разбудила Ори, подозвав к себе. – Спасибо, девочка! А тот дракон что тут делает? Смотрит и ничего не говорит.
И мотнул головой на рефери. Дракон?
– Эээ, а это товарищ мой. Немой. Вы видите его? Он же в чарах.
– Вижу-вижу, не берут меня те чары, не по зубам им Старый, – мне показалось, ёж усмехается.
– А точно видите? Как он выглядит? – не удержалась я.
– Темный, иголки короткие, очи зеленые, сила от него идет большая, хоть и зверь его мечется внутри, наружу просится. Так чего ты хотела от Старого, девонька?
Ладно, дракон подождет, хоть и есть у меня кое-какие подозрения насчет него.
– Тут недалеко есть неживой участок земли. Растения на нем не растут, и животные его стороной обходят. Вы знаете, почему?
Если сейчас окажется, что Старый не в курсе, то я потратила уйму времени зря.
– Знаю, – чуть качнул острым носом ёж, а мы с пауком навострили уши. – В те времена там река протекала, давно, еще я молодым был, а мне уж под триста лет. Злая ведьма повадилась там колдовство свое мерзкое творить. Мучала существ, проклятия разные придумывала, зелья варила, да на них насылала. Смотрела, как страдают, погибая, сбрасывала их в воду, да снова варила, новых жертв подыскивая. Зель ее звали.
Я похолодела, а ёж продолжал:
– Потом исчезла та ведьма, больше не видели ее. Время шло, обмелела река, стала берегом, потом лесом, только останки тех невинных душ всё еще землю отравляют. До сих пор ничего живого не даст то место, и зверь никакой туда жить не пойдет.
Мы с Ори переглянулись. Неизвестное проклятие, покрытое толстым слоем земли. С этим уже можно работать!
– А вы можете пойти с нами и показать, куда та ведьма бросала своих жертв? – спросила я. – Мы хотим очистить ту землю, чтобы не было больше этого зла.
– Так ведь старый я, – проскрипел Старый, – уж не помню того места.
– Хотя бы примерно, пожалуйста, – взмолилась я. – Всему лесу поможем, травы, деревья вырастим, реку проведем, новым вашим домом будет!
– Ладно, девонька, – чуть подумав, согласился ёж. – Пойдем, посмотрим. Сейчас и идти в радость, да и ты меня уважила.
Жаль, что я не могла видеть лица рефери, когда еж баржей поехал между деревьев в сторону мертвой земли, а я с Ори на руках пошла вслед за ним. Думаю, еще больше он офигел, когда к нашей процессии стали подтягиваться лесные жители. Пока я стригла Старого, белка растрепала всему лесу о странной девице, разговаривающей с животными, и теперь все хотели на нас посмотреть. По веткам скакали белки с бельчатами, среди деревьев я заметила оленей, в кустах мелькали рыжие пушистые хвосты, а пару раз в тени загорелись огнями желтые фосфоресцирующие глаза. Я слышала, как животные переговариваются между собой, спрашивают друг друга, что происходит. Угрожающих реплик не было, но я решила уточнить.
– Старый, а меня не съедят? – догнав ежа, осторожно спросила я.
– Не бойся, девонька, зверье дракона твоего за версту чует, не приблизятся, – успокоил меня тот, а я обернулась на рефери.
Тот, как и положено, спокойно шел за нами на определенном расстоянии, прикрывая тылы.
