Земной рай. трилогия

Шабашка 1

Жорес Артемьевич Щегольков. и Николай Николаевич Степанов давно дружили, хотя и работали в разных отделах. А познакомились они уже давно еще на первой шабашке Тогда их собралось пять человек – - все с одного института, где они работали. Степанов, Щегольков, Николай Иванович Агафонов, самый пожилой среди них, ему уже было немного за пятьдесят, Геннадий Пеображенский, и Ромка, самый младший, ему еще не было и тридцати..Они устроили первое организационное собрание.

Мужики мы собрались шабашить, деньги всем нужны, но давайте сразу договоримся, кто будет за бугра, то есть начальником или командиром, кому как нравится. В лихолетье, в войну например, обязательно должно быть единоначалие, иначе как говорится выйдет не дело только мука У нас должна быть железная дисциплина, безотказность в работе. Рабочий день – световой. От рассвета до заката. Без выходных и пьянства – сухой закон.

– Кто желает быть командиром? Вы как Николай Иванович?

– Нет, я не хочу. Вы знаете, что я начальник лаборатории и командовать больше не хочу. Вот Степанов, самый красноречивый, пусть он и командует. Предлагаю его.

– Я поддерживаю это предложение – сказал Жорес.

– И я, за – поднял руку Ромка.

– Большинство, подвел итог Николай Иванович. Командуй Степанов.

– Хорошо мужики, я согласен, но при некоторых условиях.

– Беспрекословное подчинение после принятия решения.

– Будем вместе советоваться, обсуждать. Я готов выслушивать любые предложения и замечания, но последнее слово остается за мной и после принятого решения, я уже говорил, исполнение обязательно без возражений. Согласны?

Все согласились.

Николай Иванович, Жорес и я, завтра суббота, поедем на разведку.

– Можете?

– Я могу.

– И я могу

– Хорошо. Я подъеду на своей машине к институту к семи часам утра. И вы подгребайте.

На следующий день в начале восьмого три инженера со Степановым за рулем тронулись в путь.

– Едем на юг – по Каширке – начал Николай. У меня недавно был разговор с одним знакомым, вы его не знаете. Он был на шабашке в Белых Столбах, это километров шестьдесят от Москвы. Там есть какой-то знаменитый совхоз. Называется – - Заветы Ильича. Директор этого совхоза, говорят, друг самого Леонида Ильича Брежнева. Там всегда полно работы и распределяет ее некто Марков. Этот тип – парторг. Он не только много делает партийным словом, но и распределяет работу. Сам еще молодой человек, высокий, красивый, любитель женщин и взятки берет в любом виде. Вот и попробуем дать ему взятку, заинтересуем его. И получит он взятку только в том случае, если заработаем мы. Поэтому необходимо сброситься на организационные расходы Давайте пока по пятерочке. Деньги будут храниться у меня, но по первому требованию отчитаюсь.

В первом же попавшемся магазине купили три шоколадки и бутылку коньяка. Доехали без приключений. Совхоз находился не далеко от шоссе. Нашли правление. Здесь должен и быть кабинет главного коммуниста. Нашли без особых усилий.

– Значит так мужики. Стойте у двери, а я пойду в кабинет. Пока я не выйду, или меня не вынесут, никого не пускайте. Ну скажите что просил не входить, или еще что-нибудь соврите.

Степанов вошел в кабинет. Просторное помещение, большой Т- образный стол покрыт зеленым сукном. За двухтумбовым столом сидел Марков и что-то писал..

Николай нагло вытащил коньяк из внутреннего кармана и поставил его на стол перед Марковым. Тот засуетился, начал открывать ящик стола, чтоб спрятать бутылку, а бумаги не дают выдвигаться ящику. Николай подскочил, помог затолкать бумаги по глубже. Наконец, Маркин спрятал коньяк, успокоился, и вопросительно уставился на пришельца.

– Говори. – Мы шабашники, ищем работу. У вас все равно не хватает рабочих рук. Мы поможем и отблагодарим по царски. – Хорошо, да у нас есть работа. Сколько вас? – Пять человек.

– Что умеете делать?

– Все. Кирпичи кладем, крыши кроем, столярка, земляные работы, берем много – кидаем далеко.

– В деревне Минеево, размыло плотину у пруда. Там нужно выдернуть с откосов, старые бетонные плиты. Посыпать где нужно, выровнять и опять уложить плиты, заделать стыки. У слива придется делать опалубку и заливать бетоном. Сможете?

– Сможем.

– Когда сможете приступить к работе? – Со второго июня. – Успеете за месяц?

– Успеем.

– Хорошо. Приезжайте второго. Жилье организуем, там, рядом в деревне. Там есть пустующий дом. Когда приедете, я вас представлю прорабу. Он будет следить за вами, и обеспечивать всем необходимым. Это хорошая работа. Семьдесят процентов от себестоимости материалов – ваши. Мои – десять процентов от ваших. Как тебя звать?

– Степанов, Николай Николаевич, город Москва.

– Мои ФИО на двери. Бывай здоров.

– До свидания.

Степанов вышел к своим товарищам, поджидавшим его в коридоре. Когда уже в машине, он рассказывал, как помогал Маркову прятать коньяк, друзья долго смеялись и удивлялись простоте и наглости своего командира.

Второго июня шабашники, вся пятерка, собрались у института. Степанов был без машины, что потом оказалось правильным решением. Сначала на метро потом на электричке друзья добрались до Белых столбов. Пешком дошли до совхоза.

Маркин ждал бригаду. Встретил он их в коридоре и проводил к прорабу. Маркин сказал ему.

– Геннадий Филиппович вот тебе еще одна бригада – пять человек. Поставь их на плотину Минеево, пусть делают и обеспечь всем не обходимым. Там в Минееве тетка Матрена уехала, похоже насовсем, пусть эти там живут. – Повернулся и ушел.

– Подождите мужики, разберусь, разбросаю всех и займусь вами. Минут сорок инженеры дожидались, греясь на солнышке. Наконец, подошел прораб.

– Кто старший?

– Я, Степанов.

– Значит бригада будет – Степанычи Грузитесь вон в ту бортовую, я в кабине поеду с вами. Мужики попрыгали через борт на машину, прораб сел в кабину. Поехали..

До Минеево было километра три. Дождей давно не было и грунтовая дорога была сухой, но очень пыльной и пока они доехали до Минеево, вся бригада стала в пыли. Переехали через плотину и машина остановилась. Прораб вылез из кабины.

– Слезайте, смотрите и слушайте Со стороны пруда плотина еще хорошая, а после слива, смотрите, плиты в откосах подмыло, образовалась большая воронка. Ваша задача. Снять плиты, очистить, подсыпать где нужно гравий. Засыпать вон ту бучину. Выровнять площадку, забетонировать, после того как снова уложите плиты. Сломанные, заменим на другие. Не смотрите так ужасающе. Получите кран, трейлер, бульдозер будет у вас постоянно, остальное когда нужно Осваивайте вон тот дом. Гусеничный трактор я вам сегодня пришлю. Договоритесь с вонючим Павлом.

– Почему вонючим?

– Потом сами унюхаете. Лопаты и рукавицы пришлю. Вам, наверное, потребуются тросы, спросите у Павла, он подскажет, где взять. Бригадир, завтра к восьми ко мне на развод и так каждый день с докладом.

Прораб уехал, а Степанычи пошли в указанный дом. Деревенский дом стоял на краю. В доме оставалась мебель, постель.

– Забыли мы про белье сказать, на чем будем спать?

– Разберемся, дождемся Вонючего – успокоил шабашников их командир.

Местность в этом районе была холмистая и между холмами понаделали плотин. Образовался целый каскад прудов, где из одного пруда вытекал ручеек и наполнял другой. Во время весеннего половодья ручейки и стоки плотин превращались в бурные потоки, снося все на своем пути, размывая откосы и берега.

Часа через два притащился гусеничный трактор с Павлом за рычагами. Высокий, жилистый мужик, какие бывают только на селе, обожженный солнцем и ветром, худощавый со впалыми щеками. Но он был не старый, лет пятьдесят, не больше. Почему его прозвали вонючим, шабашники унюхали, как только он подошел. От него и от трактора за версту несло навозом и гнилью. Дело в том, что на своем ДТ он топтал силосные ямы, двигал навозные кучи и естественно сам был по самые уши в дерьме, как и его трактор. Он сам рассказывал, что в магазине он никогда не стоит в очереди, его умаляют купить, что нужно, вне очереди. Павел сразу взял быка за рога.

– Меня прислали работать с вами постоянно. У меня отличная машина-зверь, но я должен в обед, за ваш счет, обязательно принимать стакан водки, а то машина сломается.

– С завтрашнего дня – сказал Степанов, хотя у него в рюкзаке на всякий пожарный была припрятана бутылка водки.

– Я не жлоб – сказал Павел, сегодня я угощаю. Он полез в трактор и вытащил из-под сиденья две бутылки самогона. Степанов достал свою водку.

Самодельное пойло было злым и противным. Выпили за удачное начало, за здоровье и за последний раз. Закусили тем, что нашлось у всех и у Павла. Поговорили с Павлом о тросах, продуктах, о том о сем.

Вечером на газоне, сам за рулем приехал Марков. Привез одеяла, подушки и простыни. Павел, оставил трактор и уехал с Маркиным домой. Степанычи соорудили нары из подручных материалов. Инструменты – топорик, пила небольшая, молоток, гвозди они привезли с собой. Ехали не на прогулку.

На следующий день, рано утром, еще не было и семи часов Степанов отправился на развод к прорабу. Три километра не ближний свет, но для шабашника сто верст не крюк. На пол пути ему повстречался бортовой газик. С ним ехал Павел и прораб.

– Садись Степаныч – пригласил в машину прораб. Я вам уже говорил, что вы должны делать, какие будут вопросы? Около вас я стоять не буду. Так что трудитесь без меня.

С машины сгрузили лопаты, тросы, ломы и рукавицы и машина уехала.

Две недели пять инженеров института Прикладной физики, с семи часов утра до одиннадцати вечера с небольшими перерывами на обед, вытаскивали плиты с откосов, ровняли грунт и подсыпали песок или гравий. Предварительно плиты приходилось откапывать, иначе, шестнадцамимиллиметровые стальные тросы рвались как нитки. Трос заводили под плиту, или цепляли за ушки и Павел тащил их своим грязным трактором. Работал он классно. Лишний раз не дергал, аккуратно натягивал трос и потом уже взревев трактором вырывал очередную плиту. Тем не менее тросы рвались и приходилось снова завязывать самозатягивающиеся петли, которые научил шабашников делать Павел. Ежедневно в обед он принимал дозу. Граненый стакан, наполненный в накат, который подставлял ему Степанов. Для этого в тумбочке, в доме, всегда стояла батарея бутылок с водкой. Через две недели адского труда стала сказываться усталость. Сам Степанов, не сложенный гигантом, усталости не ощущал, а вот Преображенский явно сдал. Вечером Павел обычно уходил домой, но иногда оставался. Степанов изредка баловал его. Подносил лишний стакан, если Павлу сильно доставалось за день. Сидеть целый день в пышущем жаром тракторе и двигать без конца рычагами – туда, сюда, удовольствие не большое.

Чувствуя, что накопившаяся усталость ощущалась у каждого Степаныча, Николай по своей инициативе выставил вечером на стол две бутылки водки. Мужики повеселели. Но после двух выпитых бутылок им еще захотелось, ведь в тумбочке было полно. Но Степанов напрочь отказал, и сколько его не просили так и не дал больше. За то после выпивки все спали как убитые.

Вывернув плиту, трактор вытаскивал ее из откоса, а освободившееся место заполняли песком или гравием и утрамбовывали. Огромный котлован, выкопанный водой, засыпали, вбухав в него несколько машин гравия. Что б вода постоянно не текла через слив плотины, открыли кран и сантиметров на тридцать спустили воду с пруда. В то время, пока вода через метровую трубу стекала с пруда, огородили металлической сеткой часть площадки после трубы. После того как трубу закрыли, собрали рыбу. Мелкая плотва и окушки.

Набрали килограмма три. После работы жарили и варили уху. Отоваривались в магазине. Благо он был не далеко. Когда в первый раз зашли в магазин, продавщица, увидев новеньких спросила.

– Водку будете покупать?

– Нет, мы не пьем.

– А баб то же – ни, ни. – И добавила много еще чего, отборным заковыристым матом.

– Нет, мы и не поэтому делу.

После того, как все плиты были вынуты и откосы выровнены, Степанов пешком пошел на развод к прорабу. Прораб сказал.

– Бери трейлер, кран и поезжай к Михееву коровнику. Там найдешь дорожные плиты. Грузи на машину, вези к себе и укладывай. Швы будете заделывать потом.

Приехав к Михееву коровнику, Степанов увидел стопу плит. Новые, восьмиметровые с пазом по торцам. Он цеплял, крановщик клал на трейлер и к обеду плиты уже были на плотине. Не отпуская машин, уложили эти плиты в откосы.

На следующий день, утром Степанычи только пришли на плотину, как увидели к ним едут опять трейлер и кран, а с ними прораб. Дальше прораб произнес такой монолог, что у инженеров повисли уши и отвисли челюсти, а смысл был таков.

– Плиты, предназначенные для крыши коровника вытащить, погрузить и отвести на место. Вам нужно класть самое барахло и сказал где брать более точно.

К концу месяца все плиты были уложены,

заделали швы, подготовили и залили бетоном опалубку у слива. Туда ушло всего четыре кубометра бетона. Доски для опалубки по ночам сторожили, что б их не растащили местные. Оставалась последняя операция Залить бетоном горизонтальную площадку, приблизительно сто квадратных метров. Обещали ночью привести бетон.

И вот сидят пятеро инженеров на плотине. Темно. Ждут самосвалы. Показался свет фар. Стали хором считать. Одна машина, две, три, четыре. И с ужасом – пять. камазов по четыре куба в каждом. Приехали, въехали на площадку, свалили пять куч и уехали. Еще вечером Степанов просил Павла не уходить домой. Но Павел запротивился. Тогда Николай сказал.

– Павел, выручай, не уходи, можешь понадобиться. Плачу двадцать пять рублей и два стакана водки. Без тебя может быть полный провал всей на шей компании.

Павел дрогнул и остался. Мужики схватили лопаты, что б разбросать кучи бетона. Кругом темнота кромешная. Быстро разожгли костры с двух сторон, благо сухих дров-отходов от опалубки было много. Пять куч по семь тонн каждая – всего тридцать пять тонн на пять человек.

– Какой геркулес за два часа разбросает такую тяжесть? – Степанов был в панике. – через два, три часа бетон застынет. Застывшие глыбы перечеркивали весь предыдущий каторжный труд. Не справился. Что делать?

Павел, двигай, растаскивай, кроши, размазывай по площади.

Павел опустил лопату трактора и поехал, но трактор стал выбрасывать бетон из-под гусениц, а сдвинуть кучу не смог. Тогда Степанов сказал.

– Павел слушай меня и делай, что я скажу. Поднимай лопату до упора, потом бросай ее, как можно резче и когда она воткнется в кучу отъезжай. Получилось. В течении двух с небольшим часов кучи были размазаны по площади. Степановцы, взмыленные,. с мокрыми спинами, сбрасывая пот со лбов трудились как заведенные. Изнемогшие, все ушли в дом. Николай налил всем по полному стакану водки, Павлу выдал двадцать пять рублей.

– Начало светать. Шабашники пошли на плотину. Она блестела, как новенькая, кое-где торчали бетонные заусеницы, но это было уже не важно. Тысяча, а может быть и тысяча двести рублей будет у каждого.

В этот же день на газике приехал Марков с прорабом. Приехали, посмотрели и остались довольны. Марков дал команду оплатить.

Степанов отправил свою команду на станцию, получил в кассе, почему-то одними десятками пять тысяч восемьсот рублей и попросил Маркова подбросить до станции. Последний рулил, а Николай отсчитал десятками пятьсот рублей и сунул Маркову в карман пиджака.

– Можешь не считать.

Шабашка 2

В обеденный перерыв в институтской столовой встретились два приятеля – Жорес Артемьевич Щегольков и Николай Николаевич Степанов.

– Привет Степаныч,.как жизнь молодая?

– Привет Жорес, тече помаленьку.

– Коля я собирался к тебе сегодня зайти. Дело есть на тысячу, а может быть на тысячу двести.

– Знакомые цифры, шабашка?

– Да, меня пригласили, и я вспомнил про тебя в первую очередь,. А также про всех остальных. Ты можешь? Когда у тебя отпуск?

– Отпуск у меня в июне, да еще за ДНД должны три дня. А могу ли я? Конечно – ты знаешь, я всегда готов как пионер. Расскажи подробней.

– Да я толком мало знаю. Компания у ребят разношерстная. Есть наш брат инженер, есть работяги, студенты. Знаю только двоих. Ребята серьезные. Набирают большую бригаду и собираются ехать далеко.

– Куда же?

– На Ангару, в Устилим.

– Далеко. Понимаешь Жорес, чем больше бригада, тем труднее управлять, тем больше сачков. Но самоеглавное – - кто командир. От него многое зависит.

– Его пока нет. Те,. кого я знаю, не потянут. Ты не возмешься?

– Нет, я не возьмусь. В прошлые разы, ты знаешь, я из кожи вылезал каждый раз, чтоб обеспечить победу, но скажу откровенно, так далеко ехать с незнакомыми людьми боюсь, да и не легкая это доля быть старшим. Рядовым членом поеду обязательно, если возьмут.

– Возьмут, я дам рекомендацию.

– Хорошо, я поговорю с Ромкой. Если нас будеттрое – надежней, веселее. Николай Иванович наверно не поедет, у него новая, молодая жена.

– Что женился Агафон?

– Да. Жорес не пропадай, я поеду обязательно. Договаривайся. Будет новый трудовой праздник.

Пассажирский лайнер ТУ – 104 рейсом Москва-Братск, летел через Челябинск. Четыре часа полета до Челябинска и еще четыре до Братска. Москвчи-шабашники, всего четырнадцать человек летели этим рейсом. Жорес и Николай сидели рядом. Прошла стюардесса, предлагая взлетную карамель. Николаю что-то стало не хорошо. У него закружилась голова, его подташнивало.

– Жорес, мне плохо, я сейчас концы отдам.

– Ты плохо переносишь самолет?

– Да нет, вроде бы. Но я так долго никогда не летал, ну час, полтора, а мы уже болтаемся три часа. Меня уже тошнит от этой взлетной карамели. Приготовь, пожалуйста, пакет, а то куда травить буду.

– Командир держись, расслабься.

– Нет, не могу больше, пойду в туалет.

– Тебя проводить?

– Нет, не надо.

Николай поднялся и медленно пошел в хвост, держась руками за спинки кресел. Иллюминаторы начали расплываться перед глазами и превратились в светлые пятна, ноги стали ватными и непослушными, колени подогнулись и он упал на колени. Голова была светлой, мозги работали нормально. Упершись на руки он поднялся и продолжал путь.

– Поскользнулся – - сказал он.

Иллюминаторы встали на место, приняли четкие очертания и он таки дошел до туалета. Там он побрызгал себе в лицо, его стошнило, но стало легче. Стало просто нормально, хорошо и он вернулся на свое место.

– Ты как Коля?

– Все нормально, старик, все в порядке.

Дальнейший путь до самого Братска проходил без приключений. Жорес и Николай были друзья со стажем, остальных почти не знали. У Жореса из всей бригады было двое знакомых, но он с ними не работал, не жил и фактически их мал знал. Несколько человек из бригады были не совсем трезвы, хотя и вели себя вполне прилично. Это тоже не по душе было друзьям.

– Если пить, то всем вместе, а лучше не пить вовсе в такой ответственный момент. Ничего не определено, до места еще не доехали, не договорились. Договариваться надо в трезвом виде. Бригадира или командира в бригаде по существу не было и друзьям это тоже очень не нравилось. За старшего или за организатора выступали Альберт и Леонид. Это они связывались с Устилимским леспромхозом и получили приглашение. Это был не вызов на работу, а просто устное предложение на словах. В любом случае трудяги всегда нужны. Их не бывает много и инженеры летели за пять тысяч километров с верой в успех.

Лайнер приземлился в Челябинске. Его быстро заправили, взлетели и взяли курс на восток. В Братске из аэропорта до железной дороги добрались на автобусе. На вокзале, где-то в углу шабашников взял в допотопные вагончики небольшой паровоз и по узкоколейке медленно ехали неизвестно куда. Среди тайги кое-где виднелись горелые участки. Остановились напротив какого-то сарая. Вылезли. Устилим или не Устилим.

– Вправо по тропке идите в леспромхоз – подсказал, высунувшись из окна паровоза грязный машинист. Пошли. Кругом сопки с высоченными, хвойными деревьями. Далеко внизу у подножья сопки в овраге лежит то ли лед, то ли снег. Это в начале июня. Впереди показалось селение. Разбросанные в беспорядке деревянные дома, старые, облезлые, сараи, гаражи, тракторный стан, кругом валяются запасные части от тракторов, лесовозов, пилорам. Появидись местные старожилы. Шабашники с рюкзаками и сумками собрались вместе, уселись на сваленные в кучу хлысты. Двое пошли искать какое-нибудь начальство – так сказать на разведку.

– Жорес нам нужен свой бригадир, что б он договаривался. Представлял наши интересы. Как ты считаешь?

– Да, конечно не всем же каждый раз ходить, просить работу.

Не далеко шло строительство нового здания. Инженеры подошли к работающим. Нулевой цикл уже был закончен и трудяги начали класть стены. Работала бригада, ингуши или чеченцы, а может какой другой национальности. Но похоже с Кавказа. Стали спрашивать.

– Откуда приехали, когда, есть ли здесь еще работа?

Один кавказец перестал работать, подошел к инженерам и рассказал.

– Давно сюда ездим, каждый год почти. С начала мая до осени. Управляющий, я думаю и вам найдет работу.

Жорес и Николай вернулись к бригаде. Подошли, уходившие на разведку. С ними пришел и управляющий. Уже не молодой, седой и угрюмый, он обратился к шабашникам.

– Я уже говорил вашим – он кивнул в сторону разведчиков – работа есть. Сегодня устроитесь, а завтра на работу – он закашлялся, плюнул и продолжал.

– Тайга горит третьи сутки. Не можем никак справиться, не хватает рабочих рук. Плачу каждому по двадцать пять рублей сегодня же. Надо тушить. Оставьте ваши вещички вон в том вагончике, я закрою и пойдем в тайгу.

Рюкзаки и сумки сложили в вагончик и управляющий закрыл его на висячий замок.

Пошли в тайгу. Шли долго, не меньше часа. Москвичи с интересом рассматривали лес, расспрашивали проводника-управляющего. Он не охотно отвечал.