Исходное состояние

Ронда подперла голову руками, взъерошила ярко-рыжие волосы и каким-то безжизненным голосом сообщила:

–Эарин и Инга учились в столице на параллельных курсах, он на журналиста, а она на дизайнера. Из-за него Инга приехала в Ландер, хотя могла бы остаться. Да и Эарину прочили блестящее будущее, если уж на то пошло. Но он свой выбор сделал еще в школе.

–У них с Ингой был роман? – уточнила я.

–У них были очень странные отношения, -Джим так и продолжал держать в руке вилку, но воспользоваться ею по прямому назначению почему-то не спешил, -Инга любила Эарина до потери пульса, а он… Не знаю… У него был странный взгляд на жизнь, скорее всего он вообще не способен был любить в привычном смысле этого слова.

– Но определенные физиологические потребности есть даже у эльфов, -с внезапной злостью добавил Оззи, -вот Инга ему и пригодилось.

–Она тоже состояла в эльфийской общине?– я сделала вид, что не заметила всплеска эмоций. Делаем очередную зарубку. Бармен неравнодушен к прекрасной Ингеборг.

–Инга – самый здравомыслящий человек из всех, кого мне доводилось знать,– как показалось, с гордостью ответил Оззи, -но она любила Эарина, поэтому и примкнула к его компании. Он выкупил землю, построил этот дом, и некоторое время Инга даже жила здесь. А потом случился пожар,– бармен резко замолчал и потянулся к бокалу. Ронда молниеносно перехватила его руку.

–Хватит, Оззи! Нам всем трудно об этом говорить, только нам на хрен не нужен второй Эксл.

Бармен сверкнул глазами, но пить передумал.

–В общем, год назад Эарин погиб,– неохотно, словно стремясь побыстрее закрыть тему, сказал он, -со стороны леса была маленькая пристройка, там то ли проводку замкнуло, то ли что… Эарин был той ночью один, не смог выбраться …

–Об этой трагедии многое потом говорили, – Джим тоже по всем признакам страстно желал прекратить тяжелый разговор,– выдвигались версии про конкурентов папы-банкира, про ограбление, про разборки внутри общины и даже про неудачный магический ритуал. В итоге дело закрыли, эльфы разбежались в неизвестном направлении, а в доме открыли «Джангл», приют одиноких душ.

–Последний вопрос, а кто хозяин «Джангл»? – до недавнего момента я пребывала в абсолютной уверенности, что владелец клуба тоже принадлежит к разряду адептов потерянного рая, но после всего услышанного окончательно запуталась. Слишком много новых впечатлений на квадратный сантиметр серого вещества.

–Не поверишь, -усмехнулся Оззи, -отец Эарина, тот самый банкир. Говорит, что это память о сыне.

Я потерла виски, пытаясь унять бешеную пульсацию. Голова раскалывалась от боли.

–Спасибо вам за откровенность. Пойду посмотрю, как там Эксл,– я с усилием поднялась со стула.

–Тебя проводить? -Ронда встала вслед за мной.

–Пожалуй да, -я вспомнила про лабиринты, которыми «лисичка» привела меня сюда и сразу засомневалась в своих талантах следопыта.

Уходя, я мимолетно взглянула на часы. Половина третьего. Хорошо посидели… Не мучай меня усиливающаяся с каждой секундой головная боль, я бы наверняка поразмышляла о своем неопределенном будущем, но сейчас сил осталось только на то, чтобы безвольно тащиться по лестнице. В руке я сжимала бутылку минералки, любезно предоставленную сердобольным Оззи. Ронда шла впереди уверенной походкой аборигена, совершающего вечерний моцион по родным джунглям. Пару раз она оборачивалась, окидывала меня встревоженным взглядом, выпускала колечко дыма и невозмутимо продолжала подъем.

У самой двери в «берлогу» она остановилась, но дверь открывать не спешила.

– Нелл, может мы тебе сегодня наболтали лишнего, -вид у девушки был какой-то виноватый, хотя я не видела к этому никаких оснований, -я хотела спросить…– Ронда снова замолчала. Похоже, всерьез и надолго. Однако, я слишком устала в равной степени физически и психологически для подобных игр.

– Спрашивай!– видимо раздражение, неизменный спутник усталости, чересчур явно проскользнуло в моем голосе, потому что «лисичка» встрепенулась и подняла на меня печальные глаза.

–Нелли, ты действительно ничего не помнишь или… Или ты работаешь на…, -Ронда внезапно осеклась, словно слова вырывались против ее воли, а она безуспешно пыталась остановить их взбесившуюся стихию, -на того, кому нужна информация о Эарине и том, что с ним случилось?

Я облокотилась на дверь и попыталась сквозь застилавшую разум пелену бессилия выдать наиболее уместный в сложившейся ситуации ответ. Да, я лгала им про амнезию, но я уже сама перестала различать границы правды и лжи. Да, я никогда не была в Ландере, но кто может гарантировать, что это действительно так? Разве я высококвалифицированный психиатр, чтобы самостоятельно диагностировать редкое душевное заболевание? Кто вообще может гарантировать, что я не сплю и не вижу цветной сон, обильно наполненный причудливыми персонажами?

Наверное, Ронда увидела в моих глазах такую вселенскую тоску, что не стала дожидаться, пока я сподоблюсь отреагировать на ее вопрос, грустно улыбнулась и тяжело ступая пошла вниз.

Я толкнула дверь, и в лицо мне метнулся обжигающий порыв холодного осеннего ветра. В тусклом свете ночника я увидела Эксла. Он неподвижно стоял у распахнутого настежь окна спиной ко мне, и ветер свободно трепал его длинные волосы. На усыпанном пеплом и окурками полу в беспорядке валялись пустые бутылки, пакеты от чипсов и даже, по-моему, несколько оберток от шоколадных плиток.

Вздрагивая от пронизывающего холода, я подбежала к окну и захлопнула ставни. Эксл даже не шелохнулся. На лице у него застыло бессмысленное выражение человека, потерявшего дорогу в жизни. Я грубо схватила парня за плечи и с неизвестно откуда появившейся силой развернула к себе.

–Ты воспаление легких подхватить хочешь? С ума что ли сошел? – во всю глотку заорала я. Что-то я слишком часто стала упоминать сумасшествие. Интересно, это признак приближения оного?

Может, до Монтсеррат Кабалье мне далековато, но я частенько слышала мнение, что по громкости голоса могу поспорить с пароходной сиреной. Вот и сейчас мой пронзительный крик с треском разрушил стену отчуждения. Эксл встрепенулся, словно малолетний похититель яблок, застигнутый врасплох колхозным сторожем, и, наконец, соблаговолил обратить на меня внимание. Правда, сделал он это целиком и полностью в своем классическом репертуаре.

–Нелли, не бросай меня, пожалуйста, больше никогда не оставляй меня, умоляю тебя, -Эксл вцепился в меня, как неудачник в ускользающий успех, – мне так страшно, так плохо, я умру скоро…

Задыхаясь от горячего шепота, густо сдобренного перегарным амбре, я еле как отлепила от себя это ходячее недоразумение и не сулящим ничего хорошего тоном заявила:

–С утра мы с тобой едем в клинику.

Эксл заморгал мутными глазами, а потом в них появилось нечто похожее на страх.

–Я не лягу! – воскликнул он с видом невинно осужденного, которого силой пытаются отконвоировать в тюрьму, – я больше не хочу, я не смогу там!

Я взяла его за руку, усадила на кровать и осторожно присела рядом.

–Эксл, я же не собираюсь отправлять тебя на принудительное лечение. Единственное, чего я от тебя хочу, это чтобы тебя вывели из запоя, и ты смог бы взглянуть на мир трезвыми глазами. Не вижу здесь ничего нереального.

Парень резко дернулся.

–Ингеборг тоже так говорила, а я провалялся там почти три месяца. И что изменилось? Я никуда не поеду, Нелл, – голос его сорвался, – пожалуйста, не надо.

–Посмотри на меня,– я решительно взяла Эксла за подбородок, – посмотри на меня внимательно, черт возьми! Не отводи глаз, смотри на меня, слышишь?

Взгляд его постепенно начал принимать осмысленное выражение, и я поспешила воспользоваться моментом.

–Эксл, я не обману тебя, поверь мне, пожалуйста, поверь! –я старалась чеканить каждое слово, – тебе нужно привести себя в порядок. Я помогу тебе, только доверься мне, как я доверилась тебе, прошу тебя, Эксл.

Парень порывисто сжал меня в тисках объятий. Я оказалась в очередной раз не готова к столь предсказуемому развитию событий, и теперь лишь хватала ртом воздух, как рыба, выброшенная на лед.

–Не бросай меня там, не оставляй меня там одного, мне страшно, Нелли, мне плохо, – пластинка у парня конкретно заела, но определенный поворот в конструктивное русло явно наметился.

–Я все время буду рядом, буду держать тебя за руку, если хочешь, – пообещала я, боясь спугнуть удачу.

–Правда?– Эксл дал мне вздохнуть лишь, когда в спине у меня что-то неприятно хрустнуло. Я благодарно погладила его по голове.

–Я знаю, что нам надо сделать, – неожиданно заявил парень.

«Конечно же, выпить», – хотела было подсказать я, но вовремя сдержалась. Мне даже стало интересно, что за шальная мысль посетила его одурманенные мозги и даже ухитрилась выжить в столь неблагоприятной для умственной деятельности среде.

–Мы сами откроем портал,– похоже, мысль слегка захмелела, проведя некоторое время в резервуаре, легкомысленно именуемом у Эксла головой.

–Зачем?

Парень вскочил на ноги, глаза его начали лихорадочно шарить по комнате, пока не обнаружили стеклянный сосуд со скудными остатками содержимого на дне. Я даже не попыталась его остановить. Главное, затащить его в клинику, сейчас он все равно неуправляем.

–Нам надо избавиться от двух вещей, – после пары глотков виски Экслу заметно полегчало и он принялся возбужденно мерить шагами тесное помещение, периодически спотыкаясь об очередной мусор , – первое, это от твоих приступов, второе, от того урода.

В пылу праведного гнева Эксл, легко нарушив элементарные законы логики, причислил Микаэля не только к уродам, но и к вещам. Впрочем, сам он на подобные мелочи внимания не обратил и, как ни в чем не бывало, продолжил развивать мысль.

–Если мы разберемся в устройстве порталов, то сможем решить обе проблемы. Найдем средство от твоих приступов, а урода отправим туда, где ему и место – к жабам.

Я не могла не оценить гениальную простоту вкупе с нестандартностью мышления. Хотя, если отбросить предвзятое отношение к личности главного генератора идей, рациональное зерно в его словах однозначно просматривалось. «The devil you now is better than the devil you don’t know”. Возможно, стоило действительно раскрепостить закостеневшее сознание, априори поверить в существование проклятых порталов и попробовать понять механизм их действия.

–Ты умница, Эксл – без доли иронии сказала я, вставая, -съездим в клинику и будем разбираться. А сейчас пора спать.

Не скажу, что меня влекла узкая кровать со смятой постелью, но других вариантов мне никто не предложил, а про свою якобы собственную квартиру я так до конца и не выяснила. По крайней мере, ее местонахождение оставалось для меня одной из многочисленных загадок Ландера.

Эксл зашвырнул в угол теперь уже окончательно опустевшую бутылку и вплотную приблизился ко мне. Его руки мягко легли мне на талию, медленно заскользили по спине.

–Не уходи! Если ты скажешь, я не прикоснусь к тебе, – он, видимо, искренне полагал, что я не рискну провести остаток ночи в его кошмарном обиталище,– ложись, я буду спать у твоих ног, я буду охранять тебя…Только позволь мне быть рядом, я не переживу, если потеряю тебя еще раз.

Меня никогда не привлекали впадающие в сентиментальность мужчины. Но это было давно. Слишком давно, чтобы оказаться правдой.

Мы молча целовались, соприкасаясь разгоряченными телами, он гладил мои бедра, мимолетно прикасался к груди, откидывал мои спутанные локоны и ласкал шею, а я впивалась ему в губы, сплетала свой язык с его языком и все крепче прижимала к себе его напряженную плоть. Нет, мы не безумствовали в порыве животной страсти, не рвали друг на друге одежду и не издавали воплей павиана в брачный период, мы наслаждались каждым мгновением нашей близости, наши объятия были неуместно робкими и стеснительными, как если бы мы боялись неосторожным движением разрушить возникшую между нами гармонию. Я видела глаза Эксла, подернутые поволокой желания, чувствовала его руки, совершающие экскурсию по моему телу, ощущала его настойчивые губы на своей шее, и я понимала, что забываю, кто я и где я. Я растворялась в нем и сама поглощала его, мы превратились в сплошные органы чувств и жадно впитывали друга. Мир сузился до размеров одной комнаты, но этот мир принадлежал нам одним.

Мы не думали о том, как доставить друг другу удовольствие или как получить его самим, но наши тела двигались удивительно синхронно. Я бессознательно вонзала ногти в спину Экслу, а он до боли стискивал мою грудь, я наматывала на пальцы его светлые пряди, а он зарывался мне в волосы, сдерживая стоны, рвущиеся из груди. Болезненно острый оргазм сотряс нас одновременно, накопившиеся эмоции выплеснулись стремительным потоком, и мы долго бились в последнем пароксизме невыразимого блаженства.

Когда все кончилось, мы лежали рядом на скомканных простынях, по-детски взявшись за руки. На улице начало светать, робкие лучи новорожденного рассвета застенчиво заглядывали в окно, словно ребенок в родительскую спальню. В неясном предутреннем свете я украдкой рассматривала Эксла. Его обнаженное тело, быть может, чересчур худое, но в то же время красивое почти античной красотой дышало умиротворением и покоем. Хотя грудь его часто вздымалась, а по ногам остаточной волной пробегала судорога, на лице гуляло выражение наивысшей степени эйфории. Почувствовав мой взгляд, Эксл улыбнулся, как мне показалось с легким смущением.

–Я так давно об этом мечтал, что теперь не могу поверить, -тихо признался он, – глупо, да?

Я положила голову ему на плечо и улыбнулась в ответ.

–Ничего не глупо. Мне тоже кажется, что все это происходит не с нами.

–Я думал, что ты никогда не позволишь мне… Я… Прости, если что-то не так…,-я определенно ничего не понимала в сумбурной речи Эксла. С чего он так распереживался? Ведь по общепринятой версии «у нас» были близкие отношения, или я опять чего-то не знаю?

–Все очень даже так, о чем ты? – зачем тянуть кота за пушистый хвост, пусть говорит, ведь не зря существует мнение, что большинство тайн выбалтывается именно в постели.

Эксл, по -видимому, вообще являлся находкой для шпиона.

–Я по- другому представлял себе наш первый раз, хотел обставить все красиво, чтобы не как со всеми, ну, цветы, шампанское, как там обычно делается, – парень приподнялся на локтях и наклонился надо мной. Я машинально обвила руками его шею.

Здрасте, приехали. Вот тебе и первый раз в первый класс! Определенно, мое alter ego нравится мне все больше и больше, ничего не скажешь, особа самых строгих правил, прямо Орлеанская дева, черт возьми! А Эксл, Эксл каков! Рыцарь печального образа, страдающий платонической любовью к прекрасной даме.

–Почему ты смеешься? – с легкой обидой спросил Эксл, заметив на моем лице насмешливую улыбку.

Я целомудренно чмокнула его в лоб.

–Потому что мне с тобой хорошо.

ГЛАВА VII

Не знаю, как долго я спала и спала ли вообще, но в реальность я включилась из-за странных булькающих звуков. Успешно применив полюбившийся мне в последнее время дедуктивный метод, я пришла к выводу, что Эксла нещадно тошнит в туалете – ситуация, хоть и предсказуемая, но неприятная. Я оглядела хаотично разбросанную по полу одежду, с сожалением отметила прискорбный факт наличия сигаретного пепла в моей правой туфле и не нашла лучшего решения, чем замотаться в простыню на манер древних римлян. Патрицианка из меня получилась помятая, нечесаная и неумытая, а импровизированная тога выглядела так, словно ее носили еще во времена Священной Римской империи и притом с тех пор ни разу не подвергали стирке.

–Эксл, ты там в порядке? – санузел я отыскала на слух и теперь раздумывала, прилично ли будет вломиться в приоткрытую дверь. Так как ответа не последовало (скорее всего, мой герой-любовник пребывал в состоянии полной прострации), я проявила раскованность мышления и резко толкнула дверь.

Абсолютно голый Эксл стоял на коленях перед унитазом, и полоскало его, по всем признакам, от души. Зрелище было откровенно неэстетичное, мне даже на какое-то мгновение захотелось малодушно самоустраниться. Но тут тело парня сотряс настолько мощный спазм, что он конвульсивно дернулся и с размаху ударился головой об ободок унитаза. Мало того, что его снова немилосердно рвало, так в довершение ко всему из рассеченной брови алым потоком хлынула кровь, стремительно заливая белый санфаянс. Не в силах больше оставаться в роли стороннего наблюдателя, я схватила душевой шланг, практически за волосы подняла голову Эксла и направила ему в лицо тугую струю ледяной воды. Парень заорал благим матом (преимущественно просто матом) и начал ожесточенно отфыркиваться, но требуемый эффект упомянутая процедура все-таки произвела – из полускотского состояния Эксл понемногу трансформировался в человеческое.

Спустя пару минут помещение напоминало декорации к постапокалиптическому фильму ужасов: на залитом водой и рвотными массами полу стоит, в чем мать родила полупьяный парень с перекошенным от боли окровавленным лицом, а рядом всклокоченная девица, замотанная в несвежую простыню, пытается заклеить рану случайно обнаруженным в ванной обрывком лейкопластыря.

Приостановив кровотечение, я еле как дотащила обмякшего Эксла до кровати и силой влила в него полбутылки минералки. Парень тяжело дышал, у него явно поднялась температура, на бледном лице лихорадочно блестели запавшие глаза, короче, выглядел он довольно жутковато. В довершение ко всему, его беспрестанно тошнило, и я тщетно пыталась найти в захламленной комнате если не тазик, то хотя бы какую-нибудь отдаленно напоминающую данный предмет хозяйственной утвари посудину. Успехом хаотичные поиски, к вящему сожалению, не увенчались, поэтому я оставила сие неблагодарное занятие, справедливо полагая, что сделать «берлогу» еще грязнее просто уже физически невозможно.

Покрывало пришлось снять с себя и использовать по прямому назначению, потому что Эксла начал колотить бешеный озноб. Я пособирала с пола грязные тряпки, призванные изображать из себя предметы одежды, кое-как нацепила их на себя, быстро обулась, и, бросив на трясущегося парня последний взгляд, выскочила в коридор. Пепел из туфли я, как выяснилось, так и не вытряхнула.

Сейчас я впервые горько пожалела, что вместе с документами отправила « в отставку» и свой мобильный телефон, почему-то опрометчиво причислив его к символам ненавистного прошлого. Ну, уничтожила бы SIM-карту, так нет же, решила избавиться от всего сразу и большом количестве. Конечно, вместо того, чтобы заниматься самоедством, можно было попытаться отыскать мобильник Эксла, но перспектива в прямом смысле рыться в отбросах выглядела уж больно незаманчивой, да и в успехе этого рискованного предприятия я сильно сомневалась.

«Джангл» отсыпался после бурной ночи, вокруг стояла первозданная тишина, нарушаемая только дробным звуком моих торопливых шагов. В критических ситуациях я обычно действовала четко и уверенно, надеюсь и в новой жизни эти бесспорно полезные качества остались при мне. До первого этажа я добралась на чистой интуиции, инстинктивно поворачивая в нужную сторону и открывая правильные двери. В зале я обнаружила только толстую тетку в безразмерном фартуке, сосредоточенно натирающую полы. Мое появление вызвало у нее столько же эмоций, сколько визит президента у запечного таракана.

В сложившихся обстоятельствах я посчитала нормальным опустить приветственные церемонии и напрямик спросила:

–Подскажите, пожалуйста, откуда здесь позвонить можно? – остатков элементарной вежливости хватило только на одно «волшебное слово». К чести уборщицы, та не стала задавать лишних вопросов, а лишь спокойно пояснила:

–С администрации, но там их нету никого, время-то еще только восемь натикало.

Значит, пару часиков я все же поспала, да еще как поспала, если Эксл умудрился до зеленых соплей накачаться спиртным прямо у меня под носом.

–А где Оззи?– сама не пойму, с чего я взяла, что бармен обретается в клубе двадцать четыре часа в сутки, но вопрос вырвался сам собой.

На добродушном лице, покрытом мелкой сеточкой морщин, отразилось искреннее удивление.

–А это хто такой? Тут, дочка, все ребятишки с чудными именами, я их и запомнить-то не могу. Ты лучше у Сережи спроси, на проходной он сидит, охранник наш. Там и телефон у него должен быть.

Я поспешила в указанном техничкой направлении. Служба безопасности располагалась в стеклянном «аквариуме» прямо у входа. Уже знакомый мне «шкаф» мирно пил дымящийся кофе из огромной чашки. Я уже готова была нагло вломиться в служебное помещение и в ультимативной форме потребовать доступ к аппарату, как из-за спины меня окликнул заспанный голос.

–Что случилось, Нелл?– без макияжа и кожаных аксессуаров Оззи выглядел донельзя обыденно. Лишь глаза все также ярко сияли нереально бирюзовым цветом.

–Оззи, Экслу совсем плохо!

Бармен критически оглядел мой потрепанный вид.

–Да и тебе, похоже, не лучше. Серж, отбой, сами разберемся. Пошли, посмотрим, что там с ним.

Охранник, которого я практически оторвала от священного утреннего ритуала, согласно кивнул и вернулся к остывающему кофе.

–Я тебе верну, -Оззи прихватил с базы трубку радиотелефона, -может, скорую придется вызывать.

Наверх мы добрались почти бегом под аккомпанемент бесконечного зевания бармена. Оззи первым влетел в комнату и замер на пороге.

–Какого хрена? Кто будет все это убирать?– заорал он в порыве справедливого гнева, – я этой скотине сейчас башку отверну! Эксл, черт тебя дери, когда все это кончится?

–Потише на поворотах, мэн, -сдавленно прохрипела едва выглядывающая из-под покрывала голова, – я и так скоро сдохну.

–Я тебе прямо сейчас и посодействую,– твердо пообещал Оззи, с трудом форсируя заблеванный пол, из-за чего его маршрут больше напоминал движение по серпантинной дороге, – я из тебя сейчас всю душу вытрясу, Эксл, мать твою! Я тебя…, -голос бармена внезапно перешел в ультразвук, -что у тебя с лицом?????

Я, пока что скромно следовавшая в арьергарде Оззи, с опаской заглянула ему через плечо и сама с трудом сдержала неприличный визг. Рана у Эксла снова открылась и кровь из рассеченной брови с удвоенной силой заливала лицо, превратившееся в страшную маску.

Оззи так растерялся, что забыл про свою брезгливость и обессилено опустился на стул, даже не обратив внимания на помятую упаковку неизвестного происхождения, уютно расположившуюся на упомянутом предмете обстановки.

–Вам надо в травмпункт, по таким случаям машина не выезжает,– с воистину ослиным упрямством бубнила трубка, -девушка, телефон не занимайте, может у кого сердце прихватило, а он из-за вас дозвониться не может!

–Надо ехать в ту клинику, куда его Инга устраивала, – отмер наконец Оззи, -там многопрофильный центр, хирург тоже найдется. Только я адрес не знаю.

Эксл слабо застонал, пытаясь выразить протест, но бармен, зажимавший рану самодельным тампоном, в грубой форме посоветовал ему заткнуться.

–Говори номер Инги, – я снова потянулась к телефону, -надо делать что-то, кошмар какой-то!

Инга взяла трубку после первого гудка, не перебивая, выслушала мой сбивчивый рассказ и равнодушным тоном сообщила адрес. Похоже было, что ранний звонок вкупе с печальными новостями не произвели на нее особого впечатления.

–А документы? –в последний момент вспомнила я, -мне нужны документы Эксла, чтобы его оформили в клинику.

–Не нужны там документы, лечение анонимное, главное, деньги плати. Да и нет у него ни фига документов.

–Потерял что ли?

–Сжег, -невежливо буркнула Инга и отсоединилась.

Деньги у меня оставались, но хватить их могло максимум на такси в два конца. Я тоскливо обозрела остатки своего «золотого запаса». Вот уже где точно соблюдается принцип «все свое ношу с собой». Результаты инспекции выглядели не то чтобы плачевно, но как-то безрадостно. Тоненькая цепочка, кулончик и три оставшихся кольца сомнительной ценности, а ведь еще жить на что-то надо. Как же я так не вовремя «молнию»потеряла? Кстати, о «молнии»…

Последний раз я видела кольцо, когда Эксл швырнул его в Микаэля, скорее всего его подобрал кто-то из ушлых посетителей клуба или с утра нашла та же уборщица. Вероятность вновь обрести дорогую эксклюзивную вещь стремится к нулю. И это не есть хорошо.

Такси в отличие от скорой помощи, прибыло в считанные минуты. Некоторый конфуз я испытала, когда запоздало вспомнила, что на Эксле нет одежды. Резонно посчитав костюм Адама немного неподходящим нарядом для поездки в медицинское учреждение, мы с Оззи коллективными усилиями помогли потенциальному пациенту одеться.

–А у вас тут было весело, -естественно, бармен сделал из увиденного правильные выводы, и я выразительно покраснела до корней волос.

–Дикость какая!– добавил Оззи, подхватывая вяло сопротивляющегося Эксла под руку, -ты еще скажи, у вас все получилось!

–Замолкни, мэн, -неожиданно внятно произнес Эксл. Эти слова окончательно лишили парня сил, и он тяжело обвис у меня на плече.