Считалочка для бомбы

Весь этот шум имел и позитивную сторону: Тема, наконец, окончательно проснулся и теперь в полнейшей растерянности озирался по сторонам.

– Сейчас разберемся, – пообещал Костя, хотя совершенно не представлял себе – как он будет разбираться и, собственно говоря, в чем именно.

Однако гномы крепко держали инициативу в своих руках. Гнусаво крякнул над головой станционный громкоговоритель и разразился не очень членораздельной речью:

– Славные ра…ки метропо…на с радостью привет… наших …их гостей! Всем изве… …рячая дружба между нашим подземным домом и повер… Множество испыта… выпало на нашу пш-ш-ш-ш….

На этом громкоговоритель умер. Зато, расталкивая толпу зевак, к вновь прибывшим поспешил внушающий ужас гигант в таком же комбинезоне, только украшенном гирляндами аксельбантов, эполетами и прочими блестящими штуками. Его огромную голову венчала соответствующего размера каска со сверкающим острием.

– Бригадир! – понял Костя и, несколько оробев, сделал шаг назад.

Он был наслышан от Архивариуса про этого здоровяка, который страшен был, как в гневе, так и в проявлении добрых чувств.

– Магистр! – заорал он. – Игрок! Какая встреча!

Он бросился обнимать Костю и тискать до смерти перепуганного Тему.

Оркестр немедленно разразился чудовищным саундреком этой эпохальной встречи. Как ни странно, обошлось без переломов, и Бригадир громоподобно заговорил, заглушив оркестр, который тут же с позором оборвал мелодию.

– Я так рад, так рад, что нам доводится участвовать в этой замечательной секретной миссии! – радостно восклицал Бригадир. – Мы, гномы, все как один готовы приложить все усилия, чтобы помочь юному Магистру тайно добраться до своего нового дома! Миллион гномов поклялся свято хранить секрет этой миссии! Гип-гип – ура!

– Гип-гип – ура! – гаркнула толпа.

– Самый впечатляющий уровень секретности, про который я только слышал, – признал Костя.

Костяк лишь идиотски хмыкнул.

– Я в туалет хочу, – мрачно заявил Магистр.

Бригадир потчевал дорогих гостей за огромным столом, уставленным всевозможной снедью. Очевидно, гигант был совсем не дурак покушать. На столе громоздилась огромная, целиком зажаренная туша какого-то копытного, вокруг же все ломилось от всякого рода лангустов, омаров, всевозможных салатов, фруктов и напитков. Причем, никто, кроме Игрока о двух головах и маленького Магистра больше приглашен не был.

– Нечего им рассиживаться за столами, – пояснил Бригадир. – Работать надо! Москва требует продукции!

Как известно, метро в Волшебной Москве – это не столько транспортная система, сколько разветвленная сеть по добыче экзотических столичных минералов, вроде Связей, Блата, Понтов, Гламура и еще многих и многих наименований «продукции», которую производят трудолюбивые гномы. Кстати, трудолюбие многих из них было отнюдь не природное – Именно благодаря Игре, в наказание за прежние грешки многие столичные жители были наделены красноносо-бородатыми личинами и сосланы сюда на каторгу – до конца Игры. Игра, как все давно знают, любит срывать маски и выставлять на свет подлинные лица. В чем Костя уже и убедился на собственной шкуре.

Стол находился в весьма живописном месте. Здесь, где одна из веток метро выходила в огромную пещеру, зиял чудовищной глубины карьер, на дне которого копошились самосвалы с породой и многие тысячи гномов-рабочих.

Видимо, Бригадир не видел в жизни большего удовольствия, чем любоваться работой своих подчиненных, даже за едой. Видимо, в «той» жизни он сам был неплохим работягой.

Тема с увлечением уплетал огромное мороженое из вазочки, а Костя задумчиво кормил икрой правую голову, слушая непрерывно льющуюся речь Бригадира.

– Сейчас начинаем новый проект, – довольным голосом поделился он. – Решили прокопать штольню через центр Земли к Нью-Йорку. Вы же в курсе, что и там тоже идет Игра? Так вот, поскольку никаких законов по разработке Связей и Гламура пока нет, мы там, под городом, малость поскребемся. Глядишь – и Американскую Мечту найдем. А наши лобби в Госдуме пока пробьют подходящий закон. Я люблю, когда все строго, по закону. Это вам не беспредел в Черкизовской Орде.

Бригадир сердито засопел. Костя уже слышал от Архивариуса, что у Орды был серьезный конфликт с подземными жителями, и гномы в нем проявили себя не лучшим образом.

– А вообще, хорошо, что у нас появился новый Игрок! – воскликнул Бригадир. – Будет теперь, кому порядок в городе навести…

Костяк аж поперхнулся икрой, услышав это.

– А Волкоп на что?! – возмущенно сказал он. – Чего это мы полезем в ваши разборки? Мы друг с другом, вот, разобраться не можем…

– Это, что, тоже Игрок? – указав пальцем на правую голову, вежливо поинтересовался Бригадир, и Костяк прикусил язык.

– Это со мной, – пошутил Костя.

– Ну, если с тобой – тогда ладно, – сказал Бригадир. – Был у меня один знакомый Игрок. Послал я его в Думу, законопроект один пробивать. Ничего не вышло одни убытки. Все-таки, политика – это совсем другая игра, и правила в ней такие, что сам черт ногу сломит.

– По-моему, в политике вообще никаких правил нет и быть не может, – пожал плечами Костя. – Впрочем, я в этом ничего не понимаю.

– Кстати, о Правилах. Слышал я, что кое-кто просунул в Думу один забавный законопроект. Знаешь о чем он? В связи с тем, что местонахождение Магистра неизвестно, а сам он не достиг возраста дееспособности, Госдума сама примет все необходимые для Игры Правила! Смотри – вон он, мальчонка-то, мороженое уписывает! Куда ему против политиков…

– Вот те на! – удивился Костя. – А разве депутаты имеют на это право? В смысле – создавать Правила Игры?

– Ну, во-первых, никаких депутатов в Думе сейчас нет, – сказал Бригадир. – Разве ты не знаешь? Их отправили в этот, в виварий. И в Думе теперь всем заправляют их Голоса.

– Как это?

– Сам удивляюсь! А что касается правомочий – так кто-то у меня со склада утащил две тонны гранулированной Власти! И я даже догадываюсь кто. Если эта Власть попадет в лапы Голосам – глядишь, они и примут Правила-то. А какие законы они принимают – сам знаешь…

– А разве можно вот так запросто стащить Власть?

– Я тебя умоляю! – воскликнул Бригадир. – Так ведь политики только тем и занимаются, что то и дело крадут Власть друг у друга! – воскликнул Бригадир. – Это еще что, в тот же день, усыпив охрану, украли у меня камень Правомочий! Так и недели не прошло – у Черного Риэлтера в руках оказалась Большая Хозяйская Печать – а вырезать ее можно только из камня Правомочий! И теперь, говорят, рейдеры терроризируют поверхность: при помощи Печати захватывают нормальные земли и превращают их в Черные…

– А-а, – кивнул Костя, хотя ничего из сказанного и не понял.

– Слушай, Игрок, – сказал вдруг Бригадир вкрадчиво. – Ты это, отведи Магистра, куда надо, и возвращайся. Знаешь, как нам Игрок полезен будет? Мы с тобой на пару просто горы свернем! Или пещеры…

– Хе, спасибо, конечно, за доверие, – вежливо сказал Костя. – Только какой вам от меня толк? К тому же, мне ведь надо участвовать в Игре, как я понимаю…

– Так кто ж в ней не участвует?! – воскликнул Бригадир. – Мы все давно уже по уши в этой самой Игре. И конца-краю ей не видно! Ну, были Игроки и до тебя – и что толку? Пока Игра не имеет Правил – она никогда не закончится. Это элементарно! Вот представь, что у нас с тобой на руках карты. Кто из нас выиграет?

– Смотря, во что мы играем. И какие у нас карты… – пожал плечами Костя.

– Так ведь мы, в этой Игре и не знаем, во что играем! – воскликнул Бригадир. – Смотрим в свои карты – и каждый видит там, что хочет! Я вижу карту метрополитена, Генерал – тактическую карту местности, а что видит Черный Риэлтер – только одному черту известно, то есть, Доминатору. Так и живем.

– Я, все-таки, хотел бы, чтобы Игра побыстрее закончилась, – сказал Костя. – Мне надоело ходить с двумя головами…

– И мне надоело! – вякнул Костяк.

– Ладно, – вздохнул Бригадир, махнув своей огромной лапой. – Веди своего Магистра, куда надо, а там видно будет…

Прикончивший полкило мороженого и заскучавший Тема неожиданно спросил:

– А кто такой Магистр?

Бригадир молча выпучил глаза на Костю. Костя сделал страшные глаза Бригадиру. Костяк захихикал. А что еще оставалось делать? Они уже целый час болтают про Магистра и его Правила в присутствии его собственной, Магистра, персоны, хотя Архивариус не давал Косте никаких правомочий раскрывать Теме глаза на собственную сущность. Просто Костю сбил с толку энергичный натиск Бригадира. Умел тот запудрить мозги, несмотря на свою рабоче-крестьянскую внешность.

– Магистр – это очень важный человек, – уклончиво сказал Костя. – От него зависит все, что происходит в нашем мире.

– А-а-а… – довольно равнодушно произнес Тема, и Костя облегченно вздохнул.

– Ладно! – решительно сказал Бригадир и поднялся, из-за стола во весь свой внушительный рост, а следом невольно подскочил и Костя. – Обещал, что помогу – значит, помогу! Пойдемте, покажу вам транспорт, который я для вас приготовил…

Они шли через грандиозные подземелья метро. Казалось, весь город перебрался сюда на постоянное место жительства. Видимо, так отчасти и было. Сначала Игра многих и многих превратила в гномов, заставляя отрабатывать в подземельях грешки «прошлой жизни». Затем, когда в город ворвалось Войско, а Черкизовская Орда принялась вовсю беспредельничать, многие горожане бежали сюда в страхе за собственное будущее, да так и остались. Благо, работы хватало, и Бригадир всегда был готов предоставить вакантное место коренному москвичу (к лицам, не имеющим надлежащей регистрации, он испытывал давнюю неприязнь – еще со времен своего конфликта с Ордой)

Теперь подземные владения Бригадира представляли собой живописную и совершенно беспорядочную мешанину кривоватых одноэтажных домиков под черепицей (благо, строительный материал был вокруг буквально везде), многочисленных мастерских и заводов с узкими, как бойницы, окнами и закопченными стенами, огромных вращающихся колес подъемников, и многочисленной, снующей туда-сюда, техникой – преимущественно, рельсовой. Пространство было наполнено шумом и гамом, и при всем при этом вовсе не казалось тесным.

Все здесь кипело жизнью, интересом к собственному делу и оптимизмом. Костя мельком подумал, что эти люди, «приговоренные» к такой вот подземной работе, должны быть благодарны Игре за то, что та подарила им кусочек подлинной жизни, а вместе с ней – и простого гномовского счастья. А то – что они видели в «той» жизни, кроме взяток и вымогательства, постоянной мании накопительства, которому не видно ни конца, ни края, саун с девочками и постоянного страха за собственное добро, место в иерархии и саму жизнь?

Игра умела расставлять правильные акценты.

Бригадир шел впереди бодрым размеренным шагом, но Костя едва поспевал за ним с уставшим от бега Магистром под мышкой. Бригадир не терял времени даром, прямо на ходу раздавая направо и налево распоряжения самого разного свойства. И там, где и без того вовсю бурлила работа, с его появлением она начинала попросту кипеть. Для целей наибольшей доходчивости своих ценных указаний Бригадир использовал один из мегафонов, что гирляндой висели у него на шее. После особо грозных окриков мегафон начинал невыносимо хрипеть или замолкал вовсе, и тогда Бригадир просто выбрасывал его и брал очередной. Впрочем, когда Бригадиру требовалось гаркнуть совсем уж оглушительно, он просто отставлял мегафон в сторону. И тогда Костя морщился от звона в ушах.

– Ну, чего так орать! – ворчал Костяк. – Урки и без того вкалывают, как проклятые. Самого его бы в рудники…

– Тебя в рудники, – отвечал Костя. – Жаль, только толку от такого мало будет.

– Неизвестно еще, от кого толку больше, – не унимался Костяк. – У меня просто возможностей никаких нет. А то бы я показал…

– Это хорошо, что у тебя нет возможностей, – говорил Костя. – Я тебя давно знаю: ничего хорошего от тебя не жди. Вечно какой-нибудь взлом на уме…

– А что, – возражал Костяк. – Взлом – это дело интеллектуальное. Не зря же мы столько книжек читали. А сколько тренировались, помнишь? Как начинали, вроде как бы рабочими на складе, где сейфы хранили…

– Я бы лучше и не вспоминал об этом, – скривился Костя. – Тошно…

– А я как вспомню – и на душе теплее, – расплылся в улыбке Костяк. – Как первый шифр раскрыли на новеньком таком ящике. Его еще и распаковать не успели, а мы уже его, как облупленного знали. И тогда я придумал выяснить – кому же его продадут, куда повезут, что хранить в нем будут…

– И выяснил, – с горечью в голосе сказал Костя…

– Да… – сладко протянул Костяк. – Это мы тогда хорошо зашли…

– Ладно, замолкни, – сказал Костя.

– А чего это? – нахохлилась правая голова.

И Костя сам себе показал кулак. Костяк, надувшись, замолчал. Ему было, что сказать, но он решил сделать паузу…

После довольно утомительного перехода, они зашли в широкий, ярко освещенный тоннель, который, очевидно, представлял собой какую-то крупную подземную железнодорожную развязку – настолько густо тут переплетались рельсовые пути, уставленные рядами поездов метро и вагонами с рудой.

– Вот и пришли! – торжественно объявил Бригадир. – Это ваше!

Сначала Костя не понял, о чем говорил Бригадир, так как ему было непросто ориентироваться в таком многообразии железнодорожной техники. Будь все это уменьшено в модельном масштабе и расположено на большом столе – любой мальчишка, или же какой-нибудь коллекционер, просто сошли бы с ума от восторга.

Но тут Костя увидел. И челюсть у него буквально отвалилась от изумления.

– Ух, ты! – восхищенно воскликнул Тема.

Это и было, действительно, самое настоящее «ух ты!». На отдельном пути, тускло отблескивая металлом, пробивающимся сквозь защитную окраску, стоял самый натуральный бронепоезд!

Это было настоящее паровое чудовище – то, о чем, наверное, мечтали все конструктора бронепоездов, но боялись произнести вслух. Скошенная, как у танков, броня на бортах была обильно увешена «активной защитой» и шашками для постановки дымовой завесы и «ложных целей». Несколько хитроумно расположенных башен – танковых и гаубичных – угрожающе выставили перед собой массивные стволы орудий. Длинные «горбы» поверху броневагонов намекали на наличие ракетных установок. Поэтому совсем неудивительными выглядели вращающиеся над вагонами серые цилиндры радаров. В центре всего этого милитаристического великолепия прятался почти неузнаваемый в броневом гриме паровоз, с характерным «чуханьем» выпускающий из-под массивных бронелистов густые порции пара.

У паровоза возился пожилой гном в военной каске (вместо обычной оранжевой). Растрепанной кистью он выводил на борту паровоза лихую надпись:

ВРЕШЬ, НЕ ВОЗЬМЕШЬ!

– Вот это да! – произнес потрясенный Костя. – Даже не мечтал когда-то в этой жизни увидеть такое! Вот так чудище!

– Разве это чудище? – презрительно усмехнулся Костяк. – Вот несгораемый шкаф в «Бета Банке» – это действительно монстр так монстр…

– Вот это паровоз! – кричал в восторге Тема, бегая вдоль бронепоезда и трогая металл руками, будто желая убедиться – действительно ли такое чудо существует в природе.

– Да, – довольным голосом произнес Бригадир. – Моя любимая игрушка. Собрал на досуге собственными руками. Благо, деталей наверху было в избытке – после вторжения…

– Вторжения? – переспросил Костя, заворожено рассматривая железное чудо.

– Вторжения Войска, – кивнул Бригадир. – Когда началась Игра, связь с городом прервалась, и там, за границей Игры, наверное, решили, что с городом что-то не так. И взяли его в блокаду. Ну, а потом… Потом что-то случилось, и Генерал сам повел свое Войско на Москву. Ну и, как и следовало ожидать, Игра малость потрепала его, повыдергивала перья. И из этих самых перьев я собрал этот замечательный транспорт. Не буду врать – отдавать его вам жалко – сил нет. Но безопасность Ма… э-э… мальчонки дороже… Эй, мальчик, иди сюда!

Тема с опаской приблизился к великану. Тот засунул руку в один из многочисленных карманов комбинезона и вытащил оттуда горсть каких-то камней. На раскрытой ладони камни засверкали всеми цветами радуги. Их было штук пять.

– Держи, – добродушно сказал Бригадир. – Это настоящие кусочки Азарта.

Тема взял в руки камни и вдруг расцвел в счастливой улыбке: казалось, он видит в них совсем не то, что представало глазам взрослых. Он тут же отошел в сторону, сел на точащую из-под рельса шпалу и разложил камни прямо на земле, в каком-то особом порядке…

– А ему это не навредит? – с сомнением поинтересовался Костя, в глазах которого тут же засверкали отблески этого многоцветия.

– Да ну, – легко отмахнулся Брикадир. – Это же такие камушки – они специально для игр и развлечений. Камни Азарта навредить могут только взрослому, тем более, если тот злоупотреблять ими будет, – но никак не ребенку…

– Так что вы там говорили про безопасность? – напомнил Костя. – Нам будет угрожать что-то серьезное? Неужто и здесь, в метро?

– Теперь, когда над городом появилось черное солнце – всего ожидать можно… – вздохнул Бригадир.

…Локомотив издал оглушительный рев, и стальная громада медленно сдвинулась с места. Мелькнуло растроганное лицо гиганта-Бригадира, и бронепоезд нырнул в тоннель.

Сидя в штабном вагоне, Костя с удивлением осматривался. Тема, не в силах усидеть на месте, бегал вдоль стен, осматривая устройство вагона, и издавал радостные возгласы, разговаривая с самим собой.

Интерьер чудо-машины был не менее внушителен, чем экстерьер. Только еще более экстравагантен. Начать с того, что по какой-то причуде дизайнера (а надо полагать, это был Бригадир собственной персоной), все здесь было выполнено в каком-то средневековом стиле. Дерево, гобелены и… рыцарские доспехи с полным вооружением вдоль стен. Доспехи мерно покачивались и позвякивали по ходу поезда, создавая иллюзию вполне живых существ.

Костя сидел на огромном, ужасно неудобном деревянном троне, который, видимо, был сделан по меркам Бригадира. Перед Костей был намертво привинчен к полу стол с письменными принадлежностями: стопкой желтоватой бумаги, массивной чернильницей, пресс-папье и стопкой гусиных перьев в костяном стаканчике. Странное, все-таки, представление о бронепоездах было у его создателя…

Мимо Кости то и дело сновали озабоченные гномы в надвинутых на нос касках, не забывая каждый раз лихо козырять. У Кости даже сложилось впечатление, что они специально бегают мимо него с одним желанием – вот так вот гордо козырнуть и щелкнуть каблуками. В раструбах внутренней связи раздавались совершенно непонятные, но довольно бодрые команды. В общем, жизнь бурлила и здесь, на этом движущемся островке суетливой цивилизации гномов.

…Устав от впечатлений, Тема тоже подсел к столу. И высыпал на его поверхность несколько маленьких, тяжелых с виду камешков. В них Костя узнал те самые кусочки Азарта. Теперь, присмотревшись, он понял, что камушки не бесформенные – они чем-то напоминали фишки для настольных игр или даже стилизованные фигурки людей. Камешков было пять – красный, синий, зеленый, желтый и белый. Тема взял белый камень и поместил его в центр, расставив другие вокруг. Он склонился над столом, положив подбородок на его краешек, и стал смотреть на свои игрушки как-то сбоку.

– Во что играем? – поинтересовался Костя.

– В «Монополию», на деньги! – немедленно вставил Костяк.

– Еще не придумал, – отозвался маленький Магистр, не меняя позы.

Так, молча, они посидели еще некоторое время, пока Тема не заговорил каким-то странным, чужим голосом:

Взял я камень-самоцвет,И сказал ему: «Привет!»…Если камень кто возьмет —Сразу камень оживет…

Костя не сразу понял, что это – какая-то незнакомая детская считалочка. А догадался потому, что в такт словам Тема стучал указательным пальцем напротив одного из своих камешков-фишек. Выбрав таким образом один из камней – синий – он взял его, поднес к глазам и что-то тихо прошептал.

Что именно прошептал – Костя так и не разобрал. Поезд внезапно дернулся, под полом что-то отвратительно заскрежетало, раздались приглушенные крики гномов.

Они остановились.

–7-

– Где ты, Светочка, ау!

– Ба, я спряталась! Найди меня!

– Светик, перестань пугать бабушку! Будешь от меня прятаться – заблудишься. А здесь волки водятся! У-у!

Карина Ильинична насупилась и изобразила, как волк делает «У-у!». Надо сказать, что получилось это у нее довольно зловеще. Из зарослей какого-то кустарника раздался приглушенный детский смех.

– Да бросьте вы, Ильинишна, какие здесь волки? – махнул рукой мужичонка средних лет, облаченный в затасканный плащ и мятую фуражку.

Был мужичонка покрыт трехдневной щетиной и преждевременными вертикальными морщинами. Помимо красного обветренного лица, свидетельствующего о регулярном употреблении алкоголя, он имел при себе старую двустволку шестнадцатого калибра и отвратительно-зеленые сапоги. Мужичонку звали Семеном, и был он местным лесничим.

Вообще говоря, никто не хотел работать на этой низкооплачиваемой должности в местах, где и поживиться-то было особо нечем, и с браконьеров мелкой дани тоже не собрать. Да и чего скрывать – браконьеры не больно-то желали испытывать судьбу, бродя по лесам вблизи границы Локализации. Это раньше, когда лес здесь считался вымирающим, вокруг вовсю бурлила активная хозяйственная деятельность, граничащая с тотальным уничтожением леса.

Ну, а потом здесь стали пропадать люди. Официально считалось, что исчезали они, случайно забредя на территорию Локализации. Но местные такое рассказывали, что кровь стыла в жилах. Впрочем, сколько их осталось, местных-то…

А вот Карина Ильинична – она женщина не из пугливых, даром, что пенсионерка. Хотя та еще пенсионерка, надо сказать, такая что, если бы, скажем, Семен хватил, как следует, для храбрости, то и ого-го!

Семен мечтательно причмокнул и откашлялся.

Да, в старину такую бы бабенку боялись и уважали. Потому как знала она толк в разных травах и тайных заговорах. И мать у нее такая была. И бабка. И вот, внучку свою за собой в лес потащила. Приучает к своему ведовству-то, небось…

– Ильинишна, вы в ту сторону-то, все-таки не ходите. Где-то поблизости все и начинается…

– Хорошо, касатик, не буду. Только, вот травки одной нарву. Редкая она. Приворотная, хе-хе… Удивительно, откуда ее столько стало? Раньше – днем с огнем не отыскать было…

– Так экология улучшилась, Ильинишна! Раньше здесь все вытаптывали, да ломали. Одних грибников целые стада ходили. Ну, а теперь – тишь, да благодать…

– Постой, постой… А внучка-то где? Света-а!

Карина Ильинична, нахмурившись, оглядывала густые заросли.

– Ба, я здесь! – донеслось издалека. – Я грибок нашла!

– Вернись немедленно! – строго крикнула Карина Ильинична. – А ну, за ней! Не дай бог, потеряется…

Семен пошел напрямик, через кустарник, пролагая путь для пышнотелой бабули. Карина Ильинична не отставала. Вскоре они увидели стоящую на коленках девочку лет шести. На девочке было яркое желтое платье и кеды веселой расцветки с точащими из них съежившимися белыми носками. Волосы были светлые и прямые, до плеч, а из-под прямой челки выглядывала удивленная физиономия, до смешного похожая на бабушкину.

– Вот ты где! – всплеснула руками Карина Ильинична. – А мы думали – все, потерялась.

Семен только лишь крякнул в знак согласия со словами бабушки. Ему ужасно понравилось, как Ильинишна, запыхавшись после марш-броска, расстегнула еще одну пуговку кофточки над своей могучей грудью.

– Ба, смотри какой грибок! – не поднимая головы, сказала маленькая Света.

– Ну, что, грибок, как грибок, – улыбнулась бабушка, нагибаясь над внучкиной находкой.

– Правильно, – раздался снизу тонкий сварливый голосок, – что тут смотреть? ЛСДшного грибка не видели, что ли?

Глаза у Карины Ильиничны сделались круглыми. Она быстро извлекла из корзинки и водрузила на нос очки в тонкой оправе и тоже опустилась на колени, приблизившись к небольшой покрытой мхом кочке.

Прямо ей в лицо маленькими оранжевыми глазами смотрел гриб под морщинистой шляпкой.

Гриб моргнул. Карина Ильинична ахнула.

– Хари Кришна! – сказал гриб и кашлянул. – Хари Рама! Люди, будьте добры друг к другу и к грибам! Делайте любовь, а не грибной суп! Лав, лав, лав! Лав, дав, лав!.. Лав, лав, лав, итс и-изи!

Последние слова гриб пропел акапелло на известную мелодию группы «Биттлз» вместе с еще несколькими грибами, что вылезли на шум из-подо мха. Все грибы сияли оранжевыми глазами и заразительным оптимизмом.

Света залилась счастливым смехом:

– Какие веселые грибы!

– Да, уж, – хохотнув, сказал Семен. – Помню, одно время повадились к нам за ними одни весельчаки…

– Это… – пробормотала Карина Ильинична и неуверенно пригрозила внучке пальцем. – Это нехорошие грибки!

– Хорошие! – хором крикнули из-под ног грибы. – Еще никто не жаловался!