– Кстати, Борис Серафимович, вы не забыли, что должны сдать зачёт по теме «Кальмар»?
– Всё дела, Инесса Казимировна. В Москве был в министерстве, а потом на полигон выезжал, вы же знаете… – начал оправдываться директор, внимательно наблюдая за руками собеседницы и на всякий случай предусмотрительно пряча свои руки за спину.
– В девять! – железным голосом произнесла она.
– Ты запомнил, Василиаускас, что сказала Инесса Казимировна? – строго переспросил директор.
Но не успел я ответить, как начальник режимного отдела сама поставила точку в этом разговоре:
– В девять! Оба!
С этими словами она вальяжно начала подниматься по направлению к своей каморке и через несколько секунд скрылась из вида. Понимая, кому обязан чудесным избавлением из плена, я едва сдерживал эмоции, чтобы не заключить директора в объятия, и, переполняемый чувствами, только и повторял:
– Борис Серафимович, спасибо… Борис Серафимов… если бы не вы…
Директор, не моргая, смотрел на меня, продолжая стоять в той же позе с заложенными назад руками. Наконец, он вернулся в реальность и на выдохе произнёс:
– Ну ты, Василиаускас, даёшь! Надо же так подставить!
После Борис Серафимович глубоко вздохнул и, не обращая на меня внимания, пошёл вниз.
Я молча проводил его взглядом, не в силах подобрать нужных слов. В какой-то момент директор остановился и, не оборачиваясь, понуро сказал:
– Не забудь, что завтра в девять. И до конца дня не попадайся мне на глаза!
Но вот бывает же так – столько неприятностей и всё на ровном месте! Дёрнул меня чёрт пойти в столовку! Ладно ещё еда бы того заслуживала. Вполне мог и печеньем с чаем перебиться! А теперь…
От безысходности я посмотрел наверх, куда недавно удалилась несгибаемая Инесса Казимировна. Потом бросил взгляд вниз, где ещё не успели испариться одорологические следы уважаемого руководителя, как чувство неловкости, смешанное со стыдом, накрыло меня с головы до ног. Ни вверх, ни вниз двигаться не хотелось, и, как мне показалось тогда, принял единственно правильное решение.
– Отдамся в руки судьбы! – сказал я вслух и направился к себе.
В коридоре практически лоб в лоб столкнулся с Диной – своей лаборанткой. Не знаю, почему я внушил себе, что нравлюсь ей. И вероятно, именно из-за этого с некоторых пор испытывал определённое неудобство, оставаясь с ней наедине. Но сейчас мне было глубоко не до Дины.
– Что с вами, Тимофей Юрьевич? – спросила она заботливо.
– В каком это смысле?
– Да на вас же лица нет! – продолжала в том же духе Дина.
– И куда же оно делось?
– Вы, Тимофей Юрьевич, фильм «Маска» с Джимом Керри смотрели? Вы сейчас его копия – такой же зелёный, – участливо произнесла девушка и потянула ручку к моему лицу. – Может быть, у вас температура?
– Может быть, и температура, – ответил я и тут же добавил: – Кажется, я отравился в «Макароныче», нельзя исключать, что это очень заразно!
– Немудрено. Всё дело в их подливках. Вот я на прошлой неделе, по-моему, в среду обедала…
– Дина, давай без подробностей! – умоляюще попросил я её, разыгрывая роль жертвы отравителей.
– Понимаю-понимаю, Тимофей Юрьевич! – защебетала она. – Вас сейчас так мутит, что…
– Ох! – перебил её я. – Поеду-ка лучше домой. Скажи ребятам, пусть прикроют меня, если что.
– Конечно! Выздоравливайте, Тимофей Юрьевич, – на глазах Дины едва не выступили слёзы.
Внезапное появление лаборантки было как нельзя кстати. Мне оставалось только пару раз охнуть, состроить гримасу практически неизлечимого недомогания и направиться к выходу, пока ещё что-нибудь не случилось в этот несчастливый день.
– Может быть, я вас отвезу? – крикнула она вдогонку.
– Куда? – переспросил я.
– Ну, как куда – к вам домой…
Я замотал головой и отмахнулся руками, ускоряясь на пути к заветной цели.
– А можно, я позвоню вам вечером? – навязчиво крикнула вслед сердобольная Дина.
Но я уже не реагировал. Очутившись по ту сторону проходной, вдохнул морозного февральского воздуха и, натянув на голову капюшон, постарался слиться с неплотным для этого времени дня людским потоком. Представив себя со стороны, непроизвольно расплылся в улыбке, ибо всё происходящее походило на сцену из шпионского романа. Войдя в образ, как бы невзначай несколько раз обернулся, чтобы убедиться, что мой побег остался незамеченным. Всё чисто! Хвоста не было!
Вскоре я уже был на Сенной площади. Привычно спустился в метро и удобно устроился в углу вагона. Разговор с директором никак не выходил из головы. Чтобы хоть как-то отвлечься, попытался заполнить сознание чем-то абстрактным. Навязчивой идеей крутилась мысль, за которую я никак не мог зацепиться. Ведь ещё утром наметил важное дело на вечер! А сейчас словно кто-то ластиком потёр по полушариям – здесь вот помню, а здесь… Может, это от голода? И мне опять вспомнились злосчастные макароны – наглядный пример углеводной пищи, от которой всегда достаточно быстро снова хотелось есть.
– Не подскажете, который час? – раздалось откуда-то со стороны.
Я оторвался от блужданий по закоулкам памяти и, открыв глаза, посмотрел в сторону, откуда раздался приятный голос. Слева от меня стояла симпатичная девушка. Пока пытался сфокусироваться, просчитывая, ко мне ли был обращён вопрос, она спросила ещё раз:
– Я вас разбудила?
– Половина третьего… то есть… нет…
– Так полтретьего или нет? – не отступала попутчица.
– Полтретьего, и я не спал, – наконец вымолвил я, расставив ответы в порядке поступления вопросов.
Девушка улыбнулась, ожидая от меня инициативы в продолжении общения. Но похоже, как назло, в этот момент нейроны головного мозга возбудились именно в той самой затёртой его части. В столь простой ситуации на ум ничего не приходило. Я тупо молчал, пытаясь найти хоть какой-нибудь вариант прервать безмолвие. И тут меня словно ударило молнией. Эврика! Я собирался вечером купить собачьей еды!
– Вы не знаете, где здесь поблизости зоомагазин? – вылетело из меня на автомате.
– Что-что? – переспросила девушка и недоверчиво покосилась, словно пытаясь оценить степень моей адекватности.
– Ну там, где… «Вискас»… – опять вырвалось нечленораздельно первое, что пришло в голову.
Видимо, после этих слов она утвердилась в своих худших опасениях, так как молча развернулась и начала протискиваться к выходу.
Что же сегодня за день такой – всё шиворот-навыворот! А может быть, я просто разучился общаться с девушками?.. И чего это меня так переклинило? Может, стоит броситься ей вслед? Догнать? Познакомиться?
– Осторожно, двери закрываются. Следующая станция «Площадь Ленина», – раздался голос диктора из динамика.
Поздно! Силуэт нереализованной возможности промелькнул на перроне, оставляя меня в столь привычном одиночестве.
