О сыне:
– В техникуме на пятёрки! Но женится! Да, на Кавалерии. Она из Ревды! Вот бы на Инне… Хоть и еврейка… Пардон, кто еврей, не думаю обидеть. – Кивок брюнету Шуйкову (по краям лысины чёрная окантовка). Инна – девица будущего.
О времени прихода и ухода паренька двадцать девятого Всемирная Сила темнит так, будто не пьян. Видимо, информация тайная. Руки вибрируют. Не только от выпитого. От неумелого вранья. Его жена когда-то медсестра в хирургии. Теперь – санитарка. Горе Зоновых – не дядя Ваня с брагой. Клавдия Трофимовна – с морфием. Наверное, этот художник, то бишь, сантехник, когда-то мог отразить на бумаге или на картоне её тонкий лик. «Наглядная агитация в конторе домоуправления моей кисти».
Клавдия Трофимовна о Пинхасиках:
– Неплохие люди. – О Калерии: – Неплохая девчонка. В больнице будет работать, я главврача уговорила.
– А где будут молодые?
– Комната угловая, два окна. Перегородка. Убитых я знала. Не только Фаню Иосифовну, но и её сестру. Ей инъекции делала. И в понедельник, и во вторник… Двадцать девятого не могла… А то бы и меня…
– А инъекции чего?
Коробка с ампулами «магнезии» в доме убитых порвана. На одном фрагменте бандитская «программа»: «так будет со всеми…» И с Инной, видимо.
– …«Магнезия». Внутривенно.
О Тракторе: «Во вторник в больнице работала, потом – к Хамкиным»…
Итоги с майором:
– Данные на этого учащегося техникума связи. Каковы его связи с криминальным миром?
– А никаких друганов и братков. Отличный паренёк! Отличник!
– А во дворе за пять минут до вора?
– На атасе голец[52 - – стоять на атасе, тоже, что на стрёме – для предупреждения преступников о грозящей опасности. Голец – молодой начинающий преступник (арго преступников).]!
– И рост вполне для добывания денег под потолком крупногабаритной квартиры.
Для циркового номера не годится папенька этого юноши, да и дядя «Трахтор» (в его деле указан рост).
Саша адекватен. Не как его отец… Тот какую-то «всемирную силу»; с братом-уголовником «идеологический» конфликт…
Но о двадцать девятом января плетёт в гармонии с родителями (авторы его алиби).
– В двадцать тридцать мы с Лерой во дворе, там Пинхасики, отец и дочь. Идём… на трамвай. Нет, едем… В центр. В кинотеатре «Октябрь» фильм «Родная кровь»…Калерию веду до общежития на улице Нагорной. Дома я в десять…
Брата отца он видел. Не в этот вторник, а «когда-то давно».
И – в манере Ивана Ивановича:
– Дядя Трактор далёк от меня как личность. Папа не вор. Портрет мамы был на выставке!
«Опять догадался!» – в голове Шуйков.
«Кавалерия», Калерия Васильевна не отклоняется от выдумки её парня… Утаивают. Вероятно, не дельное, не для дела. Но за ними, вроде, не тёмными, некий объект тенью.
– В двадцать тридцать вы во дворе дома (об этом говорят Инна и Натан Аронович), а далее?
– Я не буду говорить!
Ему нет восемнадцати, а Лере есть.
– Вам, Александр Иванович, рекомендую говорить правду, а не плести про фильм «Родная кровь», а то арестуем: тот, кто Пинхасиков обворовал, тот и Хамкиных убил.
– Вы не имеете права!
– Нет-нет. У Саши никаких дел с Трактором Ивановичем! – пищит «Кавалерия».
Отправить вруна в СИЗО!
Но его девушка:
– А тот, о ком мы скажем, не узнает?
– Если не будете болтать… Кто во дворе, кроме Инны и её папы?
– Во дворе никого. Холодно. Радио объявило: младшие школьники могут никуда не ходить… И мы никуда не едем. Дома отец. Когда выпьет, говорит ерунду: «Кавалерия» и тэдэ. В подъезде на площадке между вторым и третьем этажами Лера на подоконнике, я рядом. А этот тип у квартиры Пинхасиков…
– Лицо?
– Я не оборачивался. – И далее намерен говорить за двоих.
– А ты, Калерия?
– Пол-лица укрыто шарфом. Ярким, необычным… На бордовом фоне зелёные и синие фигурки.
– Как одет?
– Удлинённый тёмный плащ с перелиной. И к такому импортному – шапка – плохой кролик. Не как моя доха (у родителей в Ревде кролики). Видите, какие, – гладит мех.
– Ботинки…
– Нет, боты «Прощай, молодость». И они не идут к элегантному, модному…
– Ему открыли?
– Нет. Давит на кнопку (руки в перчатках), голову к нам и – хрипит… Думаю, у него была операция на голосовых связках…
Видимо, будет неплохим медиком.
– Какие-нибудь внятные слова…
– «Ребята, мне надо с женщиной увидеться. Не могли бы вы уйти?»
