– Это хорошо, или плохо?
— Это странно.
– Действительно, странно. Я ищу великих людей, а нахожу лишь обезьян их идеала..
Аграфена Петровна Столыпина, язык не поворачивается сказать «Грушенька» возвращается к столу, усаживается в предложенное ей кресло.
– Так зачем Вы их здесь держите?
– Это ступени для меня. Я должен был пройти по ним. Они же думали, что я хотел сесть на них для отдыха.
– Интересно. Но непонятно…
– Вы, насколько мне кажется, умный человек. Разберётесь на досуге.
– Постараюсь. А Вы, я думаю, достаточно закрытый человек.
– Почему Вы так думаете? Мне нечего скрывать. Бизнес у меня достаточно прозрачный.
Аграфена Петровна не даёт Сергею опомниться и задает вопрос, что называется в лоб.
— В таком случае, как вы заработали свой стартовый капитал? Говорят, удачной спекуляцией на бирже.
– Удачной спекуляции на бирже не бывает.
– А что бывает?
– Боюсь, что слишком долго придется объяснять. И вы всё равно не поймёте. Это то же самое, что человеку, владеющему четырьмя правилами арифметики, объяснять формулы высшей математики. Могу лишь дать образное сравнение, весьма далёкое от оригинала. Биржа первоначально была создана производителями для финансовой поддержки производства. Сейчас – это сложнейший финансовый механизм свободного предпринимательства. Ну, скажем, его можно сравнить с симфоническим оркестром, или органом. Один на органе может исполнить органную токкату Баха, а второй – «Чижик-пыжик». Вот, собственно, и всё.
Аграфена Петровна иронично улыбается.
– Вы, конечно, исполняете органную токкату?
Сергей, что называется, «не клюёт» на ироничную улыбку журналистки и продолжает вполне серьёзно.
– Пытаюсь, в меру своих сил и возможностей. Но, чтобы исполнять органную токкату, нужно много учиться. У меня за спиной мехмат МГУ, стажировка в Лондонской школе экономики, работа на Лондонской бирже.
– А почему мехмат?
– Надо уметь создавать математические модели самых невероятных финансовых процессов. Это из области высшей математики.
Столыпина резко меняет тему разговора.
– Вы ведёте почти уединённый образ жизни. Ни в каких тусовках не замечены. Почему?
– Служенье муз не терпит суеты.
– Я не это имела в виду. Я первый человек, кому Вы даёте интервью. Вы почти неизвестны.
– Почему же? Известен. Только в очень узких кругах. Вот, благодаря Вам, стану известен более широкой общественности.
– Говорят, Вам прочили блестящую карьеру в боксе.
– Опять говорят. От Вас, как я вижу, ничего не скроешь.
– Профессия обязывает. – Аграфена Петровна снова улыбается. – Так как насчет бокса?
– Графа Монте Кристо из меня не вышло. – На этот раз Сергей решил поддержать её ироничный тон. – Пришлось переквалифицироваться в управдомы.
– Вы хорошо знаете классику.
– Профессия обязывает.
– Так ли?
– Что Вы хотите этим сказать?
– Я хотела сказать, что может быть, наоборот. Управдома из вас не вышло. Пришлось переквалифицироваться в графа Монте Кристо.
Эта фраза заставила Сергея более пристально взглянуть в глаза собеседнице. Вот уже второй раз с острого язычка этой особы срывается то ли намёк,, то ли догадка. Что известно этой странной разноликой дамочке?
— Граф может стать управдомом, а вот управдом графом – вряд ли.
– А боксёр?
— Боксёром становятся, а графом рождаются. Не так ли?!
– Логично.
– Я так и думал. Есть ещё вопросы?
– Почему Вы решили заняться кадетскими корпусами? Это ведь, как теперь любят говорить, непрофильные активы.
– России нужны воины. В каком-то старом фильме, который я смотрел в детстве, прозвучала фраза: «Есть такая профессия – Родину защищать». Вот эту профессию и нужно возрождать.
– О Вас ходят разные слухи.
– Какие могут ходить слухи о неизвестном человеке?
– Потому и «слухи» вместо фактов.
– И какие же слухи?
– Говорят, Вы жесткий человек, даже жестокий.
– Ко всем проявлениям зла – да. Изучая мою книжную полку, Вы обратили внимание на ряд весьма достойных людей, а вот одного, ныне почти забытого, не увидели.
– Это кого же?
