Чёрная королева
– Ваше величество, – голос раздавался глухо, как из бочки. – Случилось ужасное… – она запнулась, подбирая слова, – …несчастие. На государя произведено покушение.
Я замерла, обращаясь в слух.
– Отец в порядке? – озвучил Риан вслух терзающий меня вопрос.
– Нет, мой принц.
Взгляд Марайи вновь обратился ко мне.
– Наш государь в тяжёлом состоянии. Рискну даже предположить, что он находится при смерти.
Новость была оглушающей.
Новость была оглушительной.
Горе от потери мужа, каюсь, в тот момент я не испытала.
Меня охватил парализующий ужас при мысли о том, что ещё не успеют ноги Сиобряна остыть, как за власть схлестнутся все центральные силы Фиара.
Заговорщики, забери Ткач их души в самое пекло!
Меня нарочно вывели из игры, устранив с центральной части партии на периферию!
И всё бы ничего. Корона Фиара лично мне всегда была нужна как дыба грешнику. Но там, в самом центре воронки осталась моя дочь. Насколько я знаю моих врагов (а я их знаю), они постараются использовать Анэйро как оружие, стремясь связать мне руки.
– Что делать, госпожа? – спросила Марайя.
– Пока все суетятся вокруг королевского одра, воспользуйся суматохой и вытащи мою дочь из дворца, – словно со стороны слышала свой голос я.
– Но куда бежать? Город наводнён членами Ордена Жизни. Далеко не уйти.
– Далеко и не надо. Ступай в дипломатический корпус Эдонии, к Эллоиссенту. Фабриан не посмеет рисковать и рвать отношения со столь мощным союзником. По крайней мере пока в стране всё так шатко и нестабильно.
– Госпожа? – вскинула на меня глаза Марайя. – Если маэстро Чеаррэ не захочет нам помочь?
– Сделай так, чтобы захотел! – отрезала я. – Мольбами, посулами, угрозами. Напомни о прошлом. Второго ребёнка я ему никогда не прощу.
Моя верная наперсница с сомнением покачала головой:
– А если и это не подействует?
– Если не подействует, постарайтесь покинуть столицу и выдвинуться нам навстречу. Но это в крайнем случае.
Время, отведённое для связи, стремительно утекало. Держать заклинание на Меже необыкновенно сложно.
Пошли помехи, словно рябь по воде, и образ Марайи распался голубыми искрами, истаявшими в костре.
Вокруг всё стенала и рычала нечисть, привлечённая нашими эмоциями.
Риан выругался, как сапожник. Даром, что принц.
У меня не хватило силы ему за это пенять.
– Вы даже не спросили, что случилось с отцом, матушка?! Вам на отца совсем наплевать?!
– Не говори ерунды! – возразила я горячее, чем сделала бы это в любом другом случае. – Но, если раны твоего отца смертельны, мы все окажемся в опасности. Ты же не тешишь себя иллюзией, что твой сиятельный братец Фабриан позволит нам мирно сосуществовать где-нибудь в провинции?
– И всё же, матушка, я от души надеюсь, что, когда матери моих детей вдруг сообщат о моей преждевременной кончине, у неё найдётся хотя бы пара слов обо мне!
– Если я позволю себе проявлять сантименты и впадать в эмоции, мой дорогой, есть шанс, что ты не доживешь до появления собственных детей, – одёрнула я его.
Когда Риан взглянул на меня, в глазах его сверкали злые слёзы.
Сердце кольнуло болью.
Должно быть, я слишком сурова? Мальчик только что узнал о возможной гибели отца.
– Милый мой, любимый сын! Если бы у меня была возможность скорбеть и плакать, в последние часы держать за руку человека, который долгие годы был мне опорой, защитой и единственным другом, я могла бы считать себя счастливейшей из смертных.
Но я вынуждена действовать! У меня нет выбора. Наши враги мне его не оставили. Как и тебе – тоже.
Во время боя по павшим не плачут, потому что это увеличивает их число. В глубине души я не перестану надеяться на выздоровление государя и молиться Двуликим о его благополучии. Но я должна думать в первую очередь о вашей с сестрой жизни. Твой отец на моём месте делал бы то же самое. И я бы не осудила его.
Риан отвернулся.
Плечи его вздрагивали.
Мой бедный мальчик!
Мне ужасно хотелось обнять его, прижать к груди как когда-то, когда он был ещё ребёнком.
Тогда он прибегал ко мне со своими, ещё детскими, проблемами и решить их не составляло труда.
Пока дети маленькие, так хочется, чтобы они побыстрее выросли и окрепли.
А когда они вырастают, понимаешь, как быстротечны годы!
Теперь позволить себе обнимать его, гладить по голове, осыпать поцелуями я уже не могла. Он взрослый. Он почти мужчина. Он должен быть сильным.
Мать, приучающая сына цепляться за свою юбку, никогда мужчины не вырастит.
Я это понимала разумом.
Но природа кричала: «Защити! Обогрей! Держи крепче, не отпускай! Опасность!!!».
– Что мы будем делать? – спросил он уже совсем другим голосом.
– Закончим то, что начали. Теперь, когда мятежники захватили столицу, взять Север наша прямая обязанность. Иначе нам попросту будет некуда отступать. Если, конечно, вы не планируете искать убежища в другом государстве?
– Вы знаете, отец хотел видеть на троне меня, а не Фабриана! – вскинул голову Риан.
– Твой отец послал нас сюда с определённой целью. Давай выполним его последнюю волю.
Мы принялись за заклятие с удвоенной силой.
С каждым новым плетением и узлом, вокруг, за защитным кругом всё сильнее и сильнее ощущалось движение – вздохи, всплески воды, хихиканье.
Во мраке то здесь, то там вспыхивали парные огоньки.
Под воздействием заклинания Риана вода начала бурлить, отсвечивая разными цветами – то жёлтым, то голубоватым, то мертвенно-зелёным.
В свете этих призрачных огней можно было разглядеть высокие ветвистые силуэты деревьев.
Потянуло замогильным холодом.
– Готово, – напряжённо выдохнул Риан. – Открывай Границы. Пора перебросить всех красавчиков, что удалось наловить, на Ту Сторону.
Небольшое усилие.
Послышался громкий треск, будто ткань рвут или что-то ломают.
Всё вокруг заволокло туманом.
Потом сквозь мглистую туманную дымку засиял свет.
Я не сразу сообразила, что это две луны успели подняться на небо.
Мы стояли на пригорке перед осаждённой крепостью. А за нами…
Не знаю, даже не берусь утверждать, что за сущности мы вытащили в наш мир из-за Межи. В темноте, хвала Двуликим, до конца и не разглядеть.
А те, что рассмотреть всё же удалось, классификации не поддавались. Желтоватая голова, светящиеся глаза, колтун волос.
У второго существа были сильные голые руки и длинный шипастый хвост.
Третье постоянно менялось прямо на глазах. То темнело, то светлело.
У четвёртых были крылья.
А пятые и вовсе не понятное что-то. Вроде кучи сырой земли, как кроты нарыли, только передвигаются сами по себе, грозя затянуть в землю всякого, кто на неё ступит.
Первоначально план был прост – устрашив, заставить сдаться.
Но полученное известие заставило нас быть более жестокими.
Взмахом руки Риан отпустил призванное воинство, натравливая его на пока ни о чём не подозревающего врага.
Нам нужна была полная и безусловная победа. Чем быстрее, тем лучше.
Нечисть устремилась к вражеской крепости.
***
Дозорные противника, охраняющие подходы к осаждённому замку почуяв неладное, забегали туда-сюда.
Кто-то напротив, замер, наблюдая, как стоячие воды рва начали колыхаться.
Кто-то хватался за обереги, данные Пресвятейшими, а кто-то предпочитал держаться за оружие.
Поднявшийся шум долетал даже к нам. Кричали люди, трубили рога.
– Держать строй! – прокричал голос одного из лордов в круглом шлеме.
– Приведите сюда маэстро Цаола, – отдала я приказание начальнику стражи. – Пусть полюбуется делом рук своих.
Во мраке что-то блеснуло – Свет Трёх Лун отразился от стали.
– Боевой ход! – раздалось со стороны противника.
И понеслось по цепочке:
– Боевой ход! Боевой ход! Боевой ход!
Пехота сомкнула щиты.
Стража притащила ко мне Цаолу.
В полумраке он выглядел настоящим богатырём. Рослый, сильный в плечах, тонкий в талии.
– Для чего меня сюда притащили? – зарычал он, когда стража принудила его опуститься на колени.
Я окинула его взглядом:
– Сам не догадываешься? Тебе придётся разделить со мной пост наблюдения и насладиться разворачивающейся схваткой. Порадуемся вместе. Обещаю, зрелище будет незабываемым. Только взгляни: окованные железом зубцы, массивные башни, крутые скалы, служащие им подножьем? Какой неприступной выглядит эта твердыня. И как быстро падёт.
– Вы так уверены в победе, королева?
– Смотри сам.
Воздух начал колебаться сильнее и уже невооружённым глазом стали видны тени, выходящие из сумеречного мира.
– Что это? – напрягся Райкар, услышав потусторонний вой нечисти, от которого кровь стыла в жилах. – Что это такое?!
Нелепые силуэты двинулись на людей, выбираясь из трясин, выкарабкиваясь из сухого камыша. Нечисть выглядела обманчиво неуклюжей и медленной. Но застоявшаяся кровь, и мнимая тяжеловесность движений сменятся отменной скоростью после первой же жертвы.
– Не отступать! – летел приказ лордов. – Не отступать! Сила стали сумеет обернуть нечисть!
– Ты тоже так думаешь, Райкар Цаола? – небрежно поинтересовалась я.
– Всем известно, нечисть боится стали.
– Ну-ну, – покивала я.
Скоро очевидное само собой развеет в дым его иллюзии.
Из замка вылетела стая горящих стрел, разбрызгивая огонь
Свет на короткое мгновение заставил некоторых отпрянуть, рассыпаться.
Но ночью достаточно теней, чтобы эти твари могли ничего не бояться.
Большинство стрел упало в воду. Цели они не достигли. И достигнуть не могли. При виде подобного рода опасности нечисть развоплощалась, чтобы затем вновь вернуть себе прежние очертания.
Полчища нелюдей устремилось на стройный ряд готовых принять бой воинов.
Люди не придумали ничего лучшего, как сойтись с призванной нами с Рианом армадой в рукопашном бою.
– Пли! – кричал кто-то.
Сверху посыпались горшки со смолой. Они разбивались о землю. Трава занималась огнём, по воздуху плыл едкий запах гари.
Первосвятейшие тоже не дремали. Используя подвластную им магию, они пускали в призванную нами нечисть пучки Силы.
Воины выстроились строем, закрылись щитами, выставив вперёд оружие, словно имели дело с обычным вражеским строем. Лучники посылали грады стрел. Но толку не было.
Натиск посланных мной и Рианом чудовищ людям было не сдержать.
С каждой новой жертвой, с каждой новой порцией крови силы чудовищ увеличивались, как и их количество.
Не прошло и четверти часа, строй был прорван.
Даже темноте не удавалось скрыть кипящей внизу ад.
Серая муть полнилась яркими всполохами. Всполохи порождали новые тени. Каждая тень находила новую жертву.
Полупрозрачные призраки танцевали вокруг, тянулись щупальцами-присосками, а когда дотягивались, выпивали жертву дотла.
– Двуликие! – в ужасе прошептал Райкар.
– Это только начало, – проинформировала я. – Самые маленькие сущности, первые из чудовищ, которых ваше легкомыслие навлекло на ничего не подозревающих людей, доверивших вам своё благополучие. Не пройдёт и часа, как воины падут, и моё воинство двинется дальше. К рассвету город превратится в призрак. Никого не останется.
– Ты чудовище!
На сей раз в его голосе не было пренебрежения или насмешки.
– Я знаю. Как, несомненно, об этом были осведомлены и те, кто отдал вас мне на растерзание. Им нужно было, чтобы я пришла сюда. Нужно было убрать меня с дороги, чтобы достичь своих целей. И Первосвятейшим было плевать на то, сколько человек они обрекут этим на смерть.
Райкар нахмурился.
Он явно пытался понять смысл сказанных слов.
– Тебе и твоим лордам была отведена роль баранов, – презрительно бросила я. – Громогласных идиотов, из которых должно получиться отличное жаркое. Подсадные поросята.
Я нагнулась к нему, хватая за воротник и пытаясь встряхнуть.
С учетом того, что Цаола был вдвое выше и тяжелее бесполезная, в общем-то, затея.
– Героям обеспечена посмертная слава потому, что у них не хватает мозгов остаться в живых, – прорычала я. – Гляди! Гляди и знай, что благодаря вашему предательству эти клыкастые твари, которых клинок смертного поразить не в силах, разорвут горло всем, от мало до велика. Женщинам, старикам, младенцам. У этих тварей нет морали.
– Но она должна быть у тебя! Да женщина ты или кто?!
– Или кто. Или кто, созданное искусственно магами, подобными тем, – ткнула я в пустоту, – кто сейчас пытается избавиться от последствий своей ошибки. Только теперь они, эти последствия, таковы, что им с ними уже не совладать. Эти твари, что нападают на людей, бессмертны в прямом смысле слова – демоны нижнего мира. И они будут лишь пребывать, пока я не закрою лазейку, нечто вроде ворот, в этот мир. А я их не закрою.
В глазах Цаола промелькнуло нечто вроде понимания.
Тень паники.
А потом всё исчезло.
Когда он заговорил снова, голос его больше не дрожал:
– Ты бы не говорила мне всего этого, если бы ничего от меня не хотела. Ты бы могла просто убить меня…
– Слушай внимательно, Райкар. Слушая, запоминай и думай. Я не стану вникать, насколько ваши лорды в курсе столичного заговора. Но реальность сейчас такова, что мой муж и повелитель ранен, возможно, при смерти. Мне необходимо быстро погасить пожар здесь и немедленно вернуться к нему. И только от тебя сейчас зависит, выжгу ли я это место дотла. Или просто покорю. Ты можешь помочь сохранить множество жизней.
– Что я для этого должен сделать?
– Я остановлю атаку моих мертвых монстриков, а тебя отправлю к лордам. Ты должен убедить их до рассвета сложить оружие и выдать зачинщиков мятежа.
– Что с ними будет?
– Казню. Остальным в назидание. После чего оставлю верных мне наместников, отдав им в награду земли казнённых. Потом отбуду в столицу. Если у вас хватит ума восстать вновь, вы будете уничтожены. Если лорды не согласятся с моими условиями – вы будете уничтожены.
– Я почти готов гарантировать согласие, но с одним условием – вы пощадите…
– Не вы здесь ставите условия. Неужели у вас не хватает разума понять это?
Подытожу все вышесказанное: либо вы сдаете мне головы ваших лордов и гибнут только они. Либо сдохнут все.
А теперь ступайте и примите верное решение. У вас три часа и время уже пошло.
Глава 5. Договор
– Ты отпустила его? – возмущенно цедил Риан. – Отпустила главного заговорщика?! Зачем? Неужели, матушка, вы верите в честность его намерений? Верите данному Цаолой слову? А если он предаст нас? – саркастично протянул сын, скрещивая руки на груди и бросая в меня недовольный взгляд.
– Предать можно лишь то, чему верен. Цаола нам не служит. Значит, предать не может.
Риан опустил руки.
Взгляд его выражал растерянность:
– Не понимаю вас, матушка. Я вообще ничего не понимаю.
– Я рассчитываю на то, что маэстро Райкар не захочет невинных жертв и поэтому сумеет расставить правильные приоритеты. Он мне не друг и не союзник, я ему не доверяю, но случаются моменты, когда твои интересы и интересы врага могут совпасть. Грех этим не воспользоваться.
– Разве в этой истории есть наш интерес?
– Сын мой, вы не устаёте меня удивлять. Я рада, когда вы удивляете меня чем-то хорошим, но в этот раз, рискну высказать, вам недостаёт дальновидности. Нам нужно как можно быстрее вернуться в столицу.
Риан кивнул:
– Признаться, я удивлён тем, что, получив известие о том, что ваш муж при смерти, а дочь в смертельной опасности, вы не бросили всё и не поспешили домой. Так поступила бы любая нормальная женщина. Любая нормальная мать.
Его слова больно меня укололи.
– Ты упрекаешь меня в недостатке любви к моим близким?
Риан отвёл глаза.
– Риан, сынок!
Шагнув вперёд, я положила руки ему на плечи и заглянула в глаза.
– Если бы ты мог заглянуть ко мне в душу, ты бы увидел, как мне страшно сейчас и как больно. Увидел и не посмел бы увеличить мою боль колющими упрёками. Увы! Я не любая нормальная мать и женщина, я – королева. Я не могу поддаваться естественным эмоциям. И мы оба с тобой не можем отбыть в столицу, оставив разгорающийся здесь пожар. Когда два очага пламени сольются в один, справиться с ними уже не будет возможности. Тогда мы пропали. Все! Ты, твоя сестра, я, наши сторонники. Насколько я знаю Фабриана и тех, кто за ним стоит – вся страна. Не пройдёт и пяти лет, как они по кусочкам разорвут и разворуют в государстве всё, что с таким трудом собрал твой отец, наводнят страну иностранцами. Фиар превратится в одно из государств, имеющего суверенитет только на бумаге, а по сути станет колонией.
Мы не можем, вернее, не должны этого допустить. Впереди у нас жестокая борьба за трон. Север должен стать нашим оплотом. Добром не пойдёт – силой заставим.
– Полагаете то, что вы отпустили Райкара Цаолу, поспособствует миру?
– Я должна попытаться. Смести всё в Бездну мы успеем. Если есть шанс избежать жертв, нужно попытаться пойти этим путём. Если ты уничтожишь всех своих подданных, кем тогда будешь править?
– Проявить слабость, значит дать врагу напасть.
– Мы не проявляем слабости – мы даём возможность проявить благоразумие.
Подумай о женщинах и детях, сын. Их мнения никто не спрашивал, но их жизни в первую очередь полетят в топку. Обыкновенные люди, чьи мозги так легко запудрить, а сердца получить. Те, кто живёт за краюху хлеба и умирают за стакан воды. Те, кто не творит историю, но проживают её так, как им уготовят властители. Бесправные, ведомые, зачастую невинные – за что я отдам их на растерзание ночным тварям?
За то, что у тех, кто должен был заботиться о них, не хватило ума сделать это правильно?
Я так и сделаю, если иного пути для достижения моей цели не будет. Но если есть шанс избежать этого, не зови попытку им воспользоваться слабостью.
Риан кивнул, признавая правильность моих доводов.
– Что мы будем делать дальше, матушка?
– В том случае, если лорды принесут нам ключи от крепости, казним парочку для острастки. Посадим Кавэлла временным наместником до нашего возвращения.
– Потом вернёмся в столицу? Вдруг я ещё успею увидеть отца живым?
– Да. Вернёмся.
Повисла небольшая пауза.
Риан спросил:
– А если осаждённые не согласятся на наши условия?
– Мы их уничтожим. После чего, опять-таки, вернёмся в столицу, – ровным голосом ответила я.
Я приказала себе не думать о дочери и муже.
Невозможно решить проблему, когда всё, что тебя занимает, находится в другой стороне.
Но даже не думая, я не переставала чувствовать гнетущую тяжесть несчастья.
Хотя, нет. Совсем не думать не получалось.
Мысли летали короткими обрывками.
Как лучше обставить приезд в столицу?
Приехать открыто?
А если Фабриан и преданные ему сторонники устроят ловушку, передавив моих детей, как щенят?
Приехать одной?
Но кому доверить Риана?
Да и сын уже не ребёнок, которого можно оставить на попечении верной няньки.
К тому же я не знаю ни одного человека, в преданности которого была бы уверена настолько, чтобы доверить ему своих детей.
Мысль о том, что вести Риана в столицу все равно что тащить ягнёнка в пасть к волку, формировалась всё чётче.
Без сына устранить меня будет легко. По сути, даже убивать уже не надо – я всё равно что политический труп.
А вот дочь всегда можно использовать. Кто бы не занят престол, принцессы крови никогда и никому не будут лишними.
Жизнь Анэйро не стоит перед явной угрозой. Если только кому-то не захочется взять и просто тупо мне насолить. Ну это вряд ли. Такие люди на вершинах власти долго не задерживаются.
Меряя шагами пол, я размышляла снова и снова.
И чем глубже я обдумывала мысль, тем больше понимала: как ни больно мне даже представить разлуку с сыном, брать его с собой в столицу нельзя.
«А если просто вытащить детей из Чёрных Земель? – шепнул внутренний голос. – Если сбежать?».
Сбежать? Освободиться от тяжести венца, который с первого дня был мне велик и, чего уж греха таить, ненавистен? И пусть Сиобрян был категорически против того, чтобы на троне сидел Фабриан, вековой закон на стороне старшего наследника.
Если бы только удалось убедить Фабриана, что мы согласны с его воцарением на престоле и не собираемся оспаривать законное право первенства, возможно, нам бы удалось решить дело миром?
Но шансы на то, что принц Фабриан согласится оставить жизнь возможному конкуренту, ничтожно малы.
Даже если удастся скрыться за границей и заручиться поддержкой Чеаррэ, нам никогда не будет покоя.
Мы всегда будем жить под угрозой вероломного нападения. Каждый день гадать – кинжал или яд?
Да и Риан? Его воспитывали как наследника трона. Он не оставит мысль занять его.
Затяжная гражданская война обескровит и ослабит государство.
Почувствовав неприятную слабость в ногах, я села.
Мне не дано освободиться от вечного проклятия действовать по чужой воле.
Когда-то я считала, что Миарон поработил мою волю и изо всех сил старалась освободиться от влияния, которое он на меня оказывал.
Но каждый новый рывок закабалял ещё больше.
И положение, в котором я находилась сейчас, по сравнению с тем можно было считать рабским.
Я могла восстать против интересов моего учителя, могла предать его. Но я не могла предать интересы собственных детей.
Я. Никогда. Не. Хотела. Власти.
Никогда!
Но мои дети родились на ступенях трона и не мыслят для себя существования вне королевских покоев.
Наверное, я мелкая душонка.
Наверное, нужно было мыслить глобально. Судьбы миллионов людей, исторические пути огромного государства – об этом думают великие миры сего.
А я размышляла в тот момент чисто по-бабски о детях.
Даже глядя в лицо Создателю в судный день, в который заставляют верить все религии мира, я вынуждена буду признаться: каждый мой поступок, каждый шаг был продиктован лишь интересами моих детей, страхом за жизнь моих детей и желанием исполнить их желания. Больше не о чём.
В тот момент я поняла, что решение уже принято.
Я сделаю всё возможное для того, чтобы короновали моего сына.
Правильно это, не правильно; по правилам или без, я сделаю именно это.
Я не боялась боя, открытой схватки с врагом.
Но то, что предстояло – страшило.
Взять власть зачастую кроваво. Но удержать её?
Экономика, политика, общественные интересы, сплетаемые, как из нитей, из интересов различных социальных групп: торговцы и крестьяне, аристократы и ремесленники, воины и маги – пространство на всех одно и, когда смотришь сверху, оно не так уж и велико.
Как удержать баланс огромного количества сил?
Справимся ли?
Риан ещё ребёнок.
А я, хоть и прошла долгий путь, но сейчас, перед лицом всей глыбы, готовой обрушиться, чувствовала себя простушкой. Дочерью судомойки из третьесортного трактира.
Но унижайся, не унижайся, бойся не бойся, а придёт время действовать – я буду действовать.
В глубине души я уже знала, какие шаги предприму, хотя самой себе не признавалась в этом.
– Ваше Величество, – распахнул полог палатки мой верный капитан. – Лорды пришли. С белым флагом.
Значит, они надеются выйти живыми из пламени?
В другой момент я ни за что не позволила бы им этого. А сейчас нужно решить этот вопрос и заручиться лояльностью как знати, так и простонародья. Как можно быстрее.
– Я приму их. Предупредите принца. Сядем за стол переговоров.
– Его милость уже легли почивать. Прикажите будить?
По себе знаю, какого это, пробуждаться сразу после того, как заснёшь. Тяжело, почти пытка. Но что делать?
– Будите. Разве могу я что-то делать без одобрения его милости?
– Как прикажите, – склонил голову бравый вояка.
Я жадно втянула в себя воздух, стараясь успокоиться.
Пахло мокрым мхом, сосной и холодом.
Никто не должен подозревать меня в слабости. Никто не должен знать моих сомнений.
Чтобы достичь цели, нужно быть жестокой, расчётливой и ужасной.
Несколько раз я сжала и разжала пальцы рук, чтобы кровь быстрее ходила по венам.
В окружении моей вездесущей стражи я шла в шатёр.
Под ногами хрустел ковёр из палых листьев, ещё сырой после недавних дождей.
С востока дул ветер, потихоньку набирая силу.
«Неужели же ты боишься предстоящего разговора?», – подбадривала я себя.
А сердце ныло.
Меня столько раз называли бессердечной. Вот бы и взаправду такой стать?
Но на самом деле сердце у меня есть. Просто чувствует оно немного иначе, чем у большинства людей. Только и всего.
Когда наш разговор состоится, ходу назад уже не будет.
Войдя в шатёр, в свете свечи, мерцающей в лужице воска на столе, я увидела шесть смутных силуэтов.
Господа лорды с Севера. Шестеро, включая Райкара Цаола.