Новый Мир: Поколение Z
Они не видят, зато отец замечает.
Едва заметно киваю.
Он запускает руку себе в карман джинс.
Нащупал нож. Из тех, что всегда под рукой.
Мой в кожанке. Моя реакция намного лучше – мне не нужно держать пальцы на рукояти, чтобы успеть среагировать на нападение.
Вот и крыша.
Так, держать ухо востро.
Калеб выскакивает вперед, едва не переходя на бег. Однако, Эйна, идя впереди меня – сохраняет прежнюю скорость.
Мы с отцом тоже.
Домик убитый, убогий. Вероятно, чья-та старая лачуга еще до времен Падения.
Ожидаемо.
Обычно безопасники и селятся в таких хибарах. Считают, что они неприметные и Они не обратят внимание, даже увидев его издали.
Простаки.
Именно на такие дома Они внимание и обращают.
Так что они чуть ли не вешают красный флаг, приглашая Их в гости.
Идем уверенно, не тормозя. Подстраиваюсь под шаг Эйны, боковым зрением наблюдая за отцом. Тот тоже собрался, рука в кармане.
Отлично.
Но не успеваем мы и подойти к «крыльцу», как воздух резко пронзает оглушительная сирена. Громкая и неожиданная – она будто закрадывается в самый мозг и начинает играть на струнах.
УИИ-ИИ-НЬ!
– Черт! – я тут же зажимаю уши руками, но звук и на немного не становится тише.
Вижу, как отец, забыв про нож, так же зажимает уши руками. Падает на колени, не в силах переносить эту громкость.
Какую-то ультрагромкость.
Кажется, еще немного – и мир разом окутает тишина.
Потому что у меня лопнут перепонки.
– Какого хера вы делаете?! – воплю – вырубите! Вырубите сейчас же!
Если нас так оглушает эта фигня – это как далеко же ее слышно? Черт возьми, да они просто дали клич всем Имитационным!
«Скорее! Сюда! Мы здесь!».
Почему-то у меня даже не возникает сомнений, что это безопасников рук дело. Сирена завизжала именно тогда, когда мы подошли к дому.
Но зачем?
С какой целью?
Что это – сигнализация на их лад? Тогда они еще тупее, чем казалось. Зайди так Они – и уже по этому звуку поймут, что пришли по адресу.
Белки сигналки не ставят.
Еще бы бенгальские огни запустили!
На крыльцо выходит какой-то мужчина. На вид – не больше пятидесяти. Однако, проседи в волосах поменьше, чем у папы.
Глаза зеленые, узкие губы искажены гримасой ненависти.
Он успевает сделать к нам пару шагов, когда вдруг замирает, как вкопанный.
Только смотрит не на меня.
А на папу.
– Руби?!
Я скорее читаю по губам, чем слышу за этой сиреной, что он сказал.
Из двери выглядывает женщина.
А в следующее мгновение звук прекращается так же резко, как начался.
Эйна с Калебом словно и с места не сдвинулись.
Рывком отнимаю руки от ушей.
Папа тоже действует быстро. Путникам это необходимо.
Пара мгновений – и он уже на ногах. Нож в руках.
Однако, мужчина будто не обращает на это внимание. Делает еще пару шагов, изумленно глядя на него:
– Руби, это ты, мать твою?! Вот так земля, оказывается, по-прежнему круглая, а?
– Папа?
Эйна.
Растерянно глядит на него, словно ожидала другого.
Мне же не до объяснений. Я понимаю, что из-за них нам теперь угрожает чертовская опасность.
Даже если мы с отцом дадим деру отсюда прямо сейчас – можем наткнуться по пути на тех тварей, что бегут теперь на замолчавшую сирену.
То есть на тех, на которых обычно не наткнулись.
Делаю резкий выпад вперед и хватаю мужика за грудки.
Да, он значительно выше меня и, что греха таить, намного мощнее – но мною движет выплеск адреналина, а это страшная сила.
А еще гнев.
Руби часто говорит, что вспыльчивость мне досталась от отца.
С тем достаточно было не так пошутить, как он бы хватался за пистолет, будь тот под рукой.
По рассказам Дейва (которые слышал Руби) – отец не гнушался насильственным приучением к дисциплине тем тугоумных, с кем ему приходилось какое-то время делить машину, кров или звездное небо.
Что ж, от крови никуда не деться.
– Сукин сын! – цежу, едва не плюясь слюной ему в лицо – на хера вы это сделали?!
Но тут вмешивается отец, хлопнув меня по спине:
– Хватит, Стенли, подожди..
Но голос какой-то растерянный.
Чего ждать?
– Нет, не хватит! – ярюсь, сверкая глазами – они взяли и..
– Стен.
Голос жесткий и внушительный.
Хлопок по спине более увесистый.
– Подожди, сказал же.
Неохотно размыкаю пальцы.
Очень хочется заехать этому кретину по роже. А когда он решит помериться собственной силой – достать нож.
Но лишь делаю шаг назад, замолчав, как велит отец.
Играю желваками.
Теперь перевожу взгляд с мужика на женщину, что подошла к нам. Эйна с Калебом зашли за их спины, точно промокшие щенки.
– Стен? – переспрашивает мужик, услышав как меня назвал папа.
Теперь его взгляд скользит на меня.
Оценивающий. Ищущий.
Словно пытается что-то сопоставить. После чего едва заметно вскидывает бровь:
– Сын Рочески?
Рочески – фамилия моих родителей. Вернее, отца, но если верить папе Руби, то их поженили в убежище и она переняла его фамилию по традициям старого мира.
– Да! – рявкаю в ответ.
И только теперь до меня доходит то, что ошеломило папу.
Откуда он знает мою фамилию? Откуда знает имя отца? И почему мое имя сразу же навело его именно на эту фамилию?
Слишком много странностей для обычного «совпадения».
Едва заметная улыбка трогает губы мужчины. Он все еще смотрит на меня:
– Что ж, тогда понятно – демонстративно поправляет ту часть одежды, которую я хватал – другого и ожидать не стоило.
После чего вновь переводит взгляд на Руби:
– Не могу поверить своим глазам.
– Эдон.
Неуверенная улыбка скользит на губах отца. Он будто не знает, имеет ли на нее право.
Смотрит ему за плечо:
– Найна..
Теперь улыбается и женщина:
– Руби. Вот уж не думала..
Видимо, нам троим только не понятно, какого черта тут происходит.
Мне, Эйне и Калебу.
Но вместо объяснений Эдон и отец обнимаются. После то же происходит с Найной, и только после этого обращается должное внимание на нас.
Эдон кивает, но говорит папе, словно меня тут нет:
– А как так вышло, что мальчишка Рочески оказался с тобой? Где они сами-то?
Папа едва заметно мотает головой.
Эдон поникает:
– Понятно.
– Мне вот непонятно – вновь делаю шаг вперед, и тоже хоть и смотрю на Эдона, нарочно обращаюсь к отцу – пап, кто это и какого черта ему так много известно о нас?
– «Пап»? – теперь изумляется Найна.
Руби смущенно отмахивается:
– Я ращу его с того самого.. времени.
Наверное, речь о Бойне.
– Так они сразу?..
– С разницей в 10 дней.
И тут его словно осеняет:
– А это ваши? – глядит им за спину.
– Хватит представляться! – повторно прерываю – пап, кто это?
– Это Эдон – отец снисходительно кладет мне ладонь на плечо – они с Найной тоже были там тогда. В Убежище.
– Ты ничего о них не говорил – щурюсь – хотя по десять кругов рассказывал обо всех, с кем общался.
– Я не совсем с ними общался. Я отводил Марго к их шестилетнему сыну. Они играли иногда вместе, крепко сдружились.
И тут переводит озадаченный взгляд на Эдона:
– Кстати, а где Питер?
Глава 3
Эдон тут же мрачнеет.
Чуть опускает голову и для нас все понятно без слов.
Кем бы ни был этот Питер (очевидно и есть тот мальчик, к которому 19 лет назад папа водил свою кузину поиграть) – он уже мертв.
По какой причине и каким образом – значения не имеет.
Вариаций предостаточно.
– Мне жаль – тихо говорит отец.
– Не стоит – Найна – это случилось достаточно давно.
– Папа?
Теперь очередь перебивать Эйны.
Только делает она это не так браво, как я. Видимо, все в их изолированном кругу подчиняются этому Эдону, как овечки пастуху.
Но требовательности в ее голосе прибавляется. Очевидно, это поведение – совсем не то, которого она от него ждала. Видимо, он вообще редко так себя ведет с чужаками.
– Все в порядке, Эйна – отмахивается он – проверка показала, что они оба чисты.
– Проверка? – хмурюсь.
Интересно, как эта сирена на всю округу могла что-то там проверить?
– Долгая история – заявляет Найна – зайдем внутрь, лучше поговорим там. На улице нынче небезопасно.
– Нигде не безопасно – замечаю сухо – и тем более не там, где орет сирена.
– Стен – в который раз одергивает отец.
Эдон усмехается:
– Не беспокойтесь. Она лишь кажется громкой из-за волны, на которой наш слух воспринимает этот диапазон. На деле уже за тем деревом от нее не останется и писка.
– Кто эти люди? – едва слышу шепот, с которым обращается Эйна к отцу, едва они чуть выходят вперед, ведя нас к двери.
Она чуть поднялась на цыпочки, но ее все равно хорошо слышно.
– Сказали же тебе – нетерпимо отмахивается от нее Эдон, говоря в свою очередь в полный голос – люди из Убежища. Выжившие там, как и мы. Кузина Руби дружила с Питером.
– А этот?.. – стреляет в мою сторону глазами.
Она правда думает, что это беспалевно?
– Это мальчишка Рочески. Я их видел, но лично знаком не был. Тоже из убежища. Итан – отец его, был палец в рот не клади. А вот Джейн очень приятная женщина.
– Как ты понял, что это именно их сын?
– Он внешне похож на Итана. Да и имечко.. в свое время почти каждый знал, что они назвали сына Стеном, в честь умершего брата Джейн. Они первые устроили «фанфары», когда забирали его мать с «роддома». Дружок его даже телефон выцыганил. Всей своей оравой толпились. И Руби всегда рядом вился – крутил с их дочкой. Тут два и два сложить несложно.
– Ты уверен, что они?..
– Говорю же, проверка показала – чисты.
– Вдруг они опасны? Между теми людьми, которых ты знал, и этими – прошло больше девятнадцати лет..
– Вы так неслышно шепчитесь – язвительно замечаю, не выдержав – можно погромче, пожалуйста? А то я слышу не все подробности своей биографии?
– Стен – одергивает вновь отец.
В этот раз не повинуюсь:
– Что, «Стэн»? – фыркаю – они обсуждают нас, не скрываясь, а я должен стесняться рассказать им об этом?
Он внушительно хмурит брови.
Закатываю глаза и отмахиваюсь.
– Стен – повторяет он.
– Я в курсе, как меня зовут. Судя по его рассказам – уже заходя внутрь лачуги, киваю в спину Эдона – в убежище все были в курсе моего имени.
– Прекрати – теперь уже шипит он и я немного урезониваюсь.
– Характерец-то! – добродушно усмехается Эдон – точно не в Джейн пошел, а?
– Тебе лучше знать – огрызаюсь.
Ловлю на себе напряженные взгляды Калеба и Эйны.
Видимо, веду себя слишком враждебно. Сам не могу понять, что со мной.
Обычно на дружелюбие я отвечаю дружелюбием. На приветствие приветствием. На помощь помощью.
Но к этим я изначально был настроен скептично, потому что они безопасники.
Потом еще эта сирена, неважно слышно ее или нет. Теперь еще эти разговоры «в пол уха» обо мне и моей семье.
Не знаю почему, но я взвинчен уже чуть ли не до белой ручки.
По большому счету – без какой-либо на то причины.
Они нас угостят и напоят, как минимум, и скорее всего забесплатно. Вероятно, отец прав.
Надо взять себя в руки, чтобы они не бормотали.
Безопасники вообще сумасшедшие, так что чего удивляться?
Просто впервые за свою жизнь встречаю людей, кроме папы, кто еще бы знал моих родителей.
И мне не нравится, как он говорит об отце.
Итане.
– Что ж, ладно – кивает Эдон и указывает нам на какую-то врезанную в стену покосившуюся доску – сядем.
Эйна поднимает ведро, с которым шла все время:
– Пап, куда рыбу?
– Калеб наловил все-таки? – смотрит на сына и одобрительно подмигивает – молодец.
Тот выпячивается от гордости.
– Найна – теперь кивает жене – убери чешую, да ребята пожарят.
– Хорошо.
Взяв ведро у дочери, она уходит в соседнюю комнату.
Каждая размером с черепную коробку этого Эдона.
Отец садится напротив него, однако я предпочитаю умоститься на какой деревяшке сбоку. Она вся в тряпках, и будет пожестче земли.
– Не стоит.
Отчасти обеспокоенно, отчасти раздраженно просит Эйна, тут же метнувшись ко мне коршуном:
– У тебя одежда грязная. А я тут сплю.
– Спишь? – изумляюсь, медленно встав и обернувшись.
Такая же деревяшка, как та, за которой сидят наши отцы.
Только закиданы тряпками.
Да уж. Наверное, ночевать на траве у дерева – и то не самое худшее. У кого-то жизнь «с комфортом» похуже, чем наша «без комфорта».
Озадаченно жму плечами и отхожу.
Облокачиваюсь на стену, пока Эйна трепетно расплавляет тряпки обратно. Дальше еще одна такая же деревяшка. Тоже в тряпках.
Калеб, все это время стоящий ближе к пороге, видимо набирается смелости. Потому что, еще пару раз глянув на сестру, что занята «постелью» подходит ко мне:
– Если хочешь, можем сесть на мою – и указывает на ту деревяшку дальше.
– Давай – бесстрастно киваю.
Мне без разницы куда.
Лишь бы поесть, попить и свалить отсюда нахрен.
– Вода у вас есть? – уточняю.
– Конечно.
Он вскакивает и, схватив плетенную пиалку уходит в ту комнату, куда ушла Найна. Приходит уже, наполнив ее до краев.
Жадно выпиваю все до капли, после чего прошу еще.
– Разом нельзя – останавливает Эйна, наблюдающая за нами, когда Калеб уже готов ринуться за второй порцией – иначе вырвет. А я только с утра пол помыла.
Скептично хмыкаю, глядя на пол.
Калеб неловко топчется, после чего все-таки приносит еще одну порцию и отдает ее моему отцу. Тот благодарит.
Они уже болтают с Эдоном вовсю.
Насколько могу слышать, не вникая в разговор – рассказывают друг другу, как сложилась их жизнь после Бойни.
Как выживали, чем живут сейчас.
Первым болтает Эдон, так что, полагаю, главная часть еще впереди. Когда тот поймет, что мы не случайно набрели сюда, спасаясь от Них – а что это наш образ жизни.
Для безопасников нет ничего хуже вечных путников.
Они считают нас настолько же безумными, насколько мы их.
Калеб вновь усаживается рядом, выжидающе глядя на меня. После чего все-таки спрашивает:
– А как там?
– Где?
– Снаружи.
– Калеб! – тут же одергивает Эйна.
– Отстань – фыркает он – сиди сама на своей кровати, своей чистой задницей и не вмешивайся, когда мужчины разговаривают.
Я давлюсь от смеха, когда Эдон, умудрившийся услышать это краем ухо, грозно осекает сына:
– Калеб! Чтоб я такого не слышал.
– Я ничего не говорил.
– Зато я все сказал – испепеляет его взглядом и, добившись, пока сын повинно опустит голову, вновь возвращается к разговору с моим отцом.
Однако, Эйна умудряется дать отпор и без посторонней помощи.
Едва тот вновь отвлекается, она перевешивается через заслонку, отделяющую две кровати, и шипит брату:
– До «мужчин» у тебя еще не скоро дорастет.
– Пошла ты! – пылит он громче нужного.
– Калеб!
Эдон опускает всей тяжестью свой кулак на дощечку, за которой они сидят.
Все мгновенно замолкают.
Даже кажется шум из кухни, куда ушла Найна, прекращается на мгновение.
– Я тебе что говорил?
– Она первая начала! Сказала, что.. – тушуется – что я не мужчина.
– Будешь так относится к женщинам и никогда им не станешь – кивает Эдон – успокоились немедленно. Что за бедлам!
Обращается к папе:
– Не подумай, у нас так не всегда. Просто точно с ума посходили, черти. Особенно этот – кивает на Калеба – иной раз не поймешь, что у него в голове.
И вновь к разговору.
Удивительно, как он умеет филигранно развешивать люлей и так же быстро возвращаться в течение болтовни.
Подождав приличия ради пару минут, Калеб вновь умащивается ко мне:
– Ты видел хоть один город?
Теперь Эйна лишь недовольно сверкает глазами на нас обоих, но никак не вмешивается.
Равнодушно киваю:
– И не один. Десятки, сотни городов. Разных размеров.
Кажется, челюсть Калеба коснулась пола.
Если честно – вроде даже и челюсть Эйны тоже.
– И там есть Они?
– Они есть везде.
– Нет – поясняет он – говорят, города заполнены Ими. Только войдешь – сразу умрешь.
– Что за бред – недовольно кривлюсь – скорее уж в лесах встретить Их куда более вероятнее. В городах редко натыкаешься. У Них большой интеллект. Они понимают логику людей. И как раз ищут по бо́льшей части в лесах.
– Бред – не выдерживает Эйна – Они обитают в городах и это все знают.
– Как же – язвительно усмехаюсь – особенно те – краткий взгляд на плетенные тапки – кто ни разу ни в одном городе не был.
Калеб победно смотрит на сестру, словно выиграв какой-то личный спор.
И вновь ко мне:
– А как там?
– Я не знаю, как рассказать – признаюсь – для меня совершенно обычно. Дома, дороги.. травой поросшие. Покошенные знаки..
– Чума.. – ахает Калеб, точно я рассказал, что на орле верхом летал – а что еще ты видел?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Желобки – приспособления, по которым сок вытекает из отверстия дерева.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книгиВсего 10 форматов