Оба смущённо кашлянули, чуть кивнули, и тут же поспешили уйти.
– Иди, садись, ешь, – вновь проговорила женщина. – Меня зовут Лизи. А тебя Диса, ведь так? Только не спрашивай откуда я это знаю. Он просил не говорить, а лишь приготовить тебе еду.
Диса без лишних уговоров села за стол, уплетая лежащие в плошке нарезанные кусочки жареного козлёнка, чья туша находилась в жаровне на вертеле.
Лизи села на другой конец лавки. Ей было около пятидесяти. Она была одета в длинное льняное платье коричневого цвета и белый передник. Волосы были убраны под чепец. Добрым взглядом серых глаз она внимательно разглядывала девушку.
– Давно у нас не было гостей, – проговорила она. – Хозяин не приводит сюда живых людей. Ой, то есть, других людей, не из нашего рода, – быстро поправила она.
– Живых?.. – встрепенулась Диса и в её душе поселился страх.
– Нет-нет, ты только ничего не бойся, – запротестовала Лизи. – Ты здесь в безопасности, – она вскочила на ноги, взяла с соседнего стола глиняную чашу для мытья рук, и поставила около девушки, а рядом положила полотенце. – Наш хозяин добрый. Он…
«Лизи, проводи нашу гостью в малый зал», – послышался мысленный приказ.
Лизи скорчила гримасу раздражения.
– Ненавижу, когда он так делает, – прошептала женщина. – Никак не могу привыкнуть, что ему подвластны все мысли и слова. Насколько я знаю, ты тоже так умеешь?
– Сейчас, это он сказал? – спросила девушка.
– Да. Не бойся, он добрый. Идём.
Диса сполоснула руки в чаше, вытерла полотенцем, и встала со скамьи.
Не успели они выйти в зал, как на них тут же устремились удивлённые любопытные взгляды, порядка десяти мужчин. Все они были не старше пятидесяти, и не младше восемнадцати. Были одеты в туники, рубахи и штаны, на некоторых были кожаные доспехи. Один здоровяк напомнил Дисе Ньяла, так как предплечье и вся его правая рука, были разрисованы рунами. Среди присутствующих она разглядела двух женщин, но не в платьях, а в защитных кожаных одеждах и штанах.
Странное молчаливое общество, так же рассмотрело девушку с ног до головы.
Тихо потрескивали факела, установленные на стенах. Ярко пылал камин. Ночь уже вступила в свои права. За окнами была тьма.
– Идём, – Лизи указала на лестницу, ведущую на второй этаж.
9
Мелодия скрипки раздавалась по всему замку, она была не радостная, и не грустная. Музыка невольно способствовала, к разного рода, размышлениям и воспоминаниям.
Большой длинный коридор, освещённый несколькими факелами, казался ещё больше, чем днём. Но на сей раз было ощущения человеческого присутствия, а не давящая холодом тишина.
Поднимаясь по ступенькам, Диса радостно предвкушала встречу с отцом, чтобы наконец спросить, где она находится, и что это за люди.
Лизи отворила дверь, которая днём была заперта. Это была уютная малая гостиная, освещённая двумя большими напольными подсвечниками, и камином. Большое окно было завешено богато расшитой шторой. Стены украшали гобелены и ковры с изумительными изображениями торжественных пиров, охоты, и сражений. По сторонам от камина, висели щиты с гербом двух львов, державших золотое ожерелье. Возле камина, на невысоком помосте располагалось огромное резное кресло, с которого небрежно свисал бардовый плащ, отороченный белым мехом. У левой стены располагалась длинная резная лавка, застеленная вышитым бархатом.
Спиной к ним у окна стоял молодой мужчина и играл на скрипке.
Диса и Лизи остановилась недалеко от порога.
Мужчина продолжал играть. Это был не Йозеф, но скрипка была его. Диса разочарованно и раздражённо вздохнула.
Красивая мелодия закончилась. Он опустил скрипку и обернулся.
Девушка не могла поверить своим глазам, перед ней стоял живой образ портрета, что находится в библиотеке. Пытливый взор его карих глаз сразу поставил в тупик, так как, в отличие от портрета, это был взор человека куда более опытного, много знавшего, понимавшего, и жившего отнюдь не такой короткий срок, о чём свидетельствовал молодой безупречный вид.
Лизи улыбнулась, поклонилась, и вышла из комнаты.
«Кто же ты? – услышала Диса мысленный ласкающий слух голос, и вот наконец видя его обладателя. – Почему ты не ушла, как я советовал?»
«На нас напали, – ответила она мысленно. – Где мои спутники?»
«Я не думал, что этот дар может перейти к смертному человеку», – улыбнулся он, вновь не произнеся не слова.
– Где мой отец? – гневно проговорила она.
– Замечательный инструмент, – наконец ответил он вслух, кладя скрипку на лавку. – Ты играешь куда лучше меня. Иди за мной.
Они молча спустились с лестницы. Все, кто находился в зале, включая Лизи, встали на ноги, и чуть склонили головы. Молодой хозяин кивнул, идя к дверям. За ними послышались шаги, Диса обернулась, заметив двух мужчин с факелами. Обойдя двор, они остановились у деревянной двери с железными шипами, которую девушка не смогла открыть. Мужчины с лёгкостью отворили створки дверей и пошли вперёд, освещая лестницу ведущую вниз.
«Не бойся», – молодой хозяин, жестом пригласил её спуститься.
В груди Дисы зрел ужас. Она сомнительно глянула на него и с трудом поборов страх, вздохнула, и начала спускаться по лестнице. Он шёл следом.
Лестница была довольно узкая. На ней едва могли разойтись два человека, и поэтому все шли друг за другом. Они спустились на шероховатый, выложенный камнем пол, и направились чуть в сторону, и вскоре, подошли к нескольким небольшим камерам, с решётчатыми заграждениями.
– Отец! – выкрикнула радостная Диса, разглядев две фигуры в полутьме, и подбежала к решётке, желая её открыть, но та не поддалась.
– Девочка моя, – Йозеф поднялся с пола и подошёл к решётке, схватив девушку за руки. – Ты жива. Как хорошо.
Слуги хозяина закрепили факела на стене и отошли чуть в сторону, покорно дожидаясь следующих распоряжений. Недалеко в стороне можно было разглядеть странные приспособления с цепями и кандалами, вероятно для пыток. И что-то среднее между горном или камином, но явно не для приготовления пищи.
Недалеко от музыканта, в этой же камере, на полу лежал Ньял, зажимая кровоточащую рану на боку. В соседней камере к решётке подошли Ганс и Арн.
– Выпустите нас отсюда! – прогремел злостный голос из третей камеры. – Я заплачу любой выкуп!
– Ты ещё не понял, что твой отец, таким способом решил от тебя избавиться? – проговорил молодой хозяин. – Сомневаюсь, что я получу, хотя бы одну медную монету.
Князь злобно осматривал наглеца, который озвучил, и так ясный всем, приказ Зигмунда Бравого. Вот только ему верить в это не хотелось.
Всё что помнили мужчины, это нападение волков, которые раскидали их по сторонам, лишив чувств. Они уже давно пришли в себя, окружённые тьмой, не зная, где находятся. Пытались звать на помощь, но никто не отозвался.
Йозеф был единственным, который хоть что-то видел, да и то смутно. Рассказывал, что после того, как Диса потеряла сознание, зверь поднял её на лапы-руки. Потом его кто-то схватил и он, словно летел, а мимо, тёмной дымкой мелькали леса и долины.
Пленники поняли, что они в каком-то подземелье, да ещё за отдельными решётками. Они пришли к выводу, что так и умрут здесь, не увидав дневной свет.
– А ты ещё, что за малявка? – спросил князь, осмотрев собеседника, младше его по возрасту, или, в конечном итоге ровесника.
– Меня многие недооценивают, – чуть улыбнувшись, спокойно ответил хозяин дома. – Особенно такие как ты.
– Неужели? – усмехнулся князь. – Пригласи папочку. Я с детьми переговоры не веду.
