– Никита, прекрати! – строго прикрикнул на сына Ефим. – Не место и не время для шуток.
– Не сердись, я же просто любя, – потрепал брата по голове Никита.
– Любя… – обиженно повторил Поликашка…
– Сколько их? – обращаясь к Кучияку, перешёл к делу Ефим.
– Я не знаю – заметил только, что у Белой горы люди, пробрался ближе – понял, что бандиты, и сразу назад… Ты же приказал быстрей возвернуться.
– Та-ак… – раздумывая, опустил голову Ефим. – Вот что сделаем: выдвинемся как можно дальше вперёд, затаимся, пошлём разведчиков, чтобы посчитали, сколько бандитов и как ловчее будет незаметно пробраться.
– Господин хорунжий, можно мне с Захаром Нечаевым пойти? – по-солдатски обратился к отцу Поликашка.
– Ещё чего?! – удивлённо открыл глаза Никита.
– Хорошо, – не обращая внимания на возглас урядника, ответил Ефим. – Вы парни молодые, юркие – да и глаз у вас зоркий, чего Кучияк не заметит – увидите. Только не самовольничать, держаться Кучияка… Надеюсь, поняли! – добавил он.
– Поняли! – просиял Поликашка.
– Есть ли место поближе к Белой горе, где мы сможем незаметно затаиться? – обратился Ефим к инородцам.
– Неподалёку небольшое плато, оно уходит немного в сторону от тропы – там можно расположиться, – ответил Сыгыр.
– По коням, – негромко скомандовал Ефим. – И потихоньку, шагом, вперёд.
– Ваша задача смотреть и запоминать, – строго наказывал командир Поликашке с Захаром, когда отряд спешился в указанном Сыгыром месте. – Возьми, – протянул он сыну пистолет. – Воспользуйся в самом крайнем случае – если бандиты заметят вас и будут преследовать. Мы поспешим на помощь.
Проберитесь как можно поближе к их логову. Может, какой разговор услышите, пусть ребята послушают, – повернулся Ефим к Кучияку. – Чем ближе вы затаитесь – тем больше увидите, а это – ох как важно для нас. – Ну, с Богом! – хлопнул он по плечу Поликашку…
Оставив лошадей в лагере, разведчики пешими направились к Белой горе.
– Вот и для нас дело нашлось, – радовался Захар.
– Эх, сейчас бы бандита какого захватить – утёрли бы нос Никите, – с досадой бросил Поликашка.
– Тс-с… – приставил палец к губам Кучияк, давая понять, что недалеко логово разбойников. – За мной! – сделал он знак рукой и с ловкостью кошки вскарабкался на невысокую каменную стену, тянущуюся вдоль тропы.
Друзья последовали за ним и – где перебежками, где пригибаясь, – всё ближе подбирались к намеченной цели.
– Ложись! – махнул рукой вниз Кучияк, и вскоре с высоты каменной гряды, открылась картина разбойничьего лагеря.
Спрятавшись за валуном, разведчики стали наблюдать за действиями бандитов.
Встречный ветерок доносил обрывки разговора, из которого всё же можно было сложить ясную картину происходящего. Атаман сидел развалившись, опустив одну ногу в ушат с водой.
– Ну что, помоешь мне ноги, – инородская красавица? – ехидно улыбался он стоящей перед ним с гордо поднятой головой Копчаай. – Тебе здесь гордыня не поможет. Не смиришься – отдам на развлечение мазурикам*. – Чего мигоришь*?! – перешёл Атаман на грозный тон. – Али в толк не возьмёшь, о чём я бакулю*?.. Чухарь*! – поманил он пальцем Туулая. – Растолкуй ей, чего Атаман хочет.
– Да я… не расслышал о чём речь, – задёргал плечами инородец – он уже привык к кличке, данной ему с лёгкой руки Атамана.
– Чухарь, ты и есть чухарь, – брезгливо махнул главарь. – Сколько с нами ходишь, а всё не можешь усечь, чего тебе бакулят.
______________________________
Мазурики* – бандиты. Мигоришь* – глядишь. Чухарь* – глухой тетерев.
Бакулить* – говорить.
Ладно… – остановил он прищуренный взгляд на Копчаай. – Неохота мне сейчас с тобой валандаться – завтра побакулим. Эй вы, кубасьи*! Баранина готова?! – прикрикнул Атаман хлопотавшим возле огромного котла женщинам.
– Готова… Ежели чево – и такую сожрём, – задёргав носом, прошипел Шиш.
– Кулак! Тащи камырку*, созывай мазуриков, – продолжал распоряжаться Атаман.
В мгновение вся братия, оттолкнув в сторону поварих, собралась около исходящей ароматом баранины.
– Подставляй бухарики*! – оскалил лошадиные гнилые зубы Кулак, легко подхватив мощной рукой огромный турсук с аракой.
– Лей полнее! – наперебой кричали бандиты, наслаждаясь вонючим запахом молочной водки.
– Бес с Арканом, пожрёте и на стрёму*. Касьяна и Сову смените, а то кабы у них кишки к спине не прилипли. И Мартына с Косым тоже подменить надо, – кивнул Атаман в противоположную сторону. – Пискун* и Бирюк* – будете вместо них.
– Раз… Два… Три… – стал считать разбойников Захар. – Четырнадцать, – заключил он.
– И четверо в дозоре, – добавил Поликашка.
– Восемнадцать… – поправился Захар.
– Всё? – шёпотом спросил Кучияк. – Тогда пошли, – развернувшись, бесшумно ступил он на каменные россыпи…
– Восемнадцать их… – наперебой доложили командиру Поликашка и Захар.
– И Туулай ещё… – добавил Кучияк.
________________________
Кубасьи* – бабы. Камырка*– водка. Бухарики* – кружки. Стрёма* – охрана, дозор. Пискун* – комар. Бирюк* – угрюмый, нелюдимый.
– Очевидно, что два подхода к лагерю – с двух сторон дозоры стоят.
– А женщины? Где их держат? – перебил докладчика Фёдор.
– Женщин – семеро. Около них всегда кто-нибудь крутится. Бандиты за каждым их шагом следят. Согнали в кучу, заставляют готовить еду, а одну, думаю, главарь принуждал мыть ему ноги, но та гордо отказалась, – ответил Захар.
– Пообещал бросить её бандитам на потеху, – добавил Поликашка.
– Зорко они инородок стерегут, боятся кабы не сбежали, – заключил Фёдор.
– Да-а… – задумался Ефим. – Если не удастся внезапностью бандитов захватить – то они ими будут пользоваться как живым щитом.
