– На, держи! Вот твои накидки. Не дышится ей… – старуха бросила узелок в повозку.
– Не сердись, – улыбнулась Заира и отложила его в сторону. Старая служанка нахмурилась, услышав в её голосе весёлые нотки. Жизнерадостность её пугала. Всегда и во всём. Она считала, что хорошее настроение было причиной больших неприятностей.
– Чему радуешься? – раздражённо пропыхтела она. Но Заира не обращала на её ворчание никакого внимания.
– А ты раньше видела римлян?
Вопрос прозвучал неожиданно. Старуха повернула голову и увидела, что девушка смотрит в узкую щель между складками.
– Каких римлян? Ты что, меня специально туда отправляла? – прошипела она, содрогнувшись от внезапно охватившего её страха. – Ох, доиграешься ты! Доиграешься. Не смотри туда! – настойчиво произнесла Хантра, понизив голос. – Иначе я тебя свяжу! Ой свяжу, доиграешься! – она могла позволить себе такие поступки, потому что была её родной тёткой. Невысокая, сутулая, вечно раздражённая и брюзжащая, сестра Абгара с самого детства ссорилась с родителями, братьями и сёстрами, не говоря уже о ровесниках. У отца так и не получилось выдать её замуж, поэтому она жила в доме брата, помогая ему воспитывать рано осиротевшую Заиру. Постоянное плохое настроение состарило её раньше, чем можно было ожидать, и после того как Хантра поседела, все забыли, сколько ей лет и считали чуть ли не бабушкой Заиры. Внешне она не была похожа на брата. Маленький нос и близко посаженные глаза делали её лицо узким, а тонкие, тёмно-синие губы только усиливали неприятное впечатление, которое возникало у людей с первых минут общения. Хантра всех подозревала в неискренности и во всём видела подвох. И хотя Абгар так не считал, но эти качества были очень нужны для воспитания Заиры. Поэтому постепенно Хантра стала её тенью, которую такая чрезмерная опека никак не смущала. Однако всё изменилось, когда её заметил владыка Парфии. С этого момента она в полной мере ощутила, насколько ужасной может быть безумная любовь и забота её тётушки.
– Да прекрати ты! Посмотри, какой большой воин… и какой странный, – не обращая внимания на клокочущую в её голосе злость, продолжала она. – У него такие сильные руки. И красивые плечи. Интересно, кто он? Наверно, друг Красса или его брат? Очень большой и очень сильный. И такая смешная борода, – она рассмеялась.
– Заира, тише! – прохрипела почти в самое ухо Хантра.
– Ну что ты так волнуешься? – с неудовольствием ответила та. – Я же только посмотрела… Ой, гляди, что он делает! – она схватила тётку за локоть и притянула к себе. На той пахнуло старым козьим сыром и прелым потом. Заира фыркнула и рассмеялась. Хантра с неудовольствием выдернула руку, но женское любопытство взяло верх, и она склонилась к узкой полоске света над подушкой. В двадцати шагах от повозки она увидела усталого, измождённого римлянина, который какое-то время лежал на камне, исподлобья наблюдая за верблюдами, а потом вдруг перелез и подошёл к самому ближнему. Руки у него были связаны, но он мог идти. Хантра и Заира замерли. Им показалось, что пленный споткнулся и, чтобы удержаться, схватился за пустой мешок. Верблюд переступил с ноги на ногу, но даже не повернул голову. Теперь человека не было видно из-за горбов, а вскоре сбоку подошёл ещё один верблюд. Его копыта подняли в воздух мелкую пыль, и пленный почти растворился в ней. Однако вскоре он появился чуть дальше, у камней, где пыли уже не было. В руках у него были два мешка.
– Смотри, он снял их! Зачем они ему? – удивлённо прошептала Заира.
Старая служанка хотела что-то ответить, но замешкалась. Ей самой было интересно узнать, что будет дальше, поэтому она только недовольно пожала плечами и, засопев, стала пристально всматриваться вдаль. То, что она увидела, удивило её не меньше, чем её юную племянницу.
Глава Настойчивое любопытство Заиры
Лаций увидел, что Икадион и Атилла пошли за водой и устало вернулся к валуну. Его внимание снова привлекли верблюды. Что-то в них было не так. Он долго смотрел застывшим взглядом на пустые мешки из-под стрел, пока в голове не прозвучало слово «мешок». Повторив его несколько раз, он удивился, что не догадался об этом раньше. До животных было всего несколько шагов. Он перелез через камень и, подойдя к ближнему, дёрнул грубую ткань на себя. Ничего не получилось. Оказалось, что мешки были привязаны с двух сторон. Лаций устало ткнулся лбом в бок верблюда. Тот несколько раз переступил с ноги на ногу и поднял целое облако пыли. Лаций испугался, что верблюд убежит. Но животное безразлично смотрело в другую сторону. Подёргав мешок несколько раз из стороны в сторону, он окончательно убедился, что его не сорвать. Рука осторожно опустилась вниз и нащупала на боку вязаную волосяную верёвку. Она проходила прямо под брюхом верблюда. К ней как раз и были привязаны оба мешка. Сил удивляться уже не было, но он на мгновение остановился, чтобы запомнить эту хитроумную выдумку парфян. Ведь так можно было не заботиться о том, что груз упадёт со спины лошади или верблюда во время долгих переходов. А после боя их можно было нагрузить чем-то другим! Он вспомнил, что воду в Риме тоже развозили в кожаных мешках. Их никогда не закрепляли. Это мимолётное сравнение ненадолго отвлекло его. Когда удалось найти узел и растянуть его из стороны в сторону, руки уже не слушались. Зато два мешка, как награда, лежали на земле. Чихая от пыли, он на ощупь развязал вторую верёвку и снял ещё два. Теперь можно было возвращаться.
Подойдя к Варгонту, Лаций опустился на землю. Стоять не было сил. Он накрыл тело товарища одним мешком, а со второго попробовал сорвать верёвки. Но узлы из конского волоса были слишком крепкие. Он толкнул Атиллу и протянул ему два других мешка. Тот молча кивнул, взял один себе, а вторым накрыл Икадиона. Затем дал Лацию немного воды. Беспощадное солнце теперь не так обжигало тело, но скоро должна была наступить ночь, а вместе с ней и промозглый холод. Лаций надеялся, что под мешками будет теплее. Он ещё успел подумать, что утром их надо будет спрятать… но эта мысль, как трепетная птица, была сразу же сбита беспощадной стрелой усталости. Поэтому когда его голова коснулась локтя, он уже крепко спал. Спал и не видел две пары глаз, пристально наблюдавших за ним из большой повозки, – одни большие и чёрные, с застывшей в них искрой неподдельного восхищения, а другие – маленькие и злые, с бегающими зрачками под напряжённо нахмуренными бровями.
– Всё, поехали! – резким шёпотом прорычала старая служанка и дёрнула девушку за руку. Та поджала губы и откинулась назад, задумчиво уставившись в полумрак повозки. – Ты что, Заира? – окликнула её Хантра. – О чём думаешь, а? – старуха напрасно всматривалась в темноту, пытаясь рассмотреть её лицо. Внутри было слишком темно и душно. Хантра тяжело дышала и от этого видела ещё хуже.
– Он накрыл своего товарища, – прошептала через какое-то время Заира.
– Что?
– Ничего. Просто этот пленник не похож на других.
– Да… они все не похожи… поначалу. Ты смотри, не дури. Это всё – рабы Сурены! А Сурена шутить не любит.
– Мы – тоже его рабы. Скажи, а мы могли бы купить его у Сурены? – заговорщицким голосом спросила Заира, неожиданно приблизившись к самому уху старухи и положив ей руку на плечо.
– Ты что?! – в страхе отмахнулась та. – И не думай! Ты – будущая жена Орода. И тебе нельзя об этом думать! Нельзя! Только словом обмолвишься, и всё, конец тебе… и мне – тоже. И отец родной не найдёт. Не вздумай даже думать об этом, поняла?! – горячо зашептала она, но, не услышав ответ, разнервничалась и дёрнула девушку за край платья. – Ну-ка, дай мне слово, что никому не скажешь!
– Хорошо, хорошо, успокойся. Даю тебе слово, – прошептала Заира.
– Нет, скажи, что ничего не сделаешь без моего ведома.
– Ничего не сделаю. Обещаю, – улыбнулась она.
– И никому не скажешь, никого не попросишь и никуда не пойдёшь! – опять дёрнула её за руку тётка.
– Да куда я пойду? Ты что, с ума сошла? Я же без тебя никуда и так не хожу! – искренне возмутилась Заира.
– Ну ладно, ладно. Только смотри, не делай глупостей, – Хантра стала успокаиваться, чувствуя, что по-прежнему имеет над ней власть. – И даже не смотри в их сторону! – приказала она напоследок.
– Хорошо, хорошо, успокойся уже, – похлопала её нежно по спине Заира.
– Уж лучше бы их всех убили, – процедила сквозь зубы тётка, но племянница не слышала этих слов. – Или может их всех лучше… – опытную и мудрую старуху вдруг осенила блестящая догадка, и она застыла у полога, держась одной рукой за край телеги.
– Ну что, едем? – недовольно спросил снаружи один из всадников.
– А?! Что?.. – с трудом оторвавшись от своих мыслей, переспросила его старая служанка.
– Всё уже? Едем? – повторил воин и лениво тронул лошадь.
– Да, едем, – коротко ответила она и, высунувшись, махнула рукой. Повозки продолжили движение. Старуха несколько раз украдкой бросала на Заиру встревоженные взгляды, но та неподвижно сидела на подушках, погрузившись в свои мысли. И это только укрепило старую Хантру в её догадках.
Глава Святая наивность
Ночь, как всегда, наступила быстро. Повозки остановились в лагере, и служанки вместе с евнухами стали перетаскивать вещи в большой шатёр. Заира не спешила заходить внутрь, чтобы не мешать. Тем более ей хотелось подольше постоять у входа, потому что отсюда она могла увидеть пленных римлян, если бы их вдруг стали перегонять в другое место. Старая Хантра заметила это, но промолчала. Она не хотела привлекать внимание евнухов и стражников, не говоря уже о рабынях, которые могли любую, даже самую нелепую глупость превратить в ужасные слухи. Хантра сама не раз пользовалась болтливостью обитательниц гарема и хорошо знала силу сплетен.
Когда первые волны прохладного воздуха коснулись её рук, Заира с удивлением оглянулась, не сразу поняв, почему ей вдруг стало зябко и неуютно. Спрятанное под накидкой лицо только сейчас почувствовало лёгкое дыхание наступившей ночи. Она поёжилась и зашла в шатёр. Время почему-то стало тянуться мучительно долго. Служанки и евнухи, казалось, спали на ходу и ей несколько раз хотелось прикрикнуть на них, но она сдерживалась. Блеск глаз выдавал внутреннее волнение, но никто, кроме старой тётки, этого не видел. Хантра тоже волновалась, но по другой причине. Она старалась придумать повод, чтобы уйти из шатра после полуночи.
Наконец, все вещи были свалены в кучу и рабыни стали раскатывать ковры. Вскоре по краям уже громоздились горы подушек и одеял. Служанки взяли мешки и пошли за водой. Дождавшись, когда они отойдут подальше Заира наконец решилась подойти к Хантре.
– Сегодня холодно, – осторожно начала она.
– Тебе холодно? – с удивлением спросила та.
– Немного, – поджала губы Заира. – Но я не об этом, – она посмотрела в сторону выхода и вздохнула. Хантра заметила этот взгляд и коварно улыбнулась в душе.
– Ты опять за своё? – сказала она недовольным тоном, но осеклась, подумав, что это может отпугнуть племянницу.
– Нет-нет, я ничего не думаю плохого… Но не могла бы ты помочь? – осторожно спросила Заира. Не услышав ответа, она приняла это за молчаливое согласие и продолжила. – Ты же сама говорила, что мне надо во всём с тобой советоваться. Я просто хотела попросить тебя. Ну помочь немного. Ты можешь отнести тем двоим пленным немного воды и еды… и масла тоже? – она сделала глубокий вдох, чтобы справиться с волнением, и на мгновение замолчала.
– Масла? – переспросила Хантра, изобразив на лице удивление.
– Да. Ты же видела… у них раны, – умоляюще произнесла Заира.
– И ты хочешь… – не сдержалась старая служанка. – Эх, молодость! Ты неправа, Заира… Это же… Ладно, так и быть, отнесу, – неожиданно сменив возмущение на покладистую ворчливость, добавила она.
– Спасибо, тётя! – не веря своим ушам, воскликнула девушка и радостно захлопала в ладоши, но старуха вдруг схватила её за кисти и резко одёрнула:
– Тише ты! Вдруг услышат!
Заира согласно закивала головой и обняла её за плечи. Старая служанка недовольно фыркнула и оттолкнула её от себя. Впрочем, не очень сильно.
– Иди, посиди там, в углу! – строго приказала она и стала искать тёплую большую накидку.
Глава Навстречу манящей неизвестности
