по серому ледку проезжей части,
нелепый взлет обеих ног, паденье
едва ль не роковое. – Паша, ты?
Да сколько лет прошло! Ты как, живой,
здоровый? Потряси-ка головой.
27
Вожу я плохо, муж купил машину,
и я учусь – нет, не по пешеходам
упавшим ездить. Ты один такой
попавшийся мне на капот, добыча
всегдашняя моя. Я довезу
тебя до места. Говори куда.
– «Здесь поворота нет». – А, ерунда.
И по газам, вперед, не сомневаясь,
почти летя, дороги не касаясь.
28
А ты ж ему поверила… Один
живет, мол, одинешенек, никто
не ходит, не поможет… – Да была
какая-то жена, с ней был недолгий
богатый обиход. Лихих доходов
остатки есть, вот и распродаю,
пока есть покупатели на них,
закупленных для счастливых двоих.
Друзья отстали там, в счастливом прошлом. –
И дальше так же… Речи в тоне пошлом.
29
И как ты не почувствовала рядом
меня, мое дыхание, призор
всегдашний, неприязненный, пристрастный?
Выпытывал я каждую подробность.
«Неужто не спросила обо мне?»
– Ни разу. – «Если спросит, отвечай:
мол, счастлив и здоров – не надо лишних
подробностей». – Она, боюсь, не спросит,
не до того нам. – «Что ж, я рад за вас,
будь осторожней все же: ты не молод;
я понимаю, накопился голод…»
30
Нет, встреча не случайна ваша, точно
ты рассчитала: снег, наезд, путь ночью
в постель. Да, я не верю ни в какой
порыв. Пусть страх торопит вожделенья,
но ведь не так же. Ведь такая грязь,
и не метафизического свойства,
а тутошняя, склизкая, годами
не мытая. И ты решилась так
вот запросто. Ну ладно б один раз,
но снова, снова – не боясь зараз.
31
