Гостья
Нога соскальзывает, и лодка тут же спрямляет курс. Но ничего – мы уже завершили полуциркуляцию и теперь мчимся прочь от того места, где рвутся плазменные заряды и встают столбы воды… Судорога свела мне грудную клетку, и я разинул рот, как рыба – видимо, снова треснуло повреждённое две недели назад в другой потасовке ребро… Нечем дышать, но я пытаюсь улыбнуться… Назло судьбе… И тут…
Ослепительная вспышка – а потом вся река позади нас словно взлетела в небо… Будто кувалдой ударили по днищу лодки, а потом нас вместе с контрабандистом ударной волной отбросило от кормы. Пока я приходил в себя, нас догнала поднятая взрывом речная волна. Она перехлестнула через корму и прокатилась по днищу лодки… С моего лица смыло сажу и чужую кровь… Ошалело отфыркиваясь и пытаясь выбраться из-под тела своего недавнего противника, я выгнулся, задрав голову. И вытаращенные глаза мои видели, как падающая с неба вода борется с разгорающимся пламенем на носу…
В правом борту лодки зияли две огромные дыры, нос её был разворочен, и там полыхало пламя. На корме было не лучше – из-под измочаленной обшивки борта, словно кости, торчали белёсые рёбра поперечного силового набора. Повезло, что очередь пришлась по надводной части борта. Иначе мы давно бы потонули… Контрабандист рядом со мной слабо шевелился, в сумерках белело его лицо. Девочка на носу приподняла голову и посмотрела на меня. Интересно, есть ли у неё ещё какой-нибудь прибор?
«Восстановить контроль над ситуацией! – твердил я себе, стиснув зубы и пытаясь встать на четвереньки. – Восстановить контроль…»
Девочка плакала, и дорожки от слёз на её чумазом лице уже были видны даже без фонаря. Быстро светлело. День обещал быть погожим – сквозь кроны ещё не одевшихся листвой деревьев на крутых склонах холмов возвышавшегося над нами левого берега Уараты, над алой полоской занимающейся зари, чистое небо светилось нежной лазурью. Но на западе, над океаном, оно всё ещё было тёмно-синим, а зенит едва только посерел… Таким же серым было лицо раненого контрабандиста. И бурые пятна крови, всё больше проступавшей из его ран, уже не казались чёрными. Кровотечение из перебитой голени я ему остановил, перетянув ногу его же ремнём выше колена. Но что делать с раной на животе, где обрывки свитера шевелились среди внутренностей, я не знал…
– Ахту… Ахту… Как же так… – сидя рядом, девочка повторяла это как заведённая. И раскачивалась в такт своим словам взад и вперёд…
В лодке нашлась аптечка – она каким-то чудом уцелела после попадания в носовой отсек. Но аптечка была самая примитивная. Единственным полезным в данной ситуации препаратом оказалось противошоковое – три дозы. Две я сразу вогнал Ахту, а третью, по его настоянию, вколол девчонке. «Не так ей страшно будет», – пробормотал контрабандист, глядя, как расширяются после инъекции зрачки Льеты. Он-то хорошо понимал, что будет дальше…
Мы шли вверх по реке, к ближайшему рыбацкому посёлку с меланхоличным названием Старая Сеть. Туда, в отличие от места нашей предрассветной засады, хотя бы могла подъехать машина. Или, если повезёт, то отыщется площадка для посадки нашего катера. И появится возможность отправить этих двоих в больницу. Но возращение к людям для них означало теперь не только медицинскую помощь… Одно дело – попасться на контрабанде, а совсем другое – оказаться вдруг военным преступником, взятым с поличным. И это в нашем-то мире, где любой осмысленный взгляд в будущее полон страха с примесью истерики…
– Скажи хоть, кто ты! – потребовал Ахту, приподнимая голову. – Если ты служивый, ты должен…
Ни слова не говоря, я достал из кармана и осветил потайным фонарём свою профессиональную карточку.
– Ну точно, адвослужба! Оперативник… Так я и знал… – с досадой изрёк контрабандист и закашлялся. Наверное, у него ещё и рёбра были сломаны. Как и у меня… Только я раньше со своими рёбрами успел, ещё до сегодняшней перестрелки. Сегодня же я легко отделался… В отличие от моего незадачливого противника.
Луч фонаря качнулся, и вплавленный в мою карточку большой прозрачный кристалл пустил изумрудные искры…
– Зелёный кристалл? Ничего себе… – Ахту прищурился. – Я знаю, таких вас немного… Я даже сейчас вспомню твоё прозвище… Космонавт? Род отца и матери не назову, а по имени ты – А́чет… Точно?
– Он самый, – сказал я.
– Матёрый… – удовлетворённо проворчал раненый контрабандист, словно это имело для него какое-то значение. Я в ответ только пожал плечами.
– Ты ведь знал, что это не контрабанда? – задал я вопрос, который давно уже вертелся на языке.
Ахту тяжело дышал, прикрыв глаза.
– Догадывался… – признался он наконец.
По моему взгляду он понял всё.
– Стыдить будешь? – запёкшиеся губы контрабандиста сложились в ироничную ухмылку.
Я ничего не ответил ему, поглядывая на проплывающие мимо прибрежные кусты. Я старался особенно не удаляться от берега – с нашими-то дырами в борту… Тут и волны были поменьше. А нам сейчас достаточно было черпануть пару раз хорошенько бортом – и ко дну.
Ахту, оказывается, всё ждал моего ответа. И не дождался, заговорил первым…
– У, какой ты правильный, – протянул он. – Да знаю я, что такие слова здесь уже не годятся…
– Пойми ты, дом мы хотели тут купить… – Ахту поморщился. – Столько денег предложили, что и на дом хватало. А свой, в Восточном, мы с Льетой на лодку эту выменяли… Игра на всю катушку, понимаешь?
Восточный – это было неофициальное название посёлка контрабандистов на Первой Земле. Посёлок тот стихийно вырос на скалистом берегу у Восточных гор. Там множество подводных скал, очень изрезанная береговая линия – идеальное место, чтобы прятать маленькие суда для незаконного промысла. Полторы с чем-то тысячи километров по берегу – это было уже слишком далеко для властей Кондуктории, как называло себя центральное правительство нашей колонии. Чтобы добраться до Восточных гор, нужно было преодолеть ещё горы Наветренные. А через них и дорог, считай, никаких не было… Нет нормальной армии, нет политической воли – непонятно, что играло здесь большую роль… И в результате Имллт оказалась одной из немногих колоний, где контрабандисты селились открыто и оседло.
Ну ладно там, в Устье реки Странника, на так и не заселённом Западном континенте, в другом полушарии нашей планеты. Прямо на Первой Земле они уже чуть ли не город свой построили… Если называть контрабандистов паразитами, то, видимо, у нас было на чём паразитировать… Да только форма сути не меняет – посёлок Восточный, по слухам, рос, но отнюдь не процветал…
– Я так думал, вот вырастет она – что там будет делать? – поведал мне свои тревоги контрабандист и перешёл к несбывшимся мечтам. – Может, другой жизнью бы зажили… А там нас ничто не держало уже… Как жена умерла…
Возможно, я идеалист. Или просто у меня приступ тупости после лёгкой контузии?
– Ты собрался тут жить… – не отрывая глаз от берега, спросил я. – А сам привёл сюда этого… Звёздного Защитника?
– А, вот ты о чём… Льета, видать, всё ещё верит в сказки… Наговорил нам тот мужичок…
«Что за мужичок?» – привычным усилием я удержался от инстинктивного вопроса. Ясно же, что просто так контрабандист ничего не расскажет… Даже этот контрабандист, и даже сейчас…
– А ты, стало быть, в сказки не веришь? – спросил я вслух.
– Я стреляный… – Ахту скривил губы. – Подозревал, что мы нужны будем, пока всё хорошо…
– Хорошо? – чуть повернув к нему голову, я приподнял брови.
– Да я же не знал, что эта штука стрелять умеет! – превозмогая боль, Ахту даже приподнялся на локте. – Должен был груз приплыть… Хороший, капитальный груз…
Я в ответ только покачал головой.
– Не время самому себя обманывать? – обессилено покачнувшись и упав обратно на спину, Ахту то ли рассмеялся, то ли закашлялся. – Да, ты прав, Космонавт… Ничего теперь не докажешь…
– Послушай-ка, – горячо заговорил он вдруг, снова пытаясь приподняться. – Ты ведь не только оперативник адвослужбы… Ты ведь из рыбаков по рождению! Помнишь свою общину?
– Я из Кожевенников, – сухо отозвался я.
– Это по матери! А отец твой из рыбаков был… Я же помню, мне рассказывали…
– Правильно рассказывали, – ответил я, не глядя на него.
Превозмогая боль, Ахту удовлетворённо кивнул.
– То-то я и гляжу, как ты с лодкой управляешься…
Дышалось ему с каждой минутой всё трудней.
– Послушай, я про Льету… Без матери она, только со мной… А теперь и я вот… Но мать её была из рыбаков. Из местных… Отсюда я её увёл.
Услышав своё имя, девочка встрепенулась. Прекратила раскачиваться, замерла…
– Дочь? – спросил я, и Льета бросила на меня испуганный взгляд.
– Падчерица, – немного помедлив, ответил Ахту. – Я с ребёнком свою-то взял. Без мужа по молодости прижила где-то…
– А моё дитя она с собой унесла… – он указал глазами на небеса. – При родах не сложилось там что-то…
– Прогорело теперь моё дело… Так ты поговори с рыбаками… – взмолился раненый контрабандист. – Может, возьмут они Льетку к себе. А то пропадёт девчонка.
– А я тебе всё расскажу, что по твоей части, – обещал он. – Про мужичка того… И всю его затею…
– Я не решаю за рыбаков, – ответил я, стараясь казаться невозмутимым.
– Обещай, что попросишь! Только это обещай… – видно было, что силы Ахту таяли.
– А вдруг они заступятся, спасут от расправы? – он говорил всё тише. – Решайся, а то не успеем…
– Ладно, рассказывай! – решил я.
Я очень надеялся, что решил так вовсе не потому, что меня доконала его пробивающаяся через боль надежда. И не потому, что у самого была падчерица, только на пару лет постарше…
История предательства была короткой. Прошлой осенью какой-то мужик нашёл Ахту в посёлке Восточный. Раньше этого типа никто не знал – понятное дело, у контрабандистов такое бывает чаще, чем в других общинах… Но с хорошими рекомендациями он был, от «знающих людей»… С этим, насколько я знал, у контрабандистов строго… Но, видать, с приближением войны стали давать сбой вековые традиции… И дело было уж больно необычное… Скрытая доставка контрабанды по реке Уарате, от океанского побережья до столицы… Но зато куш! И работа не пыльная – только подводному роботу дорогу проложить. В океане он сам справлялся, а в речном баламутье без проводника никакой машине не обойтись: у нас на Имллт не то что общепланетной навигационной системы, точных карт даже нет…
Да, закрались у Ахту какие-то подозрения. Уж больно точно было сформулировано предложение, именно им с Льетой подходящее. Как-то так всё совпадало, что для них заветное желание исполнялось, а всех других чем-то да не устраивало. И то, что начинать нужно прямо сразу (а Ахту как раз был на мели). И то, что в обжитые края требуется переезжать, чтобы «не светиться» с новым сногсшибательным планом среди не в меру любопытных коллег… Но контрабандистский промысел – вообще дело смутное, и подозрения ещё не повод отказываться.
К зиме Ахту с Льетой уже трудились в низовьях Уараты, оборудуя тайный причал для скрытой подзарядки. Потом ещё один – километров на двести выше по течению ближайшего отсюда моста, который называли Третьим. Вверх по реке достаточно заброшенных рыбацких посёлков. Потом ещё две тайные точки подзарядки в глухих районах, потом – у Второго моста. А там ещё парочка – и вот уже Первый мост, до столицы колонии рукой подать. Как сошёл весной на реке лёд – перегнали сюда лодку, выменянную на дом, и стали ждать условного сигнала…
Ахту настораживал способ связи – только односторонние контакты, через тайники… У контрабандистов так не принято. Через какое-то время он окончательно утвердился во мнении, что король контрабандистов Маверн с планеты Улл вовсе не стоит за этой затеей, как было сказано по особому секрету. И вообще, как-то всё тут не так… Но пути назад уже не было. Проводники зла к тому моменту сами попали на крючок.
Я уже и сам догадался, что это был всего лишь плавающий робот. А вот Ахту в военной технике разбирался, видимо, куда хуже, чем я. Военные с развитых планет называли эту штуковину «Морская змея». Какая конкретно модификация, уже не выяснишь… Я как-то видел картинку: в конфигурации для скрытного перемещения «Змея» была похожа на связку из трёх соединённых вместе торпед, плывущих на небольшой глубине. В боевом режиме продуваются балластные баки боковых поплавков, соединяющие их короткие щиты раскладываются, раздвигаются, и центральная часть довольно высоко поднимается над водой. Её носовой обтекатель раскрывается как пасть змеи. Вверх поднимается оптоэлектронная система прицеливания. Вниз опускается основание для турели выдвигающейся импульсной пушки. Сзади открываются створки плазменного генератора… Всё просто до безобразия.
Но что может «Морская змея» здесь, на Имллт? Насколько я знал, боевые возможности её были невысоки и предназначалась она для решения довольно узких задач – скрытно патрулировать водный район и внезапно атаковать небольшие суда. Могла работать на небольшой волне… Маленькая осадка, годится для мелководья… Но что у нас здесь патрулировать? И что атаковать? В порту Кодда её моментально пристукнули бы – было кому… А дальше по побережью и жилья-то почти никакого не было…
Сброшенная там, где она была сброшена, «Морская змея» могла только, борясь с северо-западным течением, слепо тыкаться у побережья вдоль Меловых гор. Ну, устье Уараты, как максимум, могла нащупать. Но зачем? Здесь же тоже ничего нет…
Да, до столицы роботу необходимы были провожатые. Уарата – река довольно быстрая, норовистая и переменчивая. Женское имя ей не зря дали… Но, если отбросить враньё про автоматизированную доставку контрабанды в особо крупных размерах, опять встаёт вопрос – зачем? Ина́ркт, столица колонии, в пятидесяти километрах от реки расположена. Что, проделать такой путь только для того, чтобы подпалить какой-нибудь рыбацкий посёлок? Судоходство на Уарате нельзя нарушить – его и так почти нет, считай…
Чтобы понять основной замысел, нужно было научиться думать по-другому. Нужно было усвоить новые правила, которые диктовала приближающаяся война. Наверное, у меня это получилось потому, что я последние две недели в этом направлении усиленно практиковался. Для начала я предположил, что все участники операции, включая и робота, и людей, были мелкой разменной монетой. А оружие «Морской змее» в этот раз нужно было только для того, чтобы поднять шум в случае провала, перед самоликвидацией. Главной её задачей было суметь подняться к среднему течению реки, куда-нибудь в район Первого моста, поближе к столице. Там её, скорее всего, ждала тихая и бесславная гибель на дне реки. Как и обоих её проводников – они так и не успели бы купить себе дом на деньги, заработанные предательством… Там, у Первого моста, нужна была не сама «Змея». Я был почти уверен, что целью операции было получить металлический, отливающий бронзой шар её электронного мозга, в котором был бы детально записан весь маршрут от устья Уараты, все течения и промеры глубин, все ориентиры и тайные точки подзарядки…
Интересно, кто всё это придумал? Таинственный, почти мифический, резидент будущих агрессоров? Чтобы потом пропустить по этому маршруту что-то посерьёзнее и в больших количествах? Устье Уараты практически не охраняется. Хоть там и имеется военная база, убедить военных, что опасность может прийти по дну реки, нужно ещё суметь…
Теперь я знал, где сегодня планировалось встречать смертоносную гостью из космоса. Конечно, это были не те самые мостки, где началась сегодняшняя потасовка –Ахту оказался мужиком достаточно сообразительным. Потайную точку подзарядки, первую в цепочке, он оборудовал выше по реке, примерно на полпути до Старой Сети. Там, рядом со старым заброшенным рыбацким посёлком, который с годами уже и название своё потерял, в Уарату впадал какой-то ручеёк, образуя небольшую, но довольно глубокую заводь. В устье ручейка, в зарослях кустарника, стояло сооружение, похожее на большой покосившийся лодочный сарай – на самом же деле это был крытый причал. Местная община в своё время постаралась. Да вот забросили тот причал, там уже много лет никто не появлялся… А глазастый Ахту нашёл.
Тайный причал с нелегальным ответвлением силового волновода – это, безусловно, важная улика для очередного намечающегося расследования. Но сейчас было важнее, что плыть туда куда ближе, чем до Старой Сети.
Я сунул руку за ворот и нащупал цепочку брелока специальной связи, болтавшегося на груди. Я понимал, что рацией сейчас пользоваться нельзя. Кроме того, теперь, когда всех уже поймали и всё взорвали, с передачей сведений, наверное, можно было и не спешить. Я использовал экстренную связь из других соображений. Ахту утверждал, что рядом с сараем на берегу есть хорошая, просторная лужайка, куда мог сесть катер. Да и машину тоже можно было подогнать.
Ближайшая отсюда больница – медицинский центр в Пхата. Он километрах в ста выше по реке. На лодке плыть туда очень долго. К тому же сейчас, после обстрела со «Змеи», мы и до противоположного берега могли не дотянуть. На машине пришлось бы объезжать аж через Третий мост, а это полторы сотни километров, не меньше… Я надеялся, что хотя бы катер успеет донести Ахту до больницы…
Маленький золотистый металлический цилиндрик брелока специальной связи имел всего три кнопки – одну гладкую и две с рельефными точками по центру. И никаких выступающих штучек вроде антенн или разъёмов – ничего кроме ушка с колечком для цепочки. Могущество этой маленькой штуковины крылось в каких-то недоступных пониманию простого агента адвослужбы технологиях.
Гладкая кнопочка предназначалась для приёма и передачи сообщений. А две другие были для особых случаев – для передряг ещё худших, чем сегодняшняя. Пока что я ими пользовался только однажды…
На самом деле, я мог получить нагоняй за необоснованное использование спецсвязи. Но меня это совсем не беспокоило. Нажав на кнопочку, я дождался слабого, но вполне ощутимого укола – это хитрое крошечное устройство сверило мои отпечатки пальцев, генетический код плюс что-то там ещё и подтвердило, что идентификация пройдена. Потом, сложив ладонь лодочкой, я поднёс брелок ко рту и набормотал в него своё первое сообщение.
Боевой стандарт специальной связи – десять слов. Брелок передаёт данные довольно медленно. В десяток слов у меня хорошо уложились оперативные данные, но не вмещалась задача по срочной эвакуации умирающего Ахту и необходимость спасать девчонку, как я ему обещал… Да если бы и не обещал… И потому мне потребовалось два сообщения. Такое у меня тоже было впервые… Две недели назад мне казалось, что больше ничего из ряда вон выходящего со мной ещё долго не произойдёт – лимит на экстремальные события исчерпан… Как же я ошибался!
Я не получил ответа на свои сообщения. Да это было и не нужно. Наш катер, появившись откуда-то сзади, прошёл на небольшой высоте чуть в стороне от лодки, обдав нас водяной пылью. Только третий день, как он вернулся из ремонта, и вот уже в целое сражение угодил… Тёмно-серая птица, эмблема оперативного крыла адвослужбы, нарисованная на его свежевыкрашенном борту поверх серой защитной краски, была едва различима – как и положено для нашей конторы… Указывая нам курс вверх по реке, катер качнул крыльями. Потом, помедлив секунду, он заложил крутой вираж и пошёл к правому берегу. Уи́ц – удивительный пилот. В его руках летающая техника словно обретает язык жестов… Для меня, например, смысл этой пантомимы в исполнении нашей крылатой машины был совершенно ясен. Но не все понимают правильно даже вполне очевидные жесты…
– Что такое? – тревожно спросила Льета, провожая взглядом низко летящий над водой катер.
– Нас будут там ждать, – уверенно сказал я, указывая вперёд, вдоль нашего, левого, берега.
Но Ахту мы до условленного места не довезли. Он оставил нас всего минут за пять до того, как я сходу умудрился попасть развороченным носом лодки в приоткрытые ворота потайного причала, позеленевшие сваи которого торчали прямо из чёрной воды.
Подстреленный злобным роботом контрабандист умер. Я ничего не мог с этим сделать. Поняв, что случилось, Льета сначала пыталась тормошить отчима, потом прильнула к нему и тихонько завыла…
Да, нас тут уже ждали. Из-за высоких прибрежных кустов торчали серые законцовки килей нашего катера. А чуть дальше – ядовито-жёлтые кили боевого катера. Судя по маркировке, это была машина из 17-й эскадрильи «Шторм», которая базировалась на расположенной неподалёку военной базе, называемой Западной площадкой. Даже по кончикам хвостов можно было судить, что боевой катер заметно крупнее и мощнее нашего. Тем не менее, вся тяжесть сражения с непрошеной гостьей из космоса досталась нашей серой птичке. Как обычно…
Три багра с разных сторон вцепились в борта лодки. Уже почти рассвело, и, оказавшись в полутьме дощатого строения, я не сразу проморгался – только слышал, как в замершей лодке плещется вода. Брызги от тяжёлых сапог двух рыбаков, ловко спрыгнувших в лодку, заставили меня поморщиться. Всё было сделано быстро и грубо. Сначала вытащили Льету. Она до последнего цеплялась за балахон Ахту. Потом на рассохшиеся доски причала осторожно положили труп контрабандиста. С него текла вода, смешанная с кровью…
– Всё, больше никуда не торопимся… – пробормотал кто-то, склонившись над телом Ахту.
Я задрал голову, стараясь разглядеть собравшихся в сарае людей.
– Давай! – ко мне протянулась знакомая рука.
Это был Стаки. Вторая рука у него была занята карабином. Пошатываясь, я встал, ухватившись за локоть друга. Отталкиваясь ногой от борта, измочаленного взрывом плазмоида, я почему-то вспомнил про свой пистолет, который так и не успел в этот раз достать из кобуры. Может, и хорошо… Обошлось и без него…
Только разглядев всех присутствующих в сарае, я до конца осознал всю серьёзность ситуации. Вдоль ближайшей длинной стены стояло три группы людей.
Слева – мои. Оперативная группа адвослужбы планеты Имллт во главе со своим шефом по прозвищу Сержант. То, что сам шеф возглавлял нашу делегацию, уже говорило о многом. Велонм Терн – так его звали, но по имени знали его очень немногие. Этот невысокий лысоватый мужчина с невыразительным лицом и бледно-голубыми глазами совершенно не был похож на бывшего военного. И уж тем более на бывшего полковника спецслужб с могущественной планеты Улл, одного из ведущих миров Малого Кольца. Его свободный серый плащ, больше подходящий для тихонького городского мужичка, как-то совсем не смотрелся на фоне камуфляжных комбинезонов военных, которые небольшой группой стояли справа, и даже на фоне выцветшей робы рыбаков, что стояли по центру. Но и те, и другие знали, кто такой Сержант. Причём даже не в должности его и не в статусе адвослужбы было дело… Почтение и настороженность – я привычно ощутил эти флюиды, всегда сопровождавшие Сержанта на подобных многосторонних переговорах с непредсказуемым финалом.
Кроме Стаки, за спиной у Сержанта маячили Кра́сен и Саст, которые нынче ночью прочёсывали противоположный берег. Широкоплечий Кра́сен, наш штатный силач, красавец и ловелас, держал карабин играючи, но модную кожаную курточку свою расстегнул – на поясе у него были нож и запасная боевая батарея. Сегодня он был уверен: случись что – его квадратные кулаки дела не решат… Да и Саст выглядел серьёзней обычного – я бы даже сказал, что наш неотразимый шатен нервничал… Он сжимал своё оружие двумя руками, и ямочки на его щеках, которые так привлекают городских девчонок, казались глубже, почти сливаясь в полутьме с жёстко очерченной линией плотно сжатых губ. Только Стаки, у которого стойкий иммунитет к скрытому пафосу разного рода построений выработался, наверное, ещё в годы армейской службы, держался более-менее нейтрально.
Я понял, что катер летал к левому берегу не просто так. Сержант решил прихватить в названную мною точку встречи ещё пару наших ребят. И я уже понял – зачем… Нужно было быстро создать относительное численное равновесие. Не то чтобы действительно перестрелка намечалась – так, для подсознательного поддержания авторитета в глазах тех, с кем предстояло общаться. Вот все наши и держали в руках оружие. Не целились ни в кого, конечно – просто демонстрировали силу…
Зеленоватые камуфлированные лётные комбинезоны военных, что выстроились справа чётким каре, отсвечивали в полумраке красивыми форменными нашивками. Я идентифицировал пилота и ещё двух штабных офицеров, все в чине лейтенантов. Старший, что был в чине майора, стоял, сложив на груди руки. Лицо у майора было почти квадратным, но подбородок выглядел скорее треугольным. Мелкие зубки и торчащие уши не портили впечатления – высокий лоб и проницательный взгляд из-под тяжёлых бровей вполне вытягивали образ ответственного начальствующего мужа. Оружие держали в руках только лейтенанты. Дульные воронки на стволах их импульсных карабинов интригующе поблескивали иголочками разрядников.
По центру плотной группой стояли представители общины Рыбаков. Четверо молодых здоровых парней: традиционные рыбацкие патлы, веснушчатые физиономии – даже в полутьме можно угадать. У каждого в руках ухватистый, хорошо наточенный багор. А на поясе – здоровенный нож для рыбы. Формально оружия у них не было, как и полагается гражданским. Возглавлял их мужчина богатырского сложения, на полголовы выше всех своих, лицо скуластое, с высоким лбом. Я его знал. Это был Кер, смотритель общины Рыбаков по всему побережью близ устья Уараты.