– Мать его, он привез меня в Вегас. Незаконно протащил через границу. Поверить не могу. Он настоящий псих… Как ты докатилась до такого, дурочка? – интересуюсь у самой себя, бросая взгляд на зеркальный потолок. Выгляжу я не как принцесса, а как шлюха не первой свежести. С горькой обидой всхлипываю, пытаясь продумать тактику своего будущего поведения.
Никогда не была в Вегасе.
Это место явно не для наследниц арабских стран. Хотя, я всегда хотела попасть в этот город. Хоть разок оторваться здесь на полную катушку. Как говорится: будь осторожнее со своими желаниями…
Внезапный стук в дверь заставляет меня подавиться внушительным кусочком французской булки. Закашлявшись, я напрягаюсь всем телом, мысленно перебирая варианты того, кто может оказаться за дверью.
Это точно не Коулман. Стучать высокомерный ублюдок бы не стал, а вышиб вместо этого хлипкую дверь с ноги.
– Ох, простите… Добрый день, мисс, – горничная, застывшая на пороге нашего номера, явно не ожидала увидеть внутри такую картину. Хотя, она, должно быть, частенько становится свидетельницей таких цирковых и эротических представлений, что ее уже ничем не удивить.
Девушка, привязанная к постели наручниками? Обычное дело, ни разу не повод для сигнала SOS или звонка в полицию.
– Таблички «не беспокоить» на двери не было. У вас прибраться? Не помешаю?
– Да, конечно, – теряюсь, еще до конца не осознав, что привлекательная латиноамериканка может стать моим прямым билетом домой.
– С вами все в порядке? – разложив специальные тряпки и химические средства для уборки помещений, девушка бросает на меня обеспокоенный взор карих глаз. Разглядывает меня чересчур интенсивно, явно оценивает. По моему телу бежит табун мурашек, и я не знаю, с чем это связано… Возможно, с тем, что я замечаю одну «особенность» девушки. Одна из ее стройных и длинных ног состоит не из плоти и крови, а является металлическим протезом. Весьма высокотехнологичным.
Жутко представить, через что прошла эта красивая и молодая женщина. Удивительно, насколько уверенной она себя чувствует и транслирует это в окружающее ее пространство. В ней нет скромности и услужливости, свойственной горничным.
– В этой жизни можно потерять все, но самое страшное – потерять себя, – замечая мой пристальный взор, прикованный к ее щиколотке, комментирует его она.
Мне мгновенно становится стыдно за то, что я настолько заострила внимание на ее железной ноге. Потупив взгляд, возвращаюсь к булке.
– Простите, я просто растерялась. Не ожидала гостей. Мой парень… эм, оставил меня в таком состоянии. И да, как видите, я не в порядке, – поясняю, встряхнув закованным в плен запястьем.
– Парень? Это не мое дело, мисс, но вы уверены, что он ваш парень? – интересуется девушка, проходясь пылесосом по коврику перед кроватью.
А я… я не знаю, что мне делать. Не стань я свидетелем экранной комнаты, я бы уже давно кричала и умоляла бы ее о помощи. Но какой в этом смысл? В номере могут быть установлены камеры Мердера. Возможно, прямо сейчас ублюдок сжигает калории на беговой дорожке и наблюдает свое любимое шоу со мной в главной роли.
– Да, абсолютно. У нас медовый месяц и все такое. Захотелось освежить чувства. Сами понимаете, страсть живет три года без подобных приключений, – пожимая плечами, бросаю любопытной горничной. Лихорадочно пытаюсь сообразить, стоит ли идти на риск.
Как попросить ее о помощи, не произнося ни слова, не выдавая себя? Ответ приходит незамедлительно: на прикроватной тумбочке я замечаю ручку и стикеры для заметок.
– Ох да. В Вегасе и не такое увидишь. Однажды, я пришла прибираться в очередной номер и увидела одного из Голливудских звезд. Он был привязан к стулу. За подобное фото я могла бы получить тысячи долларов, – подмигивая мне, заливается смехом девушка. – В итоге, бедняга отделался лишь автографом. Уж больно я люблю его фильмы, чтобы разрушить карьеру. Другое дело – когда в подобной ситуации находится женщина. Я не приемлю патриархат ни в каком виде, – вслух рассуждает она. – Всегда оказываю помощь беднягам, ставшими жертвами города грехов и этого пафосного отеля, – фыркает, взмахивая темными волосами.
Она явно в открытую предлагает мне свою помощь, даже настаивает на ней. С каждой секундой мои подозрения возрастают.
Так стоп… а что, если у меня паранойя, и девушка действительно хочет помочь мне?
– Да уж. Мы все любим погрешить, – невнятно лепечу я, пытаясь прочитать ее личность по мимике лица.
– Определенно. Для этого и существует этот безумный город. «Все что случилось в Вегасе, остается в Вегасе». С одной оговоркой: если ты за это хорошо заплатишь. Так что будь осторожна. Я не знаю, кто твой клиент, но…
– Что? Клиент? – я едва ли не задыхаюсь, опешив от того, что она приняла меня за шлюху и так открыто заявила об этом. Я принцесса Анмара, мать твою!
Так унизительно я никогда в жизни себя не чувствовала.
– Вам не кажется, что вы слишком много болтаете? – рявкаю я, испытывая внутри жуткий стыд за то, что прикрикнула на девушку, которой в этой жизни и так пришлось несладко.
В ответ сногсшибательная латиноамериканка обжигает меня таким взором, что не по себе становится. Смотрит так, словно жаждет свести со мной личные счеты. Вместо того, чтобы напасть на меня, она с остервенением взбивает подушки на ближайшем диване. Ее зубы стиснуты, губы поджаты.
– Простите, я не хотела вас обидеть. Я становлюсь жутко раздражительной, когда в номер приносят не соответствующую мне пищу. Не могла бы я заказать веганский обед в номер? – в голову приходит отчаянная идея.
– Разумеется, – сухо бросает девушка, сверкнув наточенными лезвиями, отраженными в ее зрачках. Такое чувство, что она непременно бы сточила их об меня, будь у нее такая возможность.
Есть у меня одна догадка. Она – одна из его шлюх. Но я не могу быть уверенна в этом на сто процентов. Воспользоваться шансом или упустить, все глубже уходя в параноидальные мысли?
Плюнув на возможные последствия, я пишу на одном из стикеров несколько предложений: «Меня похитили. Мне нужна помощь американской полиции и властей. Я принцесса одного небольшого восточного государства. Позвоните по этому номеру, мой отец – шейх Саадат. Он отдаст за меня большое вознаграждение».
– Тогда прошу принять мой заказ, – протягиваю горничной крохотную записку. – У меня аллергия на глютен, боюсь, что из-за этого завтрака я очень скоро покроюсь сыпью, – стараюсь дружелюбно поднять уголки губ, пока девушка нейтральным жестом принимает заказ и также натянуто улыбается мне. – И можно декаф на кокосовом молоке?
– Любой каприз для постояльцев отеля «Белладжио». Будет сделано, мисс, – она кивает, убирая записку в карман формы. Со всеми химическими принадлежностями девушка удаляется в ванную. Следующие десять минут, пока она прибирается, я без устали ловлю на себе ее изучающий взгляд. Она явно неровно дышит ко мне, и с каждой секундой я все больше убеждаюсь в том, что совершила ошибку.
Ну и плевать. Не убьет же он меня. Живой я нужна ему, абсолютно живой…
Примерно через час после визита горничной в комнату врывается Мердер. Как я и предполагала: залетает в номер без стука. Пружинистая походка альфа-самца делает его похожим на Амирана Аль-Мактума. Почувствовал власть мальчик, еще и корону надел… Ничего, Мердер, я ее с тебя быстренько скину. Только время дай. Не на ту напал, не с той связался.
Я – Анджелина Саадат, и я себя в обиду не дам. Безвольных шлюх ищи на своем рабочем столе, но никак не во мне.
– А если бы я в тарелку писала? – выплевываю вместо приветствия. – Стучать не научили?! – заряжаю вступительные аккорды по его нервам.
– А тебя не научили не делать глупостей? – он швыряет в меня тот самый стикер, в котором я узнаю свой просроченный билет на свободу.
Что ж, горячая красотка – его сучка. Сучка, причем не проходная, иначе бы он не подпустил ее так близко ко мне здесь, в Вегасе. Пока не знаю, что делать с этой информацией, но я определенно теперь стану предусмотрительнее и всегда буду доверять своим чувствам и ощущениям.
– Ненавижу тебя, подонок! – рычу в ответ, кидая в Мердера подушку со всей дури.
Его ноздри раздуваются, стоит ему поймать быстролетящий объект. Сжимая мягкую вещь в напряженных ладонях, он снова опускается рядом.
– Это была всего лишь маленькая проверка, Пикси. И урок для тебя, – мужская ладонь скользит по моей ноге. Он снова нарушает мои границы, проламывая их все сильнее. Энергетика Коулмана поглощает меня мгновенно. Он всегда ощущается темной подводной пещерой, из которой нет выхода. И если есть у этого чудовища сердце, то только там – на самом дне, в плотно запертом сундуке, покрытом мхом и плесенью. Иногда Мердер напоминает мне ядовитое растение, что способно потихоньку пускать свои корни внутри и разрастаться до дьявольских размеров.
– Что ты сейчас усвоила?
– Ты подкупил весь персонал в этом проклятом отеле, – фыркаю ему в лицо, всячески демонстрируя то, что его прикосновения мне противны. А он все продолжает меня гладить, и судя по выражению его лица, моя кожа доставляет ему невероятное тактильное удовлетворение.
– Нет, Пикси, это нецелесообразно. Ты не стоишь так дорого, – обесценивает меня он. – Но я действительно просчитал все наперед. Я хочу, чтобы ты понимала, насколько важно – просто расслабиться и получать удовольствие. Все эти записки, призывы к помощи… не сработает. Ничего не сработает, Энжи. Единственный способ для Аль-Мактума и Саадата вернуть тебя – играть по моим правилам, – его лицо озаряет улыбка безумного гения, строящего грандиозные планы по захвату целого мира. – Тебе бесполезно пытаться сбежать, сообщать кому-то о своем местоположении, – продолжает хрипловатым, вкрадчивым голосом. – Мне нужно… чтобы ты была со мной, а не против меня. Тогда все будет хорошо. И я никогда не сделаю тебе больно. У меня нет такой цели, – продолжает Мердер, касаясь костяшками пальцев моей скулы. – Боль для всех остальных, Анджелина. А для моей особенной феи только самое лучшее, – он усмехается, его глаза горят отчаянием, безумием и одержимостью… Самое страшное – на какие-то доли секунд я ему верю, пропадая в омуте стальной ртути его глаз, словно зачарованная. Хочется раствориться там, потеряться, безоговорочно верить. Идти за этим мужчиной, быть его «особенной» девочкой. Такой, какая есть. Хорошая, плохая, непослушная, глупая, игривая – не так важно. Мердер всегда видел сквозь мои маски, его внимание и одобрение не приходилось заслуживать.
С ним можно было дышать.
Быть настоящей.
Он то самое зеркало, заглядывая в которое, я вижу себя свободной, расправившей крылья, не сдержанные чадрой.
– И чего ты хочешь, Коул? Чем мне тогда заниматься? Лежать на кровати и ждать, пока ты соизволишь поиметь меня? Зачем все это? Почему именно Вегас?
– Это город, в котором ты можешь не сдерживаться в своих желаниях, – коварно улыбаясь, замечает он. – То, что нужно после долгих лет в неприступном замке.
