садистская камера пыток,
где вздёрнут на дыбе
я тот – непростительно прежний.
Пусть всё здесь обрыдло —
и дождь, и цветенье акаций,
и тёплое море,
поющее песню акына, —
мне с этим посёлком
уже невозможно расстаться,
как с другом, который
меня незатейливо кинул.
* * *
Как неустойчиво то положение,
если проверка идёт на разрыв!
Два антипода, вступая в сближении
вовсе не знают, чем кончится взрыв.
Кончилось это душевными травмами,
нас угораздило их получить.
И не удастся целебными травами
эти болячки свои залечить.
И превращаюсь я в тень свою, в робота,
вижу я снова, хоть это и дичь,
этот полуночный взгляд из какого-то
мира, который не в силах постичь.
* * *
Соловей защёлкал в роще,
юным ветром зацелован.
А поймать его — что проще
может быть для птицелова?
Подходи к нему неспешно —
он твоей не видит сети.
Он своей отдался песне,
позабыв про всё на свете.
Только сложит крылья туго
и умолкнет в безразличье.
Разорвется от испуга
сердце маленькое птичье…
Я, как он, не зная сладу
с песней, не дождавшись мая,
вывожу свои рулады,
про опасность забывая.
Лишь бы кто-то лунным летом,
смяв подушку в изголовье,
слышал отзвук песни этой,
переполненной любовью
* * *
Увезу тебя в лето,
прости за внезапный блицкриг.
Лето – опытный лекарь,
оно тебя вылечит вмиг.
