– Я не обязан знать, – отрезал он. – В няньки ни к кому не нанимался.
Пропустив последнюю фразу мимо ушей, я невольно коснулся хромированного напульсника, исполнявшего роль коммуникатора, и нахмурился:
– Почему она сама не сказала?
Джерик взвился, сделавшись на полметра выше меня, и прошипел:
– Тебе лучше знать. – Длинные полупрозрачные усы на курносом лице хэфу топорщились. – Она же постоянно с тобой носится, а я бессмысленные вопросы не задаю, только исполняю приказы. Хоть и не обязан бегать за недомерками.
Вид раздраженного привратника заставил меня призадуматься, а не умел ли его вид плеваться ядом, но слова Джерика быстро вытеснили все идиотские опасения, став причиной совсем других вопросов. Что Бавкида делает в Изоляторе? И зачем ей там понадобился я?
С давних пор, еще когда Цитадель проектировалась как несокрушимый редут и будущий оплот ремесла лейров, глубоко под ее основанием, значительно глубже уровня энергоцентра, должна была располагаться обширная сеть похожих на инкубационные ячейки камер, отведенных для тех лейров, кто мог представлять угрозу не только себе, но и Ордену в целом. Иными словами, то были места содержания для умалишенных, и я не мог припомнить случая, чтобы кого-то, кроме ответственных лиц и старших мастеров, туда допускали.
И еще: у Изолятора была дурная слава, а покинуть его можно было только ногами вперед. Так что не трудно понять, почему я особо туда не рвался.
Сумрак ангара поглотил все вокруг, когда широкая створка затворилась за нами. Тусклое серебристое сияние потолочных ламп лишь немногим помогало, и то лишь затем, чтобы не натыкаться в темноте на ряды прочих флаеров и нескольких космических яхт – все, что осталось от некогда могучего флота Адис Лейр. Кроме меня и Джерика в ангаре практически никого не было: лишь пара роботов-механиков, ковырявших многофункциональными манипуляторами во внутренностях одной из машин, да рыжеволосый парень в оплетке алита, которого я, кстати, видел впервые. На нас с привратником они не обращали внимания, так что и я быстро вернулся взглядом к Джерику, сообщив:
– Ладно. Приму душ и спущусь.
– Она сказала, это срочно! – вцепился в мое плечо привратник, будто от того исполню ли я приказ немедленно зависела его собственная жизнь. – Ты понимаешь, как глупо разочаровывать Бавкиду?
Сделав глубокий вдох и попытавшись успокоиться, я стянул с головы капюшон оплетки и встряхнул головой.
– Последние лет семь я только тем и занимаюсь!
– Ты не понимаешь что ли? Бавкида сказала это…
– Ну, разумеется, сказала, – огрызнулся я, высвобождаясь из его хватки. – Когда у нашей госпожи что-то не было срочным?
Старый хэфу казался раздосадованным. Он отодвинулся на шаг назад и снова притопнул.
– По-моему, ты зарываешься, Сети, – почти с угрозой прошипел он. – И откуда в тебе столько гонору?
На этот вопрос я отвечать не стал и поспешил скрыться за дверями лифта.
Пока маленькая обтекаемая кабинка несла меня к квартирным блокам алитов, я пытался убедить себя, что отказ явиться в изолятор по первому зову нельзя счесть ребячеством. Я не хотел признавать, будто старухе удалось поймать меня в ловушку. Я осознавал, что, пытаясь уберечь животных от смерти, сам того не ведая, стал палачом. И все-таки не собирался брать на себя все вину. Если бы Бавкиде не приспичило впутать меня в свои психологические игры, ничего бы такого не произошло… Оправдание, конечно, слабое, но… Я, хотя бы, пытался.
Правда, легче от таких мыслей не становилось.
В мыслях я уже пребывал под струями горячей воды, однако мечты эти рассыпались в прах еще до того, как лифт успел остановиться на заданном этаже.
Загадочный писк напульсника, совсем не схожий с обычным для него звуком, возродил во мне дурное предчувствие. Похоже, старый пень успел настучать старухе о моем неподчинении.
Писк напульсника повторился, и на этот раз был похож на некую бинарную команду.
Лифт резко затормозил, отчего я едва не грохнулся на пол, а затем, следуя чужому приказу, с веселым щелчком понесся обратно вниз. Едва успев подняться на ноги, я громко выругался. Бавкида таки заставила меня делать то, что ей хочется, а самое главное, я даже не был этим удивлен.
Несколько секунд, занявших спуск в недра Цитадели, хватило, чтобы я начал нервничать. Не то, чтобы посещение сей заповедной зоны меня особенно волновало, но некоторая дрожь по телу, все-таки, пробежала. Это можно было сравнить с походом в морг. В таком месте поневоле станешь чувствовать себя не в своей тарелке, даже если мертвые не внушают ужас. Я никогда не боялся трупов, а вот с умалишенными дел предпочитал не иметь. Пожалуй, я бы даже с большей радостью отправился навещать покойников, чем заглянул в глаза тех, кому разум сказал: «до свидания!». Особенно, если этими несчастными являются другие лейры, и особенно если стать таковыми им некоторым образом помог я сам.
Знакомой трелью лифт сообщил, что место назначения достигнуто. Двери разъехались плавно и без шума, как будто нарочно действовали на нервы.
Прежде чем покинуть кабинку, я воровато огляделся по сторонам на наличие живых существ, но ни единой души в полутемном, убегавшем в две противоположные стороны, коридоре не заметил. Здесь было пусто, только эхо гуляло. Подкожный зуд подталкивал меня окутаться Тенями, словно защитным коконом, но сделать это не хватало духу. Я ощущал их звон, напоминавший колебания натянутых цепей, всеми клетками своего естества и не решался даже коснуться струящегося мимо потока. В таком месте как Изолятор такое было чревато последствиями самого неприятного свойства.
Встав на распутье, я позволил створкам кабинки бесшумно закрыться за своей спиной и только затем очень осторожно прислушался к ощущениям. Я не осязал поблизости присутствия Бавкиды, но, несмотря на это, был абсолютно уверен, что она где-то рядом. Я все еще гадал, в какую сторону пойти, когда звук приближающихся шагов донесся до моих ушей, а затем из левого рукава коридора появилась знакомая фигурка.
– Ты заставил себя ждать, – произнесла Бавкида, но не раньше, чем позволила себе окинуть меня критическим взглядом.
Я не собирался ввязываться в спор, но одно только это замечание снова вывело меня из себя, заставив вспыхнуть, точно сушняк от искры.
Бавкида всегда великолепно читала по лицу любого, а я, как правило, столь же великолепно ей этого не позволял. Но сейчас, благодаря ее недавним махинациям, эмоции захлестывали меня с головой, переливаясь через край, так что удержать их при себе не было никакой возможности. Без всяких слов она увидела ответ на свой вопрос в отражении моих глаз и как обычно холодно улыбнулась.
– Выдохни, Сети, а не то лопнешь. – Сквозь темное пятно, наполовину скрывающее ее лицо, блеснули глаза. – Я вижу, детеныши китха причинили тебе куда больше беспокойства, чем ты рассчитывал? Выглядишь ужасно. Неужели так трудно было разобраться с горсткой котят?
Я не психанул и не ринулся на нее лишь по той причине… Да я и сам не знаю, почему этого не сделал. Честное слово, никогда в жизни не испытывал большего соблазна размозжить ее черепушку, чем в этот миг. Меня душило от обиды за то, что все мои попытки спасти кого-то оказались тщетными. Ведь в этом напрямую просматривалась аналогия истории с моей матерью. Чем крепче сжимаешь что-либо, пытаясь сохранить в своей жизни, тем чаще ты сам это и ломаешь – бессмертная истина великих мастеров, будь они прокляты.
– Вы же знаете, как я обожаю все усложнять, мастер, – выплюнул я со всем присущим себе ядом.
– И то правда, – кивнула Бавкида, придирчиво осмотрев мою потрепанную, а кое-где еще и в подпалинах, оплетку. – В этом ты большой мастер!
– Не понимаю, почему все считают, будто я вам небезразличен?
– Потому что видят, как я ношусь с тобой, словно с младенцем, большую часть твоей жизни, дружок, вот почему!
Я не удержался и хмыкнул:
– То-то задыхаюсь от заботы.
Старуха скривилась. Вернее, съежилась та часть ее лица, что оставалась видна под капюшоном.
– Я надеюсь, ты не из-за корабля Аверре собираешься сейчас ныть?
К слову, история не самая занимательная. Перед тем, как сгинуть в пламени Иглы Дживана, уничтоженной моей матерью, мастер Аверре, руководствуясь некими, одному ему известными, принципами, сделал меня хозяином своего исследовательского звездолета. Именно на нем я вернулся на Яртеллу с Боиджии. И почти сразу же оказался лишен возможности им обладать – Бавкиде, видите ли, показалась подозрительной такая щедрость бывшего лейра, едва не ставшего причиной катаклизма вселенского масштаба, и она, с присущей себе оперативностью, реквизировала корабль. Даже не позволив мне его как следует изучить!
– Не в корабле дело! – пусть и не совсем правда, но, все-таки, не о том я в данный момент переживал. – Я о ваших попытках манипулировать мною, вот о чем!
Бавкида чуток отстранилась и взглянула на меня с каким-то загадочным блеском, на миг проступившим в глубине ее глаз.
– Ты опять собираешься пускаться в морализаторство? – спросила она жестко, словно рубанула в воздухе. – Мы обсуждали эту тему прежде, и у меня нет желания возвращаться к ней вновь. Тебе все время мерещится, будто я плету интриги за твоей спиной, все кажется, словно мне хочется сделать из тебя преданного пса. Но оглянись, Сети! У меня уже есть целая компания прислужников, и ты им нечета!
Речь шла о ее маленькой армии ассасинов. Кто б сомневался.
– Приятно слышать, что вы наконец дали им истинное определение, – проговорил я. – Прислужники – это, конечно же, о них.
Старуха недобро прищурилась.
– Не переоценивай свою значимость, дружок, – сказала она. – Ты – не уникален.
– Мастер Аверре мне это вполне доходчиво объяснил, – ответил я, скрестив на груди руки. – Тем больше вопросов вызывают ваши ментальные игры. Зачем они?
