– Почему же хаос? Мы просто выберем, кто хочет уехать, а кто остаться. Моё дело – предложить, – усмехнулся Роб странной для него позиции.
Хёджин неодобрительно сверкнул глазами в сторону Роба, когда услышал перевод его ответа от Ха Ли.
– Итак, каждый делает свой выбор. Я сам отправляюсь на берег и скидываю огромную шлюпку вниз. Кто со мной, помогайте. Остальные вольны оставаться здесь, но поймите, что иного шанса доплыть до берега не будет. Кто со мной?
Больше половины людей на корабле вновь подняли руки, остальные недоверчиво смотрели, не понимая, что происходит. В этот раз рука в воздухе походила на голосование – подростки опасались отдать голос за то, с чем не были бы согласны.
– Хёджин сможет передать вашим моё предложение? – спросил Роб у Ха Ли.
Та кивнула, и вскоре после слов вождя добавилось ещё множество рук. Остальные либо не владели обоими языками, либо задумали что-то ещё…
– Все-все идём спускать шлюпку на воду! – крикнул Роб и хотел уже сойти с возвышения, как увидел странную девочку, обнимающуюся с книгой. Девчонка неуверенно шла сквозь толпу прямо к ним.
– Нет… – Роб не слышал сквозь непрекращающийся шум, но губы девочки шептали именно это, он знал. – Нет… Не надо!
Преграждавшие ей путь невольно отходили в сторону, словно от чумной, разглядывая вязаный коричневый свитер с масляными пятнами на манжетах; протёртые джинсы, внизу подвёрнутые до массивных рулончиков; длинные ногти, блестящие радужными цветами лака на фоне серости дождливой погоды; спутанные русые мокрые волосы, кончики которых падали на тонкий, обхваченный предплечьями том, абсолютно не соответствующий по виду своей хозяйке: подарочное издание в кожаном переплёте, защищённое суперобложкой, правда тоже промокшей.
Роб тяжело вздохнул: не хватало ещё среди всей этой паствы иметь лжепророка.
– Не надо убегать корабль, – вещала девочка-пророк на ломаном английском. – Не надо давай уедем.
– Почему? – спросил Роб, хотя понимал, что сейчас девчонка начнёт расписывать, как во сне ей явился дядька с крыльями…
– Я не говорю по-английски, – честно призналась она. – Плохо.
– Конечно, плохо, – с подавленным смешком согласился капитан. – На каком языке ты говоришь?
– На русском.
– Ок, – кивнул Роб и обратился, повышая громкость, к толпе на корабле: – Есть тут кто-то…
Но осёкся.
– Слышь, как тебя там?
– Мэри.
– Слышь, Мэри, давай-ка сама. Думаю, ваши вряд ли кумекают на других языках.
Девочка послушно взошла на возвышение и обратилась уже на родном языке:
– Кто по-русски понимает?
– Я, – ответили откуда-то два голоса.
Вскоре к кормовой части прибежал тощий нескладный подросток с короткими чёрными волосами.
– Меня Юра зовут, – представился он девочке.
– А меня Маша.
– Что за чёрт! – выругался Роб, слушая их знакомство. – Я идиот! Какой толк от второго русского, если он тоже ничего перевести не может!
– Я смогу!
Уверенной походкой из толпы вышел крепко сложенный кудрявый молодой человек восточной внешности и уже по-русски добавил:
– Привет, ребят. Я Биржан, с Казахстана. Говори, Маш, я ему переведу.
И Маша, она же Мэри, поведала свои опасения Биржану.
– Я сейчас читаю вот эту книгу, – девочка показала обложку с названием, но название книги в русском переводе мало что значило для Роба. – Я читаю её, и вдруг понимаю: мы оказались в такой же ситуации, как и герой, Робинзон Крузо. Их корабль наткнулся на скалу. Капитан принял решение спустить шлюпки и плыть к острову. Из всей команды выжил один Робинзон! А на корабле не остался никто, кроме собаки… И она тоже выжила. Я слаба в математике, но здесь даже я могу сосчитать: шансов выжить больше, если остаться на корабле!
Биржан слушал, слегка склонив голову набок, к некрасиво висевшему на нём от проливного дождя белому с чёрными кантами парадному костюму гимназиста. Непонятно было, согласен он с ней или нет, но слова тот передал Робу в точности.
Последний даже покраснел от нелепости услышанного. Не сдерживая эмоций, юный капитан, сотрясая кистями рук, в бешенстве проорал:
– А вот я читал другую книгу, где все выжили! Да, выжили! Потому что сели на шлюпку и свалили с тонущего корабля!
Из-за брызжущей слюны и чересчур громкого голоса, а ещё из-за плохого знания языка Маша не поняла, что сказал Роб, но, видимо, оставаться на корабле, как собака, он не желал.
– Ты бы помягче, – карими глазами впиваясь в зазнавшегося капитана, урезонил его Биржан. – Это же девочка. Как ты можешь кричать на неё?
– Да чёрт с вами. Оставайтесь здесь, если хотите. – Махнул на них Роб и вернулся к первоначальному плану. Он обратился к ожидавшим его команды подросткам:
– Ну, пошли за мной к шлюпке. Надо спустить её на воду!
Гордой походкой победителя Роб сошёл с пьедестала кормового возвышения.
– Что сказала девчонка? – раздался предательский голос какого-то заморыша, как в тот миг думалось Робу. Он мало кого здесь знал, но все, кто пытался заиметь собственное мнение, уже попадали в разряд заморышей.
На вопрос ответил Биржан. Он подробно объяснил, почему у Мэри такой взгляд на сложившуюся ситуацию. Роб возненавидел и его тоже.
– Так мы идём спасаться с чёртова корабля или хотите сдохнуть здесь с этой чокнутой?
Момент был выбран неверный.
Так раскололся мир.
Конечно, большинство предпочло спастись. Шлюпку осторожно, медленно спустили на воду – Роб снова назначил Хёджина ответственным, как самого главного знатока в мореплавании. По верёвочной лестнице осторожно один за другим покидали застрявший в скале корабль, рассаживаясь на такой огромной и, казалось, ненадёжной лодке. Ветер уже швырял солёную воду им за борт.
Тринадцать человек всё ещё оставалась на корабле, если не считать Смотрителей в сером.
Хёджин закрыл глаза ладонями, пытался уговорить капитана принять жёсткие меры, чтобы заставить плыть вместе. Ха Ли переводила его бесконечные отчаянные доводы, упрёки, проклятия – ибо смерть оставшихся вовек будет на совести капитана. Но вот спустился последний подросток, и переводчица потянула лидера за собой, к спасительной шлюпке.
Роб покидал корабль последним из тех, кто хотел его покинуть.
– Спрашиваю вас ещё раз: вы точно остаётесь? Больше нет на корабле лодок. Корабль застрял в море, и вы вместе с ним. Прислушайтесь к голосу разума. Неужели он заставляет вас поверить какой-то трёхсотлетней книге?
