Шидиты не могли управлять жидкостями чужого тела, разве что своего. Если нужно вытошниться после пьянки, чтобы к утру взяться за внезапно подвернувшуюся халтурку, тогда можно прибегнуть к такому сомнительному применению шидии. А для контроля жидкости в чужом теле – требовалось чтобы некий олух только что выпил сотворенную тобой воду. Этим трюкам Проныра сумел научиться, даже воспользовался своими навыками пару раз.
А бывали в его кругах и такие, что работали так искусно безо всякого носительства. Но шидия – часть его естества, его рождения и детства, мечтах о школе обладателей и мореплаваниях, его стремлений – холодных и туманных. И она не раз спасала Проныре жизнь. Посему все это не зря! Хоть он и не полноценный обладатель, да и какая разница? Он вообще не был полноценным в чем-либо.
Тень от тени, хмельная пена в кружке, лужа на дороге, морось без грозовых туч. Но любой камушек может впиться в босую ногу, любая заноза может засесть глубоко во плоти, любой самый ничтожный человечек может испортить жизнь королю. Надо только знать как и когда. И не будь он самим собой, если бы не знал.
Иногда, бывая в краях близ Высьдома, он засматривался на скалу, где точно грибы на пне росли башни школы. Попади он туда в свои ранние годы, быть может судьба бы его сложилась иначе. Может тогда он бы сейчас делал дожди в погодной башне, что промочили его сапоги почти насквозь? Или бы утихомирил бурю, дав судам пройти мимо рифов? Или бы спас какую-нибудь южную деревню от засухи? Заделался бы в герои!
В Миритиле Проныра задержался чуть дольше, чем рассчитывал, все-таки нужно двигаться на Восток, где накал страстей выше, эльфы слишком правильные и скучные, и обладателей среди них гораздо больше, а следовательно, его услуги более востребованы там, где обитало больше гуммов, как и он сам. Те быстро наживали себе врагов, давно погрязли в распутстве и блуде, плели интриги и заговоры. Раздолье для заработка! Иди и бери!
Здесь же ничего особенного не происходило, хотя эльфы гораздо побогаче. Но сидеть, сложа руки, да надеяться на то, что золото само на него свалится, он не собирался. Если улова нет – нужно драпать.
Наконец, ожидания Проныры оправдались. Он даже взбодрился. В той точке, куда он поглядывал то и дело, появились всадники. Разобрать кто есть кто пока сложно. Все они закутаны в черные плащи.
Вскоре появились и пешие фигуры, окружившие телегу, на которой громоздился тот самый груз. Шли они довольно медленно, хоть и ритмично.
“Достаточно большой ящик!”– подумал Проныра, прикидывая, что бы там могло быть. Двигались они не по основному тракту. Ясно, что перевозчики желали оставаться в тени и не привлекать к себе внимания.
Их даже не остановили ни, приближающаяся, ночь, ни дождь. Такую непогоду стоило бы переждать, а двинуться утром. Светлее и безопаснее. Угрозу нападения, скорее всего, они предвидели. И им есть чем ответить. Сопровождающих оказалось много, более дюжины, все вооружены. Сколько среди них обладателей? Одинокому Проныре этого выяснять не хотелось бы. Это, как пить дать.
Вестимо, они торопились сбыть свой груз как можно скорее. Или у них заданы конкретные сроки. Значит это важно. А это чего-то стоит, допустим, парочку десятков элье сверху.
Он продолжил наблюдать. Процессия подошла достаточно близко, чтобы разглядеть их даже через пелену серой мороси.
Во главе шли двое мужчин. Гуммы. Один зунар, молодой, а другой, что постарше, со средней или Северной полосы материка, как и он сам. Все остальные оказались эльвинами – такими одинаковыми и почти однообразными. Эта черная форма… Конксурат?!
Проныра еще раз вгляделся в мужчину, который громко и грубо скомандовал эльвинам шевелиться быстрее. Без единого сомнения это сам Грегор Гротт. Какого редрина он тут забыл?
Проныра порадовался, что не использовал шидию. Тот бы мог почувствовать. Гротт опасен для таких обладателей, как Проныра, которые нарушали законы и докучали достопочтенным эльфийским вельможам своими трудами праведными. Если он попадется, то всплывет много интересного из его богатой биографии! А что-то на него повесят до кучи, и за все его делишки он вполне заслуживал лишения обладания прямо без суда на этой лесной дороге. И это самое меньшее.
Хоть Проныра и кичился тем, что ему нечего терять, лишаться обладания ему не хотелось. Пожалуй, это самое ценное его сокровище, разумеется, помимо собственной жизни.
Он пригнулся и тихо двинулся следом, скрываемый пеленой дождя и стволами деревьев.
Сталь взгляда Проныры вновь вернулась к ящику, который очутился на одном с ним уровне. Тот обмотали цепями, они же крепили его к основанию повозки, запряженной шестью тяжеловозами, которые неторопливо тянули ее, покачивая мокрыми гривами.
Достаточно тяжелый, должно быть. А еще монолитный, будто его вырубили из цельного куска чего-то.
Ни петель, ни замков, ни засовов и задвижек он не заметил. Такого еще ему видеть не доводилось. Как же тогда его открыть? Специальным ключом, кровью владельца, обладанием? Ферра могла бы совладать с чем-то таким. Но точно ли он сделан из металла?
Так. Дороже. Еще дороже. Он уже прикинул кого может это заинтересовать.
Еще Проныра заприметил отверстия по всей его поверхности. Они предназначены для того, чтобы воздух проникал внутрь. Для того, чтобы дышать. Значило ли это, что перед ним необычная темница? Тюрьма. Клетка. Называйте как угодно.
Есть ли там кто внутри? А коли нет, то кто там окажется? Обладатель? Настолько опасный, что нужна такая защита? Если учесть, что здесь старик Гротт – гроза всех непокорных носителей в Эльфинате, то можно подумать, что это мог быть и эскурид. Остальных он мог бы и не катать на своем вагончике с пони, а разделаться без излишних церемоний. Но зачем везти куда-то эскурида?
А куда они вообще направляются? Рядом только Высьдом. Вряд ли они протащат этот ящик до самой Исцилы, границ Севера илиВостока. Для этого есть другие конксуры. Если только Гротт не захотел обменяться пленниками… Но это навряд ли. Какой в этом смысл? Тем более, известий о поимке кого-то настолько важного источники Проныры не сообщали.
Тогда можно предположить, что в школе появился кто-то, кого они хотят запереть в этом ящике? Один из учеников оказался эскуридом? А может там целая вспышка?
Догадки более строить не пришлось. Одно из колес наехало на камень и клетка качнулась, звякнув цепями. От удивления глаза Проныры расширились, а рот невольно открылся сам собой. Из ящика донесся звериный рык.
Внутри заточено чудовище.
Грегор Гротт
Глава 6. Грегор из Гроттов
Грегор Гротт поморщился и, развалившись в кресле поудобнее, потер глаза, которые начинали слипаться. Дорога выдалась слишком долгой, усталость давала о себе знать. Путь занял почти месяц. Он уже давно не странствовал, и вот тебе – внезапные приключения на седую голову!
Наконец, он добрался до Высьдома. И ничего тут и не изменилось. Птички поют, цветочки цветут, прямо как и этот Катэль, который ни капли не изменился, а вот сам Гротт уже превратился в старика.
Эльф добавил Гротту работы своим “поручением”. Еще и клетку делали целую вечность! Конечно, куда им спешить, ведь жизнь у эльфов долгая! Не то что у людей…
Конксур вздохнул.
– Тащите еду и питье, чего встали!? – приказал он эльвинам, которые выстроились перед ним в зале, где всех их расположили. – Может тут и не привыкли к веселью и радушному приему, нам хорошая пирушка не повредит! Мы приехали, груз этот приперли! Чего же еще?
Те поклонились и поспешили выполнить поручение своего хозяина. Некоторые из полу-ушастых, как величал их старик, в его ордене были раньше эскуридами, которых Гротт нейтрализовал, но с собой он взял только одного такого. Еще два остались в Гуар Данне. В основном, служили ему и его делу простые эльвины-работяги, которых обладание обделило своим присутствием.
“Треклятые деньки, будь они неладны! Требуется делать слишком многое, – подумал Гротт, он пребывал в плохом настроении, впрочем, как и всегда. Хотя отдых, еда и выпивка могли улучшить его состояние. – Доставить ее, разобраться с вновь появившемся эскуридом, на моей памяти в самом Высьдоме никогда не выявлялись обладатели тьмы! Да еще и взяться за обучение сопливого принца из Гладии. Как вообще все это случилось одновременно?”
Конксур Грегор из Гроттов провел почти всю свою жизнь в землях Эльфината. Его услуги крайне востребованы и высокооплачиваемы. Он не особо жаловал эльфов. А жизнь бок о бок с ними лишь укрепляла его нелюбовь. Одно хорошо, эльфы не скупились на оплату, платили больше, чем мог предложить кто-либо.
Гротт помнил голодные времена своего детства в Нуде, как его родные умерли от болезней в нищете, и как он остался совсем один. И как радовался, обнаружив у себя обладание, что спасло ему жизнь, вырвав из лап самой смерти.
Это многое меняло. Теперь ему открыты все пути. А когда во время испытания выяснилось, что он чистый конксур – гордость и радость Гротта не знали предела, жаль, конечно, что другого обладания у него не оказалось, но конксурия – это и так величайший из даров. Желать большего – это проявление невероятной алчности. Но Гротт жаден, поэтому часто думал, что ему мало того, что у него есть. А как вы сами поступаете? Точно так же, не надо тут.
Учился он прилежно, управлялся с обладанием исправно. И Эльфинат сразу же купил талантливого ученика.
С возрастом Гротт смирился с этим. Он понял, что все в этом мире можно продать и купить, и настанет день, когда и сам сможет заплатить за все и вся.
На это потребовались долгие годы, по гуммским меркам, конечно же.
Но цель достигнута. Грегор стал главой ордена конксуров, после смерти своего наставника. Теперь у него сотни эльвинов в услужении, горы золота, замки, корабли и лошади.
Но все бы это не имело смысла, если не завести семью, которая впредь никогда не будет ни в чем нуждаться.
И Гротт женился. Плодить эскуридов или эльвинов он не собирался, поэтому женщины эльфов его никогда не интересовали. Он вообще испытывал к ним отвращение. И даже в бордели с эльвинами никогда не ходил. Он нашел простую и скромную девушку родом из Гладии, которую отправили работать в погодную башню.
Изабелла, так ее звали…
Старик вспомнил ее лицо и ему стало еще грустнее.
Жена Гротта умерла, никакие эльфийские арборы и люксоры не смогли ее исцелить. Никто не смог. Таким оказался срок ее жизни. Ничего не поделаешь… Он уже смирился с этим. Их дети выросли, занялись своей жизнью, и все реже посещали ворчливого старика. И он тоже понимал, что пройдет пара лет и его самого не станет. Снова, кроме службы, ничего у него не осталось.
Новые конксуры не появлялись долгие годы, последних он учил так давно, что и не мог припомнить когда, но и они уже довольно постарели. Его ученики: Шорьше – Северянин, как и его наставник, стал конксуром Нуда, и Хатидже – зунарка, что отправилась назад в родной Аразих. От услуг его учеников Гладия отказалась, оставшись единственной страной без щита.
“Сколько лет прошло с той поры? Да, больше двадцати точно! И вот, бах! Принц Гладии! Где наши услуги якобы не нужны! Ойра круглая все-таки… – Гротт скинул свой плащ и бросил его на пол. Потом стянул сапоги и тоже отправил их в полет. Как же ноги устали от них! Прислуга спешно подобрала его вещи. – Конксур и еще комбинатор с террестрией! Если верить Катэлю… Ваше величество! Позвольте пригласить вас к нашему столу рассыпающихся в пыль поглотителей! Хотелось бы увидеть лицо его папаши – тот еще надменный козел по моей памяти!”
