Темный Союз
Тень Фера будто разделилась на добрый десяток. Это еще что такое?!
Молот с грохотом рухнул на постамент и начал покрываться струпьями ржавчины…
Остальное случилось в мгновение ока. Тени стали гуще, ожили и змеями поползли во все стороны, нацелившись на артефакты! Пламя, источая едкий дым, с шипением угасало, Чаша упала на пол, расплескав гнилую воду, Камень почернел, Молоток окончательно расплавился, Семечко рассыпалось в труху… И только зеркало не разлетелось вдребезги, а засверкало пунцовым.
– Испытание окончено! – грянул голос Катэля. Белый свет озарил залу, ограждая присутствующих куполом от растерянного и напуганного эльвина…
– Эскурид! – завизжали некоторые ученики. – Эскурид!
– Бежим!
– Спасайся кто может!
Началась неразбериха и давка, но не все могли покинуть залу, ведь выход – на другой стороне! Прошедшие испытание становились подле Зеркала – последнего реликта, в противоположной от двери части помещения. И теперь эскурид (с бурлящей вокруг него тьмой) преграждал им путь к отступлению! Те немногие, кто еще не прошел испытание, ждать развязки не стали – ноги в руки и шмыгнули за порог.
– Я не могу! Не могу остановить… – Фер упал на колени, страшная гримаса боли исказила его лицо, по щекам текли слезы, а тело била дрожь. – Не могу!
– УГОМОНИСЬ! Ты все можешь преодолеть! – Ментор вложил в эти слова всю силу и волю, но люксис не подействовал.
– Варлаг, помоги!
– Как?! Что мне сделать? Фер! Фер! – Он пытался протолкнуться вперед, но из-за суматохи его вечно оттесняли назад, а тут и Ниама схватила за руку и остановила – как раз вовремя! – последняя из теней, будто издеваясь над перепуганными обладателями, неумолимо неслась к Зеркалу. Хлестнула по нему. Стекло взорвалось, всесторонне брызнув осколками.
Крики. Слезы. Страх.
Черная лента вернулась к хозяину.
Хаос.
Тени в безумной пляске кружили вокруг Фера. Они жаждали разрушения, ожидая команды обладателя, хотя бы намека… И повод нашелся.
– Ментор, остановите эльвинского выродка! – заорал Хуриг. – Спасите нас!
И тут-то чернота устремилась к ученикам. Световой барьер Катэля, худо-бедно не подпускающий мрак доселе, угас под напором необузданной силы. Ученики, которых задела тень, стали валиться с пеной у рта и биться в конвульсиях, прочие – воспользовавшись моментом, бросились к выходу.
Никто и не думал помогать друг другу, а Феру – подавно.
– Эскура! Эскура! – верещали они. – Спасите! Бежим!
Одни бежали, другие – приросли к полу, а у третьих – продолжался припадок.
Вот она какая… гораздо страшнее, чем можно подумать. Вся боль, страдания, унижения и тяготы жизни, которые друг копил в себе годами, вырвались наружу, разрушая что ни попадя и причиняя боль – как окружающим, так и носителю.
Слабый и неумелый Фер не мог контролировать поток темного обладания, оно его одолело и подчинило.
– Помогите! – прохрипел эльвин. – Варлаг… – звал он, уже задыхаясь.
– Ментор, что можно сделать?! Он же погибнет… – Принц и сам оцепенел от ужаса, а еще от того, что никто не пытается это прекратить! И сам он – бесполезный и беспомощный, как и прочие оставшиеся. Да, пусть и не сбежал, но что дальше? Как помочь Феру? Спасти его, себя и всех остальных?
Ни одно из обладаний у присутствующих не могло унять эскуру, разве что, она сама убьет эскурида, и тогда наступит конец – для Фера и любого, кто окажется рядом… Поэтому обладания тьмы так боялись и запрещали его освоение. Зачем вообще они учатся обладать, если в такой ситуации сила бесполезна?!
Ждать больше нельзя. Ничего не остается! Варлаг бросился к другу.
– Фер, я иду!
Катэль преградил ему путь:
– Нужно уходить. Сейчас.
– И бросить его? Если кто Феру и поможет, так я! Отойдите!
– Ты веришь, что сумеешь его уговорить? У меня не вышло.
– Смогу. И без вашего вмешательства, не нужно меня воодушевлять.
– Будь осторожен, иначе пострадаешь не только ты, – предупредил наставник, глянув на дергающихся жертв эскуры. – Права на ошибку нет. Если не уверен, то…
Варлаг ему не ответил. Конечно же, он не уверен. Но кто, если не он? Это же Фер. Просто Фер – его лучший и любимый друг, с которым они смеялись и мечтали. Не такой финал ему уготован. Не такой! Не должно… Невозможно! Какой-то дурной сон, не иначе. Реальность расплывалась; не оттого ли его страх отступил?
– Внимание! – обратился ментор к сбитым с толку и напуганным до смерти ученикам, которые еще не выскочили из комнаты. – Немедленно покиньте залу и позовите на помощь целителей! О пострадавших позабочусь сам! – В его ладонях замерцал свет, кое-как отгоняющий бурлящую тьму от лежащих на каменном полу бесчувственных тел и позволяющий прочим убежать.
Тени не стали преследовать беглецов, а вместо этого устремились к Варлагу, но, приблизившись на расстояние локтя, тут же развеялись.
“Они не трогают меня, но почему?”
Парень ощутил, как воздух вокруг него стал плотным, тяжелым, почти удушающим. Казалось, время замедлилось, а звуки стихли, он слышал только биение сердца, эхом отдающееся в висках. И еще на губах возник сладковатый привкус гнилых фруктов… Откуда он взялся? Стоило подумать о еде, как далее – до рези в кишках – его уже одолевал страшный голод – такой, будто он не ел целую вечность. Или оголодало то, что его окружало? Верно, это чувство ему не принадлежит! Оно голодно…
И некая сила пожирала обладание Фера, позволяя подойти ближе. Но как? Кто ее призвал? Ведь только один единственный обладатель способен на такое…
Искать ответов он не стал. Это подождет! Он почти дошел!
Отринув страх, парень ринулся в средоточие тьмы.
– Фер! Фер, я тут, рядом! Прошу, успокойся! – Варлаг упал на колени рядом с ним, обнял, не убоялся горящего лиловым глаза. – Ты можешь это контролировать! Я тут, помогу тебе… Мы уедем отсюда… В Гладию. Куда угодно, куда пожелаешь! Как мы мечтали, Фер! Фер! – Он звал его по имени десятки раз, касаясь холодного и липкого лица.
– Варлаг… – Фердорча заплакал, прижавшись к нему. – Ты пришел. Варлаг…
Тени исчезли, как и чувство голода. Глаз Фера стал прежним. Все закончилось.
Принц поднял голову, оторвав взор от друга: Пламя – вновь плясало в воздухе, прочие реликты – целые и невредимые – покоились на положенных местах, а бившиеся в припадке ученики пришли в себя, приподнялись на локтях и испуганно озирались.
– Итак, эскурид и конксур. – Ментор поспешил к друзьям.
– Кто это сделал? – только и смог вымолвить Варлаг (до него не сразу дошел смысл слов наставника). – Конксур… какой еще конксур? Где он? Почему не вмешался сразу?!
– Ты и сделал, – ответил Катэль. – Ты – новый конксур.
Дальше все заволокла белая пелена. Он потерял сознание.
Глава 3. Тьма и Голод
Варлаг летел в пропасть забытья. Голод и холод сковали тело, а иные чувства его будто покинули. Спутанные образы и видения захватили разум, и он ни на секунду не мог сконцентрироваться, чтобы хотя бы попытаться осознать происходящее, отличить явь от кошмаров. Голоса, лица, обрывки воспоминаний – водоворотом мелькали и кружили, вызывая тошноту.
Во рту пересохло, а дотянуться до кубка с водой, который мерещился ему подле, он не мог, даже хоть как-нибудь пошевелиться не получалось – сил ничуть не осталось.
Кто-то звал его: едва различимый голос просил о помощи. Потом появились тени, они душили Варлага, обвиваясь змеями вокруг шеи. Принц пытался освободиться, кричать, но тщетно. В глазах потемнело.
Тогда парень попробовал вырваться. Каждая попытка малейшего движения вспыхивала болью. Кожа лопалась, разрываемая кристаллами, они росли прямо из плоти и расползались по телу безостановочной и неподвластной ему реакцией. Собственная террестрия превращала Варлага в камень…
“Должна съесть… – Голос стучал в голове. – Всё. Съесть без остатка. Поглотить… Так голодна… Съесть ее всю… И никто не пострадает… Если сила перестанет существовать…”
Варлаг послушался. Иного выбора нет. Он хотел, чтобы это закончилось. И вот, его накрыло уже знакомое чувство – воздух вокруг него исчез, а затем пропало и остальное, включая загадочный голос.
– Фер… – промолвил он, с трудом открыв глаза.
Варлаг смотрел в потолок, полежал так какое-то время, после осторожно повернул голову, – ну хоть боли нет. Вокруг царил полумрак (или это проказы зрения), только лампа едва горела в углу. Юноша лежал на кровати в лекарне, другие койки – пусты. Это по-прежнему Высьдом, а он – жив. Прочее – лишь горячечный бред.
Сколько он провалялся тут? Смутно и постепенно к нему возвращались воспоминания.
Фердорча сидел рядом у кровати и держал его за руку, сам положив голову на край. Он задремал. Варлаг пошевелился, и тогда эльвин вздрогнул.
– Ты очнулся! – Он улыбнулся. Лицо его выглядело взволнованным, еще бледнее, чем обычно – светилось в полумраке будто восковая маска. Он быстро отдернул руку, немного смущаясь. – Ты как? Хочешь пить? Я сейчас позову целителя!
Фер беспокоился о нем больше, чем за себя самого и собственную судьбу. События прошедшего испытания возникли перед внутренним взором принца.
– Обожди… Нам нужно поговорить сперва… – Варлаг попытался приподняться, но голова покамест кружилась.
Фер помог ему полусесть и подал отвар, стоящий у изголовья постели. Варлаг отпил. Тошноты нет, он сделал глоток побольше. Тепло расползлось по горлу. Однако же его собственное обладание – конксурия, поглощающая иную силу, оказало на него сильное влияние. Нужно научиться пользоваться ей без таких последствий.
– Как сам?
– Я получше, чем ты. Тоже лежал в лазарете, но очнулся наутро, – ответил Фер. – Варлаг, ты спал три дня…
– Целую вечность!
Столько времени прошло! Ментор Катэль определенно доложил Владыкам о случившемся почти сразу. Но Фер еще тут, – и не все потеряно. Нужно ухватиться за любой шанс, за сущую мелочь, чтобы Катэль дозволил ему остаться в Высьдоме.
– Это плохо! – Варлаг встрепенулся. – Что сказал Катэль?!
Фер лишь сдавленно улыбнулся:
– Он недавно ушел. Постоянно приглядывал за нами…
– Какая забота! – Принц поморщился.
– Главное – ты в порядке. И другие ученики тоже…
– Тебя отошлют?! Я должен с ним поговорить! – Силы возвращались к Варлагу, как и четкость мыслей. Нельзя допустить, чтобы его выгнали или… Здесь в Высьдоме жили и другие эльвины без обладания, они выполняли различную работу по хозяйству, в том числе и в самой академии. Но как поступят с Фером? Он этого не знал.
– Что еще остается? Никто не станет меня обучать. – Фердорча покачал головой. – Никто и не возьмется… Опасно. И я не могу тоже…
– Неправда! Есть ведь что-то еще… Эскура никак не проявлялась ранее! – Варлаг снова чувствовал себя немощным и таким слабым. – Это точно сделал ты? Откуда она вообще взялась?!
– Ты знаешь откуда… – Эльвин вздохнул. – Хотя ментор Катэль сообщил, что молоток среагировал на меня перед тем, как расплавиться…
– Потому что откликнулся ферракс… Уже что-то!
– Но эскура – доминирующая, сам понимаешь, и она не даст развиться другому обладанию. Ментор Катэль ничего тут не сделает, и наставник ферродитов, и никто прочий… – отрешенно повторил Фер. – И остаться здесь я не смогу.
– Я – конксур! – Варлаг вспыхнул от злости. – Я каждого защищу и смогу поглотить твою эскуру, если ты выйдешь из-под контроля. Я поговорю с ним! – Он соскочил с кровати, сжимая кулаки. – В конце концов, я уйду с тобой!
– Тебе незачем портить жизнь из-за меня.
– Фер!
– Что за крики? – Дверь отворилась, в комнату вошла эльфийская врачевательница с подносом, на котором блестели снадобья.
– Я пойду, ему еще нужен покой… – Фердорча отвернулся и, ссутулившись, двинулся прочь.
– Постой! – закричал Варлаг. – Фер!
– Отдыхай, – отозвался тот и вышел.
– Позовите ментора, – потребовал пациент. Эльфийка покачала головой. – Пожалуйста! – добавил Варлаг. – Очень прошу!
– Сперва позволь тебя осмотреть. – Целительница поставила поднос на столик.
– Хорошо.
Женщина изучила биение его пульса на шее, горло и язык, движение глазных яблок, способность конечностей разгибаться и многое другое.
– Что-то болит? Тревожит? – участливо поинтересовалась она после того, как закончила (и, наверное, ничего особенного в телесном здоровье не обнаружила).
– Нет. – Но болело его сердце, а тревожился он о Фере.
Глава 4. Разговор
Похоже, одно из снадобий оказалось снотворным, или он слишком устал и переволновался… или все и сразу. Варлаг уснул и спал без снов. А когда проснулся, уже светало, и Фер снова сидел рядом (так же как и вчера). Если “вчера” действительно закончилось. В голове все перемешалось и казалось нереальным. Старшей целительницы, присматривающей за здравницей, не обнаружилось, поэтому он попытался приподняться – резче, нежели собирался – отчего комната опять поплыла перед глазами.
– Амх!
Задремавший Фер встрепенулся:
– Прости меня. Как ты? – Вероятно, он подбирал какие-то иные слова для начала предстоящего разговора, но вырвались у него именно те, какие Варлаг особенно хотел услышать.
– Извинения принимаются. – На самом деле принц больше внутренне радовался его присутствию, чем держал обиду (ведь он пришел, а мог бы дуться, заперевшись в спальне), но решил виду не подавать, потому что все еще немного серчал на Фера из-за вчерашнего упрямства – но и только. – Чувствую себя вполне хорошо, только спал как убитый.
– Ментор Катэль просил сообщить ему, когда ты проснешься.
– Хорошо.
– Я сейчас схожу за ним. – Фер явно тянул время, будто ожидая, что друг скажет что-то еще, но тот промолчал. Тогда эльвин покивал сам себе и вышел из комнаты.
Варлаг же попытался собрать мысли в кучу, чтобы не дать импульсивности разгуляться. В сердцах он мог наговорить Катэлю что угодно, а портить с ним отношения сейчас точно не стоит.
Для начала нужно выслушать ментора. Аккуратно спросить, какие действия он предпринял, что вообще происходит. А потом выступить самому, упрашивать эльфа оставить Фера. Даже пусть его обучение обладанию и закончится. Если решение Катэля в подобном вопросе имеет хоть какой-то вес…
Какие плюсы можно извлечь из такой ситуации? Фер – комбинатор, как и он сам, – получается, вероятно (и хотелось верить), вторую его специализацию тоже можно развить – за это нужно цепляться.
Эскурид-комбинатор – ну ведь есть хоть какой-то шанс, хоть что-то да можно с этим сделать? Отчего-то Варлагу казалось – все не так страшно, а его друг – особый случай. Нужно только убедить ментора в этом, позволить оставить Фера, даже пускай придется возбудить в эльфе один лишь научный интерес к весьма редкому явлению, их совместному несчастью.
“Выиграть время… Я должен выиграть нам немного времени”.
Тревожили его разные моменты, которые выстраивались в целую вереницу суждений без (пока что) ответов. Выявляли ли ранее других эскуридов среди учеников? А если – да, что с ними сталось? Их просто отправили домой? А дальше? Могла ли эскура проявиться без обучения? Отвернулись ли близкие от тех несчастных? Ведь это обладание такое пугающее… Или их изгнали из Эльфината? Или что еще хуже…
Об обладании тьмы Варлаг знал мало и никогда не думал, что столкнется с подобной проблемой столь близко; эльвины, конечно, жили в родных краях, но слыхал он про эскуру всего ничего, потому что среди прочих королевств Эльфинат взял на себя ответственность по предупреждению подобной напасти. И гладийские мудрецы о ней практически не писали. Или даже упоминание про эскуру находилось под запретом? Кто его знает?!
Хотя далеко ходить не надо, вот вам Эльфинат, самое его сердце – Высьдом, а хранящиеся в академии знания об эскуре – не богаче, чем в Гладии. Ничего кроме того, что эта сила разрушительна для самого обладателя, Варлаг не узнал в период обучения. Даже став свидетелем пробуждения и проявления эскуры, толком и не понял, что она из себя представляет.
“Сумел остановить ее, не более… И то случайно”.
Предстояло выяснить насколько опасно то, что Фер – эскурид, и что в таком случае его ждет? Второй немаловажный момент – он поглотитель; с таким обладанием можно удержать эскуру в узде. И принц считал подобное совпадение – удачей, возможностью что-то переменить, спасти товарища.
И, бесспорно, вся эта неприятная ситуация могла только ухудшить состояние Фера, а его обладание могло и вовсе обрушиться в любое время на кого угодно и где угодно. Он и ранее чувствовал себя изгоем, держал внутри переживания… А сейчас его друг особенно уязвим, ведь вся его жизнь изменилась в ту злополучную ночь!
В конечном итоге есть еще вариант: бросить учение и отправиться в Гладию. Отец не обрадуется, но… Пусть, какая разница! Можно двинуться на все четыре стороны… Фер начнет противиться, но всякого упрямца можно уговорить… А там и решение найдется.
Пока Варлаг перебирал в голове разные варианты, вернулся Фер вместе с ментором Катэлем.
– Я подожду за дверью. – Эльвин удалился, с сожалением глянув на друга.
– Доброе утро. Как ты себя чувствуешь? – враз спросил Катэль. Он держался неизменно (за исключением ночи испытания) спокойно. Варлага его безмятежность раздражала.
– Вполне сносно, ментор, – ответил он, слабо улыбнувшись.
Ему совершенно не хотелось, чтобы тот применял люксис, вселяя спокойствие и надежду, мешая четко мыслить. Варлаг попробовал представить, как свет вокруг эльфа растворяется и никакого действия на него не оказывает. Он взывал к силе поглощения, но голос, который он слышал ранее, пока не появился.
– Я знаю, принц Варлаг, у тебя много вопросов, – начал Катэль. – Ситуация с испытанием вышла из-под контроля. Такое случалось и раньше, но…
– С эскуридами? – перебил нетерпеливый ученик.
– Не совсем, – продолжил эльф, – за мою службу на посту ментора это первый случай. Эскура – достаточно редкое обладание.
“Понятно. Похоже, даже Катэль толком не знает про эскуру. Не даром же она – редкая… Разумеется, эльф несведущ, – как и остальные, включая нас. Теперь нужно понять, что он собрался делать. Или уже сделал. Нечто, способное навредить Феру…”
– К сожалению, мы не сможем продолжить обучение твоего друга. Это невозможно. – Варлаг решил не возражать и выслушать Катэля до конца. – То обладание, очевидцами проявления которого мы стали – очень опасно, как для самого Фердорчи, так и для окружающих. Всем нам ведомо – практика эскуры запрещена в Эльфинате и союзных странах. Увиденное нами в тот вечер – чистейшее обладание тьмы и очень сильное, даже при условии неумелого обращения с ним. Оно не только разрушило реликты, но и подействовало на прочих учеников. И никакое другое носительство не смогло этому помешать…
– Кроме моего, – добавил Варлаг. – Что вы сделаете с Фером? – Ему надоело слушать об опасности эскуры. И так понятно: неконтролируемая, опасная, разрушительная, пугающая… И самое главное – никто не знал как с ней жить. Даже Катэль, у которого запас знаний богатейший, а на любой вопрос он мог найти ответ или разобраться с неразрешимой задачей. – Чего вы ждете?
– О такой ситуации надлежало доложить Владыкам, – мягко уведомил тот.
“Разумеется. Эти лицемерные эльфы извечно улыбаются тебе, демонстрируют мудрость и спокойствие, обещают помочь, а на самом деле и пальцем не пошевелят, если выгоды для них в том нет или возникают какие-то трудности!” – Варлаг раскраснелся от злости и досады.
– Вы отошлете его домой? – спросил он уже вслух, сжав кулак так, что ногти впились в ладонь. Катэль якобы ничего не заметил.
– Не сразу, пока что он останется здесь. Владычество пришлет конксура, который способен поглотить обладание Фердорчи.
– Вы сделаете его простым эльвином?! – Варлаг соскочил с кровати. – А потом выбросите как сор? Вы прекрасно знаете, что ждет его в таком случае! Вы его тем самым уничтожите!
– Успокойся. – Парень ощутил волны люксиса, исходящие от Катэля, и супротив воли сел. – Он не сказал тебе? – уточнил учитель. – Следовало ожидать. Но такова его добрая воля. Фердорча понимает важность принятого решения. И оно – лучшее.
– Фер согласился? Высьдом – единственное место, где он чувствовал себя нужным… – досадовал Варлаг и снова представил, как обладание учителя развеивается – на этот раз навсегда, чтоб и следа от него не осталось.
“Нельзя дать ему запутать мысли. Вроде бы, сработало!”
Загадочный голос шепотом прозвучал вновь. Слов он не различил. Но безмятежность и странное чувство спокойствия пропали, а голод неприятно шевельнулся змеей в утробе.
– Некоторые решения трудно принять. И тебе тоже нужно сделать правильный выбор.
– Вы просто боитесь. – Варлаг играл, сохраняя спокойный тон.
Глаза Катэля сверкнули, наверное, он понял, что ученик пытается противиться его обладанию, но вида не подал. Ведь принц духом посильнее Фера, которого можно убедить безо всякого люксиса. Потом его взор заволокла далекая и непонятная Варлагу печаль.
– Мне жалко терять учеников. Но у каждого в Эльфинате есть долг и роль…
– А другие эльвины, работающие тут? Почему они могут остаться, а Фер – нет?
– Потому что они не ученики и никогда ими не являлись, – терпеливо отвечал Катэль. – У эльвинов Высьдома никогда не имелось обладания, – продолжал ментор. – Представь, каково придется Фердорче – смотреть на успехи бывших сокурсников, зная, что среди них ему теперь не место. Что он будет чувствовать, глядя на тебя? Примирится ли с ролью твоей тени? Вот что его уничтожит.
Парень потупился. Действительно, об этом он не думал. Все время принца заботило лишь то, чего для друга хотел он сам. И то, что ему (и только ему) казалось правильным.
– Ты принц, Варлаг, и те, кто подле тебя, должны согласиться на вторые роли. А после ты станешь королем. Таково положение вещей и твое бремя. И уж поверь, понимаю я тебя лучше прочих.
Ученик промолчал. Фер никогда не завидовал ему… Неправда! И не чувствовал себя ущемленным, ведь он относился к нему… как к равному себе! Или же, упоенный и ослепленный добротой и благородством, Варлаг не замечал чего-то?
– У всего есть цена. Хоть ты и не обременен денежными нуждами, но не платишь за то, что обучаешься и живешь здесь. Не каждый рождается в достатке… У некоторых учеников до поступления в Высьдом не хватало меди даже на корку хлеба. Кров, еда, прочие блага предоставляются Эльфинатом за дальнейшую службу, как ты догадался. Если ты не можешь служить, как обладатель, то должен принести пользу иначе – такова незыблемая система, весы и меры, шестеренки и винты, механизм, позволяющий Владычеству и нам жить в благости и процветании.
– И однажды это изменится. – Парень намекнул на неизбежное вращение колеса истории. Давно пора, Эльфинат, прикрывающийся протекцией Мэриела от несуществующих врагов, с его архаичной системой устройства – давным-давно прогнил!
– Я предлагаю наиболее милосердное решение, Варлаг. Фердорча завершает обучение сейчас и вскоре, после элиминации, покинет школу, – так же спокойно говорил Катэль, смотря собеседнику в глаза. – У вас еще есть немного времени, но его достаточно, чтобы осознать правильность моих суждений, намерений и действий и согласиться с ними.
– И ни на какие уступки вы не пойдете? Даже попробовать не хотите? Ни единого шанса, ментор?
Катэль покачал головой:
– Эскуридов не учат, потому что обладание убивает их еще до того, как носитель освоится, редкий раз – достигнет маломальского мастерства. Такой обладатель быстро стареет, не просто быстро, даже стремительно; год использования эскуры забирает у носителя двадцать лет жизни. Но и это не предел. Сила не останавливается, обладатель – для нее исток, она разрушает тело и далее: кожа покрывается язвами и струпьями, потом – разрушаются нижележащие ткани – мышцы и хрящи. Обладатель за несколько лет превращается не просто в хворого старика, а в ходячий труп… Эскура – болезнь, а не благость. Урод в семействе сил. Раскрою один секрет – она не всегда находилась под запретом. Пятьсот лет назад эскуридов обучали. Даже обуздывали их мощь.
– Вы застали те времена, ментор?
– Нет, Варлаг, я не настолько стар.
– Действительно, – хмыкнул тот, раздумывая сколько же молоденькому Катэлю стукнуло – двести годков, триста? – Видимо, спрашивать, откуда вы этовызнали, не стоит?
– Определенно.
– И зачем же их обучали, если сила столь опасна?
– Но не пред лицом другой угрозы.
– Бесконечные войны с Зуном и редринами, – догадался принц.
– Верно. Их использовали в качестве оружия… Детей, обреченных на смерть, – Учитель замолчал, позволяя Варлагу прочувствовать всю соль им сказанного или готовя его к последующим сведениям об эскуре: – Но вернемся к состоянию ходячего мертвеца, ибо я не договорил. Сие тоже не является концом. Если продолжить использовать силу, что и происходит, потому что остановиться невозможно, то она начнет поглощать внутренние органы, добирается до мозгов и поглощает разум. Когда сознание обладателя окончательно разрушено, эскура становится еще более губительной, а как только она убьет носителя, начнет разрушать саму себя, потому что больше ничего ей и не остается…