Всё о Поллианне
– Ну да, мисс. Только я вовсе не из-за похорон радуюсь, а потому что… – Вдруг Нэнси замолчала, как будто ей пришла в голову какая-то другая, удивительная мысль. – Ведь вы же сами научили меня этой игре, мисс! – воскликнула она с самым серьёзным видом.
Поллианна в растерянности наморщила лоб.
– Как ты не понимаешь, Нэнси, – наконец сказала она, покачав головой. – Есть случаи, когда нельзя играть в эту игру. И похороны – один из таких случаев. Потому что ничего радостного в похоронах найти вообще невозможно.
Нэнси с сомнением крякнула.
– Я совсем в другом смысле, мисс, – начала она, но Поллианна уже не слушала. Девочка принялась рассказывать о том, что произошло в лесу.
Нэнси ахнула от удивления.
На следующий день в условленном месте Поллианна встретилась с Джимми Бином. Стоит ли говорить, что Джимми не обрадовала эта новость – о том, что благотворительный комитет отдал предпочтение не ему, а какому-то мальчику из далёкой Индии.
– Может, так оно и надо. Со стороны виднее, – тем не менее сказал он. – Как говорится, хорошо там, где нас нет. А когда сам окажешься там, то увидишь, что ничего хорошего и нет. В любом случае было бы любопытно взглянуть на того индийского мальчика. Наверное, и ему на меня тоже!
Поллианна радостно захлопала в ладоши:
– Ну конечно, Джимми! Я напишу про тебя дамам из моего города. Они хоть и не в Индии, а всё равно ужасно далеко – аж на востоке страны. Может, они возьмут тебя к себе? Если бы ты знал, какой долгий путь мне пришлось проделать, прежде чем я сюда добралась!
Лицо Джимми прояснилось:
– Ты думаешь, они захотят взять меня?
– Ну конечно! Для них ты всё равно что мальчик из далёкой Индии! Только представь себе! Главное, что ты от них ужасно далеко. Просто нужно немножко подождать. Я им напишу. Я напишу миссис Уайт… Нет, лучше миссис Джонс. Конечно, миссис Уайт гораздо богаче, но зато миссис Джонс более щедрая, когда речь идёт о благотворительности. Такой парадокс. В общем, можешь не сомневаться. Кто-нибудь из благотворительного комитета обязательно возьмёт тебя.
– Ну тогда ладно. Только не забудь написать, что не буду им нахлебником. Я могу работать, – напомнил Джимми. – И что вообще я не какой-нибудь там бродяжка. Они хоть и благотворительницы, а должны понимать… А пока не придёт ответ, – задумчиво сказал мальчик, – думаю, мне лучше ещё немного побыть в здешнем приюте…
– Правильно, – с готовностью закивала Поллианна. – По крайней мере, я всегда буду знать, где тебя найти. А тебя обязательно возьмут, ведь ты так далеко от них… Как я сразу не догадалась! – вдруг спохватилась она. – Ведь и для тётушки Полли я всё равно что девочка из далёкой Индии!
– Думаю, и в Индии нет таких странных девчонок, как ты! – усмехнулся Джимми, когда они прощались.
Однажды утром, спустя неделю после происшествия в Пендлтонском лесу, Поллианна попросила тётушку:
– Тётя Полли, можно я сегодня отнесу студень, приготовленный для миссис Сноу, другому человеку? Всё равно миссис Сноу заказывала что-то другое…
– Что ещё за новости, Поллианна? – со вздохом отозвалась тётушка. – В жизни не видела такого странного ребёнка! Словно с луны свалилась.
Поллианна недовольно вздёрнула носик:
– Почему это я странная, тётя? Я ведь из этой страны, а не чужестранная.
– Так-то оно так, но…
– Ну я, по крайней мере, могу радоваться, что я не чужестранная, – с облегчением продолжала девочка. – А вообще, быть странной – очень хлопотное дело. Вот миссис Уайт всегда говорила, что миссис Роусон обыкновенная. И невзлюбила бедняжку ужасно. Они то и дело ссорились. Мы прямо замучились их мирить. Я имею в виду папочку, – поправилась Поллианна со вздохом. – Он всегда старался, чтобы дамы из благотворительного комитета жили в мире и согласии друг с другом… – Девочка хорошо помнила, что её отец, будучи пастором местной церкви, когда дамы ссорились, всегда оказывался словно между молотом и наковальней.
– Ладно, ладно. Не бери в голову! – торопливо молвила мисс Полли. – Ты снова трещишь без умолку, Поллианна. И чуть что, заводишь разговор про своих дурацких дам из благотворительного комитета.
– Что ж, может, и так, – улыбнулась девочка. – Просто я привыкла к ним. Они ведь меня вырастили и…
– Хватит об этом! – холодно прервала её тётушка. – Что ты там говорила насчёт студня?
– Ничего особенного, правда! Уверена, вы не станете возражать, мэм. У миссис Сноу, так сказать, пожизненная инвалидность, она уж не поднимется с постели, и ей ещё много раз будут носить студень, а вот другой человек со сломанной ногой когда-нибудь так или иначе выздоровеет. Поэтому ему будет приятно, если и за ним поухаживают немножко, угостят студнем…
– Какой человек? Какая нога? Ничего не понимаю, Поллианна!
Поллианна с улыбкой покачала головой:
– Ах да, совсем забыла! Вы, наверное, ещё ничего не слышали о том, что случилось, пока вы были в отъезде. Как раз в тот день, когда вы уехали, я гуляла по лесу и нашла его там. Мне пришлось самой отпирать дверь в его дом, чтобы вызвать по телефону доктора, и всё такое. Потом, пока не прибыла помощь, я ещё держала его голову у себя на коленях, чтобы ему было удобнее… Но с тех пор я его больше не видела… Вот и подумала, когда Нэнси приготовила студень, что хорошо бы на этой неделе отнести студень этому человеку… Так вы не против, тётушка?
– Нет, почему я должна быть против? – неуверенно сказала мисс Полли, чувствуя, что от трескотни племянницы у неё снова начинает кружиться голова. – Да кто он такой?
– Про себя я называю его Незнакомцем. А вообще-то он – мистер Джон Пендлтон.
От удивления мисс Полли подскочила на стуле на два вершка.
– Джон Пендлтон?! – вскричала она.
– Ну да, – кивнула девочка. – Мне Нэнси сказала. Должно быть, вы о нём тоже слышали. Последнее время мы с ним здоровались и улыбались друг другу. Он ведь только внешне такой бука. Так я отнесу ему студня, мэм?.. – Поллианна направилась к двери. – Я видела, что он у Нэнси уже почти готов…
– Поллианна! Подожди! – Неожиданно в голосе мисс Полли зазвучали стальные нотки. – Я передумала. Пусть студень, как обычно, отправится к миссис Сноу. Разговор окончен. И можешь идти.
Поллианна ахнула от огорчения:
– Но почему, тётушка? Она ведь ещё долго будет болеть и получать гостинцы, а у него всего лишь сломана нога. Он скоро поправится. Ведь уже прошла целая неделя!
– Да, я в курсе, Поллианна. Я уже слышала, что с мистером Пендлтоном произошёл несчастный случай, – холодно процедила мисс Полли. – Однако полагаю, мистер Пендлтон отлично обойдётся и без моего студня.
– Это потому, что он всегда такой неприветливый? – спросила расстроенная девочка. – Наверное, вы его недолюбливаете? Но ведь я не скажу, что это вы прислали студень. Мне он нравится. Мне так хочется отнести ему студень!
Мисс Полли снова покачала головой. Потом неожиданно поинтересовалась:
– А он знает, кто ты такая, Поллианна?
– Думаю, что нет. Вообще-то я говорила ему, как меня зовут, но он никогда не называет меня по имени.
– А он знает, где ты живёшь?
– Нет. Я ведь ему не говорила…
– То есть он не знает, что ты моя племянница?
– Наверно, нет.
Мисс Полли помолчала. Её мысли блуждали где-то далеко, словно она вообще забыла про девочку. Поллианна нетерпеливо вздохнула.
– Ладно, Поллианна, – странным, как будто не своим голосом произнесла мисс Полли. Она словно очнулась от глубокого сна. – Можешь отнести этот студень мистеру Пендлтону. Как бы от себя самой. Но имей в виду, я не имею к этой передаче никакого отношения. Смотри, чтобы ему даже в голову не пришла такая мысль!
– Слушаюсь, мэм! Спасибо, тётушка! – обрадовалась Поллианна и выбежала из комнаты.
Глава XV
Доктор Чилтон
Во второй раз, когда девочка отправилась навестить мистера Пендлтона, громадный особняк из мрачного серого камня произвёл на неё совсем другое впечатление. Окна были распахнуты настежь, пожилая женщина развешивала бельё на заднем дворе, а под навесом стояла двуколка доктора.
Как и в прошлый раз, Поллианна направилась к боковой двери. Но сейчас позвонила в колокольчик. Тогда, гремя связкой ключей, она была ужасно напугана, но сегодня всё было в порядке.
Пёсик выбежал ей навстречу с радостным лаем. Однако ей пришлось немного подождать, пока пожилая женщина закончит развешивать бельё и подойдёт открыть дверь.
– Здравствуйте, – с улыбкой сказала Поллианна. – Вот, я принесла мистеру Пендлтону студень.
– Благодарствуем, – кивнула женщина, беря миску из рук девочки. – От кого это? Что сказать? Это говяжий студень?
В эту минуту в прихожей показался доктор. Он услышал разговор и заметил расстроенное лицо девочки.
– О, говяжий студень! – воскликнул он, торопливо подходя. – Очень кстати! А как насчёт того, чтобы лично проведать моего пациента?
– Конечно, сэр! – просияла Поллианна.
Пожилой женщине не оставалось ничего другого, как покорно кивнуть. Она пошла вперёд, показывая девочке дорогу. Было заметно, что она слегка удивлена.
Неожиданно из-за спины доктора подал голос фельдшер, молодой человек, которого специально пригласили из города.
– Но, доктор, ведь мистер Пендлтон распорядился никого к нему не пускать, разве нет?
– Вы правы, – невозмутимо кивнул доктор. – Но я нарушу его приказ – под мою личную ответственность! – Он насмешливо фыркнул. – Вам, должно быть, неизвестно, что эта девочка будет для нашего больного самым лучшим лекарством. Она единственная в целом свете, кому он будет рад. Поэтому я и разрешил.
– Гмм… А кто она такая?
Доктор помедлил с ответом, но лишь на мгновение.
– Она племянница одной очень уважаемой персоны. Её зовут Поллианна Уиттиер. Хотя… до сего дня мне ещё не выпадало чести пообщаться с этой юной леди. Многие мои пациенты с ней уже хорошо знакомы. Чему я очень рад!
Фельдшер улыбнулся:
– Неужели? И что же в ней такого особенного?
Доктор неопределённо покачал головой:
– Не могу сказать. В любом случае, мне кажется, всё, что ни делается, – к лучшему! По крайней мере, высказывания этой маленькой девочки мне уже не раз с восторгом цитировали. Единственное, что о ней можно сказать: от неё всегда исходит оптимизм и радость. Вообще, как врач, – шутливо прибавил он, выходя на крыльцо, – я бы прописывал её своим пациентам вместо пилюль. Пусть подольше общаются с ней. Это очень полезно для здоровья. Жаль только, что такая медицинская практика скоро разорит всю медицину – и нас, врачей, и вас, фельдшеров…
С этими словами доктор Чилтон забрался в двуколку и взял вожжи.
Тем временем в соответствии с распоряжением доктора Поллианну ввели в комнаты Джона Пендлтона.
Путь лежал через громадную библиотеку в конце прихожей. Поллианна успела обратить внимание, что вокруг немало перемен.
Полки с книгами и бордовые шторы были, конечно, на прежних местах, но зато на полу и на письменном столе были наведены образцовый порядок и чистота. Нигде не было ни пылинки. Телефонная книга висела на положенном месте. Каминная решётка вычищена до блеска. Одна из таинственных дверей распахнута. Именно туда направилась служанка и пригласила Поллианну следовать за ней.
Мгновение спустя Поллианна оказалась в богатой спальне. Служанка робко обратилась к хозяину:
– Надеюсь, вы не будете против, сэр. К вам пришла какая-то девочка. И принесла говяжий студень. Доктор распорядился, чтобы я проводила её к вам…
Тут Поллианна разглядела на огромной постели нахмурившегося Незнакомца, полулежащего на спине.
– Эй, разве я не приказывал вам, чтобы… – послышался раздражённый голос. – А, это ты!..
Воцарилось удивлённое молчание.
– Вы угадали, сэр, – улыбнулась Поллианна. – И я очень рада, что меня к вам пропустили. Сначала женщина отобрала у меня студень, чтобы отнести его вам самой. Тогда бы я вас вообще не увидела. Но потом доктор Чилтон сказал, чтобы меня пропустили. Какой он милый, правда?
Губы Незнакомца невольно растянулись в улыбке. Единственное, что ему удалось вымолвить, было «Гмм!..».
– А вот и мой студень! – подытожила Поллианна. – Хороший, говяжий. Надеюсь, вы любите студень, – неуверенно сказала она.
– В жизни не пробовал! – Мимолётная улыбка исчезла с его лица. Вместо неё снова появилась желчная, капризная гримаса.
Сначала в глазах Поллианны промелькнуло огорчение, но уже через секунду она решительно сказала:
– Не пробовали? Ну если вы никогда в жизни не пробовали, то, значит, не можете знать, любите вы его или нет! В таком случае очень рада, что вы его не пробовали, потому что если бы вы его попробовали, то вы бы точно знали, что…
– Да, да! – нетерпеливо прервал её мужчина. – Одно я могу сказать с уверенностью: я вынужден тут лежать пластом, а ты, похоже, готова трещать передо мной до второго пришествия!
Поллианна удивлённо вздёрнула бровки.
– О нет! – с живостью возразила девочка. – До второго пришествия никак не получится! Ибо в Библии говорится, что этот день может наступить гораздо быстрее, чем мы предполагаем. Тогда Архангел Гавриил протрубит в свою трубу… Конечно, точного срока я не знаю. Может быть, прямо сейчас этого не произойдёт, но…
Неожиданно Джон Пендлтон расхохотался. Да ещё как! Фельдшер, который как раз входил в спальню, испуганно попятился назад, словно повар, который раньше времени открыл духовку и, увидев, что пудинг ещё не подошёл, поскорее захлопнул дверцу, боясь выпустить жар.
– Ты точно с большими странностями, – промолвил Джон Пендлтон, обращаясь к Поллианне.
Девочка рассмеялась:
– Может, и так, но мне тоже кое-что известно. А именно, что сломанные ноги рано или поздно срастаются. Это не то что у миссис Сноу, которая парализована и пожизненный инвалид. Так что если речь идёт о вас, то можете не беспокоиться: до свадьбы заживёт. Надеюсь, вас это утешит.
– Ещё как! – хмуро кивнул мужчина.
– К тому же вы сломали не обе ноги, а всего одну. Можете этому тоже порадоваться, – рассуждала вслух Поллианна, входя в привычную колею.
– Ну да, вот удача-то! – фыркнул мужчина, слегка приподняв брови.
– Нет, правда! Если смотреть на дело с этой точки зрения, то счастье, что вы не сороконожка и не можете сломать сразу двадцать, а то и все сорок ног! – Поллианна прыснула в кулак. – Бедные сороконожки! – воскликнула она. – Иметь такую прорву ног! Так что и правда можете радоваться, что вы не они…
– Так-то оно так, только… – прервал её мужчина с прежней горечью в голосе. – Только теперь у меня в доме постоянно толчётся куча народу: доктор, фельдшер, кухарка…
– Совершенно согласна, сэр. Но, с другой стороны, только представьте, если бы их не было, а вы бы тут лежали один.
– Ну и что бы случилось? – проворчал мужчина со злостью. – В том-то и несчастье, что я вынужден лежать здесь как бревно, пока эта безмозглая кухарка хозяйничает в доме, всё перевернула вверх дном да ещё говорит, что наводит порядок. Уж не говорю про надоедливого фельдшера, которого пригнал сюда доктор. Да и сам доктор Чилтон не лучше. Подумать только, какую кучу денег я должен буду заплатить всем этим бездельникам!
Поллианна сочувственно вздохнула:
– Что правда, то правда. В этом смысле ситуация хуже не придумаешь, насчёт денег. Вы ведь их копили-копили…
– Что значит «копил-копил»?!
– Ну как же! Питались одними рыбными тефтелями с фасолью. Или вы предпочитаете индейку? По шестьдесят центов за порцию?
– Эй, дерзкая девчонка, что ты там болтаешь?
Поллианна лучезарно улыбнулась.
– Я имею в виду, что, когда копишь деньги на обращение безбожников, приходится во всём себе отказывать. Уж я-то знаю, мистер Пендлтон, можете мне поверить. Вот почему я уверена, что вы бука только с виду, а на самом деле… Нэнси мне всё рассказала!
От удивления у мужчины отвисла челюсть.
– Нэнси наболтала тебе, что я коплю деньги для язычников?.. Что за бред?! Кто такая вообще эта дурацкая Нэнси?!
– Наша Нэнси. Она работает у тётушки Полли.
– Теперь ещё какая-то тётушка Полли! – вскричал мужчина. – Какая ещё тётушка?!
– Ну как же, мисс Полли Харрингтон. Я у неё живу.
Мужчину дёрнуло, как от удара током.
– Мисс… Полли… Харрингтон! – пролепетал он. – Так ты живёшь с ней?!
– Да. Я её племянница. Она взяла меня на воспитание. В память о моей мамочке… – Голос Поллианны горестно дрогнул. – Они были родными сёстрами… Так что, когда папочка отправился вслед за мамочкой на Небо и у меня не осталось никого, кроме дам из благотворительного комитета, тётушка взяла меня к себе…
Мужчина молчал. Его лицо, даже на фоне крахмальной наволочки на подушке, сделалось почти белым. Поллианна даже перепугалась. И вскочила со стула.
– Наверное, мне теперь лучше оставить вас одного, – предложила она. – Надеюсь, вам понравится… студень.
Неожиданно мужчина повернул к ней голову и открыл глаза. На секунду его взгляд сделался таким тёплым, таким добрым, что у Поллианны отлегло от сердца.
– Так, значит, ты племянница мисс Полли? – тихо промолвил он.
– Да, сэр.
Он не отрываясь смотрел своими тёмными глазами на Поллианну. Девочка смущённо пробормотала:
– Вы, наверное, с ней знакомы?
На губах Джона Пендлтона появилась странная улыбка.
– О да, мы знакомы… – Помолчав несколько мгновений, он запинаясь продолжал всё с той же непонятной улыбкой: – Не хочешь ли ты сказать, что мисс Полли… что это она прислала мне… этот студень? – медленно выговорил он.
Поллианна перепугалась:
– Ой, что вы, сэр! Конечно нет! Она вообще строго-настрого приказала мне, чтобы я ни в коем случае не проговорилась, от кого студень! Но я, глупая…
– Так я и думал! – отрывисто выдохнул мужчина и отвернулся от девочки.
Поллианна, сама не своя от огорчения, на цыпочках вышла из комнаты.
Во дворе она увидела доктора, который дожидался её в двуколке. На крыльце стоял фельдшер.
– Надеюсь, мисс Поллианна, вы позволите отвезти вас домой?! – улыбаясь крикнул ей доктор. – Я хотел уехать, но потом сообразил, что лучше дождаться вас.
– Большое спасибо, сэр. Как я рада этому! Ведь я обожаю кататься! – просияла Поллианна.
Доктор подал ей руку, и она поднялась в двуколку.
– Вот как! – улыбнулся доктор, кивая на прощание фельдшеру. – Ну, как я понимаю, – продолжал он, щёлкнув вожжами, и двуколка резво покатила по дороге, – у вас в жизни есть куча вещей, которые вы обожаете! Я прав?
Девочка рассмеялась.
– Даже не знаю… Наверное, – кивнула она. – Мне вообще нравится всё, из чего состоит настоящая жизнь. За исключением, конечно, рукоделия, чтения вслух и тому подобного. Ведь они – не настоящая жизнь!
– Нет?.. А что же они тогда такое?
– Ну, – с печальным вздохом протянула Поллианна, – тётушка говорит, что они учат жизни…
Доктор снова улыбнулся. На этот раз с удивлением.
– Неужели она так говорит? Впрочем, на неё это похоже.
– Именно так, – кивнула девочка. – Вот только я никак не могу этого понять. Как так учат жизни? Разве жизни можно научиться? Мне кажется, это вообще невозможно.
Доктор задумчиво вздохнул.
– Как бы то ни было, боюсь, многие из нас пытаются идти этим путём, дитя моё, – сказал он и умолк.
Поллианна осторожно покосилась на него. Она почему-то чувствовала себя виноватой. Ведь доктор сделался таким грустным! Ей так хотелось ему чем-нибудь помочь. Поэтому она тихо сказала:
– Доктор Чилтон! А ведь профессия врача… в ней можно отыскать столько радостных сторон! Мало что с ними сравнится!
Доктор удивлённо посмотрел на неё.
– Мало что сравнится?.. Да я каждый день вижу вокруг себя столько человеческих страданий! – воскликнул он.
Неожиданно в глазах доктора блеснули слёзы.
По правде сказать, жизнь доктора была очень одинокая. У него не было ни жены, ни дома. Только две комнаты в гостинице. Но своей профессией он очень дорожил. Глядя в сияющие глаза девочки, он почувствовал, что на него словно снизошла благодать. Он вдруг понял, что отныне даже самый хлопотный день или тяжёлая ночь не вгонит его в уныние. И всё благодаря этим сияющим детским глазам!
– Благослови тебя Господь, малышка! – сказал он. Его голос дрогнул. Затем с широкой улыбкой, которая так нравилась всем его пациентам, добавил: – Надо же, оказывается, в твоей поддержке нуждаются не только мои пациенты, но и сам доктор!
Эти слова смутили и озадачили Поллианну. Но в следующий момент она увидела бегущего трусцой через дорогу бурундука и забыла про своё недоумение.
Доктор высадил девочку у дверей дома, с улыбкой кивнул Нэнси, которая вышла на крыльцо, и тут же уехал.
– Я отлично прокатилась с доктором! – воскликнула Поллианна, взбегая по ступенькам. – Было так весело! Он такой милый, Нэнси!
– Неужели?
– Конечно, Нэнси! Я сказала ему, что его профессия самая счастливая на свете.
– Тоже выдумали! Возиться каждый день с больными! А ещё с теми, которые не больны, но уверены, что больны. Что может быть хуже! – Нэнси скептически покачала головой.
Но Поллианна только весело рассмеялась в ответ.
– Он тоже так сначала говорил. Но потом понял, в чём счастье. Догадайся как!
Нэнси наморщила лоб. Она уже приучилась играть в эту игру «Найти радость», и играла довольно успешно. Ей даже нравилось решать «задачки», как она их называла, которые задавала ей Поллианна.
– А, знаю, знаю! – воскликнула она. – Это типа наоборот, чем то, что вы говорили миссис Сноу?
– Наоборот? Как это? – недоумённо молвила Поллианна.
– Ну да. Когда объясняли ей, что она должна радоваться, что хотя бы другие люди не такие больные, как она.
– А!.. – кивнула Поллианна.
– Ну вот. А доктор Чилтон, значит, должен радоваться тому, что болеет не он, а его пациенты! – с торжествующим видом закончила Нэнси.
Однако девочка нахмурилась.
– В этом, конечно, что-то есть… – согласилась она. – Но это совсем не то, что я имела в виду. Честно говоря, мне это вообще не нравится, такая радость. Если бы он так сказал, то не знаю, что бы я о нём подумала… Иногда у тебя такая странная манера, Нэнси, играть в нашу игру!
Поллианна вздохнула и вошла в дом.
Тётушка была в гостиной.
– Кто это подвёз тебя к дому, Поллианна? – резко поинтересовалась она у племянницы.
– Это же доктор Чилтон! Разве вы его не знаете, тётушка?
– Доктор Чилтон! Нечего ему здесь делать!
– Но он просто подвёз меня. Я передала студень мистеру Пендлтону. Хотя…
Мисс Полли встревоженно подняла глаза:
– Поллианна! Он что, подумал, что это я его ему передала?!
– О нет, тётушка! Я сказала, что это не вы!
Внезапно мисс Полли густо покраснела.
– То есть ты сказала, что я ему его не передавала?
Поллианна изумлённо раскрыла глаза, не понимая, чем так прогневала тётушку.
– Но ведь вы же сами сказали, чтобы я…
Мисс Полли сокрушённо вздохнула.
– Я сказала, Поллианна, чтобы он не подумал, что студень от меня. А не сказала говорить то, что ты сказала! – в отчаянии пробормотала она. – Подумать только, так и выложила ему, что я не передавала! Это две совершенно разные вещи!..
И, уже не находя слов для возмущения, отвернулась.
– Боже мой! Я не понимаю… Какие же они разные! – со вздохом сказала Поллианна и отправилась в прихожую, чтобы повесить на вешалку шляпку, как распорядилась тётушка.
Глава XVI
Алая роза и кружевной платок
В дождливый день, неделю спустя после визита Поллианны к мистеру Пендлтону, мисс Полли отправилась с утра пораньше на собрание дамского благотворительного комитета. В три часа дня, когда она вернулась, её было трудно узнать: лицо пылало, словно обожжённое солнцем, волосы растрёпаны ветром, а половина булавок повыскакивало по дороге.
Поллианна с изумлением взирала на тётушку.
– Ах, тётушка Полли, оказывается, и у вас есть такие! – вырвалось у неё, когда та вошла в гостиную.
– Ты про что, несносная девчонка?
Поллианна завертелась вокруг тётушки как волчок.
– Вот бы никогда не подумала! – затараторила девочка. – Вот чудеса-то! Откуда мне было знать? Я ведь не Господь Бог, которому всё ведомо! – Малышка взволнованно теребила свои волосы за ушами. – Если бы и у меня они были чёрными…
– Поллианна, о чём ты? Что всё это значит?! – строго спросила тётушка, торопливо снимая шляпу и поправляя растрёпанные волосы.
– Нет-нет, тётушка! Умоляю вас! – словно обмирая от восторга, вскричала девочка. – Не надо их приглаживать! О них я вам и говорю – об этих прелестных чёрных кудряшках! Ах, тётушка, вы такая красавица!