Вилл был очень грустным, словно его не переполняла радость от встречи с Марианной какую-то четверть часа назад.
– Кажется, ты не так уж обрадован, – заметила Марианна.
Встретив ее встревоженный взгляд, Вилл глубоко вздохнул и улыбнулся. Переложив поводья в одну руку, он обнял другой рукой Марианну и бережно прижал к себе.
– Нет, милая, я рад. Сердцем я радуюсь тому, что ты вернулась, а разумом понимаю, что Робин был прав, не взяв тебя с собой в Шервуд. Нам и в начале лета было очень непросто. Ни одной минуты покоя! Но сейчас наше положение изменилось, Марианна, ты даже не знаешь, насколько оно изменилось!
– Ошибаешься, знаю, – ответила Марианна и, успокаивая Вилла, погладила по руке, обнимавшей ее стан. – Все знаю, Вилл. И о войске, которое Иоанн высылает в Ноттингемшир, и о том, что в Шервуде осталось много меньше людей, чем было, когда вы вернулись.
– А если знаешь, то почему не осталась в Веардруне? – спросил Вилл, постаравшись смягчить резкость и голоса, и вопроса.
– Действительно, почему я не забилась в какой-нибудь кладовой, где не было бы даже окна, и не заперла накрепко двери! – усмехнулась в ответ Марианна.
Вилл рассмеялся и потерся щекой о висок Марианны.
– Моя милая, храбрая воительница Саксонка! Твоя отвага и стремление быть рядом с нами, когда дела приняли плохой оборот, делают тебе честь! – тихо говорил он. – Но скоро здесь станет тошно даже лесной нечисти, не то что мужчинам. А ты!
Он сокрушенно покачал головой.
– И что, во всем Шервуде царит такое настроение? – спросила Марианна. – Что-то на лице Бранда я не заметила ни уныния, ни отчаяния.
– Нет, конечно, – усмехнулся Вилл. – У всех стрелков боевой дух на высоте и настроение бодрое. Они, как всегда, уверены в Робине и не сомневаются, что он обо всем позаботился, все рассчитал и придумал, каким волшебным образом мы одолеем несметное число ратников, которых Иоанн послал истребить нас.
– А Робин? – тихо произнесла Марианна.
– Улыбчив, собран, стремителен, вездесущ. Он такой, каким его и хотят видеть. Но со мной и с Джоном брат позволяет себе быть самим собой, не скрывая от нас своих мыслей.
– И какие у него мысли?
– А какие они могут быть? – вздохнул Вилл. – Он же воин до мозга костей и прекрасно осознает наше положение. Так что в словах Бранда о том, как он отнесется к твоему появлению в Шервуде, кроется немалая толика здравого смысла. Пока у тебя есть время до встречи с ним, советую тебе продумать все, что ты ему скажешь, объясняя неповиновение его воле.
– Именно повиновение и привело меня в Шервуд, – ответила Марианна и, обернувшись к Виллу, многозначительно добавила: – Повиновение Фрейе.
Вилл поднял бровь и, прищурившись, посмотрел на Марианну долгим взглядом.
– Фрейя! – тихо выдохнул он и покривил губы, словно от боли. – Удачное время она нашла, чтобы напомнить тебе о старом долге! И надо же, я сам когда-то заставил тебя просить ее о помощи!
– У нас не было выбора, – сказала Марианна и снова легла затылком ему на плечо. – Ни у тебя, ни у Робина, ни у меня. Не о чем жалеть, Вилл!
Вместо ответа он крепче сжал ее стан и снова дотронулся губами до ее макушки. Почувствовав, как его дыхание невольно участилось, Марианна слегка напряглась и тут же услышала ровный, немного насмешливый голос Вилла:
– Не обижай меня недоверием, милая! Я ведь говорил тебе: не бойся, ничего и никого не бойся рядом со мной. Даже меня самого.
Марианна расслабилась и погладила Вилла по руке с безмолвной просьбой извинить ее.
– Ты также говорил, чтобы я иной раз держалась от тебя подальше, – рассмеялась она.
– Не в этот раз, – рассмеялся в ответ Вилл и, бросив взгляд по сторонам, пришпорил коня. – Давай-ка поторопимся! Уже смеркается.
Эмбер помчался широким галопом, Колчан в поводу – следом за ним. Больше Вилл и Марианна не разговаривали, лишь отзывались на оклики стрелков, встречавшихся им по дороге. Их провожали громкие возгласы ликования, когда стрелки убеждались в том, что в седле перед Виллом действительно Марианна и что леди Шервуда вернулась в свои истинные владения.
Вот и знакомая поляна перед лагерем, покосившийся от времени навес коновязи: им было некогда подправить его. И, как прежде, широко распахнуты двери, из которых на поляну падал большой квадрат света, маня войти внутрь. На пороге замаячил высокий стройный силуэт.
– Отец? – раздался негромкий оклик.
– Да, сынок! – отозвался Вилл, спрыгнув с коня и подав руку Марианне. – И не один, а с гостем. Робин вернулся?
– Нет, – ответил Дэнис, делая шаг навстречу Виллу, – а гость дорогой? Как в старые добрые времена?
– Дороже и быть не может! – с ласковой усмешкой сказал Вилл и подтолкнул Марианну к дверям трапезной, забрав у нее тяжелые седельные сумки.
Марианна вступила в полосу света, падавшего на траву из дверей, и Дэнис, увидев, кто перед ним, застыл как вкопанный.
– Леди Мэри! – выдохнул он и, бросившись к Марианне, порывисто стиснул ее в объятиях. – Леди Мэри! Неужели это и вправду ты?!
– Я, Дэн! – смеясь, ответила Марианна, барахтаясь в объятиях юноши. – А ты сейчас раздавишь меня!
Окинув Дэниса взглядом, она удивленно присвистнула:
– Как же ты возмужал, малыш!
– А ты все та же! – рассмеялся Дэнис, отпуская Марианну. – Прекрасна, как королева, одета в мужской наряд и свистишь, как мальчишка!
Замедлив шаг на пороге трапезной, Марианна еще раз посмотрела на Дэниса. Он и год назад был ростом с Вилла, но теперь еще и раздался в плечах. Его руки, темневшие загаром из-под завернутых до локтей рукавов рубашки, были руками взрослого мужчины, а не юноши, каким Марианна его помнила. Не удержавшись, Марианна провела пальцами по плечу Дэниса, а он вдобавок напряг мускулы, хвастаясь перед ней своей силой. Черты его лица приобрели еще большее сходство с Виллом, только в живом и подвижном лице сына не было и намека на сдержанность, присущую отцу. Янтарные глаза Дэниса искрились лукавой усмешкой, и весь его облик свидетельствовал о том, что жизнь в Шервуде была ему не в тягость, а в удовольствие, и немалое. Но в то же время его движения, взгляд исполнились уверенности и ощущением спокойной силы, отличавшими облик и его отца, и крестного. Дэнис стал воином.
Поймав взгляд Марианны, он шаловливо улыбнулся.
– Со спины меня часто принимают за отца, – сказал он и, понизив голос, шепнул: – Ты уверена в том, что не поспешила распорядиться своим сердцем, леди Мэри? Может быть, тебе стоило подождать чуть меньше десяти лет?
В ответ Дэнис немедленно получил легкий подзатыльник от Вилла и, расхохотавшись, взял Марианну за руку и стремительным шагом провел ее на середину трапезной.
– Посмотрите, кто к нам приехал! – объявил он. – Теперь старый Шервуд непобедим, раз в него вернулась Саксонка! Наша леди Шервуда!
Несколько секунд тишины – и стены трапезной сотряслись от радостных криков. Марианна, смеясь, переходила из объятий в объятия. Ее глаза невольно заблестели от светлых слез при виде стольких знакомых лиц. Джон даже подкинул ее вверх, словно она была маленькой девочкой. Эллен, Кэтрин и Мартина сомкнулись вокруг нее, наперебой целуя Марианну.
– Вот только что скажет Робин? – раздался над щебечущим женским кружком полный сомнения голос Джона.
– А что Робин? Посердится немного и перестанет! – тут же откликнулась Кэтрин, подавляя звонким уверенным голосом сомнения мужа. – Он ведь тоже по ней соскучился!
– Надеюсь, что достаточно сильно, – кашлянул в кулак Джон.
– Пойдем, пойдем! – заторопила Кэтрин Марианну. – Тебе надо помыться с дороги и переодеться, а времени до приезда Робина осталось не так уж много.
Она увлекла Марианну за собой. В комнате, которую Робин в прежние годы делил с Марианной, царила чистота, наведенная не знающими устали руками Кэтрин, но больше не было ни намека на тот особый уют, который могло создать только женское присутствие. В воздухе стоял сильный запах вереска и можжевельника, устилавших пол. Камин был чисто выметен и пуст, таким же пустым был стол, кровать застелена покрывалом из черного сукна.
– Он здесь и не живет-то, Мэриан, – вздохнула Кэтрин. – Только ночует, да и то не каждую ночь. Все время на ногах! Смотрю на него и поражаюсь: откуда у Робина столько сил?
Сложив в углу сумки с вещами и лекарствами, Марианна сняла плащ, пояс с оружием положила на скамью у стены, колчан с луком и стрелами привычно повесила на вбитый в стену крюк. Достав из сумки гребень, туфли и сверток с дарами Фрейи, она пошла в купальню, где Кэтрин уже наполнила для нее одну из ванн теплой водой, щедро плеснув в воду туда лавандового масла. У нее был даже ромашковый отвар наготове, чтобы сполоснуть волосы Марианны!
