Окна на Млечный Путь
Ломая ветви деревьев, огромная летучая мышь ринулась вниз. Поблизости раздался короткий рык, а затем наступила тишина.
– Это рычал отяр, – определила Аэру Ла.
Люди осторожно приблизились к месту, куда опустилась гигантская летучая мышь. Из-за густых зарослей кустарника они стали наблюдать за происходящим на маленькой поляне.
На земле лежала туша мёртвого отяра, которую терзала огромная летучая мышь с кожистыми крыльями.
Из чащи раздалось грозное рычание. Отяры рычали не так громко. Зубастая крылатая тварь гортанно вскрикнула, взлетела и унеслась ввысь. Рычание перешло в рёв, ветви деревьев колыхнулись, и на поляну вышло огромное зеленокожее существо, стоявшее на задних лапах. Животное раскрыло огромную пасть, усеянную острыми зубами, и взревело. Люди в ужасе смотрели на чудище, которое стало рвать зубами тушу отяра.
Животное повернуло голову в сторону кустарника, за которым прятались люди. К счастью для них внимание чудища отвлекли гортанные крики зубастой летучей мыши, которая вернулась и стала низко кружить над поляной. Стоявший на задних лапах хищник подпрыгнул и ухватил за кожистое крыло огромную летучую мышь, которая пронзительно заверещала.
Люди не стали дожидаться, когда закончится схватка страшных хищников и побежали прочь от поляны. Лишь удалившись на значительное расстояние от страшного места, они остановились и перевели дух.
– Оказывается, в этих местах водятся ужасные огромные хищники, – удивилась перепуганная Мея.
– Мою мать унесла огромная летучая мышь. Старики рассказывают, что раньше такие хищники в наших краях не водились. Кстати, на озере, возле пещер фричинов, огромный водоплавающий хищник сожрал Ирса. О таких чудищах я не слышал, – рассказал Фёдр.
– Не слишком ли много необычных животных появилось в мире? – задумался Наом.
– Слишком много. Совсем недавно мы не знали, кто такие отяры. А какие появились удивительные птицы! Теперь можно встретить и птиц с красной грудкой, и птичек с раздвоенными хвостами, и синеголовых жёлтых пичуг, – сказал Фёдр.
Беглецы продолжили путь. В вечерних сумерках они вышли к широкой реке, которая скрывалась в горе. Путники направились по берегу реки вглубь пещеры. Они шли в темноте, касаясь правой рукой стены пещеры, и прислушиваясь к мерному журчанию реки, протекавшей слева.
Пещера казалась бесконечной. Наконец Наом объявил привал. Путники легли на сырой холодный песок и уснули…
Фёдр проснулся первым и лежал, слушая мерное журчание реки. Кто-то плескался в воде. Иногда со стороны реки раздавался пронзительный свист, который заставил Фёдра насторожиться. Из-за этого свиста проснулись остальные.
– Какой противный звук! – сказала Мея.
– Так свистят хищные безглазые рыбки, – объяснил Наом. – Они бросаются на всё живое, что попадает в воду. В реку в этой пещере, соваться не следует.
– Тише! Слышите шаги? – шёпотом спросила Аэру Ла.
Со стороны входа в пещеру доносились гулкие шаги.
– Сюда идут несколько человек, – определила Аэру Ла.
– Темно, как в погребе! – произнёс один из приблизившихся к беглецам людей.
– Я зажгу факел, – сказал его спутник.
– Очень хочется пить! – сказал третий человек.
Послышался звук удара камня о камень и через мгновение вспыхнул факел, свет от которого озарил семерых вооружённых копьями дорвишей. Факел держал Верл.
– Вот они! – закричал Крей.
Дорвиш, наклонившийся к воде, издал душераздирающий вопль и, схватившись за лицо, отпрянул. Он безуспешно пытался оторвать от себя трепещущих рыбок, впившихся ему в щёки и в горло. Это вызвало замешательство среди дорвишей, которым воспользовалась Аэру Ла. Она бросилась на Верла и ударила его головой в живот. Тут же Наом метнул копьё в другого дорвиша и пронзил тому грудь. Верл выронил факел, и всё погрузилось во тьму.
Беглецы устремились вглубь пещеры по берегу подземной реки.
– Догнать их! – закричал Крей.
Однако никто из воинов не сдвинулся с места. Слышались хрипы пронзённого копьём дорвиша и стоны другого несчастного, искусанного безглазыми рыбками. Дорвиши опасались в темноте нарваться на ещё большие неприятности.
Углубившись в пещеру, беглецы остановились.
– Они отстали, – переведя дух, сказал Фёдр.
– Их осталось пятеро, – заметил Наом.
– Ты успел их сосчитать? – удивился Фёдр.
– Да. Их было семеро. Одного я убил, а второй скоро умрёт. Он истечёт кровью. У слепых рыбок зубы острее, чем лезвие самого лучшего топора. Среди преследователей был Верл. Наверно, он считает меня и Мею предателями, – тяжело вздохнув, сказал Наом.
– Наом, ты уже стал фричином, а Мея любит тебя. Поэтому для многих дорвишей вы – враги, – сказал Фёдр.
Наом ещё раз вздохнул.
– Как далеко вглубь скалы уходит река и тянется пещера? – поинтересовался Фёдр.
– Однажды я проследовал вдоль подземной реки довольно далеко, но пещера уходит дальше, – сказал Наом.
– Возвращаться назад нельзя. Без оружия мы не справимся с дорвишами, – сказал Фёдр и прислушался.
Послышались осторожные шаги. К ним приближались преследователи. Фёдр нагнулся и нащупал острый камень. Услышав рядом с собой чьё-то дыхание, Федр нанёс удар дорвишу в висок. Раздался крик, и противник упал.
– Назад! – раздался голос Крея.
Дорвиши остановились. Замерли и беглецы.
Вспыхнул факел, и Фёдр увидел перед собой Крея с копьём в руке, рядом с которым стояли два дорвиша и Верл, державший факел. Крей занёс копьё, целясь Фёдру в грудь. Аэру Ла, как кошка, выпрыгнула из-за спины Светлокожего, и копьё, которое метнул Крей, пронзило её. Юная фричинка упала. Крей выдернул из её груди копьё. Фёдр взревел и бросился на него. Крей выпустил из рук оружие и они, сцепившись, покатились к воде.
Наом ударил камнем по голове ещё одного дорвиша. Тот покачнулся и свалился в реку. Наом тут же набросился на другого противника, сдавил ему горло и задушил его. Обмякший враг упал к ногам Наома.
Верл не стал снимать с плеча лук. Он отшвырнул факел и бросился бежать. Тем временем Фёдр изловчился и вырвался из объятий Крея. Тот на мгновение замешкался и Светлокожий столкнул его в реку. Раздался истошный крик Крея, и возле берега забурлила вода – безглазые рыбки были безжалостны к каждому, попавшему в подземную реку.
В наступившей тишине было слышно, как журчит река. При тусклом свете валявшегося на песке факела Фёдр склонился к бездыханной Аэру Ла и застонал.
– Пойдём, Фёдр! Аэру Ла уже не поможешь. Её придётся похоронить здесь и идти дальше. Надо узнать, куда течёт эта река, – сказала Мея.
Фёдр сел на берегу и стал смотреть, как Наом и Мея рыли руками яму в песке. Когда тело Аэру Ла предали земле, Фёдр вышел из оцепенения и поднялся.
– Мея, подними факел, – попросил Наом.
Женщина взяла в руку тлеющий факел, и он разгорелся.
– Хочется есть, а у нас нет ни сети, ни остроги, чтобы поймать рыбу, – сказал Наом.
– Разве можно есть жутких рыб, которые водятся в подземной реке? – удивилась Мея.
– Другой еды здесь нет, – сказал Наом. – Кстати, я придумал, как можно наловить много рыбы.
Наом подтащил тело одного из убитых дорвишей к воде, и опустил его руку в чёрную холодную воду. Вода заклокотала вокруг руки мертвеца. Наом резко выдернул руку мёртвого дорвиша из воды, в пальцы которого мёртвой хваткой вцепились безглазые рыбки. Наом с помощью острого камешка осторожно отделил их от пальцев трупа.
– Я не стану есть этих мерзких рыб, – брезгливо поморщившись, сказала Мея.
– Можешь оставаться голодной, – сказал Наом и камнем размозжил головы рыбёшкам.
Наому пришлось самому съесть пойманных рыб. Фёдр и Мея наотрез отказались от такой пищи.
– Скорее уходим! – поторопил своих спутников Наом. – Верл остался жив. Он может привести сюда дорвишей.
Беглецы подобрали копья дорвишей и продолжили путь.
Мея шла впереди и освещала путь беглецам из Края Серых Рассветов. Тусклый свет факела выхватывал из темноты маленьких летучих мышей, которые копошились под сводом пещеры.
Глава 3. Тропы войны
Сверк собрал многочисленное войско. В серое утро войско, состоящее более чем из двадцати десятков воинов, двинулось в сторону пещер Светлокожих.
Незадолго до этого жрец Эрин убеждал дорвишей в необходимости завоевания пещер Светлокожих и фричинов. Эрин напомнил, что раньше велись войны со Светлокожими, которые являются давними врагами дорвишей. Он говорил о лазутчиках фричинов и о предателях, которым удалось бежать. Другие племена, по его мнению, не имели права на существование. Эрин не мог смириться с тем, что другие народы могут проводить обряды иначе, чем дорвиши. У Светлокожих нет жрецов, а у фричинов с духами общается старуха, которая отказывается от богатых даров за свою работу. Дорвиши могут перенять чужие порядки. Вдруг дорвиши тоже станут сами общаться с духами или перестанут нести дары своему жрецу? Какая участь тогда ждёт Эрина? На земле должен быть только один народ: дорвиши и один жрец – он, Эрин!
А как можно допустить, чтобы фричины говорили на своем птичьем языке? Они не смогут понять ничего из того, чему их скоро будет учить Эрин. Ещё хорошо, что у Светлокожих язык не отличается от языка дорвишей.
Жрец в своём чёрном балахоне благоразумно шёл в середине войска, а впереди, вслед за проводником, с копьём в руке шествовал Сверк, облачённый в шкуру отяра. Остальные воины, одетые в серые льняные рубахи и штаны, были вооружены копьями и луками. Провиант воины несли за спиной в холщовых котомках.
Эрин был рад, что мог сам не нести кладь. Ему нравилось иметь привилегии. Эрин был умён. Он сделал всё возможное, чтобы Сверк стал вождём. При этом Сверк оказался зависим от жреца. Сверк был честолюбив и жесток. Пользуясь поддержкой жреца, он уничтожил множество претендентов на место вождя. Эрин уже запамятовал, кто из достойных дорвишей был отравлен ядовитыми грибами, кому не успели помочь во время охоты и кого разорвали отяры, а кто тяжело заболел, укушенный мелкими ядовитыми синими летучими мышами. Странно, почему ни у кого не возникло вопросов, откуда появлялись в жилищах тех несчастных синие летучие мыши, обитающие в пещере, в которую уносит свои воды Тёмная река?
Впереди войска дорвишей, понуро опустив голову, брёл Алк. Он хорошо ориентировался на местности и к тому же знал про ловушки, устроенные Светлокожими на подступах к своим пещерам.
«Этот Светлокожий труслив!» – с удовлетворением отметил про себя Эрин, наблюдая за суетливыми движениями и семенящей походкой проводника.
Войско проследовало по долине, а затем углубилось в лес. Стало темнеть. Эрин перебрался из конца колонны воинов к Сверку и дрогнувшим голосом спросил вождя:
– Слышишь?
Сверк прислушался. В чаще раздалось рычание.
– У нас много воинов. Чего нам бояться? – сказал вождь.
– Так рычат отяры, когда пожирают жертву.
– Это хорошо. Значит, они сейчас сыты, – хладнокровно произнёс Сверк.
Эрин осмотрелся и недовольно поморщился. Земля была усыпана пряно пахнущей жёлтой листвой. Эрин не любил перемены, а опавшая листва сулила их. К тому же, похолодало. Жрец поёжился и спросил:
– Мы не замёрзнем?
– Не переживай! Наши воины выносливы, – сказал Сверк, и поднял руку.
Это был знак, что пора сделать привал. Колонна темнокожих воинов остановилась. Дорвиши собрали в кучи опавшие листья и уснули на них.
Под утро пошёл холодный дождь. Холодные капли попали за шиворот Эрину, и он проснулся.
«Лучше было бы остаться дома», – грустно подумал жрец.
Раздался громкий голос Сверка:
– Подъём!
Воины встали с холодной земли, отряхиваясь от прилипших к их одежде жёлтых листьев. Дальнейший их путь лежал через лес, в котором жужжала противная кусачая мошкара. Её раньше здесь не было. Места укусов противно чесались. Эрин в очередной раз подумал, что наступающие перемены не к добру. А когда сверху, разрывая листву, на колонну обрушилась гигантская летучая мышь, которая унесла в небо в когтях одного из дорвишей, безнадёжно размахивавшего копьём, Эрин сильно испугался. Все испугались. Даже Сверк побледнел, увидев, как сильный мужчина беспомощно трепещется в когтях зубастой невиданно огромной крылатой твари. Летающее чудище больше не возвращалось, и постепенно все успокоились.
Дорвиши вышли из леса и вступили в заросли высоких зонтичных растений, прикосновение к которым вызывало сильные ожоги. Сверк приказал Алку найти дорогу, ведущую к пещерам Светлокожих. Но проводник не смог обнаружить даже узкую тропку. Сверк дал задание своим воинам тесаками прорубать проход в зарослях ядовитых растений. Это надолго задержало их продвижение. Наконец, войско дорвишей выбралось из зарослей и снова вступило в густой лес.
– Кажется, здесь начинаются земли Светлокожих, – определил Сверк.
– Да. Это земля Светлокожих. Здесь могут быть ямы для ловли косуль, – смущённо заметил Алк.
– Для косуль? – грозно спросил его Сверк.
– И для крупных зверей, таких, как отяры, – пролепетал Светлокожий.
– Не лги мне, Светлокожий! Эти ямы-ловушки вы готовите для нас! – прохрипел Сверк.
– Не горячись, Сверк! – смягчил разговор Эрин. – Светлокожие не звали нас сюда. Они имеют право на такие военные хитрости.
Сверк с неприязнью посмотрел на Алка. Он не любил Светлокожих. Ему не нравилась их бледная кожа, придающая им болезненный вид.
«Странно, – размышлял Сверк. – Три народа, населяющие землю, так различаются, будто произошли от разных предков. А Эрин уверяет, будто все люди произошли от одной пары прародителей. Но почему же тогда сейчас у дорвишей рождаются темнокожие младенцы, у Светлокожих – белые, а у фричинок в основном рождаются раскосые девочки? Правда, в том племени иногда появляются на свет бледнолицые и темнокожие девочки. Это происходит потому, что фричинки живут с мужчинами из племён Светлокожих и дорвишей. А откуда взялись прародители? Неужели их создали Великие духи, как объясняет Эрин? Как они это сделали? Ведь даже выткать льняную ткань или сделать копьё довольно сложно. Эрин что-то недоговаривает. И потом, откуда он это знает? Возможно, он всё придумывает. А ведь люди ему верят! Я знаю, что жрец считает меня туповатым. Это потому что я не задаю ему сложных вопросов, на которые у него нет ответов. И пусть он так думает. Так даже лучше».
Алк остановился перед ямой, накрытой еловым лапником, и предупредил:
– Осторожно!
Воины раскидали еловые ветви, и Сверк склонился над глубокой ямой, в дно которой были вбиты заострённые колья.
– Оказывается, Светлокожие сообразительны и трудолюбивы. Отяры здесь не пройдут, – усмехнулся Сверк и спросил проводника:
– Именно в той горе, к которой мы приблизились, находятся пещеры твоих соплеменников?
– Да. Отсюда уже слышен шум Большого водопада, – ответил Алк.
Сверк снова устроил привал, во время которого жрец стал вести пространные речи перед сидевшими на земле воинами. Вождю уже наскучили однообразные проповеди Эрина, но он не подавал виду, а только удивлялся тому, как внимательно слушают дорвиши жреца.
«А вот это он говорит действительно здорово!» – про себя отметил Сверк, когда Эрин начал рассказывать о бесчинствах фричинок и коварстве Светлокожих.
Когда проповедь закончилась, воины развязали свои котомки и съели лепёшки и вяленое мясо, запив еду водой из ручья.
Эрин подошёл к Сверку и посоветовал:
– Надо незаметно подойти к пещерам Светлокожих, и внезапно напасть на них.
– Мы так и сделаем, – пообещал вождь.
Сверк любил дать возможность жрецу почувствовать, будто он, Сверк, нуждается в его пустых советах. Вождь дорвишей был осторожен в разговоре с Эрином. Сверк был смелым человеком, но всё равно опасался коварного жреца.
После отдыха войско построилось и, обходя ловушки, направилось к пещерам Светлокожих…
Натла склонилась над спящим Кляном. Тот шёл на поправку. Ему нужно было мясо. Мясо нужно было всему племени Светлокожих. Многие заболели, и лежали в лихорадке. Несколько десятков Светлокожих умерли.
Пёс Кляна Быстрый, когда хозяину стало лучше, стал уходить в лес, где ловил мышей. Однажды, он не вернулся. В тот день неподалёку от пещер Светлокожих раздавалось рычание отяра. Видимо, пёс погиб в его пасти. Остальных собак и кошек давно съели люди.
Натла распрощалась с мыслью, что её Фёдр вернётся домой. Прошло много рассветов с того времени, как он отправился на охоту. Зачем он пошёл один? Наверняка, он стал жертвой ужасных отяров, которые расплодились в их краях, как косули.
Клян открыл глаза.
– Фёдр не вернулся? – спросил он Натлу, которая толкла зёрна пшеницы в ручной мельнице, вращая деревянный круг.
– Нет. Теперь Михл собирается отправиться на охоту.
– Один?
– Почти все мужчины больны, а он старший из подростков.
– Это плохо. Пусть подождёт ещё три рассвета. Я встану на ноги, и мы пойдём вместе.
– Я приготовила тебе отвар из сладких корешков. Выпей и кашель совсем пройдёт.
Клян послушно выпил тёмную жидкость из деревянной плошки, которую протянула ему Натла.
– Ивн жив? – спросил он.
– Ивн ходит за хворостом и поддерживает огонь во всех пещерах.
– Он слишком стар, чтобы охотиться.
– Ивн пытается ловить грызунов.
– Верно. Надо добыть хотя бы мышей.
– Наши кошки раньше приносили белых мышей. Вот бы их наловить! Но не всякий человек станет есть мелких грызунов.
– Без мяса у нас не будет сил, чтобы отбиться от дорвишей. Если они узнают про наши беды, то могут воспользоваться удобным моментом и перебить нас.
– Они живут далеко и ничего не знают о нас.
– Дорвиши воинственны и, как рассказывали старцы, не любят Светлокожих. Они могут в любой момент нарушить перемирие.
– Не думай об этом. Ты поправляйся, а я поговорю с Михлом. Может, ему пока половить грызунов вместе с Ивном?
Натла вышла из пещеры. Над зелёной равниной поднимался туман. Небо в той стороне, где жили фричины, приобрело розовый оттенок. Натла удивилась этому, но думала она о другом: возможно, её Фёдр жив и попал к фричинам? Так иногда бывает. Неужели он сможет жить в чужом племени и с чужой женщиной? Этих смуглых низкорослых раскосых женщин ненавидели все женщины племени Светлокожих. Фричинок редко видели вблизи пещер, где обитало племя Светлокожих. Говорят, что фричинки чаще умыкали темнокожих дорвишей, обитавших в Долине Туманов, которая была ближе к земле фричинов. Но Фёдр мог пойти в сторону болот, за которыми живёт племя фричинов. Тогда он, возможно, жив. Пусть так и будет. Только бы он был жив и здоров!
Натла увидела идущего к пещере Михла, который тащил за задние ноги двух маленьких косуль.
– Я подстрелил их из лука, – сказал Михл.
– Я думала, что ты помогаешь Ивну собирать хворост или охотишься на мышей, а ты ходил в лес. Больше не смей так делать! Мало мне горя, что твой отец пропал! – воскликнула Натла.
– Не переживай. В лесу я не встретил отяров. И огромных летучих мышей нет. Всё это сказки, которыми старики пугают детей.
– Твою бабушку унесла такая огромная летучая мышь!
– Возможно, так рассказали отцу, чтобы он думал, что она ещё, может быть, живёт в гнезде огромной летучей мыши, а не умерла? Ведь вы с отцом, тоже мне рассказывали, будто нашли меня в тростнике, – хитро улыбнулся подросток.
– Ты слишком много говоришь. Ступай в пещеру и разделай косуль. Пожарь мясо. Обязательно сам поешь.
– Сначала пусть поест Клян, потом ты, дети и больные.
– Ты смеёшься, сынок? Мяса этих двух маленьких косуль хватит только на двух мужчин. Раньше каждый охотник приносил по пять таких косуль.
– Я принесу ещё – пообещал Михл. – Только отдохну.
– Не смей! Когда поправится Клян – пойдёшь с ним. Пока у нас есть немного вяленой рыбы и запасы муки из желудей и пшеничных зёрен, мы не умрём от голода.
Михл не послушал мать и на следующее утро снова ушёл из пещеры. Натла не догадывалась, что Михл направился в лес не за косулями…
Вчера он вышел на лесную поляну и заметил, что в одном месте высокая трава колышется. Там кто-то прятался. Михл стал снимать с плеча лук. Неожиданно с земли вскочила невысокая стройная смуглая девушка в куртке, сшитой из шкур косуль. Михл не успел опомниться, как она скрылась в чаще. Он растерянно проводил взглядом убегавшую от него стройную юную незнакомку.
Затем Михл долго бродил по лесу. Ему удалось подстрелить двух косуль. Однако он мало радовался удаче. Все его мысли были о незнакомой девушке.
На следующее утро он снова пришёл на лесную поляну и увидел вчерашнюю незнакомку, которая пряталась за деревьями. Заметив Михла, она метнулась в чащу. Ломая ветви кустарника, юноша кинулся за ней. Девушка споткнулась о корень и упала. Михл настиг её. Беглянка оглянулась. Михл удивился, увидев её необычное широкоскулое лицо и узкие раскосые чёрные глаза.
– Да ты фричинка! – воскликнул юноша.
В нём проснулся инстинкт охотника. Вот он и поймал свою добычу! Говорят, что фричинки умыкают мужчин. Ишь ты, какие силачки! Но теперь он сам притащит фричинку к своим соплеменникам.
Михл схватил юную фричинку за волосы, рывком поднял её и повёл за собой. Фричинка не сопротивлялась. Тут он увидел у неё на спине лук и колчан со стрелами.
«Она здесь уже давно прячется. И спит она в лесу. Ведь до поселений фричинов очень далеко. Какая самоуверенная девчонка! Наверно, она думала меня поймать», – подумал Михл.
Тут он заметил, что у смуглянки по щёкам текут слёзы. Он отпустил её и спросил:
– Не убежишь?
Смуглянка не ответила, но посмотрела на него с благодарностью и прижалась щекой к его плечу. Ему стало её жалко.
– Тебя как зовут? – спросил Михл.
– Реала Ли, – тихо ответила девушка.
– Ты знаешь наш язык?
– Да, – ответила фричинка.
Её волосы пахли душистыми травами. Михл опустил её на ласковую шелковистую траву. Реала Ли обвила его шею руками и поцеловала в губы. Сердце Михла бешено забилось, и он стал срывать с неё куртку…
Потом они долго лежали на спине и смотрели на серое небо. Наконец Михл поднялся и, протянув руку, помог Реале Ли встать с земли. Они продолжили путь. Реала Ли шла позади Михла, который пребывал в растерянности. Он не знал, что ему делать, когда они придут в его пещеру. Что скажут мать, Клян и старый Ивн?
Уже в сумерках они приблизились к пещерам Светлокожих.
Мать встретила их недружелюбно, исподлобья посмотрев на незнакомую смуглую девушку. Натла знала, что рано или поздно её сын найдёт себе пару, но не ожидала, что он приведёт в родную пещеру фричинку. Натла поняла, что это фричинка по рассказам охотников, хотя сама никогда женщин этого племени не видела.
Клян, увидев Михла рядом с фричинкой, удивился:
– Молодец, Михл! Пришло время нарушить традицию. Теперь мы будем умыкать фричинок.
Натла, нахмурившись, посмотрела на Кляна и сказала:
– Похоже, ты выздоровел. Чуть держишься на ногах, а уже рассуждаешь о ненавистных фричинках!
– Натла, это для тебя они плохие, а для Михла и, может быть, для Фёдра, это не так.
Натла, не сдержав слёз, выбежала из пещеры. Клян подошёл к ней и сказал:
– Прости. Я сказал глупость.
– Лучше бы ты посоветовал, что мне делать?
– Это хорошо, что Михл привёл её к нам. Ей нравится твой сын. Если бы она пожелала, то увела его в свои пещеры, не нарушая традиции своего племени. Фричинки достаточно ловкие и сильные. Пожалуй, не всякий мужчина – будь то Светлокожий или дорвиш, сладит с ними. К тому же они используют одурманивающие вещества, от которых мужчины сначала теряют сознание, а затем и голову.
– Почему ты так сказал о Фёдре?
– Я думаю, что Фёдр жив. Наверно он попал к фричинам.
– Надеюсь, я уговорю Ивна отправиться на поиски Фёдра в земли фричинов. Признайся, Клян, тебе тоже порой хочется улизнуть к этим мужеподобным фричинкам? – спросила Натла.
– Ну, какие же они мужеподобные? Например, эта девочка очень хорошенькая, только она мелковата, – серьёзно сказал Клян, так и не ответив на вопрос Натлы.
Реала Ли стала жить у Светлокожих. Юная фричинка пришлась ко двору. Они с Михлом жили в глубине пещеры в одной из ниш и, похоже, были довольны жизнью. Михл стал приносить много добычи, а Реала Ли ухаживала за больными и помогала женщинам по хозяйству. Пещеры Светлокожих напоминали ей её родные места. Только здесь сильно шумел водопад.
Натла расспросила невестку о жизни в родном племени. Реала Ли рассказала о своём детстве и юности. Её мать – фричинка, а отец – дорвиш. Родители её погибли, когда она была маленьким ребёнком. Её мать и отца на охоте загрызли отяры. Реалу Ли воспитали младшие жёны отца. Реала Ли была непохожа на отца. Она объяснила, что большинство девочек-фричинок похожи на матерей и только некоторые имеют чёрную и светлую кожу, а синеглазых с белой кожей девочек у фричинов вообще можно пересчитать по пальцам.
Потом Натла задала главный вопрос:
– Ты не встречала Светлокожего по имени Фёдр?