– Желание править. Вечное, неистребимое в человеке стремление к власти. Кучки людей, составлявшие правительства этих государств заботились исключительно о своих интересах, прикрываясь, разумеется, интересами народа. И, к тому же, вечно враждовали друг с другом, устраивая войны и междоусобицы. И все из жажды власти и наживы.
– Но я не понимаю, какое отношение имеют войны и гибель людей к власти и наживе?
– Очень даже прямое. Война – это оружие. Разработка и производство оружия вещь очень дорогостоящая, и если есть войны, то необходимо и оружие. А если войн нет, то их нужно устроить, перессорив соседей, нагнетая обстановку и подтасовывая факты. Тогда можно продавать оружие, набивая карманы.
– Дикость какая-то! – всплеснула руками принцесса.
– Я совершенно с вами согласен, Ваше Высочество.
– И Вы предлагаете проводить поиск на этой варварской планете?
– Простите, но поиск в прошлом предложили именно Вы, принцесса, – поправил Кранц.
– Да, но… неужели все прошлое Земли таково?
– До двадцать пятого века, когда людям все-таки удалось сплотиться в идее заселения галактики, в первых робких попытках освоить ближайшие к Земле миры.
– Мы собираемся посетить этот период?
– Нет. Я взял бы на себя смелость порекомендовать двадцатый или двадцать первый век максимум, когда люди еще не стали абсолютными рабами технического прогресса, когда они уделяли много внимания собственному развитию как интеллектуальному, так и культурному. Когда человек действительно был человеком мыслящим.
– А разве позже что-то изменилось?
– Позже стараниями тех же правителей, их множественными бездарными реформами (а иногда и специальными) произошло оглупление человека.
– Но зачем?
– Ваше Высочество, скажите, каким человеком проще управлять: умным или глупым?
– Разумеется, глупым! Но кто в таком случае будет заботиться о процветании государства? Правители не могут сами обеспечить людей всем необходимым, да и себя самих тоже. Необходимо производство, а для обеспечения его работы нужны специалисты.
– Специалисты были, но лишь узколобые. А вот думающих, разносторонних, живо мыслящих людей остались единицы. Возможно, подобное и привело к краху планеты.
– Что же с ней случилось?
– Из планеты выкачали все полезные ископаемые, уничтожили природу, отравили ее, и жить там стало просто невозможно. К тому же Земля лишилась озонового слоя, и смертоносные потоки ультрафиолета уничтожили все, до чего не успела дотянуться рука человека. В общем, сейчас Земля – мертвый мир, ни для кого не представляющий интереса. А мир, в котором мы существуем с вами, был создан спустя лишь тысячелетия силами первых переселенцев, сохранивших долю разума.
– Вы рассказываете страшные вещи, советник, – неподдельно ужаснулась Сельвина. – И в такой мир мы направляемся?
– Именно в такой. Но вы можете отказаться, пока не поздно.
– Нет! Я должна испробовать все варианты, – решительно заявила Сельвина.
Кранц обреченно вздохнул. Последняя попытка отговорить принцессу потерпела полный крах.
– В таком случае, Ваше Высочество, я бы напоследок рекомендовал капитану не особо крутиться возле древней Земли, размахивая флагами дружбы. Наши предки были мнительны, злобны, и все неведомое вызывало в них страх. А страх, в свою очередь, вызывал агрессию.
– Успокойтесь, господин Кранц, – в распахнутых дверях каюты возник Жакэ. – Я не собираюсь ни перед кем, как вы выразились, размахивать флагами. Наша цель: оставаться незаметными настолько, насколько возможно, поскорее завершить запланированную операцию и убраться восвояси.
– Я рад, капитан, что мы с вами хоть в чем-то солидарны, – поднимаясь из кресла, улыбнулся Кранц.
– Не могу ответить вам тем же, советник, – нахмурил брови Жакэ. – Сомневаюсь, что мне когда-либо удастся побороть неприязнь к вашей персоне, как бы грубо это ни звучало.
– Очень прискорбно, капитан, – развел руками Кранц. Улыбка сползла с его лица.
– До старта к Земле осталось не более двух суток, поэтому я настоятельно рекомендовал бы вам уделить больше внимания разработке предстоящей операции и введению в курс дела нанятых вами же агентов, нежели обмену пустыми любезностями.
– Да, вы правы, капитан. – Кранц обернулся к принцессе, дернул подбородком, – Ваше Высочество, – и вышел в коридор.
Капитан посторонился, пропуская советника мимо себя, потом закрыл дверь и обратился к принцессе:
– Ваше Высочество, мне не нравится как этот… тип в последнее время увивается вокруг вас, а вы, простите за грубость, слушаете его, раскрыв свой прелестный ротик.
– Звучит действительно грубо! – Сельвина наморщила носик.
– Но все именно так, Ваше Высочество! Кранц беспринципный и скользкий человек. Вы не боитесь, что он устроит какую-нибудь серьезную каверзу?
– Боюсь, но вы же защитите меня, капитан?
– Я могу защитить вас только от реальной опасности, которую смогу вовремя распознать. Но уберечь вас от самой себя – увы! – не в моих силах.
– Спасибо, капитан. Я поняла, – гордо вскинула подбородок Сельвина.
Жакэ поклонился и вышел, оставив Сельвину в не лучшем расположении духа и с грузом тяжких сомнений.
Через полчаса «Селеста» снялась с центрального космодрома Цитры и устремилась ввысь. До прыжка к далекой и таинственной прародине человечества – Земле осталось двадцать часов.
3
«Селеста» вынырнула из кокона искривленного пространства в полутора миллионах километров от Земли. С такого расстояния Земля представлялась небольшим голубоватым шариком с четкой дымчатой окантовкой.
Планета быстро увеличивалась, приближаясь и смещаясь чуть влево. Экипаж напряженно работал, внося поправки в работу навигационной системы. То и дело раздавались отрывистые реплики и доклады. На множестве экранов отображались параметры работы систем корабля и полетные данные.
Сельвина ничего этого не замечала и, словно зачарованная, с замиранием сердца и неясными чувствами разглядывала планету на обзорном экране навигационной рубки – эту прекрасную колыбель, на которой много тысячелетий назад зародилось человечество, откуда началась его экспансия, и которую человечество умудрилось в конце концов превратить в мертвый мир. Сельвине казалось, будто она вернулась на родную Вестрию, настолько Земля была с ней схожа, словно сестра-близнец. Казалось, еще немного, и она будет дома. Самообман… Это не Вестрия, а совершенно чужая планета. И к тому же совершенно мертвая…
Планета разрасталась, занимая все большую площадь обзорного экрана. Вокруг нее вращался космический мусор, опоясывающий планету четким кольцом: покинутые примитивные орбитальные станции, давно неработающие спутники связи и наблюдения, какие-то непонятные инженерные сооружения в виде многокилометровых колец; огромные изуродованные, побитые метеоритами прямоугольные полотнища – все в жутком состоянии.
Однако не они притягивали взгляд принцессы.
Сквозь редкий слой облаков уже можно было разглядеть очертания материков. Материки были большие, какие-то бесформенные и совершенно непохожие на три аккуратных материка Вестрии. На темной стороне планеты нигде не было видно освещения – словно черный провал на теле планеты. Лишь светится тонкий ободок атмосферы.
«Селеста», сбрасывая скорость, огибала Землю. Из-за планеты показался единственный ее спутник, похожий на лицо в оспинах. Спутник был огромен. Таких естественных спутников у населенных планет Сельвине видеть еще не доводилось.
– Как вам Земля? – раздался голос за ее спиной.
Принцесса обернулась.
Рядом с ней стоял Жакэ. Он тоже разглядывал Землю на обзорном экране.
