Гарпия, так же повторив жест правой рукой, доложила: – В приёмной толпа! Это представители аристократических семей и родственники похищенных сегодня ночью трёх высокородных отпрысков.
– Каких ещё отпрысков? – перебив, задал я вопрос, вообще, не понимая о чём речь.
– Сегодня ночью в трактире Желудок Жабы отдыхали три молодых дворянчика, а ближе к утру их семьям прислуга трактира доставила сообщение, что все трое похищены, – пояснила Гарпия суть проблемы.
– Не часто, но случается, что похищают представителей дворянства и требуют выкуп, но это не повод, чтобы врываться в мой кабинет и отрывать нас от дел! – рявкнул император.
Гарпия тут же вытянулась и, глядя в одну точку поверх наших голов, добавила: – Дело в том, что выкуп никто не требует. Прислуга трактира сообщила всем семьям, где они могут забрать своих чад. Это дом Таврона дэ Маран, в котором живут вампиры и Илвус. Вся столица знает, что к этому дому лучше не приближаться, а некоторые даже днём переходят улицу на другую сторону, поэтому аристократия пришла сюда и требует немедленных действий.
– Вот гадство! – возмутился я, – И двух дней не прошло, а этот парень опять влез в какую-то историю и взбаламутил половину города.
– А есть подробности произошедшего? – поинтересовался Мелотон.
– Родственники, требующие справедливости, утверждают, что их детишки ничего не сделали и, вообще, невинны, как нимфы, которые поют богине целомудрия, но я поговорила с прислужкой из трактира, которого те тоже притащили с собой. Эти три жеребца избили его сестру, которая работает там подавальщицей. Подробностей он не знает, так как в тот момент жена трактирщика послала его к себе домой за специями.
Я задумался, что предпринять в этой ситуации и решил понадеяться на благоразумие Илвуса. За всё время наших приключений он ни разу не дал повода усомниться в своей адекватности, кроме того раза, когда мы перебрали лишнего, и я по пьяни купил конюшню у побитого нами же конюха, видимо, сегодня ночью была схожая ситуация. Поэтому, поразмыслив, дал распоряжения: – Гарпия, отправь к дому Таврона десяток Мизинца, прикрепи к ним трёх боевых магов, которые не должны допустить конфликта Илвуса с родственниками похищенных. Мизинец от моего имени должен его убедить отпустить тех оболтусов и в сопровождении гвардейцев немедленно самому прибыть во дворец. Из своих людей Илвус может взять любого, кого посчитает нужным. Если он заартачится, то ни в коем случае не применять к нему никаких силовых воздействий. Вообще, никаких! Даже голос не повышать, просто вернуться назад! Родственникам тех молодых кретинов передай, что будет разбирательство, и если они виноваты, то будут наказаны по закону.
– Есть ещё одна несуразица! – сообщила Гарпия, переминаясь с ноги на ногу, и на мой гневный взгляд продолжила: – В послании родственникам похищенных говорилось о месте, где они могут забрать своих девочек, но все три семьи утверждают, что у них сыновья.
О боги, учитывая фантазию демонёнка, я даже побоялся представить, что он сделал с молодыми аристократами, вплоть до того, что мог заставить тех совокупляться друг с другом, или кастрировал всех троих, но вслух не стал озвучивать свои опасения.
– Может, я со своим десятком справлюсь с этой задачей? – набравшись смелости, предложила Гарпия.
– Ты в моё отсутствие уже натворила дел! – рявкнул я, – С тобой будет отдельный разговор! Выполняй приказ! И передай Мизинцу: если он в точности не выполнит мои указания, то этот парень весь десяток сократит до нуля.
Когда Гарпия вышла, Мелотон спросил: – И как ты планируешь его наказать?
– А никак! Ваше Величество… – при упоминании об Илвусе машинально потирая место на плече, где была дырка от стрелы, официально обратился я к императору при эльфе: – …как можно наказать сына бога удачи, от которого зависит наше будущее? Победу можно купить за деньги, а вот удачу – никогда! – процитировал я избитую фразу и добавил для собственной уверенности: – Попробую выдворить его из столицы вместе со всей его безумной компанией хотя бы на время, пока они не грохнули ещё кого-нибудь. Вот, кстати, о чём мы только что и говорили: он наказывает тех, кто нарушает его моральный кодекс. Благородный демон, чтоб его…
В этот момент ещё никто не знал, что совсем скоро мы будем молиться, чтобы этот парень вернулся в столицу, существование которой уже зависит от него и его друзей.
Глава 3. Мальчики мажоры
ТАВРОН ДЭ МАРАН.
Я разлепил глаза и увидел перед собой злое лицо Мариэн, видимо, она уже продолжительное время пыталась меня разбудить, а как только я открыл рот, чтобы издать мычащий звук, эльфийка поморщилась и, помахав ладонью, рассеивая перед своим носом запах перегара, вложила мне в руку графин. В горле была такая засуха, что, даже не понюхав содержимое, я моментально присосался к горлышку. Это был ягодный компот, который сейчас показался мне самым вкусным, что я пробовал за всю жизнь, но ровно половина выпитого, кажется, впиталась в язык, даже не попав в горло. Никогда не любил эту гномью бурду, но вчера так впечатлился свалившимися событиями, что пил это пойло, не замечая вкуса. Если у моей печени были бы руки, они бы меня задушили.
– Очнулся?! – сердито то ли спросила, то ли констатировала Мариэн, – Тебя теперь можно называть не тёмным, а синим магом. Натворили вы вчера дел! У нас во дворе гвардейцы императора с боевыми магами, а за воротами родственники тех трёх кретинов, которых вы вчера в подвале заперли. Виола Илвусу мозги вправляет, а с тобой я позже поговорю! – пригрозила она.
И действительно, отсюда был слышен громкий и злой голос вампирши, и, тупо уставившись на дыру в стене, которую Илвус пробил своим демоническим телом, когда его сразу по возвращению из другого мира приводил в чувство Аригат, я моментально вспомнил события сегодняшней ночи.
Вечером, когда Илвус, Аригат и Дианеллис поднялись наверх для приватного разговора, все сидели и, как воды в рот набравши, молчали. Не каждый день из уст самих Бессмертных узнаёшь, что твой мир катится прямиком в пекло. Но помимо остальных я ещё и узнал, что стану отцом, и в связи с новостью о надвигающемся апокалипсисе радость будущего отцовства померкла с появившимся страхом не только за наши жизни, но и за жизнь нерождённого ребёнка. Для отцовства я давно созрел, но сейчас появился огромный шанс, что могу даже не успеть подержать на руках своё дитя. Боги не любят шутить о надвигающемся конце света.
Все немного отошли от шока и вполголоса, опасаясь, что на втором этаже их услышат Аригат и Дианеллис, начали обсуждать эту новость, а мне, глядя на эльфийку, стало стыдно, что сорвался и наорал на неё. Хотя и то, что за нашими спинами она вела переговоры с правителем её народа, я не одобрял и не понимал, почему этот вопрос нельзя было обсудить со мной. Поразмыслив, я понял, что при любых обстоятельствах запретил бы Мариэн встречаться с Намерлоуном, и она это знала, поэтому, не спросив совета, всё равно рискнула жизнью. Виола за такие фокусы могла просто её прирезать и потом вряд ли бы мучалась угрызениями совести, и, вообще, очень странно, что вампирша встала на её защиту.
Пока я, бросая взгляды на эльфийку, боролся с муками собственной совести, а остальные мусолили последние новости, Илвус закончил переговоры с богами и, спускаясь вниз, сходу предложил всем желающим пойти в трактир и нажраться. Видеть демонёнка без мечей за спиной было очень непривычно. Все ожидали от него, как обычно, чего-нибудь эпичного, мол, беспокоиться не о чем – мы всем врагам педали вырвем, а раз даже Илвус был не в настроении, то всем нам можно было начинать бояться всерьёз. Что такое педали – я мог только догадываться, просто разок слышал от него эту фразу.
В трактир захотела вся мужская половина, а женщины провожали нас укоризненными взглядами, но это было даже к лучшему: с ними никто из нас не смог бы полностью расслабиться, тем более с Валькирией, которая терпеть не могла пьянства. По совету гнома, который успел посетить все прилегающие увеселительные заведения, мы отправились в трактир Желудок Жабы. Все шли молча, наверняка у каждого были угнетающие мысли о неопределённом будущем, а попадающиеся прохожие, видимо, даже на расстоянии чувствовали наше настроение и заранее перебегали на другую сторону улицы.
Молчание нарушил вечно пихающий везде свой нос гном: – Илвус, я надеюсь, что вы составили с Аригатом план?
– Какой план? – удивился демонёнок.
– Ну, как это какой? – ещё больше удивился гном, – План по спасению нашего мира!
– Донор, многодетное семейство глистов тебе в зад! Я один, а миров много! – разозлился Илвус и осадил бородача: – И у меня есть очень надёжный план, называется – похрен, на месте разберёмся. Сегодня, вообще, не поднимай эту тему, заткнись и иди молча. Я хочу просто отдохнуть!
Умарт пригрозил гному кулаком, чтобы тот больше не лез с расспросами, а парень, видимо, действительно, устал всё вывозить на своих плечах. Кстати, та молодая ведьма, которую они притащили с собой и которую удалось спасти лишь применив амулет исцеления высшего круга, рассказала об их приключениях, из которых они чудом выбрались живыми.
– Донор, как я погляжу, ты тут зря времени не терял и стал ещё шире, – не удержался от колкости Илвус, – Ты, вообще, за собой следишь?
– А я себя ни в чём не подозреваю! – гордо ответил гном, – А когда худею, то хорошего во мне становится намного меньше.
Разрядив напряжённую обстановку взаимными подколами, мы добрались до Желудка Жабы. Это была обычная таверна, но с очень уютной обстановкой: чистые столы из свежей древесины, ещё не пропитанной пролитым пивом и соусами; небольшой камин, который больше нёс функцию предмета интерьера, нежели источника тепла; а на стенах в некоторых местах даже висели горшки с цветами.
Гном, как постоянный завсегдатай, по-хозяйски сразу плюхнулся за один из столов у противоположной стены и, не дожидаясь остальных, подозвал подавальщицу и распорядился: – Милочка, сегодня я и мои друзья будем очищать душу, развивать чакру, повышать саморазвитие и искать выход из обыденности, так что неси всё самое свежее, да побольше, и мою любимую настойку: две… нет, три бутылки. Об оплате не беспокойся, сегодня я угощаю и не собираюсь экономить.
– Будет сделано, Лир Донор! – улыбаясь, приняла заказ довольно молодая и симпатичная девчонка и умчалась на кухню.
Умарт тут же поспешил подстебнуть гнома: – Ого, целый Лир Донор?! Это не самое дешёвое заведение, а ты когда разбогатеть-то успел?
– Рождённый тратить – копить не может! – гордо заявил Горелая Борода, который в обычные будни был самым жадным из всех присутствующих, но пирушки и моменты злоупотребления притупляли его скупость.
Раз никто не стал возражать против гномьего пойла, я тоже промолчал и после двух тостов за возвращение демонёнка набрался смелости и уточнил у него очень тревожный для меня момент: – Илвус, что ты намерен делать с Мариэн?
Парень непонимающе на меня посмотрел, а потом догадался о сути разговора: – Ты про её письмо правителю их зелёного заповедника? Санкции в отношении эльфийки я вводить не собираюсь, – и, видя непонимание его словечек на моём лице, пояснил: – Таврон, твоя ушастая так же остаётся в нашей команде и может рассчитывать на нашу поддержку. Быть женщиной очень трудно – никогда не знаешь, в какой момент накроет очередной припадок, тем более у беременной. Ничего критичного она не сделала, и, вообще, не пытайся понять женщину, она сама и половины не понимает из того, что творит, – улыбаясь, отшутился он, – И запомни! Думать надо головой, любить сердцем, а чуять жопой. Главное ничего не перепутай. Это я к тому, что ты должен предугадывать, что у твоей женщины на уме. В следующий раз, если Мариэн выкинет подобное, то я спрошу с тебя и спрошу строго! А сейчас пылинки с неё стряхивай своими ресницами. Она – мать твоего будущего ребёнка!
– А почему ресницами? – не понял я.
– Чтобы случайно не сломать кончики её ушей своими оглоблями! – заржал Илвус, а потом обратился ко всем за столом: – Кстати, Виола тоже беременна.
После недолгого замешательства все начали его поздравлять, хлопая по плечу, а у меня сразу отлегло. Во-первых, претензий к Мариэн он не имеет. Хотя, наверное, было странно со стороны смотреть, как молодой парень поучает взрослого мужика в делах любовных, и это если учесть, что я прошёл процедуру омоложения. А во-вторых, у меня появилась уверенность, что Илвус не даст этому миру сгинуть в небытие. За свою вампиршу и будущего ребёнка он любому кишки на уши намотает, даже богу. В этом я не сомневался, по крайней мере, я в него верил.
А дальше началась банальная пьянка. После трёх тостов за наше с демонёнком будущее потомство Лаконт поинтересовался у Воя: – А ты почему не пьёшь?
Волколак как-то замялся и неуверенно ответил: – Мало выпью – мне не будет весело, а много выпью – не весело будет вам.
За столом поднялся ржач, и ему объяснили, что тут все поголовно такие, и уже подвыпившие вампиры чуть ли не силком залили в него пол стакана. Все расслабились, и будущие проблемы отступили на второй план. Илвус частично рассказал о своих приключениях в мире Сестёр Близнецов. А после истории, как они с Киронием напились до скотского состояния, и действующий глава безопасности отгрыз ухо одному из троих местных головорезов, у которых случился приступ смелости, и они решили ограбить безобидных на вид прохожих, ржали все до слёз. Но гном переплюнул всех, он скатился под стол, издавал звуки подвизгивающего молодого поросёнка и, не сдержавшись в порыве хохота, громко выпустил газы. А я, просмеявшись, как ни старался, не мог представить грозного главу безопасности в пьяном угаре с окровавленным ртом и откусанным ухом в зубах, которое позже он положил в карман и успешно о нём забыл.
– Кстати, надо ещё получить плату, обещанную императором за поездку в Мирзанию, – уже чуть заплетающимся языком вспомнил Илвус.
Умарт засомневался: – А он заплатит? До Мирзании же мы так и не доехали.
Но ответить демонёнок не успел, его опередил Горелая Борода: – У моего народа есть на эту тему поучительная история. Однажды один король собрал всех придворных и задал вопрос: почему налогов всё больше и больше, а денег в казне всё меньше и меньше? Тогда придворный шут взял кусок льда и пустил по кругу через все руки, и до короля дошла лишь капля.
Все задумались над знакомой всем жизненной ситуацией, а гном с ехидным лицом, выдержав паузу, закончил мысль: – И тогда по кругу пустили шута, ибо не надо было умничать!
Гогот наших глоток сотряс стены трактира, но хорошее настроение и веселье испортили три хмыря, сидевшие за столом через проход напротив.
