Книга II. Дар светоходца. Враг Второй Ступени
– Даже такое?
– Много раз магия решала исход дела. В таких случаях, Гроссмейстеры и Магистерий получали поддержку и защиту властей на долгие годы или даже века. Подобные факты держатся в секрете, но они есть. На кабинетах Правительства не увидишь табличку «Маг», в лучшем случае можем рассчитывать на статус Советников. Но помните, бывают случаи, когда лишь разумный маг способен развернуть курс страны. Своим собственным решением дать народу новый шанс. И делая это, мы должны не навредить. А то, кто же нас с вами остановит?
Глеб Володар усмехнулся сверх надменной улыбкой.
Магистр прошёл мимо, ничего не сказав.
– Дети, курим, дышим, отдыхаем и не расходимся.
«Велес нас остановит», подумал Кай.
* * *На перерыве Кай, махнув рукой на перспективу быть осмеянным, перехватил Лиходеда у кафедры. Кай чувствовал доверие к этому человеку. Ждал каждое занятие с ним. Он много думал о своей миссии, о том, с чем столкнётся на Пути, и хотел самые нужные вещи освоить в первую очередь.
– Я хотел спросить… Вы так сказали, что я подумал, будто магия крови работает как палочка выручалочка, сама по себе, – Лиходед кивнул, разрешая продолжать. Кай договорил, – в смысле… даже если не знаешь точной формулы и жеста.
– Я практически это и сказал. Иной раз в экстремальной ситуации опытный маг жертвует инженерной строгостью, и в игру вступает подсознание. Страх и отсутствие времени в таких ситуациях лучший советчик. За мага работает наитие, скажем так, и это признак не профессионализма, а связи с Высшей Геометрией. Это не всем даётся за всю жизнь. Такую Магна Кварту тяжело разбить потом даже самому автору, вот насколько она бывает сильна.
– И можно вот так выдумать Магна Кварту и не бояться?
– Мы не говорим «бояться», мы говорим «предаваться критическому скептицизму». А это полезно всегда, – прищурился, внимательно разглядывая его Магистр. – Что до «бояться» в прямом смысле – главное не перегнуть. Это же просто инстинкт. Мы маги запрограммированы делать всё, что поможет нам выжить, любой ценой, любым способом.
Кай сглотнул, от этих слов в горле пересохло. Он помнил, что такое страх. Там, обездвиженный в ловушке Велеса, под крыльями Мистики до появления Каргера, его естество сменило форму. Он перестал быть человеком, расставшись с плотью и костями. Он вспомнил, как ощутил себя цветом, растворился акварельными брызгами. И тем спасся.
По спине пробежала дрожь, и где-то слева кольнуло имя Каргера.
Лиходед уловил тревожную перемену в мыслях Кая и бодро добавил:
– Открою тебе один секретик. Прежде чем браться за Магна Кварту, необходимо провести небольшую разведку. Ну… вот ты знаешь, к примеру, кто поработал до тебя с этим предметом? – в руках Магистра был длинный деревянный футляр. Кай замотал головой. – Вот. Никогда об этом не забывай, о своём незнании. Первый шаг всегда – «обезвреживание». Всегда находи время. Не уверен в объекте – не поленись вскрыть чужие печати. Хуже не будет. А потом больше уверенности, что твоя Магна Кварта не «схлопнется».
– А как это… сделать? – вырвалось у Кая.
Магистр сразу встрепенулся.
– Тебе надо проверить какой-то подозрительный объект? Располагаешь магическими артефактами? – в глазах его загорелось любопытство.
Кай внезапно сообразил, что у него и правда есть магические артефакты… И не один. Лампа из серафинита, например, и кристалл на нитке. И орден Каргера… был… пока Тори его не забрала. Правда ему не приходило в голову их обезвреживать.
Кай промолчал, но Магистр заспешил.
– Сейчас продолжу занятие, мне некогда, но вот… – Лиходед вырвал листик из записной книжки и быстро начеркал на нём несколько строк. – Попробуй погонять сам, не будет получаться, приноси своё богатство, вместе помозгуем. Не получится сразу, если доверишь свой предмет мне, разберусь отдельно. Добро? Пока хотя бы на банке попробуй.
– Добро… – Кай неуверенно взял листок и сунул его в карман. Дома разберусь, решил он.
* * *Дома в общем ничего особенного произвести не удалось, сколько Кай с дедом не вчитывались в строки на бумажке. Но сама бумажка уже наполняла Кая новой верой в себя.
Лиходед был методичен и последователен до зубовного скрежета. Он будто знал, кто из неофитов готов к новому шагу, а кого ещё стоит возвращать к азам. Такая в нём чувствовалась уверенность, сила воли и авторитетность, что Кай не мог не очароваться, хотя всё больше понимал, что изучаемые практики даются ему не быстрее, чем остальным. Он искал простых решений в книгах, но из учебников понимание не приходило. И только вера в Лиходеда не давала опустить руки.
* * *Было раннее утро. Кай проснулся и сообразил, что его разбудил не будильник, не шарканье дедовых тапок, не чудесный запах цветаевского пирога, а настойчивый стук в окно.
Он отбросил одеяло и подбежал к окну – Мистика. Открыв оконную створку и погладив подушечками пальцев серебристые перья соколицы, прислушался – в квартире по-прежнему не раздавалось ни звука. По какой-то причине в доме он был один.
Бывало и раньше, что дед Егор, зачитавшись, забывал о времени и вёл себя неестественно тихо, но будильник указывал на то, что времени для чтения уже не оставалось. Время выезжать на учёбу.
Кай быстро натянул штаны и свитер, на кухне плеснул в чашку кефира, сгрёб с тарелки несколько тёплых оладий и, кружа по кухне, запихнул их в рот. В запасе оставалось ещё минут десять. Отставив пустую чашку и сполоснув жирные пальцы, вернулся в комнату.
Спальня деда Егора была пуста. Балконы тоже. Мистика, нервно переминаясь на поручне, ничего сообщить не могла. Он даже покричал во двор, в сторону гаражей, в ответ ни звука. Хлопнув себя по лбу, он быстро обулся и выскочил на лестничную площадку. Позвонив в дверь Музы, удостоверился, что её квартира тоже пуста.
Пришёл черед недоумевать по-настоящему. Не могли же все одновременно разойтись по своим делам, забыв о нём и Академии.
Карну он застать и не ожидал, с неделю та появлялась только на занятиях и вечерами снова исчезала. С её отлучками они почти смирились, вопросов лишних не задавали. Дед Егор мог выйти из графика по двум причинам – что-то с машиной или новая книга. Кай проверил, ни первое, ни второе к моменту не подходило. Отсутствие Музы было событием подозрительным по определению, она никогда не уходила, не предупредив или оставив записки. Кстати…
Он вернулся в квартиру и ещё раз осмотрелся в поисках записки, но ничего не нашёл.
Ждать или ехать самому?
Ехать, если он поторопится, то не опоздает.
Кай быстро собрал разбросанные по комнатам тетради в рюкзак, нашёл свои ключи и спустился вниз.
Ни машины, ни деда Егора, ни Музы Павловны. В последний раз обернувшись, Кай поискал глазами свои балкон и окна, занавески не шевелились.
Пожав плечами, он двинулся в сторону троллейбусной остановки.
* * *Первыми в расписании шли «Техники» с Магистром Лиходедом, и Кай влетел в класс на последней минуте. Магистр Лиходед переназначил аудиторию, собрав фотоников в Физической лаборатории космических лучей, как бывало на практических занятиях.
Магистр уже стоял у кафедры, в его руках виднелся небольшой мешок с чем-то тяжёлым. Кай пробрался к свободному месту и, подглядывая в конспект соседа, записал название темы «Работа природных минералов в качестве связующего».
Продолжая недоумевать, пару секунд он ещё пытался высмотреть деда и Музу, а обнаружив отсутствие Руслана и Карны, почувствовал, что закипает. Самое простое – друзья не заметили изменений в расписании и сейчас просто теряют время у дверей БФА № 329.
Но как объяснить, что его бросили одного в квартире?
Лиходед был в прекрасном настроении и весело подмигивал аудитории, обещая в ближайшие минуты полезную и убедительную демонстрацию мощи работы Магна Кварты.
Кай пропускал его слова мимо ушей – он был слишком раздосадован. Но, злой рок, испортивший утро, решил, похоже, больше костей не выкидывать. И голосом Магистра Практик объявил: «Острожский, прошу мне ассистировать».
Меньше всего сейчас Кай был расположен торчать бессловесной каланчой посреди аудитории. Помогать Лиходеду в его демонстрациях, охотников находилось всё меньше, потому что при этом ассистент ничего особенного не делал и, как правило, до конца не понимал, как будет использован в следующий момент. Вот Марику Вариводе в прошлый раз расплавили глаза и оторвали голову, запустив её футбольным мячом в ряды зрителей. Пусть то оказалась иллюзия, но слишком уж яркая и злая, и Марик о ней по сей день не подозревал. Понятное дело, такая роль не никому бы не добавила авторитета среди сокурсников. Кто знает, как поступит Магистр с тобой… пусть уж эстафету от Вариводы примет кто-то другой.
В итоге Каю всё же пришлось подойти к кафедре, чтобы последующие полчаса лишь держать в руке мешок и по просьбе Лиходеда доставать из него каменные обломки, постоянно ошибаясь в выборе горных пород. Магистр восхвалял любой кусок пустопородного известняка или булыжника с таким восторгом, будто ассистент своим прикосновением обращал их в изумруды и сапфиры.
Но опыты были интересными. С каждым из них Магистр давал примеры работы Магна Кварты. В одной и той же комбинации слова, мысли и энергии менялось только связующее. И влияние связующего стало яснее.
– Медь, прочная эластичная, – прокомментировал он, когда в руке Кая оказался зелёный заскорузлый кусок с проблесками розовато-оранжевых металлических вкраплений. – Простейший диамагнетик, практически не восприимчив к внешним воздействиям. Это вещь в себе, не так проста, как кажется, и безотказна!
Из дальнего ряда кто-то подал голос:
– Их же сотни. Все заучивать?
Лиходед удовлетворённо потёр руки.
– О, дети… «сотни» – это даже не десятая степень от числа вариаций Магна Кварты. Их можно придумать бессчётное множество. Заучивать их как раз и не нужно. Роль творческих исканий здесь не на последнем месте.
– Так в учебнике же… Разве не самые точные формулы? – спросила девушка с первого ряда, кажется, их староста, Анюта Семенюта.
– Есть и точные. Но учебник – это пресно, это скучно. Это для посредственностей. Каждый маг немного сумасшедший. Поняв силу, освоив технику, нащупав валентности, вы строите свою Магна Кварту с присущим лишь вам воображением. Нам пора перейти к компоненту «мысль»… – Лиходед в этот момент стоял спиной к аудитории, прямо под носом Кая и глядя в упор в глаза, – подумай, чем его можно усилить?
Аудитория затихла. Кай промолчал, понимая, что ответ на вопрос даст сам Лиходед.
Магистр обошёл его по кругу.
– Чего нам стоит к компоненту «мысль» прибавить визуальный образ? Или даже материальный прообраз? Острожский, как думаешь, это сыграет какую-то роль?
Каю было ясно, что отвечать надо «да».
Магистр заложил ещё один круг.
– Если я здесь и сейчас поручу тебе с помощью Магна Кварты создать нечто простое… ну, может… – он задумался, – снеговика, сделаешь? Вы все повторяйте за нами, – добавил он, махнув аудитории рукой.
Магистр снова застыл перед носом Кая. При этом Кай совершенно не видел его лица, не смог бы определить цвет его глаз, увидеть цвет кожи и волос. Но Магистр стоял перед ним. И это очень мешало сосредоточиться.
Кай всё же начал вспоминать лепленных им в детстве корявых баб с ветками вместо рук, прокручивая в голове этапы этого ответственного занятия. Он не знал, как построить такую Магна Кварту. Мало того, ему никак не удавалось закрепить в памяти сам образ. Снежная Галатея всё время куда-то ускользала, а когда возвращалась – была с другим лицом, с новыми руками-ветками и глазами.
Магистр, наверное, прочёл его мысли. В следующий миг в руках Лиходеда оказалась морковка, которую он ловко ввернул в месте предполагаемого носа совершенно натурального снеговика, возникшего прямо возле них. Кай почувствовал холод и запах тающей грязи. Три снежных кома с ведром на верхнем (голове) искрились в ярком свете аудитории.
Кап… кап… кап… тут же начали таять накаты снега. Под ногами начала расползаться лужица.
– Это тебе для образца. Так лучше пойдёт?
Кай согласился:
– Материальный прообраз… понял… способ усиления концентрации.
– Можно и так сказать. С этим разобрались. Это вам всем бытовой пример. А теперь, дети… пример из истории. О роли магов в большой политике.
Лиходед отошёл от Кая, но его на место не отпустил. Стоя с пустым мешком в руках, Кай слышал голос, который теперь вливался в его затылок со стороны преподавательского стола. Лиходед уселся и, сложив руки под подбородком, повёл свой рассказ.
– Всего лишь два с половиной века назад Португалия была процветающей империей. Португалии принадлежала вся Бразилия, колонии в Парагвае, Мозамбике, Анголе, на Азорах, в Гоа, Макао и Малакке. Её грандиозный флот был грозой морей. Эту страну боялись. Алчность и жестокость её завоевателей не знали меры. Набожность и фанатизм перешагнули любые разумные границы. Иезуитский орден бесновался. А потом, в один из самых важных в году праздников – в День Всех святых – Португалия была наказана…
Голос Лиходеда начал затухать.
Кап… кап-кап…
Кай снова поискал глазами деда Егора, Музу и никого не нашёл. Он попытался найти Карну и Руслана… безуспешно… Потом посмотрел в оплывающее лицо снеговика… перевёл взгляд на неясное оранжевое пятно морковки… кап… кап… кап… потом, не зная зачем, на сидящего в центре Володара с тростью.
В голове Кая мутнело, в глазах плыло.
Голос Магистра за спиной не отпускал, будто вёл его за руку. Затем туман рассеялся, и в клубах времени, будто в кругах на воде, он увидел обдуваемый океанским ветром, весь из белого камня город с красными черепичными крышами и куполами. «Город Бога», в кружеве и бронзе церквей.
…
Солнце пока ещё совсем белое… Утро… Вдалеке одновременно мелодично затянули церковные хоры:
«Gaudeamus omnes in Domino, diem festum…»
Дрожащие лучи пробиваются сквозь церковные витражи. Он стоит на коленях, голова склонена. Шёлковый жилет слегка сковывает движения. На груди тончайшее кружевное жабо, на ногах высокие кожаные сапоги. Портупею тяжело оттягивает шпага.
Вдруг… над головой тяжёлый скрежет… Он возвёл глаза к нефу. Полосы оконного света заискрились от облака пыли… Пламя свечей качнулось. Где-то загрохотало. Ещё раз… и ещё.
Он вскочил и оглянулся. Кто-то схватился за стоявшую спереди скамью, послышались шёпот и вскрики. Что-то происходило под ногами. И тут свечи начали опрокидываться. Вспыхнули бумажные цветы, загорелись алтарные покровы. Статуи святых сошли со своих пьедесталов прямо в толпу. Казалось, камни церкви ожили, чтобы упасть на головы несчастных. Колокола содрогнулись звоном…
Первый толчок… Кто-то, обезумев от ужаса, кинулся из церкви, кто-то не пошевелился, продолжая исступлённо молиться.
Он выскочил на улицу… надо отвязать лошадь…
Поистине, библейская картина… В ужасе метались кони… трещины рвали гранитную кладку площади. Дома безучастно складывались, унося за собой на тот свет улицу и горожан.
Второй толчок… Во тьму… всё погружалось в истинную тьму египетскую. Пыль от разрушенных домов, заслонила солнце, которое теперь угадывалось лишь мутным бледным пятном.
Третий толчок… Крики… стоны… Белокаменный город пал в руинах. Ни одна война, ни одна осада не могла бы и за годы сделать с этим великим городом то, что природа сделала за несколько минут. Наконец земля успокоилась.
Он смог встать на ноги. Кто-то, пошатываясь, изумлённо озирался. Кто-то, потеряв рассудок, с криками бежал, куда глаза глядят. Окровавленные священники в порванной одежде бродили по развалинам… Покайтесь! Покайтесь, грешники! Стоны… крики о помощи от похороненных заживо под обломками домов. Люди бросились к королевскому дворцу, в поисках твёрдой руки помазанника божия.
Но город, который уцелел… загорелся. Кай видел, как в огне таяли руины церквей и домов, как обугливались тела, как искрой уносились в вечность картины Рубенса и Тициана, как умирала Лиссабонская библиотека, разлетаясь книжными страницами. Чёрный дым застилал глаза. Пепел кружил над головой. Всё трещало и рушилось.
Страх погнал людей к побережью. Вперёд, Кай побежал с ними… В порт. Подальше от этого кошмара, к спасительной воде.
Но какая-то женщина впереди крикнула: «Смотрите, смотрите, море!» Действительно, с морем происходило нечто невиданное. Его уровень опускался всё ниже и ниже. Наконец под шёпот и ахи многотысячной толпы море отступило от причала, обнажив его дно – скелеты брошенных кораблей и кучу мусора. Вода будто решила бежать из этого оставленного Богом «города Бога». Ещё через несколько минут двадцатиметровая лавина воды начала возвращаться.
Толпа безмолвно молилась. Прямо на них надвигалась гигантская гора, целиком состоявшая из воды. Она приближалась неумолимо и свирепо, крошила корабли в гавани, утаскивала в океан людей.
Наконец, волна, прокатилась по городу, сминая остатки домов и храмов, ударила о подножие горы и отошла, будто насытившись.
Город сравнялся с землёй. Всего лишь за сорок минут. Город пережил свой апокалипсис. В День Всех святых «город Бога», не устававший молиться ни днём ни ночью, был стёрт с лица земли…
Кай уцелел… Он стоял в толпе выживших, мокрые волосы, порванная одежда, на бедре бесполезная шпага… он поднял голову к небу, стирая слезы с обожжённого лица. Время замерло. Звуки отступили. Облака остановили свой небесный дрейф.
Кап… кап… кап…
Где-то позади послышался растерянный голос: «Что же мы теперь будем делать?», и кто-то с несгибаемой волей ответил ему: «Похороним мёртвых и накормим живых».
Кай обернулся на голос и тотчас узнал своего короля… Растерянного, заплаканного, со сломанным пером на шляпе.
Ответ принадлежал не ему. Тому, кто рядом.
«Но… если всевышний пришлёт ещё одну волну?..» – вновь дрожащий голос.
«Всевышний? – рассмеялся человек с несгибаемой волей, – нет, мой король… Всё не то, чем кажется. Это дело рук мавританца».
Кай улыбнулся. Знакомый голос. Он никогда не видел этого человека, но и никогда не спутал бы этот голос.
Человек вскинул руку в изорванной батистовой манжете и указал на вершину замковой горы. Там, на холме, в ультрамариновой чистоте неба виднелись силуэты троих людей, раскинувших руки, будто возносящих к небу слова ликования. Король в ужасе взглянул на гору, потом перевёл глаза на собеседника.
Рядом с королём, с высоко поднятой головой, выставленным подбородком и с заложенными за спину руками стоял коренастый человек с узким обветренным лицом, откинутыми волосами и сухими глазами. Чёрный расшитый камзол в пыли и гари.
В этом не было сомнений. Кай видел его таким, будто всегда знал это спокойное лицо с карими глазами.
Это был он, Лука Лиходед.
Кап… кап-кап… кап…
Туман начал рассеиваться. Зеркальная гладь снова подёрнулась рябью как от брошенного камня. Звуки затухли, поблёкли, дымное небо, яркие морские блики, вспыхивающие алым деревянные скелеты зданий, всё смешалось, уступая место университетским краскам. Прорвались звуки аудитории.
Кай снова был собой.
…
Аудитория взорвалась криками.
– Что это? Что это было? Как создано?
Лиходед усмехнулся, глядя на полусонные лица фотоников.
Улыбку его теперь уже нельзя было описать, но Кай теперь точно знал, как тот улыбался.
– Что мы с вами видели, дети? Силу Магна Кварты, удесятерённую силой связующего, в сотни раз превосходящего по размеру необходимый минимум. Сотворившие это люди сумели пять раз за один час «оттолкнуться» от мощи горы. Каждая тонна этого пика, вся его тектоника, каждый минерал, – Лиходед забрал из рук Кая мешок и потряс им в воздухе, – всё работало на усиление мощи этого заклинания.
– Но это же бесчеловечно… За что? – спросил парень из пары близнецов.
Лиходед опустил свой мешок на пол и заложил руки за спину. На лице его, с высоко поднятым подбородком, был написан триумф.
– Возмездие пришло из самой глубины африканского материка. Магистерию их территория не подконтрольна. Мы лишь догадываемся, кто это сделал. Мавританцы хорошо хранят свои тайны. Им щедро платят. Но этот час изменил ход истории всей Европы. Португалия как игрок больше не мешала, и стала совсем другой страной.
Кай кивнул.
Он обратил мимолётный взгляд на ряды студентов. На их лицах было написано сонное обожание. Какое бывает у зрителей, покидающих кинозал после ночного сеанса. Значит, не он один… каждый из них также побывал в той страшной и прекрасной одновременно эпической демонстрации разрушительной мощи Магна Кварты.
– Но это же бесчеловечно… – повторял и повторял Денис из пары близнецов.
– O tempora, o mores! О времена! О нравы! – Лиходед весело потряс руками над головой. – Итак, дети, очень важно понять, что у каждого из нас – друга ли, противника ли – есть свои, так сказать, «финты». Умение немаловажно. Но в нашем деле важны также и почерк, манера, стиль и неординарность.
– В этом и вопрос выбора связующего? – кивнул Кай, предвидя ответ.
– Да, выбор связующего это выбор наиболее изящного для тебя способа обращения к силе. Со временем будешь использовать не задумываясь. Сейчас – пробуй, перебирай, сравнивай. При должном старании и желании ты смог бы возыметь могущество непомерное, власть над людьми и духами, над золотом и драгоценными камнями, над душами растений и животных. Магия и сила, сокрытая в тебе, творит невозможное. Только направь их на свою цель. И если задумаешь что-то грандиозное, в духе Лиссабонского Возмездия, то не мельчи со связующим. Планы всегда должны быть колоссальными. Однажды они покажутся тебе слишком маленьким…
Эти слова поразили Кая, на его лице отразилось удивление.
– Шучу, конечно, шучу, – Магистр усмехнулся и шепнул Каю на ухо, – на деле… им хватило бы меди размером со спичечную коробку, – он порылся в мешке и выудил оттуда кусочек позеленевшего метала. – Возьми, возьми, пригодится.
Кай взял медь и без слов положил в карман.
Лиходед потрепал Кая по плечу, давая понять, что сеанс закончен.
Одолеваемый смесью двух противоположных чувств – шока и облегчения – Кай вернулся за свой стол. Было над чем подумать. Неофиты вставали один за одним и, возбуждённо переговариваясь, собирали свои конспекты и учебники. Кай тоже встал.
В следующий момент он вздрогнул. За спиной раздалось шипение: «А со шпагой и в чулках ты ничего… Готовься к новой партии поклонниц».
Кай подскочил на месте. Он так возмутился, что даже забыл спросить, куда они все подевались этим утром.
– Это что… все видели только меня? – от возмущения его брови слились в одну линию. Он вдруг снова посмотрел на ряды сокурсников.
Десятки блестящих девичьих глаз, влюблённо блуждавших по его фигуре, были ему ответом.
Карна кивнула.
Где-то позади раздался мягкий голос Лиходеда.
– Дети, курим, дышим, отдыхаем и не расходимся. У нас сдвоенная пара. Я забрал вас у Магистра Савонаролы, не благодарите.
* * *Наконец появились дед Егор и Муза Павловна, оба рассматривали его с недоумением.
– Тебя не было, – объяснял дед Егор. – Мы встали, поискали тебя по квартире, даже позвали с балкона, но ты, куда-то делся. Мы попросили Мистику поискать тебя. Но она вернулась ни с чем. Тебя нигде не было. Мы решили, что ты по какой-то причине уехал без нас.
Кай сердито пожал плечами.
– Вообще-то не было вас. Оладья на тарелке были ещё тёплыми, чайник горячим. Вы все куда-то запропастились. Я добрался сам. На троллейбусе. Мне не трудно. Зато я успел на отличный урок. И, кажется, – добавил он неуверенно, – я теперь знаю, как выглядит Лиходед. И кто он – тоже.
– Он сам показал тебе своё лицо? – спросила Муза.
– Ээ-э… ну я сам понял, что это он. Это был он. И голос его. И слова.
– Ну, он тебя любит, вот и выбрал, – вклинился Хорунжий, падая на скамью рядом.
– Интересно, как это он позволил рассекретить себя? – пробормотала Муза Павловна, доставая учебник.
– …или зачем это ему понадобилось? – добавила Карна, которая на часть сеанса всё же успела.
– Ого. Расскажешь потом, – прошептала Муза.
Дед Егор нервно бурчал, что стоит набраться магии и запатентовать какую-нибудь штуку, чтобы заменяла телефонную будку или домашний аппарат. Но не такой большой, а чтобы портативный, без провода, вроде армейских раций, но как телефон. Чтобы в любой момент достать из кармана и быстро найти друг друга.
Кай пожал плечами.
– Это ты перегнул в фантазиях…
…
Утренний инцидент с потерей друг друга в одной квартире разрешения так и не нашёл. Никто не понимал, как такое вообще могло случиться.
Карна в своём ключе заметила, что важно не «как», а «зачем» кому-то надо было, чтобы все они, кроме Кая, не попали на утреннее занятие. И по какой причине именно он должен был увидеть показанное в Лиссабоне.