Я пожала плечами, стараясь придать своему голосу искреннее звучание.
– Не взяла купальник. А ты? Неужели не жарко?
– Жарко. Но я не купаюсь в открытых водоемах, – он с брезгливостью посмотрел на поверхность озера, куда-то вдаль.
– Почему?
– Мало ли, что может быть в этой воде. Особенно, в стоячей.
– Боишься микробов?
Я сразу представила себе фильм про парня из пузыря. А потом – Алекса в пузыре и улыбнулась. Алекс в ответ усмехнулся, присел на корточки. Я перекинула ноги вбок на мостках и повернулась, чтобы не сидеть к нему спиной. Оперлась правой рукой и почувствовала боль в указательном пальце.
– Ауч!
Дернула руку к себе и стала всматриваться в подушечку собственного пальца. Алекс спокойно махнул головой.
– Заноза?
– Угу.
Я принялась пальцами левой руки доставать противную деревяшку, насколько позволяла повязка. После нескольких попыток, стало понятно, что ничего у меня не получится. Алекс поднялся.
– Не ковыряй. Погоди.
Он ушел к машине и вернулся ко мне с аптечкой. Достал оттуда какой-то флакон, протянул мне руку. Я спрыгнула с мостков и подошла ближе. Алекс сбрызнул мою руку каким-то спиртовым раствором, обработал свои руки.
– Что это? – спросила я, косясь на флакон без надписи.
– Антисептик.
Он повернул мою руку, разглядывая занозу. Постарался поддеть ее ногтями, но не вышло.
– Надо будет положить в аптечку пинцет.
Алекс разглядывал мой палец так сосредоточенно, как будто это было делом всей его жизни – достать эту чертову занозу. Я смутилась и хотела убрать руку.
– Ничего, дома вытащу.
Алекс, не отрываясь, ворчливо пробубнил:
– А если загноится?
Он еще какое-то время с усердием пытался вытащить мешающую занозу, но она упрямо не хотела поддаваться. Алекс недовольно фыркнул, поднял мою руку к своему рту и в какие-то доли секунды вытащил занозу, сжав ее зубами. Я вздрогнула, а он только сплюнул малюсенькую деревяшку на песок и снова брызнул антисептиком на мою руку. Ранку защипало.
– Ай! Щиплет…
– Значит, целиком вытащил.
С чувством выполненного долга он вернул флакон с антисептиком в аптечку, достал пластырь, обмотал им мой палец и улыбнулся.
– Спасибо. Ты спас меня от заражения крови, – я улыбнулась в ответ, повертела раненым пальцем и махнула рукой на аптечку. – У тебя всегда с собой есть антисептик?
Он серьезно кивнул.
– Не люблю, когда руки грязные.
Я не выдержала и хрюкнула от смеха.
– Ты из тех людей, у которых патологическая тяга к чистоте?
– В какой-то степени.
– У тебя дома, наверно, так чисто, что можно есть с пола.
Когда я это сказала, то снова мысленно выругалась на себя за словесное недержание. Но Алекс рассмеялся.
– Не переживай. Если ты когда-нибудь придешь ко мне на ужин, я положу тебе еду в тарелку.
Я надеялась, что солнце успело сделать кожу достаточно красной, и Алекс не увидел, как румянец залил мое лицо. И почему, когда он оказывается рядом, я обязательно выдаю какую-нибудь ерунду?
От неловкой ситуации меня спас подъехавший Фольксваген Амарок. С пассажирского сиденья пикапа выпрыгнула Кэм. Мне не понравился ее вид. Лицо было слегка опухшее, а улыбка казалась искусственной. Следом за ней из машины вышел Тед. Он был одет в теннисный костюм с накинутым на плечи хлопковым пуловером на манер миллионеров. Потянулся, хрустнув суставами, и бодро зашагал к нам.
Я смотрела на этого мужчину и снова видела в нем прежнего мужа Кэм. Тогда как вчера он казался другим, сегодня же, Тед производил впечатление веселого, компанейского парня. Интеллигент с аккуратно зачесанными назад волосами и приветливой улыбкой. Но что-то настораживало меня в такой резкой смене облика.
– Привет, я Тед, – сказал он Алексу и протянул руку.
Алекс посмотрел на него как-то иначе, не так, как на Сэми или Харви, на меня. Но Тед, казалось, этого не заметил, махнул рукой остальной компании и почти дружелюбно кивнул мне.
Я подошла к подруге, которая раскрыла мне объятия с напускной веселостью.
– Кэмерон, все в порядке?
Она отмахнулась и нервно хихикнула.
– Да, все отлично.
Я не поверила ей и серьезно смотрела в лицо. Ее глаза забегали.
– Лети, мы… мы просто поругались вчера с Тэдом, вот и все. Сейчас все хорошо.
Из озера возвращались уставшие волейболисты. Угли в гриле уже практически полностью прогорели, и пришлось засыпать новые.
Спустя час, мы расселись вокруг стола и весело общались. Сэми уминал мясо, периодически задирая Харви, тот, накинув руку на плечо Сабрины, лениво отбивался от атак. Мы с Алексом смеялись над ними, сидя на противоположных сторонах стола. Тед иногда подливал масла в огонь, помогая Сэми доставать Харви, а Кэм спокойно сидела рядом с ним.
Я не узнавала подругу. Оторва, энергичная и бойкая, сейчас она воплощала собой облик прилежной жены английского виконта, посматривала на мужа и молча следила за беседой.
Устав от перепалок, Харви взял в руки гитару, провел большим пальцем по струнам. Вступление “Only God Knows Why” Кида Рока я узнала сразу. Бархатный тенор Харви приятно растворялся в музыке. Гитарный перебор, казалось, разлился по всей глади озера. Он пел, а я, погружаясь в мотив, начала покачиваться. Петь никогда не умела и портить исполнение Харви не хотелось, потому просто открывала рот, про себя проговаривая слова песни. Когда наткнулась на изучающий взгляд Алекса, смущенно улыбнулась и села ровно. Он качнул головой и отстукивал пальцами в такт по бутылке с минералкой, которую держал в руках.