Цикл Мир

Конечно, Верховная сирин могла бы не только объяснить, но и снять проклятие с девушки, но капитану было даже подумать страшно, чего еще стоит ожидать от неуравновешенной ревнивой женщины?

Рейни. Когда она стала такой? А может, птица изменилась? Ну, не время сейчас разбираться с этой проблемой. Да и, пожалуй, это уже не его заботы.

Весь остальной круг общения Ролло сводился к трактирщикам, капитанам военных и торговых судов. Пожалуй, один знакомый маг у него имелся. И капитан решил рискнуть.

Ролло связался с ним через кварцевый круг.

Маг, несший в этот момент службу на судне разбогатевшего на продаже глазированной посуды купца, выслушал капитана внимательно, но лишь сказал:

– Извини, Ролло. О таком даже в Академии не рассказывали. Если кто об этом и знает, то только ученые. Профессор какой-нибудь, связанный с историей…

Ролло знал только одного ученого.

Выходя из каюты в темный коридор и поднимаясь на палубу, он думал о Морсе, но рогатый, как назло, не спешил отзываться. Когда капитан все-таки уловил проблеск сознания черта, тот лишь буркнул:

«Ролло, я во дворце», – и поспешил закрыться.

Капитан выругался. Он знал, что черт обязательно с ним свяжется, но когда?! Чертово ожидание черта! Ролло умел ждать. Этому навыку он научился и за время обучения морскому делу, и за время несения службы на голландце.

Когда молодые юнцы учатся вязать узлы, ориентироваться по звездам, приборам, им ничего не остается, как ждать, когда же тебя отпустят на берег, где можно будет заскочить в трактир или наведаться к какой-нибудь неприхотливой к ласкам девице.

Когда идешь под парусами, и на мили вокруг никого, остается только ждать порта, приказа, духов, штормов, встречи с Лорелейн. Но одно дело просто ждать, предвкушая радость и наслаждение, и совсем другое – изнывать от ожидания, дергаться от неизвестности и бездействия.

Наконец, Морса отозвался.

– Рад тебя слышать, Ролло! Извини, – сказал черт. – Правитель не любит, когда его подчиненные занимаются чужими проблемами. Ты просто или по делу?

– По делу, – ответил мужчина, находившийся на капитанском мостике.

Сирены уже проснулись и выводили корабль из тумана. Ночь выдалась темной. Тяжелые тучи плыли по небу. Сквозь них временами проглядывала постепенно удалявшаяся луна, еще неестественно большая, еще круглая, но вновь ставшая желтой. Лишь тонкая розоватая полоса у края окружности напоминала, что вчера было время Огненного мира.

– У меня к тебе вопрос как к ученому.

– О, как! Заинтриговал.

– Морса…

– Подожди, Ролло, один момент. Ой, только не ругайся, пожалуйста. Меня после утренней истерики жен, а затем заседания во дворце уже мало что напугает и проймет.

Капитан услышал, как черт отдает распоряжение слугам, чтобы те не торопились нести его домой, а выбрали самую длинную дорогу.

– Все. Я весь внимание.

Мужчина взял себя в руки, утихомиривая гнев.

– Морса, ты помнишь девушку, с которой я у тебя был?

– Смеешься? Красавицу с волосами цвета морской волны трудно забыть.

Ролло почувствовал нечто, напоминавшее укол ревности. Но сейчас это было не главным.

– С ней происходит что-то странное. И я не могу понять, что. Когда она попала на мой корабль, она была просто проклятым человеком. Да, иногда она вела себя как сирена, но я думал, что это из-за ее общения с детьми моря. Но сейчас она меняется до неузнаваемости. Более того. Раньше сирены держали с ней дистанцию. Пару раз пытались сделать подарки, но она их отвергала. И я был спокоен. До вчерашней ночи. Когда взошла Красная луна, что-то изменилось. И сирен вчера на нее напал. – Ролло замолчал. – Когда я прижал его, он сказал, что слышит в ней море. А после, когда наступил день, я заметил на ее коже и волосах иней. Меня это тревожит. Что с ней происходит?

Морса молчал.

– Морса?

И вновь тишина.

– Рогатый, меня нервирует молчание!

– Я не могу тебе так сходу сказать. Мне нужно время, Ролло. Подумать, посмотреть некоторые книги. Честно признаюсь, я ранее ни с чем подобным не сталкивался.

– Черт! Извини, Морса. А оно у меня есть, это хреново время? До утра сможешь?

– Э-э, нет, друг. Но ты можешь мне помочь и ускорить процесс поисков. Поговори со своей девушкой, спроси: что рассказывали ей сирены? А, может быть, твои подданные поделятся секретами??

Ролло нехотя согласился. А что ему еще оставалось делать? Злость, ругань делу не помогут, хоть он весь корабль разнесет и маяки заодно.

Когда сирена проснулась, он уже сидел рядом с ней. Все это время он с трудом останавливал себя, чтобы не разбудить девушку, но голос внутри напоминал, что вчера она пережила серьезное потрясение и не стоит ее пугать неожиданным пробуждением. Кроме того, от витавшего в каюте тяжелого аромата валерианы клонило в сон. Ролло встал, стянул с окна, за которым уже расцвела ночь, одеяло и приоткрыл его, впуская свежий морской воздух.

Вдохнув полной грудью, мужчина заметил, что голова прояснилась, и он не чувствует себя больше лягушкой, впадающей в спячку. Он вернулся к тахте и сел на пол, погружаясь в мысли, пытаясь придумать запасной план.

Что, если Морса ничего не найдет? Как тогда действовать? К черту все! Если рогатый не накопает данных, он пойдет в трюм. Можно бы и сейчас, но вдруг все не так серьезно? Перспектива стоять на коленях перед ухмыляющимся отцом и приносить присягу не радовала.

Наконец Зеленовласка открыла глаза.

– Ролло? – удивилась она, увидев мужчину, сидевшего на полу, положив голову на тахту рядом с ее коленями.

Капитан вздрогнул и сразу выдал вопрос:

– Тебе сирены что-нибудь говорили?

Девушка сонно хлопала глазами, пытаясь понять, о чем мужчина ведет речь.

– Это важно, – продолжал Ролло. – Вспомни все ваши разговоры. Что тебе вчера говорил Шин? – Он заметил, как при упоминании имени помощника Зеленовласка сглотнула. – А до этого?

Она пожала плечами.

– Ничего особенного. Кажется. Шин мало говорил. Больше делал.

Ролло вздохнул и взъерошил волосы.

– Пожалуйста, сирена. Если что-то вспомнишь – скажи. Сразу. Чем бы я ни занимался в этот момент. Даже если я буду в районе маяков, ты должна связаться со мной. Я оставлю тебе кварцевый круг в каюте. Обещаешь?

Девушка кивнула.

– Как ты? – спросил Ролло, когда она поднялась и взяла гребень, чтобы расчесать волосы.

Бирюзовые пряди спутались. Зубцы то и дело натыкались на препятствия, из-за чего сирене приходилось помогать себе пальцами. Девушка поморщилась то ли от воспоминаний, то ли от боли из-за вырванного волоска.

– Не хочу возвращаться к обсуждению вчерашнего, – сказала Зеленовласка.

Ролло, не отрываясь, смотрел за ее движениями – плавными, осторожными, как у Лорелейн.

– Помоги, пожалуйста, – сдалась девушка.

И Ролло растерялся. Лорелейн никогда не просила его помочь, хотя он был не против. Было что-то волшебное в процессе расчесывания волос женщины, которая тебе не безразлична.

Мягкие густые пряди цвета моря в ясный погожий день оказались в его неловких руках. Ролло так бережно, как только мог, проводил гребнем сверху вниз, боясь причинить боль, когда ощутил, как его окутывает тонкий аромат сушеных яблок и корицы, которую девушка вчера молола до выхода на палубу, а затем рассыпала.

Теплый аромат. Трепетный. Как мягкий южный бриз, как солнечные зайчики, прыгающие по деревянным стенам каюты в погожий день, как коричневые паруса купцов, торговцев специй, возвращавшихся домой с драгоценным грузом, за кормой которых тянулся шлейф экзотических дорогих запахов. Как первый поцелуй на лазурном берегу.

Ролло захотел прижаться к пряной сирене и согреться. Ирония заключалась в том, что греть надо было девушку, а не его. Ролло заметил, что кристаллики инея исчезли. И он не мог самому себе объяснить: радует это его или огорчает. У настоящих сирен иней тоже полностью исчезал, как только гасли последние закатные лучи.

Когда волосы Зеленовласки были уложены, а на камбузе – выпит ароматный чай, началась привычная ночь.

Ролло ушел на палубу, намереваясь собрать команду и задать им вопросы о сирене. Он был настроен действовать решительно. Если понадобится – будет угрожать приказом выхода на берег. Нет, на «Свободе» имелись ящики с землей, которой он мог бы обсыпать команду с ног до головы, но Ролло был убежден – использовать так важные запасы, по меньшей мере, глупо. Вдруг как завтра Духи нагрянут? А он нелепо все потратит. Еще и сам погибнет, опять же – нелепо. Ролло представил, как в портах будут его обсуждать: «Легендарный капитан “голландца” погиб, не потому что его в неравном бою загрызли полчища утопленников или морских тварей, а потому что потратил необходимую землю, чтобы засыпать команду!»

«Не смешно», – подумал Ролло.

А вот Зеленовласке пересекаться с сиренами не хотелось. Она помнила слова капитана, что он отдал специальный приказ на ее счет. Помнила, что сирены никогда не идут против слов капитана из королевского рода шелки, но все же… Внутри нее затаилось опасение к детям моря, преодолеть которое, как ей думалось, будет не просто.

И как только утварь была убрана, она решила не торопиться возвращаться в каюту, а подождать, когда капитан отдаст команде приказы.

Подперев дверь, девушка села у окошка и стала смотреть на облака, плывущие по ночному небу. Сверху доносились крики сирен, убиравших паруса.

Корабль качался на волнах, да так, что девушка решила подняться и хорошенько закрыть все дверцы шкафчиков, чтобы они не распахнулись и не выпустили из себя баночки со специями. Было бы обидно потерять драгоценные запасы, пополнения которых в ближайшее время не предвиделось. А затем Зеленовласка вновь вернулась к окну, чтобы попытаться вспомнить разговоры с детьми моря.

Когда Ролло собрал всех на палубе, открылся портал, на противоположной стороне которого виднелась черноволосая женщина в красном шелковом платье. Жрица сирин спешила передать срочное поручение от госпожи.

«Как же не вовремя!» – подумал Ролло, проклиная неудачное стечение обстоятельств.

Приказ заключался в том, что голландцу было необходимо сие же мгновение покинуть привычные воды маяков: на северном побережье Духи потопили два корабля, тем самым к уже имевшемуся числу утопленников добавилось еще несколько десятков. Королевские маги потеряли контроль над ситуацией. И именно сейчас там разбушевался навеянный призраками шторм. Его стоило утихомирить, чтобы прятавшиеся уже вторые сутки в соседней бухте королевские и частные корабли могли продолжить свой путь, а не нести убытки.

Капитану передали два портала. Один – чтобы протащить корабль на север, второй – чтобы с первыми лучами солнца он мог вернуться в туман. Лорелейн позаботилась. На вопрос Ролло, а не хочет ли Светлейшая и Прекраснейшая снять с него опалу, жрица лишь пожала плечами и сказала, что таких данных у нее нет.

– А если я не успею до восхода солнца? – решил уточнить Ролло.

Женщина смутилась, но быстро взяла себя в руки.

– Светлейшая обо всем позаботится!

Ролло чертыхнулся, не забыв упомянуть места, где он видел эту заботу, и то, что у черта под хвостом, потом раздал указания своим подчиненным и отправился в каюту, чтобы предупредить Зеленовласку о предстоящей вылазке.

Но в каюте он сирену не нашел. Вместо нее на постели сидела Лорелейн. Не мираж. Не иллюзия. Живая. Из крови и плоти. Ролло не мог поверить своим глазам. Она ничуть не изменилась со времени их последней встречи. По-прежнему красивая, как сказка.

Алые губы приветливо улыбнулись.

– Здравствуй, – проворковала птица.

Ролло забыл, как говорить.

А Верховная сирин уже встала и подошла так близко, что мужчина чувствовал ее тепло. Запахи мяты и жасмина стремительно ворвались в его пространство, опьяняя и возбуждая. Такие знакомые, такие желанные. Он мечтал о них каждый день. Каждый раз, когда сирена заваривала пресловутый чай с бутонами жасмина, Ролло мерещилось, что в струйке пара, поднимавшейся из чашки, он видит Лорелейн. И он жаждал вернуться к ней, вновь погрузиться с головой в эти странные чувства, которые испытывал рядом с сирин.

Ему показалось, что теплые нежные пальцы проникли под его рубашку. Нет, не показалось. Так и было. Они гладили его спину, низ живота. Ролло сглотнул и сжал пальцы на плечах девушки. Она грустно улыбнулась, заметив реакцию мужчины на свое присутствие. Рейни положила голову ему на грудь.

– Почему ты такой гордый? – спросила птица. – Я ведь оставила тебе лазейку. Ты уже давно мог бы сбросить с себя проклятие и спокойно бороздить моря, не привязанный к этим туманам. Ты уже давно мог бы вернуться на остров.

– Мог бы, – согласился Ролло, с трудом переводя дух.

Кажется, аромат жасмина стал насыщенней. Какой же он вкусный, манящий, освежающий, сложный. Не такой, как простая смесь яблока и корицы. Но яблоко и корица навевали воспоминания о книжных посиделках, о настоях, которыми Ролло поили во время болезни, о помощи, которую привели, когда она был ранен.

А жасмин напоминал о страстных ночах, о тайнах, которые хранила его владелица, об измене. Но ведь она первая пришла к нему. Сама. Может, стоило ее простить? С кем не бывает. Вот только прощения Лорелейн так и не попросила.

А влажные губы уже приникли к нему, руки обвили шею, пальцы запутались в его волосах, перьевая накидка сползла с обнаженного тела, частично прикрытого лишь каскадом золотистых волос.

Сердце стучало так быстро. Желание едва не затмило разум. Хотелось наплевать на Духов, на приказ, на службу, на корабли, и бросить птицу на кровать. И заставить ее извиваться под ним, кричать, умолять о прощении. Да, у него было паршивое настроение. Он хотел отомстить ей за все. Но ведь корабль уже перешел грань. Вон как покачивается. Он должен быть наверху на капитанском мостике, а не в кровати.

– Извини, мне надо справиться с духами. Это был твой приказ.

– Не мой, а Древа, – поправила его девушка. – Я подстрахую тебя, если ты не успеешь. Ролло, а потом ты придешь?

Мужчина едва заметно кивнул. Он уже открыл дверь, когда Лорелейн вновь его позвала:

– Ролло.

Капитан обернулся.

– Будь осторожен.

Мужчина был несказанно удивлен словами Лорелейн.

– Это моя работа. И она всегда была связана с риском.

– Я знаю, – согласилась Верховная сирин. – Но до меня дошли слухи о том, что капитана голландца самолично ищет смерть.

– Брось, Рейни, это чья-то фантазия. Смерть никогда никого не ищет. Она просто ждет в определенном месте в определенное время.

И Ролло ушел на палубу.

***

Девушка, как и просил Ролло, старалась вспомнить прошедшую ночь.

Что там было? Пробуждение, Красная луна, разговор с Саяной. И что же говорила ей сирена, когда вручала платье? Восстанавливать детали получалось плохо. Впечатления вчерашней ночи вытеснили из памяти незначительные детали. Что-то про благословение? А затем была темная кают-компания и Шин, и его руки между ее ног. Девушка вздрогнула, как и корабль, в правый борт которого ударила крепкая волна.

Ветер разошелся не на шутку. «Свободу» качало из стороны в сторону, вперед и назад, а иногда фрегат крутился, как волчок. А затем с неба упали первые капли, через мгновение превратившиеся в грозовой ливень.

Черно-фиолетовые тучи, внутри которых ворочались белые молнии, дотрагивались до вершин водяных гор. Косой дождь нещадно хлестал. Зеленовласка поспешила закрыть окно, чтобы камбуз не залило водой и не задело продукты.

В который раз она вздохнула по Анабель. Куда она пропала? Сирена мечтала и молилась о том, чтобы крошечный хомячок просто обрел свободу и теперь был счастлив на берегу. О правде Зеленовласке думать не хотелось. Как и о переменах, происходивших с ней, которые невозможно было не замечать. Вчера, когда девушка была в платье, сирены смотрели, будто она тоже стала ребенком моря. Стоп. Подарок Саяны. Зеленовласка не говорила о нем Ролло, и капитан, кажется, его не заметил. Наверное, стоит сказать об этом?

А море тем временем бесновалось. Зелено-серая, подернутая желтоватой пеной масса воды так и норовила дотянуться до неба, сжать в своих объятиях и поменяться с ним местами, а затем обрушить нескончаемый поток на землю.

Ветер выл, швырял «Свободу», пытаясь опрокинуть корабль на бок. И один раз у него это даже получилось. Вода поторопилась поглотить фрегат, погружая его в морскую пучину. Через заговоренное стекло сирена видела стремительно поднимавшиеся пузыри воздуха.

Но голландец не затонул. Приняв под водой горизонтальное положение, он вернулся на поверхность. И как бы ни опасна была разыгравшаяся буря, прятаться в эту ночь они не собирались. Сирены уже убрали паруса, тщательно закрепили на палубе бочки, канаты, и, прижавшись к мачтам, приготовились в случае поломки чинить корабль или выполнять другие приказы Ролло. Место у руля занял новый помощник капитана.

Внезапно наступила тишина. Ураган притих. Волны словно замерли на месте, а затем вода стала медленно закручиваться в водоворот. И с порывистым ударом ветра, одновременно на концах мачт и рей, словно по щелчку чьих-то пальцев, зажглись огоньки. А уже в следующее мгновение белесые шарики приняли очертания мужчин и женщин. Кто-то расхаживал по палубе, словно член команды. Кто-то просто сидел и болтал ногами.

«Их слишком много», – подумал Ролло, оглядываясь по сторонам и сжимая клинок в заледеневших руках.

Призраки не подходили близко, и мужчина, заняв удобную позицию в центре палубы, где рядом с мачтой стояли закрепленные ящики с землей, замер в ожидании, когда же духи решатся напасть. Но утопленники не торопились, плечи и руки капитана стало ломить от напряжения.

«Вот же мерзость, – подумал Ролло. – Пора кончать с этим».

Капитан жестом отдал сиренам приказ атаковать, вернее, отвлекать основную часть духов на себя, чтобы у него самого была возможность справиться с утопленниками быстрее.

Духи замирали от соприкосновения с лезвием кинжала. В перерывах между порывами ветра мужчина присыпал их землей.

«Ролло, – сказала девушка, взяв в руки кварцевый круг. – Я не знаю, важно это или нет, но Саяна вчера подарила мне платье, а я его приняла».

Но капитан ничего не ответил. А затем она услышала у себя в голове хрип и фразу: «Да чтоб ты сдох уже!»

В это мгновение она увидела за окном мертвеца. Костлявые белые пальцы царапали стекло, из-за чего камбуз наполнил звук, от которого стыла кровь в жилах. Хотелось зажать уши и спрятаться под стол.

Выдержит стекло или нет? Толщу воды же сдержало? А вдруг дух его пробьет? Вон как скалится, бьется головой, пытается разодрать рамы и прорваться внутрь. Красивый облик и личина покойника менялись на лице утопленника с невероятной быстротой.

И девушка бросилась прочь, в каюту. Отчего-то ей казалось, что там, в окружении вещей капитана, она будет в безопасности. Зеленовласка распахнула дверь, ворвалась бирюзовым вихрем и замерла… На кровати капитана лежала обнаженная Лорелейн. Верховная сирин ничего не сказала, завидев свою бывшую прислужницу. Она молча рассматривала девушку с нескрываемым любопытством.

Сердце сирены подскочило от неожиданности, а затем упало куда-то в район пяток от новой волны страха. Зеленовласка попятилась, вновь ударилась плечом, на котором уже был синяк, заработанный во время бегства от Шина. В этот раз она почувствовала и удар, и боль.

Девушка вышла в темный коридор и закрыла дверь.

«Неважно!» – сказала себе сирена. Это все неважно. Ей совершенно неважно, с кем спит капитан, хоть со всеми птицами одновременно, но он попросил ее сказать ему, если она вспомнит. Потерявшись в мыслях о Ролло, она не заметила, куда идет, а когда открыла дверь, обнаружила, что стоит не на камбузе, а на мокрой палубе, где шла самая настоящая битва.

Сражался не только Ролло, но и сирены. Они в основном помогали капитану обездвиживать духов, чтобы он смог бросить в них землю, к которой сирены не могли прикоснуться, и сотворить магию, доступную лишь капитану голландца, которым всегда становились наследники королевской крови шелки, не имеющие права на престол.

Духов было слишком много.

Ролло бился с несколькими, когда со спины к нему подошли три женщины-призрака. Одна вцепилась своими пальцами в шею капитана.

«Вот что значит пренебрегать своими обязанностями», – подумал Ролло, стараясь отбиться. Зубы другого духа вонзились в его руку, намереваясь отхватить кусок помягче. Капитан зашипел от боли. Третий вцепился в кожу на животе, намереваясь разодрать брюшную полость.

Никогда еще духи не подбирались так близко. Вернее, в предыдущий раз рядом с Ролло была команда призраков, которые по силе не уступали Духам, а, может, даже превосходили их.

Зеленовласка недолго думая кинулась к ящику с землей, зачерпнула горсть, отметив, что кожу неприятно обожгло, и бросила в духов. Затем швырнула вторую горсть. Третью. Она не думала, что кожа на ее руке опалена, и от нее идет тошнотворный запах горелого. Она думала лишь о духах, которые в этот миг зашипели и обернулись. Они дымились, разъедаемые землей, но рассеяться не могли – Ролло еще не произнес заклинание.

Наконец капитан отдышался. И, собравшись с силами, сказал нужные слова.

– Марш в каюту! – просипел капитан уже набившую оскомину фразу.

И сирена честно хотела выполнить приказ, чтобы спрятаться от этого ужаса и скрыть от Ролло ожог на ладони, унять боль… когда вспомнила про Лорелейн.

Заминка стала роковой – на палубу обрушилась одна из водяных гор, и смыла девушку за борт. Удар воды был чудовищным. И как только сирена осталась жива и не потеряла сознание?

Девушка сжала амулет, попыталась сотворить вихрь и долететь до корабля, однако, ураганный порыв отбросил ее к «Свободе», Зеленовласка не приземлилась на палубу, а ударилась спиной о нос корабля. Боль была ужасной. Но девушка не успела ее осознать. Поднявшаяся волна приняла ее в свои объятия, и она вновь оказалась в холодной воде.

Сон или реальность? Живая или мертвая? Разобраться было тяжело.

Ее окружала темнота. Но это была не та темнота, внутри которой они с Ролло ожидали появление рыбы Кай. Это была вязкая леденящая тьма из кошмаров, где шевелились белесые силуэты.

Она вспомнила про кварцевый круг, который убрала в карман, отправляясь на поиски Ролло. Пошевелила рукой. Движение мгновенно отозвалось острой болью. Она живая. И это жуткая реальность. Превозмогая себя, сирена полезла за кварцем.

«Ролло», – позвала она.

«Сирена! Где ты?»

Услышав его голос, девушка улыбнулась.

«Под водой».

«Древо! Я понял! Что ты видишь под водой? Ты видишь киль корабля?»

Девушка огляделась.

«Вижу. Ролло…»

«Что?»

Но девушка потеряла дар речи, потому что прямо на нее плыла стая Диких духов.

Духи водили вокруг нее хоровод. А в ее голове кружился вихрь воспоминаний. Сухая краска и лепестки в воздухе на свадьбе тети. Первый поцелуй с Дани. Их первая, а затем прощальная ночь, встреча в городке под сенью Древа. Ее побег к обрыву, когда она получила от Антония письмо. Жгучее, всепоглощающее желание умереть. Такое далекое, такое забытое.

Она отчетливо видела стремительно двигающихся привидений. Духи кружились так быстро, словно сирена оказалась в центре водоворота. Она ждала, что вот-вот на нее набросятся утопленники и разорвут, и она окажется на дне вместе с Дани. Но сознание не затухало. Видимо, это было действие амулета, подаренного Ролло.

Ролло… Вернется ли она к нему? Сирена только сейчас осознала, что он столько всего дал ей. Благодаря ему она все еще дышала, благодаря ему она увидела новые бухты, новые земли, рыбу Кай, благодаря ему она осознала, что жизнь может продолжаться – даже если тебе кажется, что это не так. Он подарил ей Анабель. Он подарил ей способность летать…

«Ролло, – подумала девушка, когда один из духов потянулся к ней. – Мне так жаль. Я ошиблась. Я не хочу умирать».

Ролло мчался изо всех сил, но движения давались с трудом. Вода словно оказывала сопротивление, сковывая, выматывая и не позволяя мужчине плыть со звериной быстротой. Капитану даже на долю мгновения показалось, что он барахтается на месте.

«Где же ты, сирена?»

Мужчина нырнул под киль, вглядываясь в окружавший его мрак, стараясь увидеть Зеленовласку. Как далеко могло отнести ее течение?

«Сирена? – позвал Ролло, надеясь, что девушка не выпустила кварцевый круг. – Отзовись!»

«…я не хочу умирать», – донесся до него обрывок мысли.

«Сирена, только не шевелись! Древо! Морской бог! Ну помогите же вы хоть раз?! Иначе на кой хрен вы нужны?»

Но всемогущие не отвечали.

Ролло уже был на грани отчаяния, когда заметил, как неподалеку пронесся белый шарик. Он летел в определенном направлении, видимо, «друзья» послали сигнал о добыче. И капитан стремительно поплыл за привидением.

Наконец он нашел ее! Зеленовласка беспомощно замерла, окруженная Дикими духами. Раздувшееся серое платье и волосы цвета морской волны сливались с водой, превращая девушку в невидимку. Если бы не призрачный хоровод, капитан бы ее никогда не заметил! Просто чудо, что он успел! Просто чудо, что ее не разорвали! Может быть, боги наконец-то его услышали?