Иное начало. Книга первая: Иномирок. Книга первая: Иномирок

Глава 4

Уже месяца три примерно прошло с тех пор, как я оказался в непонятном и новом для меня мире, времени, или измерении. Бог его знает, как ещё сказать. Более точно дать определение не берусь. Так-то здесь те же люди, одно солнце, одна луна и небо голубое. Та же сила тяжести как и на Земле, и воздух как там, в моей прошлой жизни, только в разы чище. Сложно что-то сказать конкретно, но возможно я в далёком прошлом, где то на заре средневековых времён, просто перенёсся в тело дальнего своего предка. Возможно и так. Теперь я уже не знаю наверняка – где выдумка, а где явь. Ещё не так давно я и думать не мог, что со мной может случиться «перенос». Однако поди ж ты!

Мало по малу я начал более-менее сносно говорить на местном языке. Во многом благодаря Фелани, её святой терпимости, ну и суете жизни в этом богом забытом поселении. Там слово, тут жест, где-то кивок, в сердцах плевок, так и учимся живём.

Менялы регулярно приплывали за это время. Были и те, что приходили раньше, были и другие, новые, уже полноценные торговцы. У них-то и выменял кузнец (уж не знаю на что) груду старых, побитых жизнью клинков, железные части лат и дырявые шлемы. В общем металлолом.

«Ну вот, а я всё думал – откуда он металл берёт? Мастеру пришлось нанимать двух крепких парней, что бы дотащить кучу металла до кузни.

Выбрав погожий денёк, отправился я наконец-то к кузнецу. Естественно предполагал, что особого разговора не будет, но так же понимал, что общаться надо чаще с окружающими людьми, что бы быстрее научиться разговаривать на их языке. С Фелани уже вроде бы всё нормально выходило, но очень часто больше на интуиции друг друга понимаем.

Его дом найти в десятке дворов не сложно – в лучших традициях над ним стоял дым очага и над окрестностями раздавался металлический лязг кувалды, ударяющей по наковальне.

Дом мастера был сложен подобротней чем у остальных. Сразу отметил, что наполовину он состоит из глиняных блоков обложенных камнем-пластушкой, а часть из бревна, и имелась такая же, как у остальных камышовая крыша. К самому дому пристроена мастерская из той же глины, но тут уже крыша черепичная – уродливая, сделанная на скорую руку и кое-как, но смотрелась не в пример лучше, чем крыши из камыша и прочей растительности. На обоих зданиях добротные двери и окна с остеклением из непонятного, мутного материала.

«А кузнец не простой так видать. И домишко слажен, и черепицу на кузню кинул. Почему другие так не делают? Вопрос…»

Когда я вошёл в кузню, мастер был занят. Он раз за разом долбил заготовку на наковальне. В одной руке молот, в другой – щипцы нехилого калибра. Искры то и дело разлетались в стороны. Кусок металла, раскалённый до красна, нехило так пылал жаром, но мужик явно привык к этому.

– Добра вам в дом! – как полагается по местным обычаям поздоровался я с дядькой, махнув ему рукой в приветственном жесте.

Удивлённо (как мне показалось) он повернулся и взглянул на меня. Быстро окинул хмурым взглядом с ног до головы, словно осматривал одну из своих заготовок.

Кивнул:

– И Вам добра. – он ткнул молотом на лавку за небольшим столом, что стоял тут же.

«Понял, сэнсэй занят!» – мысленно ухмыльнулся я.

Провозившись ещё минут пять – десять (от звона думал у меня голова лопнет!) мастер удовлетворённо крякнул, осматривая свою работу, и отложил инструмент. После, выглянув зачем-то во двор, плотно прикрыл тяжёлую на вид дверь, и повернулся ко мне.

– А я всё жду и думаю – когда же ты появишься?

Я чуть с лавки не свалился…

«Чувак на чистом русском говорит!»

«Так значит, всё-таки на Земле! Но в далёком прошлом?! А с другой стороны – там диалект другой вроде как должен быть. Чай поди не тупые, начитаны! Но у него явно произношение моего времени! Что за хрень тут творится!?»

– Ты говоришь на русском? Как… Откуда!? В каком мы сейчас году? – не произвольно выпалил я, подобрав челюсть со стола.

Кузнец хмуро посмотрел на меня и шикнул:

– Тихо ты! Галдишь сильно.

Он махнул рукой, приглашая пройти за ним через дверь, что связывала дом и мастерскую.

Домишко изнутри выглядел у кузнеца куда солидней, чем местные лачуги. Видно, что мастер любит порядок и аккуратность. Во многих вещах у него я узнавал контуры своего времени и мира. Из своей прошлой жизни. Особенно мебель! С дизайном мебели у местных просто полный абзац.

Я подождал пока он умоется и скинет фартук.

Снизив голос до полушёпота я раздражённо негодовал:

– Да ты с ума сошел?!… Я ни хрена не понимаю что происходит вокруг, и как я тут оказался! Больше трёх месяцев брожу по этому Кукуево и думаю, что я один тут такой! А тут ты…

Я готов был накинуться на него с кулаками и по одной волосине выдергать ему к чертям собачьим всю бороду!

– Хых, – усмехнулся кузнец. – Да, чувство незабываемое. Я как услышал тебя первый раз, сам ошалел. Вспоминаю когда сам тут оказался – как вчера было! Когда почти пару год назад здесь очутился, чуть умом не двинулся… Ладно, теперь присядь, я кваску плесну.

Кузнец откупорил кадушку в углу, в нос сразу ударил кисловатый запах брожения. Нацедив по кружке напитка, присели за стол.

– Год спрашиваешь какой? – наконец заговорил он. – Год семьсот пятый от Перелома, месяц – жатвень, по нашему примерно как сентябрь, 27 день. Здесь, – он обвёл рукой комнату, но я понял что он имел ввиду, – время не важно. День идёт ко дню. Местные только месяцы считают, и дальше чем пару недель – для них не существует.

– Погоди, погоди! – подался я вперёд. – Что значит от «Перелома»? Какой это год?… Это же прошлое, так?!

Собеседник сделал большой глоток.

– Или не так? – почуяв неладное настороженно переспросил я.

– Многого я тебе не расскажу – потому как сам не знаю. Скажу сразу – это не Земля, и мы ни в каком ни в прошлом. Это совсем другой мир! Не могу сказать планета или нет, но мир не наш.

«Вот же…! Ну вот чувствовал, что что-то не так! А ведь всё как на земле: трава, зверьё всяко разное, природа, воздух и небо с луной. Но в глубине души сидел червячок и точил мысль сомнения. Особенно после того, как походил на сборы трав с Фелани. Ладно, послушаем дальше. Дела всё чудесатее и чудесатее.»

– Я тут примерно год уже. Зовут меня Михаил Олегович Плетнёв. По местному теперь Михан Здравый.

Я удивленно повёл бровью.

– Тут не принято так долго называть своё имя, если ты не аристократ. – пожал плечами он. – Когда воскрес, тут неподалёку в лесу, думал с ума сойду. Шарился по окрестностям, жрал корешки да ягоды, жил в землянке по первой. Простуду подхватил, думал помру в своей лачуге. Но благо меня нашли местные селяне, приютили. Я не стал им говорить откуда я тут появился, а они и не особо спрашивали в виду того, что языка-то я не знал! В общем не прогнали, не убили, ну думаю и то ладно. А ведь в той жизни я был геологом, и диалектов много знал таких, что не каждый лингвист знает. А тут… – Мишка задумался на секунду, словно в себя ушёл, потом встрепенулся и вздохнул.

«Год на подножном корме? М-да уж, не свезло тебе земеля!»

– Имея небольшие навыки, путём проб и ошибок научился кузнечному делу. Правда с ресурсами тяжеловато, но так я и не в промышленных масштабах. Местные как узнали что ковать могу, так от радости всем селом дом поставили и кузню.

– Ты уж извини меня, но на супер строителей и хозяйственников они вообще не тянут. Кто они такие? Такое ощущение, что они находятся в апатии. Живут потому, что умереть боязно.

– Заметил значит? – он дёрнул щекой и как-то странно на меня посмотрел, не радостно совсем. – На то причина есть, ты уж не сомневайся. По слухам, я просто не выпытывал сам понимаешь, но вроде как выселили сюда их из-за болезни какой-то.

«Хм, да что вы говорите!?»

– Ладно, – махнул я рукой. – Давай о них потом. Ты-то как тут оказался? Я имею ввиду, что совсем не помню, что случилось со мной в том мире.

– Счастливчик. – он вздрогнул. – Убили меня там, на Земле. Застрелили браконьеры. Я по роду работы много где там был, много где приходилось бродить в изысканиях. Вот и набрёл однажды. У них пять лодок красной икры набито, и весь берег в рыбе. Не в то время, не в том месте, чисто случайность. Или судьба, теперь уж даже не знаю. В общем грохнули меня не долго думая, прям на месте. Когда тут очнулся, в лесу за холмами, тоже думал что на Земле. Тяжко поначалу было. Раз чуть волки не сожрали, а они тут раза в два больше земных. Короче пришлось повыживать. Как оклыгал чуть да освоился, стал строить планы перебраться в какой-нибудь город, там людей побольше и кузнец всегда пригодится.

– И что пошло не так? Почему ты всё ещё тут?

– Что пошло не так? – он хмуро рассматривал кружку. – Да всё! Едва я стал подходить к ближайшему крупному поселению как понял, что живут здесь не только люди.

А вот тут уже я навострил уши:

– А точнее?

– Посёлок грабила и жгла шайка отродий, очень похожая на персонажей из наших фэнтези фильмов – гоблины! Крепкие, но невысокие существа, и не такие зелёные, как их нам показывали киношники да в играх рисовали. Уродливые морды, непропорциональные формы тела. И глаза, – он сглотнул. – Взгляд как у акулы. Смотрят на тебя как на кусок вожделенного мяса, не более.

«Не понял!? Какие б#я гоблины? Издевается шутки ради? Эдакая „вписка новичка“!?»

– А Пендольфа там не было?

Михан оторвал глаза от кружки и уставился на меня из-под лобья.

– Ну серьёзно! Тебе сколько – лет сорок пять?! А всё подколочки кидаешь, в надежде развести человека и поржать? Гоблины, пф…

Михаил сжал губы в тонкую полоску и чуть привстав с места надвинулся на меня своими габаритами:

– Я по твоему похож на шутника? Тебе очень повезло, что я разговариваю сейчас с тобой! Когда я здесь очутился, мне никто ничего не рассказал, до всего доходил сам. Жизнь тут не сахар уж поверь мне, и на бестолковые шутки тратить время нахрен надо! Я не приверженец сказок про гномов, эльфов и кого бы там ни было из этой братии. И я совсем не спятил, как ты мог подумать! – тут он выдохнул, словно придя в себя, и сел назад. – Кстати, как тебя зовут-то? А то сразу с болтовнёй этой…

– Сергей.

– Не из Калуги случаем?

– Извини, но нет. Ростов.

– Эх! Не сфортило, – взмахнул он рукой от досады. – Так вот Серый – те твари, были по виду как в нашем мире их показывают в кино. Выглядят они по крайней мере как гоблины: большой нос, узловатые в суставах конечности, здоровая башка, мерзкий голос. Только у нас-то они карликами представляются, а тут далеко не все. Говорить, что они были не в тряпках с палками наперевес – думаю лишнее. По глазам вижу, что понимаешь о чём говорю, но просто не можешь поверить. Точнее не хочешь. Понимаю. – он кивнул. – Вооружены в общем эти твари, кем бы они тут не были, будь здоров! Не хуже рэйдэров с реки.

– Это те торговцы так называются?

– Да.

– Делааааа…

– Угу, ещё какие, – поддакнул кузнец.

– Так чего не пошёл другой дорогой? Что он, этот городишко, один на всю округу что ль?

– Естественно не один. Но дёргаться в дальнюю дорогу одному опасно. Народу тогда с собой эти твари уводили много, многих просто убили. Некоторых даже порубили на куски и в мешки сложили, забрали тоже. Человечину жрут, больше чем уверен.

– А с рэйдэрами чего не ушёл? Я смотрю они к тебе неплохо относятся. Ты у них в почёте.

– Думается мне – эта деревня жива пока я тут кузню держу. Раньше они заплывали раз в месяц, а то и того реже. А как первым подогнал пару мечей, так стали почаще являться. Пробовали сманить меня, но я, пресекая всякие неразумные намерения, наплёл что тут место особенное. Духи там всякие помогают, и тому подобное. Пока работает. Вопрос потусторонних сил тут стоит остро и тема особая, её никто не игнорирует, вот и воспользовался.

– Всегда найдутся атеисты или рисковые люди. Могут и силой увести, а могут и просто выкрасть, раз уж ты добротное железо куёшь. Заставить работать – дело времени и твоего болевого порога. А тут тебя и защитить-то некому.

– Странные у тебя мысли, Серый. Ей богу!

Михаил поднялся с лавки и снова плеснул из кадушки черпаком ароматного кваску.

Чокнулись, выпили… Хорошооо!

Я стукнул щелчком по кружке:

– За малым не пиво. Древний рецепт пивоварения? Смахивает просто очень.

– Да не, простой квас. Но с подсадкой мёда и хмелем. Отстоялся вот только недавно. – он с наслаждением сделал глоток, аж причмокнул. – Кстати украсть или увести человека силой здесь не так-то просто. Вернее можно конечно, но будут последствия.

– Вот как? Ну-ка, просвети. Что-то не вижу стражи особо. Кто помешает?

– Да просто все эти люди и нехитрый скарб не вольные поселенцы в необжитых землях. Все эти люди, принадлежат одному роду из местной знати, что правят в этом краю.

– Хорош хозяин, у которого на подворье волки бродят. Поселение сожгли и разграбили, а эта деревня уж никак не тянет на успешный выселок на новых землях. Даже аванпоста нет.

– Говорю ж тебе – тут не так всё просто с этими людьми. Они своего рода изгнанники как я понял. Некий местный барон Фортхай, анай по ихнему… – тут Мишка выразительно на меня посмотрел.

Я аж подпрыгнул! Вот это поворот.

– Фортхай?! Это та женщина у которой я сейчас живу! Теперь я её сын. Ну вернее не теперь, а просто занял его тело. Думаешь совпадение фамилий?

– Нет дружище. – кузнец утираясь рукавом, громогласно отрыгнул и утёр бороду рукой. – Уж я хрен его знает, как тебя сюда занесло душой, и уж тем более в его тело, но ты сынок местного барона – аная Фернидада Фортхай, анун Янко Фортхай. Кстати, – он ткнул в меня кружкой, – если б не речь родная, я нипочём бы с тобой сейчас квасок не распивал.

– А что так?

– Не положено. Ты пусть и мелкий, но аристократ.

Посидели. Помолчали. Каждый думал о своём.

– Как оно там, дома?

Я пожал плечами и со вздохом цокнул языком:

– Да всё как обычно, только хуже немного. Большая война на Земле не за горами.

– Всё делят неделимое?

Я кивнул и спросил:

– Скажи, а ты ничего не выяснил, что да почему это случилось? И самое главное – назад можно ли попасть?

Мишка помрачнел сразу, и опустив глаза, покачал головой:

– Нет, назад никак. Ну для меня уж точно. Я же сказал – убили меня! Мёртвые не воскресают там, на Земле. Как ты себе представляешь воскреснуть с двадцати сантиметровой дырой на выходе в спине!? Нет земляк, как бы дело не обернулось, а назад пути нет. Что есть, то есть, и другого не дано.

– Откуда знаешь? Я вот к примеру не помню что бы умирал там. Ты же по сути дальше этого села не выходил.

– А мне хватило знаешь ли и того, что успел узнать! Вторая жизнь дана не просто так, и снова её терять я не тороплюсь. Не факт что будет третья, и не факт, что в человеческом обличье, если верить нашим богословам!

Тут я с ним согласен – в его словах есть правда. Человек помнит, что он точно умер (в отличии от меня), а уж по поводу реинкарнации в иную, животного вида сущность, так и подавно суждения ходят. Не хотелось бы переродится в третий раз в какого-то опоссума. Мысль фантастическая конечно, но что теперь правда, а что вымысел, мне судить не с руки. Как говорится – оглянись вокруг!

– Слушай, а почему никто не обратил внимания, что я говорю на том же языке что и ты? Тебя-то нашли по случайности, а вот я что ни есть, вроде как местный. Да к тому же получается не простых кровей. Этот факт что, никого не заинтересовал?

Михаил пожал плечами скривившись:

– Сам видишь какой народ, и я сильно сомневаюсь, что они знают все языки этого мира. Да и кто осмелится анайского сынка распытывать?

– Так всё-таки, если не Земля, то как называется?

– А после рассказанного у тебя остались сомнения? – удивился земляк слегка усмехнувшись. – Местные называют его Акливион. Так что нет брат, это не привычная нам планета Земля. Да и планета ли вообще – неизвестно. Но слава богу – очень похожа всем, кроме населения. Бог его знает, какими тварями сей мир заселён ещё.

«Дела резко изменили свой вектор! То что мы с матерью живём здесь – это явно не спроста. У этой семейки всё не гладко. По всем статьям, меня как гадкого утёнка вышибли подальше на пару с ней, с надеждой что мы сгинем на отшибе.

Интересно – а я, вернее настоящий Янко, уже был хворый, или слёг уже здесь? Это отчего-то для меня лично стало очень важно.

Но как бы там ни было – я жив, здоров и не кашляю, а значит обо мне вспомнят, как только местный барон – мой папаша, узнает об этом. К тому же, как правило у аристократии принято иметь не одного ребёнка. На то масса причин: болезни, война, голод, либо банальное убийство и т. д., но хоть один должен продолжать род. Возможно ситуация, в которой молодой сынок барона и его мать оказались здесь, подстроена кем-то из старших. Сечёшь Серёжа – возможно тебя захотят добить! Конечно есть маленькая надежда, что я всё-таки единственный, а изгнание просто стечение обстоятельств, возможно что и немощь Янко как-то с этим связана… Господи, от этих "где-то", "как-то", "предполагаю", и прочих неопределённостей голова трещит!»

– В общем так, земляк, – я решительно на него посмотрел. – Я уйду отсюда в скором времени. Ты как – со мной?

Мишка сник, мощные плечи опустились.

– Прости дружище, но я наверное пас. Я тебе уже говорил, что да как. К тому же приглянулась тут мне одна особа. Она тоже одна всю жизнь, и вроде неплохая женщина. По всему видно, что не привычно ей так жить, но она старается. Не брошу я её! Хочется пожить как человеку, пойми. В той жизни у меня такого не было, и уже вряд ли подоспело бы. Тут свой шанс я упускать не хочу.

Я кивнул, понимая. Переубеждать не буду, хотя и мог бы привести кучу доводов.

– Ладно, – махнул я рукой. – Но помочь сможешь хоть какой-то снарягой? Если срастётся – не забуду.

Мишка взбодрился и хлопнул в ладоши:

– А вот тут не переживай! Упакуем не хуже тех рэйдэров. Сразу вопрос – холодным оружием пользоваться умеешь?

– Угу, на уровне «тыкай во врага острым концом».

– Ну, уже кое-что! Просто меч тебе подгоню тогда соответствующий! Он не для профессионального бойца, но хорош вышел. Главное ухо не отрежь себе, когда махать будешь.

– Ой, – тут уже скривил морду я. – Не драматизируй! Ладно, я пока что пойду. Завтра загляну в обед примерно, ну что бы меньше кто видел. Деревенских нету почти никого на улицах в это время.

– Ну, как изволите, господин анун! – развёл руками Мишка театрально раскланиваясь.

Я хмыкнул, сделал ответный корявый реверанс и уже почти вышел посмеиваясь, но вспомнив кое-что и обернувшись спросил:

– Миш, а капканы медвежьи есть?

– Нахрена они тебе?

– Да отвадить животину тут одну хочу. По описанию тигромедведь какой-то.

Мишка отрицательно покачал головой:

– Не стоит брат. Местные убили рогатинами в яме одного такого, так потом прайд пришёл, и тех кто по ближайшим лесам живёт – в расход пустили. Сколько смогли – сожрали, остальных на куски разодрали. Почти месяц все сидели по домам и в лес ни ногой – ни сборщики ни охотники. Рыбой давились да траву задницей щипали.

– Ясно. Ну, спасибо за инфу. Бывай тогда!

Глава 5

«Замалым чуть беду не накликал по незнанию!

С помощью капкана, или яму вырыть и кольев понатыкать, оно не проблема, потом рогатинами затыкать… Таков был план! Да выходит, что потом меня в ту же яму местные и закинули б, в откупную перед зверем так сказать. Вот так и закончилась бы моя новая жизнь. Осторожнее Серёжа надо быть в действиях и принимаемых решениях! Осторожнее…»

Зайдя во двор я решительно подошёл к Фелани, она сидела на лавке под домом и что то толкла в ступке. Пологаю очередную порцию из миллиона трав.

Взяв её за руку спокойно, но настойчиво сказал:

– Я знаю кто я. Расскажи мне, что случилось и почему вы все оказались здесь. Почему ты мне сразу всё не рассказала? Зачем скрывала? Я вижу, что вы не приспособлены к такой жизни, и хочу знать – в чём причина!?

Мать тяжело вздохнула и поманила меня в дом. Видать сразу поняла, что больше откладывать разговор и скрывать, не было никакого смысла.

Усевшись на кровати, она подождала пока я подтащил чурбак и расположился напротив, готовясь внимать каждое её слово. От того, что она мне расскажет, будет зависеть слишком многое в моей теперешней жизни.

Полное имя моё – Янко Фернидад Фортхай. Я сын местного барона (анай по здешнему) которого зовут Фернидад Куро Фортхай. Род древний, но лучшие его годы были далеко позади. Просто один из наследовавших в своё время промотал почти всё под чистую и своим потомкам оставил поиздержавшийся «родовой дом» (или Буртс Анайман по местному), да с пяток деревень. Династия так и не смогла восстановиться и по сей день. Народ стал разбегаться, дружина редела в постоянных стычках с разбойниками и отрядами так называемых рахов (та самая гоблиноидная раса, о которой говорил Михаил). Эти твари, словно почуяв слабину приграничного аная, стали рыскать по землям баронства (или туримас по местному) с целью грабить и убивать. Соседи отчего-то помогать не спешили, и как я понял – желают дождаться момента когда старый анай отойдёт в мир иной, и хапнуть кусок. Были земли Фортхай, и нет их! Давно бы уже силой отобрали всё, но турим (король) не спустит такого. С дэйвина (герцога) спросит как с родного за такие вещи: там где раз, там и два, а там и до гражданской не далеко! А оно ему надо? Проблем и так хватало. Повоевать за деревню, другу – это пожалуйста. Но позволить уничтожить древний род, турим не даст! Древность аристократических кровей, как я понял со слов Фелани, тут чтится особо.

«Интересно, с чем это связано?»

У Фернидада были до меня двое сыновей и дочь: старший Гродар, младший Данко, и самая младшая – Сарана. Так вот, в лучших традициях оба сына сгинули в войне королей (Туримская война), где победил восседающий теперь на троне турим Андэвейн Карстер Мартас. Анай с сыновьями тогда поддержал его в войне, хоть и в последствии потерял обоих, за что Фернидад и пользовался уважением короля.

Сарану в пятнадцать лет выдали замуж за соседа по землям – аная Вериса Булхайна. Он был намного старше её, но эта свадьба давала больше шансов сохранить земли Фортхай целыми. Война с роднёй здесь не в чести, и сулила много проблем. Кто же захочет иметь дело с тобой, если ты проливаешь кровь своей родни?