– Ошибочка вышла, дочка, – Игнат Петрович посмотрел на девушку. – Это Романа подбили на самолете…
– Но как так вышло? – она удивилась.
Игорь сел рядом с ней и тихо начал рассказ.
– Мы приземлились на самолетах и оказались в окружении. Роману удалось сбежать, он сел за штурвал той машины, которая оказалась ближе. Она была закреплена за мной. Когда его подбили, все посчитали, что погиб я. Опознать его было невозможно. А я попал в плен, меня угнали в Германию, где я работал на аэродроме. Когда нас освободили, я попал в фильтрационный лагерь. Аэродром был вoeнный, сама понимаешь… Год с лишним я доказывал, что не работал на немецкую армию. И наконец меня освободили, за меня поручился полковник Дубровин.
Вера сняла с шеи кулон и держа в ладонях, тихо произнесла:
– Значит все эти три года я носила на груди медальон Романа…Тетя Женя, возьмите его, он ваш теперь.
Евгения Степановна взяла в руки медальон сына и заплакала.
Вдруг они услышали стук в окно. Вера сразу поняла, кто это.
– Простите. Я сейчас. – быстро выскользнув за дверь, она увидела Павла.
– Верочка, что произошло? Что-то с Семеном? – он встревоженно смотрел на нее.
– Паша.. Нет, с ним все хорошо. С тетей Женей и дядей Игнатом тоже.. – Вера не знала как подобрать нужные слова. Ей стало жалко Павла, ее сердце разрывалось от того, что придется сказать ему такую новость.
– Но на тебе лица нет. Может ты пригласишь меня в дом, все расскажешь?
– Пашенька… не нужно в дом. Ты прости меня, ты очень хороший, но не будет свадьбы.
– Как? Почему? Это из-за Оксаны? – он подошел и взял ее за руку, но Вера осторожно убрала свою ладонь.
– Нет. Потому что я замужем.
Тут она услышала, как открылась дверь. Не оборачиваясь, Вера поняла, что это Игорь.
– Это мой муж. Он жив. Ошибка вышла…Прости.
Павел с болью посмотрел на Игоря и Веру и, не сказав ни слова, молча вышел за ворота.
– Объяснишь?
Вера кивнула и подошла к лавочке…
ЭПИЛОГ
Через год у Веры и Игоря родилась дочь.
– Я потерял отца и мать, Вера тоже… Зато мы нашли самых близких людей в вашем лице, – качая на руках дочку, произнес молодой отец. – И будет здорово, если мы продолжим жить все одной семьей.
– А как иначе? Да у нас с Игнатом вторая молодость началась. Семен подрастает, внучка родилась, думаю, что на этом вы точно не остановитесь. Дай сюда, держишь ее не правильно! – Евгения Степановна взяла малышку из рук Игоря и с любовью на нее посмотрела. – Не решили еще как назовете ее?
– Алечкой. Алевтиной. В честь смелой и отважной девушки, которая отдала свою жизнь на защиту Родине.
– Если следующий ребенок родится сыном, мы назовем его Романом, – улыбнулась Вера.
– Спасибо вам, дети мои, спасибо, – Евгения Степановна смахнула слезу, но тут же взяла себя в руки. Прошлого не вернешь, надо жить настоящим. Потеряв сына и невестку, она с Игнатом все же не останется доживать свои дни в одиночестве.
Павел уехал в город на следующий день после возвращения Игоря. Через год он вернулся и женился на Оксане, которая продолжала его любить и ждать.
По разным берегам
Октябрь 1918 год
Анастасия дрожала от холода, сидя в углу дома, который стал ее временным пристанищем. Архип протянул ей фляжку и велел:
– Выпей, согреешься.
– Я не пью..
– А надо бы. Настенька, тебе из города бежать надо.
– Куда, дядя Архип? Куда? У меня же совершенно никого нет. Сестра моей матери живет в Вологодчине, но туда не добраться. Да и примут ли меня там? Еще в прошлом году тетка Прасковья писала моей матери что они поддерживают новый режим и яростно просила последовать ее примеру.
– Но сейчас ни отца, ни матери у тебя нет. Неужто от племянницы откажутся?
– Как знать, дядя Архип, как знать. – Настенька облокотилась о стену и закрыла глаза. Как она устала от всего. Что же творится с ее родной страной? Всхлипнув, она обняла себя руками. Мамочка.. Как ей ее не хватает.
Полгода назад ее мама резко заболела, врачи ничего не могли сначала понять, а потом пришли к выводу – у нее опухоль… Мать сгорела очень быстро, на руках у своей дочери. Отец Анастасии офицер-белогвардеец, присягнувший царю на верность, попал в западню и пал в неравном бою месяц назад.
Ей некуда было идти, их некогда уютный и добротный дом заняли под штаб красногвардейцы, оттого ее приютил Архип, бывший конюший. Но вчера стало известно, что они его ищут из-за диверсий, которые он устраивал.
– Коли найдут меня, в живых не оставят. А тебя, как дочь офицера, и подавно. Батька твой много им крови попортил, мстить будут.
Они сидели на окраине города, спрятавшись на заброшенном строении, где когда-то содержали свиней. Еда заканчивалась, ночи становились холоднее, а Настя с каждым днем теряла надежду на спасение. И вдруг они услышали ржание лошадей и топот копыт. Архип подскочил, посмотрел в щель и прошептал:
– Беги, девка, беги! По нашу душу прибыли…Нашли все-таки!
– А вы?
– А я сколько могу, столько задержу, – хватаясь за ружье, он толкнул ее в сторону двери, ведущую в соседнее строение. – Да и не могу я бежать, нога разболелась, только тебе обузой стану.
Буквально вытолкнув ее в противоположную от входа дверь, Архип закрыл ее на засов. Настенька побежала вперед, вдоль кормушек и стойл для свиней. Добежав до конца, она увидела двойные ворота, которые вели на улицу. С этой стороны все было тихо. Но ворота были заперты. Оглядевшись, она увидела небольшую кувалду и, с неизвестно откуда взявшимися силами, ударила ей по замку. Медлить было нельзя, там, где оставался Архип, уже слышались выстрелы. Она бежала вперед, не разбирая дороги, петляя по улицам окраины города. Сколько она бежала, не помнит, по ее подсчетам с полчаса точно. И вдруг увидела старый покосившийся дом. Настя решила зайти – если в нем никто не живет, то он станет ее временным убежищем. А ежели кто еще проживает там, то попросит хотя бы воды. Сняв серьги и крестик, все, что у нее осталось с лучших времен, спрятав их в потайной кармашек, Настя поднялась на крыльцо и осторожно постучала. Никто не ответил. Потянув дверь на себя, она с удивлением обнаружила, что та открыта.
Тихонько ступая, она вошла внутрь и огляделась – все покрыто пылью. Вдруг она услышала чей-то стон. Зайдя в комнату, из которой он доносился, Настя увидела на кровати высохшую измученную болезнью женщину. Ее лицо исказилось от боли и девушка, увидев эту картину, зажала уши руками и закрыла глаза. Господи, только не это! Она не хочет снова это видеть! Все то же самое, что с ее мамой!
Выбежав стремглав из дома, она облокотилась о забор и зарыдала. Успокоившись, она сделала шаг вперед, намереваясь выйти на дорогу, но вдруг поняла, что не сможет. Она не сможет вот так просто взять и уйти, бросив человека в беде в последние часы его жизни. Как бы она не противилась своему решению, но все же вернулась в дом. Женщина уже не стонала, она смотрела на нее своими бесцветными глазами и шептала:
– Помоги.
– Чем я могу помочь вам? Есть лекарство?
Женщина показала ослабевшей рукой в сторону шкафчика, Настя кинулась к нему и достала пузырек с бесцветной жидкостью.
