Дикое солнце

– Ами-Гури?! Ты?

– Я, – улыбнулась девушка, одетая все в то же короткое платье из мешковины, только теперь подпоясанное узорчатым пояском, на ногах появились мягкие башмаки с изящными пряжками, а на шее тускло поблескивало ожерелье.

– Золотое, наверное, – машинально подумал про себя Эл.

– Нет, – тут же откликнулась девушка. – Всего лишь бронза.

– Все равно, красиво, – Элнар улыбнулся. – Ты, случайно, не видела… Впрочем, нет, наверное, еще рано… Что ты вообще здесь делаешь, ночью?

– Жду тебя, – Ами-Гури улыбнулась. – Что-то ты не очень-то поторапливался.

– Меня? Ах, да…– Эл стукнул себя по лбу. – Так ты и есть проводник?

– Ага, – загадочно улыбаясь, кивнула девчонка. – Я с детства ведаю тропы, как и моя мать, и бабушка… и ее мать, и… – она погрустнела вдруг и замолкла. Поникла вдруг головою, такая беззащитная, маленькая… Элнар взял ее за руку:

– Там, в деревне… Из твоих тоже погиб кто-нибудь?

– Нет, – Ами-Гури усмехнулась. – Из убили раньше. Слишком многое ведали. Кто-то донес об этом нисурам, и… Тебя рассказать, как их казнили?

Элнар передернул плечами:

– Извини. За то, что спросил.

– Спрашивай, – девушка вздохнула. – Я должна тебе многое рассказать. Только не здесь – в Альбеззе.

– Альбезза – большой город?

– Увидишь.

– А…

– Идем. И пока ничгео больше не спрашивай, ладно?

Путники быстро зашагали в противоположную от озера сторону. Тропинка – широкая, светлая, прямая – казалось, сама звала вперед, потому и шли быстро. Элнар остановился лишь раз, нагнулся, подобрать развязавшийся пояс, оглянулся назад и вздрогнул – перед ним, вернее, позади него, вставала настоящая чащоба, непролазная, густая, такое урочище, где не только широкой дорожки – тропки звериной не сыщешь. Однако… Покачав головой, Элнар побежал вперед, догонять свою спутницу, жутко красивую девушку с серыми искрящимися глазами.

Гадер-Кхо, нисур третьей степени посвященности, был вне себя от гнева. Ведь Посланец ясно выразился, где именно искать того… Целых три дня отряды стражи рыскали по всем берегам озера Элизун! Бездельники, это вместо того, чтобы усмирять восставших рабов в Кабирских горах или поддерживать покой и порядок на улицах Альбеззы. Рыскали…

      И хоть бы с каким-то успехом! А сам-то он, Гадер-Кхо, уж, казалось бы, мог бы и засечь рами, если он тут был, но нет. Мало того, даже показавшее слишком подозрительным место – и то не смог разгадать. Идущая от озера тропка вдруг исчезала, обрываясь, словно бы вела в никуда. В никуда… Но ведь пахло жильем, ясно, пахло, любой нисур мог бы учуять, и даже не третьей степени посвященности. А что теперь скажет Император? А враги-завистники? Так можно запросто лишиться всех кормлений.

Наверное, все же стоит предупредить все возможные инсинуации. Вернуться вот уже сейчас… ну, не сейчас, конечно, а, как можно быстрее. Пусть и не нашли нужного человека – так ведь это еще не факт, что рами вообще объявился именно здесь, Посланец мог и ошибиться! – зато раскрыли очередной заговор, подавили в зародыше бунт, да и привезли с собой для казни нескольких Ведающих…

Эти исчезающие неведомо куда тропки, нет, здесь не обошлось без ведовства, Гадер-Кхо это чувствовал лучше, чем кто-либо другой, слава богам, нюх был наметан, не то, что у этого выскочки Магистра.

Но, что же, однако, делать? Прихватить в деревне пленных и выдать их за Ведающих? Ага, как же… В Совете не такие уж и глупцы. Завистники, интриганы – хорошо хоть удалось справиться с Магистром… А если… Ну, явно, явно ведь не все чисто с тропинками… Да и здесь.

– А ну, стой! – привстав в седле, нисур обернулся назад, обвел воинов суровым взглядом.

      Ну и рожи! Экие красавцы-висельники, серокожие, клыкастые, злые. Таким и следует быть воинам. Только вот жаль, мало что ведают в колдовстве, вернее сказать, совсем ничего не ведают – альби, они и есть альби, деревенщины. Однако, верны, исполнительны – и на том спасибо.

– Вернемся назад, к лесу, – в полголоса приказал нисур. – Что-то там не так, чует мое сердце.

Быстро развернувшись, всадники один за другим поехали в гору, втаптывая копытами грязь. Гадер-Кхо следил, как прихотливо изгибается впереди тропка: вот – обогнула куст бузины, вот – спряталась в папоротниках, вот, нырнула в овражек, выскочила на пологий холм… и исчезла словно бы растворилась среди деревьев. А впереди, на вершине холма, открылась поляна. Пустая… Но вот воздух как-то так предательских дрожал, впрочем, если б не луна, так и незаметно было б… Ну, а если к луне еще и обостренный нюх нисура? Так и есть!

Гадер-Кхо презрительно сплюнул и спешился.

– Здесь что-то есть, на этой поляне, – категорически заявил он воинам. – Отводят глаза, не очень-то умело, вернее, я бы сказал – не очень-то сильно, или слишком уж долго… Впрочем, что гадать? А ну-ка!

Маг порылся в переметной суме и вытащил оттуда тщательно завернутую в тряпицу металлическую бляшку, небольшую, с половинку мелкой монеты. Усмехнулся, приложил бляшку ко лбу и начал нараспев читать заклятья. Воздух вокруг вдруг ощутимо задрожал, подул ветер, вдали, где-то за озером, жалобно завыли волки…

Воины-альби опасливо попятились от своего хозяина, очень уж не любили колдовства, страшились, да и кто не страшился бы?

– Смотрите-ка! – в ужасе хлопнул глазами один из спешившихся всадников, молодой козлоликий парень в открытом железном шлеме. – Смотрите!

Да все уже и без него увидали, как, согнанный заклятьем нисура воздух вдруг принял прежние свои очертания, открыв и ясно видимую в густой траве тропку, и изгородь, и крытую соломой хижину.

– Окружить, и никого не выпускать, – быстро распорядился нисур. – Остальное не ваша забота.

      Не отрывая пластинку ото лба, он вошел в дом, распахнув дверь резким ударом ноги.

      Вздрогнув, тетушка Рузамат оторвала взгляд от очага. Увидев перед собою нисура, они ничуть не смутилась, и не выказала никакого страха, словно бы, наконец, случилось то, что должно было рано или поздно случиться.

– А, Рузамат, старая ведьма! – презрительно хохотнул Гадер-Кхо. – То-тоя и смотрю… Признайся, не ожидала меня здесь увидеть?

– Я бы пригласила тебя быть гостем, – хозяйка, как ни в чем не бывало, пожала плечами. – Но я ненавижу нисуров.

– Тварь! Ты умрешь.

– Мы все умрем.

Гадер-Кхо навис над женщиной, словно коршун, с губ его сорвались первые слова заклинаний, прилипший на лбу металл, сверкнул, словно клыки оборотня.

– Что, дрожишь, старая ведьма? Твое жалкое ведовство ничто против древней магии нисуров!

Тетушка Рузамат ничего не ответила, лишь согнулась над очагом, и вдруг упала на пол, да так и осталась лежать, взирая на мага мертвыми широко распахнутыми глазами.

– Тварь! – Гадер-Кхо с пренебрежением пнул мертвое тело. – Ты думаешь уйти от меня так легко? Ошибаешься! Я еще покопаюсь в твоих мозгах, курица.

Склонившись над мертвой старухой, он снова зашептал заклятья, все быстрее, все яростней, громче. Словно черная пелена повисла над хижиной, и резко усилившийся ветер, зашумев ветвями деревьев, погнал по озеру волны. Многие из воинов поежились, а некоторые украдкой читали молитвы.

– О, добрые духи леса…

– О, боги зеленых листьев…

– Не дайте пропасть, сгинуть!

Наконец все закончилось, так же неожиданно, как началось. Ветер утих, и успокоились волны, и луна засияла ярче, а черная пелена над хижиной исчезла, растворившись в воздухе без следа.

– Там ведьма, – выйдя из хижины, громко произнес Гадер-Кхо. – Сожгите ее вместе со всеми постройками, – маг привалился спиной к старой корявой соне, и дальше говорил тихо, словно бы рассуждал сам с собою:

– Хотела уйти? Не вышло… Впрочем, почти что удалось… Кто-то помогал ей… кто-то из рами… Но кто? Тот, о котором сообщал Посланец? Да, похоже, он был здесь, … Но вот куда ушел? А как можно уйти по заколдованным тропам? С проводником. Да, в старухиных мыслях было кое-что подобное… намек, правда… но, умному достаточно и намека… Не совсем обычный проводник, какая-то молодая дева. Молодая дева… А откуда здесь взяться молодой деве? А вот тут никакого колдовства не надо, и так ясно – из ближайшей деревни. Ну, или из той, что за озером. Стоит поискать.

– Армай! – оглянувшись, нисур подозвал ближайшего воина. – Вернетесь в ту деревню, где мы сегодня были, привезете сюда пару человек, подростков, не важно, парней или девок…

– Выполним! – обрадованно осклабился Армай, ух, какая ж у него при этом была гнусная рожа! – А девок потом можно э…

– Можно будет, ага, – милостиво разрешил нисур.

В конце концов, солдаты ведь тоже заслуживают маленьких радостей жизни.

       Воины справились быстро. Не прошло и получаса, как перед нисуром стояли на коленях двое – мальчик и девочка. Оба черноволосые, испуганные, и чем-то неуловимо похожие.

– Вы – брат и сестра? – поинтересовался маг.

– Да, господин, – ответила девочка. – Мы – дети старосты Кутиака. Я – Кичюи, а он – Мариш.

– Сначала я казню твоего брата, Кичюи, – тихо пообещал нисур. – А затем – тебя. Вы будете умирать мучительно и долго, я велю вытянуть вам жилы и медленно вырывать внутренности.

– За что, господин? – подростки в ужасе повалились на землю.

– Не за что, а почему, – наставительно поправил маг. – Если не хотите мучиться, назовете мне девушку… Ей лет семнадцать, стройная, волосы пепельные, пышные, копною. Серые глаза.

– Знаем! – девчонка дернулась. – Не губи, великий господин, мы знаем такую.

– Ну, вот и прекрасно, – Гадер-Кхо потер руки и улыбнулся. – Вот и обошлось без ненужных жестокостей, как сказал бы Магистр и кое-кто еще. Впрочем, что мне за дело до тех отщепенцев? Эй, вы, а ну-ка, расскажите мне все, что знаете о той девке. Все!

Внимательно выслушав ребят, нисур улыбнулся и кивнул стоящим невдалеке воинам:

– Вы, кажется, хотели немного развлечься? Так забирайте обоих, не смею препятствовать.

– Слава великому Гадер-Кхо!

– Ладно, ладно, не славословьте, – удовлетворенно улыбнулся маг. – Значит, вот как тебя зовут, красавица. Ами-Гури… Ами-Гури. Ами…

Глава 4

Барка

      Барка эзистунского купца Керим-Ача, запряженная парой больших водоплавающих ящеров-акиру, неспешно поднималась вверх по широкой реке Айнур, что брала свое начало в горной гряде Амигар-Кули и тянулась через весь западный континент, до самого океана. По обоим берегам зеленели то и дело сменяющиеся невысокими холмами низменности, поросшие буйной травою и смешанным лесом. Кое-где, меж деревьями виднелись крытые тесом хижины. В таких случаях все суда замедляли ход, давая возможность пристать к борту маленьким рыбачьим лодкам – жители прибрежных деревень не упускали случая выменять нужные им товары на рыбу или черепашьи яйца, жаль только, что собственных продуктов у крестьян было мало – чем ближе к столице, тем беднее оказывались деревни. Караван – а Керим-Ач, как и все остальные торговцы, вовсе не был настолько глуп, чтобы путешествовать в одиночку – состоял из десятка тяжелых барок, запряженных все теми же неутомимыми акиру, и нескольких узких лодок охраны – нанятых в Эзистуне воинов. На носу и корме барок располагались каюты для пассажиров – маленькие, застеленные циновками, каморки, впрочем, вполне уютные. Над палубой в жаркие дни натягивался тент, путешественники разгуливали по ней со скучающим видом, стараясь не споткнуться о съемную мачту, лежащую прямо посередине.

      Путешествие нынче проходило обыденно и без особых происшествий. Как и всегда. Проплывали мимо бортов леса и редкие деревеньки, жарило солнце, и легкий ветер трепал рыжие бороды матросов. Практически все они, как и сам купец Керим –Ач, были выходцами из Эзистуна, Камбера, Бача и прочих приморских городов, некогда имевших статус вольных. Впрочем, они и сейчас формально считались вольными, только при каждом муниципальном совете неприметно состоял и нисур, а то и двое. Нет, маги не завоевывали приморские города, так, как они завоевали Уттар и соседнюю Гадею. Проникали исподволь, тихой сапой, и, надо сказать, совсем не безуспешно. Вот и гадай теперь, кто принимал решения на совете цеховых старост – избранные горожанами советники, или все же нисуры?

– Я вам так скажу, – вытирая бороду, усмехнулся погонщик ящеров Аридуш, плотный и мускулистый, как и все матросы. – Кто что говорит про этих нисуров. А я вот, сколько живу в Эзистуне, так ни разу их там и не видел.

– И часто ты бываешь в родном городе? – поинтересовалась Ами-Гури.

      Девчонка и ее спутник Элнар сидели, свесив ноги, на носу барки и от нечего делать болтали с погонщиком.

– Да как вам сказать, – Аридуш засмеялся, показывая крепкие желтые зубы. – Пожалуй, в году несколько недель наберется.

– И все эти дни – в каком-нибудь кабачке, верно, дядюшка Аридуш?

Погонщик снова расхохотался:

– А ведь и в самом деле так, дева!

– Ну вот. А нисуры, они ведь по кабакам не ходят.

– Да уж, не хозтя – точно. Однако же, скажуя вам…

Аридуш внезапно замолк и внимательно всмотрелся вперед.

– Что это там, на излучине? Кажись, судно…

Путники вытянули шеи:

– Точно, судно, дядюшка Аридуш. Во-он, видны кормовые флаги. Как и у нас, синие, с якорем, только не с золотым, а с серебряным.

– Так и знал, – пожал плечами погонщик. – Мы все же нагнали караван из Бача. Говорил я купцу, надо было постоять в долине, эх… – Аридуш сплюнул на палубу.

– И что же в том плохого, что мы их нагнали? – поинтересовался до того молчавший Элнар. – По-моему, так вместе веселее.

– А вот уж тут ты не прав, парень! – вместо погонщика ответил незаметно подошедший сзади купец, высокий, толстобрюхий, сильный, с широкою черною бородищей.

Порыв ветра трепал ярко-зеленый плащ Керим-Ача, на поясе торговца висел кривой кинжал.

– Вот уж тут ты не прав, – приложив ладонь козырьком к глазам, повторил купец. – Знаешь, сколько времени занимает таможенный осмотр в Альбеззе? Не знаешь? Вот то-то же. И в самом деле, мы поспешили. Надо было б постоять в долине, хоть немного расторговались бы. Правда, нехорошее там место.

– Где, уважаемый господин?

– В долине Синих трав. Это далеко, почти у самой дельты. В тех местах живут люди-ящеры, люди-змеи. А случается, забредают и совсем уж отвратные твари – зилонги и оборотни.

– Оборотни?! – Эл хлопнул глазами.

– Ну да, оборотни. Что ж в этом удивительного?

Ами-Гури незаметно ткнула Элнара кулаком в бок и улыбнулась купцу:

– Просто в наших краях их мало.

– Повезло вам, – купец обернулся к матросам. – Готовьте весла, а ты, Аридуш, правь к берегу. Встанем чуть погодя, у острова, подлатаем суда, раз уж время выдалось.

– Как бы нас не перегнали камберцы, – обернувшись, осторожно заметил погонщик.

– Выставим на излучине лодку. Как только заметят суда, подадут сигнал. А уж отдохнувшие акиру тянут не в пример быстрее, нежели уставшие, так?

      Погонщик кивнул. Спуская лодку, забегали по палубе матросы. Карим-Ач накинул на плечи новый, парадный, шитый золотыми нитками, плащ – купец самолично собрался посетить все барки каравана, поговорить с купцами.

По комнаде плечистого боцмана матросы взмахнули веслами, и лодка с купцом ходко направилась к идущему позади судну.

– Вот ведь незадача, – покусав губы, Ами-Гури досадливо скривилась. – Эта задержка нам вовсе не на руку.

– А далеко еще до этой Альбеззы? – поинтересовался Элнар.

– Да не так уж. День пути.

– Так, может, пойдем пешком?

Красотка испуганно посмотрела на юношу.

– Пешком? Ты что, Эл! Нас сразу же засекут нисуры.

– А здесь?

– А здесь – нет! В караване слушком уж много людей, никакой нисур нас тут не учует.

– Да брось, – махнул рукой Элнар. – Не думаю, что бы нисуры обо мне знали.

– Ты забыл, что случилось с деревней?!

Ничего не ответив, юноша поднялся с палубы, направляясь к левому борту, посмотреть на медленно приближающийся берег, плоский, покрытый желтым песком и мелкою колючей травою. Чуть дальше покачивали ветвями ореховые кусты, а за ними поднимался вверх холм с рощицей из молоденьких кленов.

– Неплохое место, – улыбнулся Элнар. – Красивое.

Он посмотрел в небо, синее и высокое. Медленно-медленно, едва заметно взгляду, проплывали на юг толстые ослепительно белые облака, похожие на диковинных ящеров, над облаками, распластав черные крылья, парил коршун. Чуть ниже его пролетела вдруг стая уток. Хищник даже не покачнулся. Сытый?

      Засмотревшись, Элнар чуть не свалился в воду – с такой силой причалившее судно ткнулось носом в песок. Матросы сбросили сходни, а погонщик Аридуш поспешил к своим ящерам. Элнар с любопытством наблюдал за ним.

      Нырнув, Аридуш снял с ящеров большие кожаные ошейники с поводьями, тянувшимися к барке, и, легонько похлопывая зверей по бокам, погнал их к берегу. Акуры оказались довольно большими, метров десять-пятнадцать в длину, с плоскими чешуйчатыми мордами, мощными лапами-плавниками и покрытым роговыми пластинами хвостищами, тяжело волочащимися по песку. Урча, зверюги выползли на песок, разлеглись, словно морские котики. Погонщик принес ведро с тухлой рыбой, и ящеры довольно замахали хвостами.

– Мерзкие чудища, – подойдя к Элнару, Амии-Гури повела плечом. – Их дикие предки охотятся на людей.

– А эти, похоже, добрые, – осторожно заметил юноша.

– Просто ленивые, – хмыкнула Ами-Гури. – Знают, что их всегда накормят. Пойдешь купаться?

Элнар кивнул и вслед за девушкой сбежал по широким сходням.

Они прошли берегом чуть вверх по течению реки, выбрали удобное место – с песочком, камышами и мелью. Расстегнув пояс, Ами-Гури быстро скинула с себя платье и, поднимая брызги, ринулась в воду. Немного проплыв, обернулась, улыбаясь, крикнула Элнару:

– Ну, что стоишь? Или же!

Чуть смущаясь, молодой человек стащил с себя штаны и тунику, оставшись лишь в красных плавках, нырнул… Красотка подплыла ближе, со смехом обхватила за плечи:

– Давай, наперегонки, во-он до той коряги, ага?

– Ага…

Девушка приплыла первой, довольно улыбаясь, перевернулась на спину. Элнар отвел взгляд, чувствуя, что неудержимо краснеет.

– Ну, что? На берег?

– Пожалуй, – кивнул Эл.

      Выбрашвись из реки, Ами-Гури разлеглась на песке, искоса посматривая на юношу.

– Ты купаешься в одежде? – она удивленно посмотрела на плавки Эла. – Странно.

Элнар снова покраснел. Он еще никогда не видел такой красивой девушки, как Ами-Гури. Да и вообще их не видел, обнаженных… Стройная фигурка, чуть золотистая, шелковистая кожа, ямочки на спине, пепельная копна волос, подающая на плечи, серые искрящиеся глаза.

Элнар неожиданно для себя погладил девушку по плечу. Та перевернулась на бок и вдруг смутилась.

– Ты так на меня смотришь, словно… – она потянулась к одежде. – Пойдем-ка лучше к барке, время готовить ужин.

– Сейчас, – кивнул Эл. – Только напоследок нырну.

Обратно они возвращались молча, Ами-Гури – впереди, Элнар – сзади. Девушка иногда оглядывалась, бросая на Эла чуть смущенные взгляды.

      Поужинав печеной на костре рыбой, Ами-Гури отошла в сторону, к реке. Уже синел вечер, и в небе зажглись первые серебристые звезды. Яркая луна, все такая же серебряная, отражалась в спокойной воде реки, освещая мощные силуэты барок. Слева от них, на берегу, утробно ворчали ящеры, оставленные под присмотром сторожей, справа чернели кусты. Было слышно, как за кустами плескались о камни волны. Невдалеке матросы расчищали место для завтрашней торговли – купцы не собирались терять время даром и через встреченных рыбаков известили о стоянке жителей окрестных селений.

Элнар постоял немного рядом, посмотрел на матросов, затем оглянулся в поисках Ами-Гури. Что-то нигде не было ее видно. Пошла в барку, спать? Скорее всего…

      Подойдя к реке, молодой человек нагнулся ополоснуть лицо. Вода оказалась грязной, с песочком и илом – ну, конечно, замутили за вечер. Закатав до колен штаны, Элнар прошел дальше, к кустам. И там увидал свою спутницу – девушка сидела на камне, и, думая о чем-то своем, смотрела куда-то вдаль.

– Тебе не холодно? – Элнар подошел ближе.

Девчонка вздрогнула, обернулась:

– Нет… Хорошо.

– Что хорошо?

– Что ты пришел… Садись рядом, – она кивнула на плоский камень. – Я так люблю смотреть на звезды. Когда смотришь, кажется, что все будет хорошо и счастливо.

– Верь – так оно и будет, – усаживаясь рядом, кивнул Элнар. – Правда, правда… – Он дотронулся до руки девушки. – Знаешь что, Ами-Гури…

– Что?

– Ты очень красивая.

– Да ну тебя.

– И славная…

– Ты тоже.

– А… А когда у вас обычно выходят замуж?

– Кто как… Ой, мне пора уже. – девушка неожиданно лукаво прищурилась. – А знаешь если и выходить замуж, так только не за наших деревенских парней. Нет, они хорошие, но мне не нравится ни один.

– Ами-Гури…

– Что?

– А можно… Можно, я тебя поцелую?

– Да.

Холодея от собственной смелости, Элнар обнял девушку и крепко поцеловал, ощутив на губах солоноватый привкус. Рука его скользнула за вырез платья, обнажив горячее плечо. Ами-Гури тяжело задышала…

– Все, Эл. Слышишь, все. Не обижайся, у нас строгие правила.

– Я и не обижаюсь, Ами. С чего ты взяла?

– Пошли на барку?

– Пошли.

– Ты славный.

      Взявшись за руки, они медленно пошли по воде, и теплые волны ласково щекотали ноги.

      А в темном небе, черный в свете луны, все так же парил коршун.

Глава 5

Альбезза.

      Город нахлынул портовым шумом, гомоном тысяч глоток, запахом рыбы и криками торговцев. Его стены – мощные, сложенные из старого желтоватого камня – возникли внезапно, за излучиной, Элнар даже вздрогнул, он никак не ожидал, что Альбезза окажется таким большим городом. Один порт, полный сотен судов, тянулся почти на пять миль, и везде, вдоль реки, повторяя ее изгибы, шли стены, стены, стены. Они перемежались высокими башнями и бастионами, издалека было видно, как блестят на стражниках стальные доспехи, развеваются на башнях черные флаги с золотым скорпионом – старинным гербом Уттара – нисуры не принесли в этом смысле ничего нового. Да и где они были, нисуры? Элнар не увидел в порту ни одного мага.

      Расплатившись с купоцом Карим-Ачем, беглецы простились с матросами и, пройдя по сходням, смешались с толпой приезжих, окружившей небольшую деревянную будку с островерхой жестяной крышей. Впрочем, таких будок тут было во множестве.

– Таможня, – пояснила Ами-Гури. – Думаю, мы ее быстро пройдем.

–А что, у нас есть какие-то документы?

– У нас есть деньги. А каждый таможенник тоже хочет жить, и неплохо.

Элнар хмыкнул. Ему еще никогда не приходилось давать взятку таможенникам, а вот для этой хитроватой девчонки, судя по всему, сие было в порядке вещей.

Заняв очередь, путники встали около небольшого помоста, опираясь на деревянные перила и с любопытством разглядывая приезжих. По просьбе Элнара девушка тихо поясняла вслух:

– Вот эти двое, у самой будки, видишь? Охотники, судя по арбалетам. Вообще-то в городе оружие носить нельзя, но эти как-нибудь выкрутятся. За ними, сам видишь, крестьяне, видно, привезли на ярмарку сено. Дальше, в желтых сутанах, двое жрецов, ну, им-то нечего бояться.

– А это что за страхолюдина? – Элнар кивнул на стоящее впереди жуткого вида существо с зеленовато-черной чешуйчатой кожей, закутанное в блестящий бордовый плащ. Глаза у существа были желтые, словно у крокодила, носа, такое впечатление, и вовсе не было – одни вывернутые наружу ноздри, в уголках огромного рта торчали клыки.

– Это асу, люди-ящеры, жители далеких болот.

– Ну и рожа!

– Это еще что, есть еще люди-змеи, вот те бы тебе точно не понравились.

– Мне и этот не нравится.

– Напрасно. Асу, в общем-то, вполне дружелюбный народ.

– Все равно, не хотел бы я встретиться с ним в темном месте.

Элнар покачал головой, человек-ящер явно не вызывал у него никакой симпатии. Жуткий урод!

И этот урод, вдруг, ни с того, ни с сего, направился к ним, словно почувствовав мысли юноши. Элнар вздрогнул и выступил вперед, защищая от чудовища Ами-Гури. Он явственно видел острые длинные когти на руках – лапах? – человека-ящера, желтые крокодильи глаза светились, казалось, лютой злобой. Сжав кулаки, Эл приготовился к худшему, а чудище, подойдя ближе, распахнуло огромную пасть…

– Извиняюсь за беспокойство, милые господа.

Элнар не сразу и понял, что это произнесло чудище! И обращалось оно явно к нему, то есть, к ним обоим, с Ами-Гури.

– Господа, не затруднит ли вас присмотреть за моими вещами? Я ненадолго отлучусь – забыл на корабле кое-какие вещи.

– Пожалуйста, уважаемый господин, – чуть поклонившись, отозвалась Ами-Гури. – Нам все равно здесь еще долго стоять.

– Вот и славно, – чудище снова распахнуло пасть – видимо, оно так улыбалось. – Я мигом.