– Если так, пусть заходит.
Войдя, Гладышев увидел Глеба и подмигнул ему, на что тот ответил взглядом мрачнее тучи.
– Проходи, присаживайся, – показав глазами на стул, произнес Мостовой. – Случилось что?
– Есть новости по делу Мытника.
– Надо же, – пожав плечами, полковник боковым зрением глянул на криминалиста. – Прямо день открытий какой-то. Сначала Кораблев, сообщает новость, от которой не знаешь, то ли хохотать, то ли плакать. Теперь ты…
Мостовой хотел было сказать – «ну, давай, выкладывай», подумав, произнес:
– Знаешь, прежде чем начнешь удивлять, я хотел бы, чтобы ты ознакомился с этим.
– Что это? – принимая из рук начальника отдела листок с текстом, спросил Антон.
– Заключение экспертов.
По мере того, как Гладышев вникал в суть написанного, возгоралось любопытство в глазах Мостового и Кораблева. Невооруженным глазом на лицах и того, и другого виден был интерес к его реакции.
Гладышев отреагировал со свойственной ему простотой.
– Это что, розыгрыш?
– Какой розыгрыш? – возмутился Кораблев. – Факт.
– Факт?
Округлив глаза, Гладышев перевел взгляд на полковника.
– Я ни причем, – поспешил перевести стрелки на криминалиста Мостовой.
– Но…
– Мы полночи потратили на то, чтобы убедиться, – не дал договорить Антону Кораблев. – И даже когда убедились, сомнений было столько, что не дай бог.
– А сейчас? – попытался поймать на слове криминалиста Гладышев.
– Что сейчас?
– Сейчас сомнения гложут?
– Сейчас нет. Исходный материал обрел форму закона – есть и печать, и подпись.
Мостовой и Гладышев переглянулись.
– Что будем делать? – спросил Антон.
Запрокинув руки за голову, Мостовой расправил плечи и сделал вид, что впал в состояние размышления.
– Работать. Менять версию. Раскручивать…
– Двух киллерш?
– А ты предлагаешь работать над тем, что заведет в тупик?
– Идти параллельным курсом.
– Не понял.
– Идти по избранному направлению. Когда упремся, поменяем курс.
– И как ты себе это представляешь?
– Не знаю.
– Не знаешь, а говоришь.
Послушав со стороны, можно было подумать, что разговор зашел в тупик.
По поводу умерших надежд должна была возникнуть минута молчания. И та уже витала в воздухе, как вдруг в момент наивысшего напряжения Кораблев, выйдя из-за стола, произнес:
– Я пойду, товарищ полковник. Заключение у вас. Отчет пришлю позже. Возникнут вопросы – звоните.
Все сразу встало на свои места. Мостовой вспомнил, что Гладышев пришел к нему не просто так. Тот же, пребывая под впечатлением, спешил поправить моральное состояния шефа сообщением о том, что вопрос по поводу мастера-арбалетчика сдвинулся с мертвой точки. И хотя правды в известии было, что называется, «на понюшку», рассказ о поездке в Ступино должен был заинтересовать полковника ровно настолько, насколько тот заинтересовал Гладышева.
На все про все ушло чуть более десяти минут.
– И что от твоих приключений будет иметь следствие? – Дождавшись, когда Гладышев выговорится, задал вопрос Мостовой. – Мастер-арбалетчик, умерший полгода назад? Один персонаж поменял на другой, еще более неизвестный. Знаешь, что получается, когда слагаемые меняют местами?
– Ничего.
– Ответ неверный. Человеку кажется, что он близок к истине, на самом деле отдалился на шаг. И знаешь, почему?
– Почему?
– Потому что понапрасну потратил время.
Взор Гладышева, потеряв остроту, начал гаснуть, что не мог не заметить полковник.
– Поиски человека, сумевшего изготовить мини-арбалет, сравнимы с поисками иголки в стогу сена. Тем не менее, это результат.
– Но есть еще дочь.
– Дочь… – Задумчиво произнес Мостовой. – Отыскать проживающего в Москве человека, зная имя и фамилию – дело двух дней. Вопрос, как выяснить причину отказа продавать дом.
Гладышев задумался.
– Может, есть смысл прошмонать?
