Хранители памяти

– Извините, мне пока неизвестен этот термин.

– Понятно. Русский язык вы освоили, но этого не достаточно. Теперь вы должны засесть за изучение толкового словаря наиболее употребимых иностранных слов. О чём я могу с тобой говорить, если ты не знаешь, что такое «акцепт», «амбарас» или, допустим, «брендинг» или «прайвеси»?

Мимика на лице Гросса стала походить на удивление.

– Вот, видишь. О прайвеси – неприкосновенности частной жизни – вы не имеете ни малейшего понятия, это я уже испытал на себе. Расширьте умственный кругозор, – сказал Всеслав и прислушался к ощущениям. Похоже, проблему с головной болью инопланетяне решали быстро и эффективно: нечто приятное, похожее на лёгкое дуновение свежего ветра, гуляло внутри его головы, снимая напряжение и заряжая детским оптимизмом.

– Я что-то хотел сказать, – произнёс Всеслав, собираясь с мыслями. – Ага, вот! Ладно, я остаюсь! Должен же я как-то отблагодарить вас за наномуравьёв, поселившихся в моей голове. Но у меня возникают проблемы со временем! Кое-кто на Земле будет волноваться. Время – деньги! Кстати, это крылатое выражение. Время – моё сокровище! Понятно?

– Я понял, – ответил Гросс. – О времени я уполномочен с вами поговорить.

– Давай.

– К вашему сокровищу мы отнеслись очень бережно: произвели фиксацию двенадцати параметров, хотя, исходя из статичности ситуации, вполне хватило бы и восьми.

– Не нужно мелочиться. Чем больше, тем лучше.

– Да, верно. Теперь, как говорят, всё под контролем. Вы ничего не потеряете. К тому же, у вас есть возможность решить, в какую из трёх точек лучше всего будет вернуться. Если позволите, дам совет.

– Не понял. Какие три точки? Какой совет? О чём мы вообще говорим?

– Наилучшей опорной точкой, – продолжил Гросс, – является тот момент, когда я появился в вашем жилище и предложил подняться на крышу. Ориентируясь на эту точку, мы сдвинем время, если вы не возражаете, конечно. Контакта не будет, отпадёт необходимость выходить на крышу. Вы подождёте полчаса или час, а потом, убедившись, что контакт не состоялся, ляжете спать.

Выслушав его, Всеслав не выдержал и рассмеялся, однако Гросс был серьёзен и сосредоточен как хирург во время сложной операции.

– М-м-да, – произнёс Всеслав и задумался. Вряд ли Гросс нёс ахинею. Та цивилизация, которая была способна пересечь галактику, бесспорно уже давно разобралась с секретами и пространства, и времени.

– А что? – сказал Всеслав. – Нормальная точка! Когда я в неё попаду?

– Хоть через тысячу часов. Главное – зафиксировать все параметры.

– Понятно. Значит, я в любой момент могу вернуться во вчера?

– В одну из трёх опорных точек. Я вам предложил лучший вариант.

«Возникнет проблема с Игорем, – подумал Всеслав. – Скорее всего, он обзовёт меня баламутом и надолго обидится. Придётся, набравшись терпения, извиняться, объяснять… Кстати, что я смогу объяснить? Что сохранится в моей памяти?»

– Гросс, что я буду помнить?

– Всё будет зависеть от вашего решения. Можно полностью удалить воспоминания о контакте. Мы работаем чисто, как у вас говорят.

«Ага, конечно! Так я тебе и поверил! Тогда откуда мы знаем про бесчинства серых гуманоидов? Они безалаберно заметали следы? Или вообще этого не делали?» – подумал Всеслав. Выдержав паузу, сказал:

– Хорошо! Тогда я спокоен. Когда нужно будет сесть в кресло генератора?

Гросс устремил взгляд выше его головы на прибор, висевший на стене, и ответил:

– Это нужно будет сделать в час принятия решений.

– Ну да, когда же ещё, – согласился Всеслав, рассматривая четыре замысловатых знака на табло инопланетного хронометра. – Интересно, а сейчас чем мне заняться?

– Если у вас появился аппетит, мы можем пройти в столовую.

– Нет, спасибо. Посреди ночи я не ем. Хотя в вечно тёмной бездне космоса понятие «ночь» теряет смысл. Короче, я пока не проголодался.

– Тогда будет лучше всего, если вы ляжете спать. Вы быстро уснёте. Отныне вы всегда будете быстро засыпать.

– Помощь наномуравьёв?

– Ну… да. Спальня находится вот там. Я убавлю освещение. Помочь вам раздеться?

– Нет! Ни в коем случае! – ответил Всеслав. – Я придумал, чем займусь: немного похожу по залам. Тут довольно красочные интерьеры.

– Это апартаменты Эстабата, – почти шёпотом сказал легат. – Святая святых, как у вас говорят.

– Ну и что? Я не буду раскачиваться на люстрах.

– То есть? – удивился Гросс.

– Я не буду рвать гобелены и царапать мебель. Я посетил несколько музеев и, представь себе, не украл ни одной картины. Я цивилизованный человек! У меня есть чувство прекрасного и чувство бережного отношения ко всему прекрасному. Понятно?

Всеслав отдал оторопевшему легату пустую бутылочку и добавил, указав взглядом на дверь:

– Тайм-аут, Гросс.

– Да, конечно. Ещё у вас говорят: До скорой встречи, дорогой друг!

– Согласен. Короче, Гросс, до скорой встречи.

– А ещё говорят: Спи спокойно, дорогой друг!

– А вот и нет! Это совершенно другая история! Я утром объясню, вернее, поговорим позже. Я знаю вагон и маленькую тележку крылатых выражений. А пока перекур. Бай, бай! Гутэ нахт! Дзай-дзень!

Выпроводив легата, Всеслав пробурчал:

– Ишь, умник нашёлся. «Спи спокойно, дорогой друг». Сам спи спокойно!.. Так, а тут что?

Он открыл первую попавшуюся дверь и увидел просторную ванную комнату, сиявшую золотой и изумрудной сантехникой.

– Это не то. Пока мне сюда не нужно, но запомнить следует… или на кой чёрт?

Он пошёл по залам, внимательно рассматривая всё от пола до потолка.

Основательно утомив ноги и те отделы мозга, которые отвечали за восприятие и оценку новой информации, Всеслав вернулся в спальню, повалился на кровать и укрылся с головой. Постельное бельё, совершенно невесомое и невероятно мягкое, приятно пахло свежескошенной травой. Ему стало тепло и спокойно, как в детстве под тёплым бабушкиным одеялом. Он стал погружаться в безмятежный сон…

Неожиданно его повлекло вниз сквозь кровать. Перед ним замелькали лабиринты коридоров, просторные залы, палубы с летательными аппаратами и шеренгами застывших в строю андроидов. Пронзив несколько палуб, он увидел настоящий лес, спокойно текущую речушку. Даже услышал пение птиц. Затем опять замелькали коридоры, слабо освещённые подсобные помещения, склады.

Вдруг полёт прекратился. Снизу сквозь решётку вентиляции пробивался свет. Всеслав услышал приглушённые голоса.

*

Эстабат остановился и прислушался.

– Всё же удивительно, что у него болит голова, – произнёс Гросс.

– Ничего удивительного, он всего лишь человек, – с насмешкой ответил легат Тапт. (Адмирал до сих пор помнил его голос.)

– Да, человек, но…

– У тебя опять подкашивались ноги? – спросил Тапт.

– А разве вы его не боитесь? – спросил Гросс. – Или мне только показалось, будто вы впали в состояние ступора, когда увидели этого бывалого вояку?

– Лично я не ожидал, что они так похожи. Всё, что угодно, только не это.

– Конечно! Ведь я вас об этом заранее не предупредил, не так ли? Или предупредил?

– Достаточно! – услышал Эстабат недовольный голос легата Фритта. – Мы изолировали этот склад от прослушивания не для того, чтобы вы обменивались колкостями! Нужно успеть провести совещание, пока операторы БКО не заметили зону молчания… Не секрет, что все мы испытали чувство тревоги, когда узнали, что один из запросов разбудил спящего монстра. И всех нас шокировало лицо этого человека… Довольно об этом! Пока, судя по всему, мы вне подозрений. Или у кого-то из вас появились опасения?

Последовала продолжительная пауза.

– Опасений нет, – за всех ответил Тапт. – Вряд ли Золтан или Тагерт что-то подозревают.

– Надеюсь, что это так, – сказал Фритт. – Недавно я принял долгожданную депешу. Эскадра хапсов прибудет в эту планетарную систему через тридцать часов. Наш план осуществится, если к тому времени людей вернут на Землю, а Золтан уведёт «Чотос». Ни для кого не секрет, что кемн рвётся в бой, и при первой же возможности отправится в двадцатый регион на помощь своему воспитаннику Стратилиону. Мы передадим командующему хапсов координаты, изъять людей будет просто. Доступ к законсервированным генераторам предыдущей модификации у нас есть. Вряд ли Эстабат будет упорствовать…

– Да, верно! – тут же согласился Гросс.

– Да! – подхватил Тапт. – Если мы пригрозим, что причиним Вивьеве вред, он будет вынужден отправиться на планету Икс, забрать Фьифьюч и передать его нам.

– Но… человек… – произнёс кто-то.

– Его место – карцер, – ответил Фритт. – Извлекать его оттуда будем для того, чтобы предъявить Эстабату очередное требование… Хочется, чтобы события развивались именно так, но как мало нужно для крушения наших планов! Первая трещина уже появилась: он и Золтан с первых минут общения в присутствии всех стали строить планы относительно Фьифьюч.

– Это опасно! – откликнулся ещё кто-то.

– Да, опасно! Этого нельзя допустить! – с раздражением произнёс Фритт. – Если Эстабат сообщит Золтану координаты планеты Икс, мы лишимся возможности освободить Фьифьюч. Наши планы рухнут! От нас отвернутся Риг Гар Грау и вождь хапсов! Ни наш предводитель, ни мы не будем освободителями! Нам до конца жизни придётся носить маски законопослушных легатов и баронов звёздного содружества. Нужно остановить Эстабата, но как? Именно для этого я вас собрал. Нужно придумать препятствия, согласовать действия.

– Нарушим работу генератора, – сказал кто-то.

– Неисправности устранят максимум за полчаса.

– У нас есть сторонники среди технического персонала… можно будет притормозить…

– На что наши сторонники будут способны под присмотром Золтана? – спросил Фритт. – Медлительность наказуема. Ещё варианты. Повторю: нужно удерживать «Чотос» в этой точке в течение тридцати часов.

– Меня интересует, не пострадаем ли мы, если хапсы нападут на «Чотос»? – спросил Тапт.

– Мы рискуем с тех пор, как дали клятву… нашему предводителю.

Наступила тишина, которую нарушил тихий голос.

– У меня было время, чтобы обдумать несколько вариантов завершения операции «Фьифьюч». Хочу поделиться одним из них.

– Любопытно, – отозвался Фритт. – Мы знаем, что вы обладаете высоким уровнем логического мышления, Огпонаур. Говорите.

– Мы должны выкрасть людей из-под носа Золтана.

– Это слишком дерзкая авантюра! – ответил Фритт.

– И тем не менее…

– Ладно, допустим. И как будет выглядеть похищение?

– Хранительницу памяти Вивьевы – человека Викторию, Золтан прикажет доставить на «Чотос» примерно через двенадцать часов, когда на Земле наступит ночь. К сожалению, комиссии понадобится совсем немного времени, чтобы поговорить с Вивьевой, которая, это мы знаем заранее, не сообщит ничего важного. Затем Виктории должны будут предоставить время для отдыха, проследят за состоянием её здоровья.

– Да, это обязательное правило, – согласился Фритт.

– Это займёт не менее шести часов. Мы, ничего не предпринимая, получим стоянку «Чотоса» примерно в течение восемнадцати, даже двадцати часов.

– Этого мало, уважаемый Огпонаур. Где мы возьмём ещё не менее десяти часов?

– Аналитики выяснили, что люди любопытны, – продолжил тихий голос. – Их интересует космос.

– Это верно, – отозвался Фритт.

– У нас есть средства доставки – шлюпы. Мы должны будем предложить Золтану показать людям ближайшие планеты и спутники, пока идёт проверка систем. Уверен, Золтан, ничего не заподозрив, одобрит это предложение. Или я ошибаюсь? Что скажете, Гросс?

– Я считаю, что этот план сработает, – ответил тот.

– Подготовка людей к полёту займёт время, что для нас важно. В шлюпе с ними полетим мы, – продолжил тот же голос. – Совершим одну или несколько посадок, прогулок, а затем придержим шлюп у какой-нибудь внешней планеты. Сражение обязательно начнётся, ни разу до сих пор армии содружества и хапсов не расходились без выстрелов. У нас есть канал связи с командующим эскадрой. Мы сообщим ему наши координаты, затем, когда будет идти сражение, в одной из баз хапсов вместе с людьми улетим из этого региона. Далее – генератор, освобождение Фьифьюч, сражение в двадцатом регионе, куда мы должны будем успеть направить Серых Ужасов. Получив свободу, Фьифьюч, я уверен, с рвением возьмётся за дело. Достаточно будет объяснить ситуацию и диспозицию, и он немедля отомстит звёздному содружеству за тридцать лет заключения.

– Хм, – произнёс Фритт. – Пожалуй, рациональное зерно в этом варианте присутствует…

– Да, да! – подхватил Тапт. – Главное, мы будем в безопасности!

– Хочу напомнить, – продолжил Фритт, – что, после того, как мы захватим власть на Элонге, должны будем поделиться с хапсами военными технологиями. Это один из пунктов нашего военного союза.

– Только не самыми передовыми технологиями, – откликнулся Тапт. – Я не испытываю доверия к нашим союзникам. Как и вы, в чём я уверен. Если хапсы вздумают вести себя на Элонге как хозяева, мы будем вынуждены нанести удар им в спину. Для этого нам понадобится новейшее оружие… Нужно всё хорошенько продумать, прежде чем допускать их к документации. Кое-что следует утаить…

– У нас будет время всё обсудить.

– Вряд ли после нашей победы Фьифьюч останется в стороне… – заговорил кто-то.

– Мы найдём способ избавиться от Верховного шагра, – ответил Фритт. – Один выстрел, и явный претендент на должность императора звёздного содружества перестанет существовать. Никто не должен помешать нашему предводителю придти к власти. Но прежде с помощью Фьифьюч, то есть, с помощью Серых Ужасов нужно будет разгромить армию содружества. А затем, если поведение хапсов вынудит ударить им в спину, мы выступим в роли организаторов повстанческого движения. Наш предводитель, будучи членом правящей семьи, знает, где находятся законсервированные дивизии андроидов. Ему известны коды разблокирования и доступа к военным программам.

Адмирал проник в комнату, где сидели заговорщики. Кроме Гросса, Тапта и Фритта, там находилась группа молодых элонгов, кемнов, кринкуслотов и фоунсов. Эту необстрелянную молодёжь адмирал не знал. Один из них – Огпонаур – был крайне опасен.

Всеслав некоторое время перемещался по комнате, останавливаясь перед каждым из сидевших в «курилке» инопланетян. В этой компании он знал только Гросса. Обладая цепкой зрительной памятью, Всеслав невольно запоминал маячившие перед ним лица.

Глава третья

Вивьева

Сознание возвращалось медленно. Наконец мгла отступила, Эстабат увидел Золтана и Гросса.

– Доставили? – спросил адмирал.

– Да, – ответил Золтан. – Она в соседнем зале. Мы узнали её полное имя – Виктория Полянова.

– Она в сознании?

– Нет. Я решил не травмировать её психику. После разговора и оздоровительной процедуры она придёт в себя там, откуда мы её забрали, и ничего не будет помнить.

– Возможно, не всё сложится так, как ты задумал. Это будет зависеть от решения Вивьевы, – сказал Эстабат.

– Да, адмирал. Мы это учли и зафиксировали двенадцать исходных параметров.

– К какому выводу пришли аналитики?

– Они затрудняются дать точный ответ, отважна ли Виктория.

– Не попадала в экстремальную ситуацию?

– Слишком короткий промежуток времени…

– Понятно. Все правила соблюдены?

– Да. Об этом позаботилась Главная жрица. Всё будет в высшей мере достойно. Мы готовы начать.

– Хорошо, – согласился Эстабат. – Сейчас я освобожу кресло.

Он медленно поднялся и, с трудом управляя мышцами чужого тела, пошёл в темноту, туда, где, приветствуя его, стояли представители всех цивилизаций звёздного содружества. Тяжело опустившись в одно из кресел первого ряда, Эстабат произнёс:

– Приступайте!

Гросс повернулся к двери и громко сказал:

– Приступаем!

Два каубера в длинных балахонах вкатили в зал транспортировочный стол. На нём лежала девушка в фиолетовом платье. На её груди сияло золотое ожерелье. Девушка была в забытьи, её руки безвольно свешивались. Волнистые светлые волосы, разметавшись, прикрывали шею и склонённое к правому плечу лицо. Следом шла Главная жрица и пристально наблюдала за всеми движениями кауберов.

Процессия медленно подошла к генератору и остановилась. Гросс повернулся к представителям комиссии и заговорил:

– Уважаемые легаты Особого Совета! Перед вами обладательница этона Вивьевы – жены адмирала Эстабата! Ошибка исключена! В интересах следствия прошу разрешение на разблокировку памяти высокопоставленной особы!

В зале несколько раз прозвучало: «Разрешаю!»

– Разрешение получено! Приступайте! – сказал Гросс.

Кауберы бережно подняли девушку со стола и усадили в кресло генератора. Жрица поправила на ней платье и ожерелье. Затем исполнители отступили в темноту.

Прозвучал щелчок. Кресло на мгновение охватило голубое сияние. Все замерли в ожидании.

Пальцы девушки пришли в движение. Вскоре она зашевелилась и подняла голову. А затем плавным замедленным движением руки поправила волосы. Все увидели лицо Вивьевы.

По залу прокатились возгласы удивления. Эстабат застонал.

– Цебс? – присмотревшись к стоявшему у кромки света силуэту, произнесла она слабым голосом. Затем посмотрела на платье и руки. – Что случилось, Цебс? Ко мне вернулись чувства. Это восхитительно!

Гросс, покраснев, молчал. На площадку вышел Золтан.

– Приветствую тебя, Вивьева, – сказал он. – Ты меня узнаёшь?

– Да, Великий кемн. Конечно же, я тебя узнаю. Удивительно, что со мной сейчас происходит.

– Это «Чотос», Вивьева.

– «Чотос»?

Он откупорил бутылочку фиолетового цвета и подал ей.

– Выпей, – сказал кемн, – потом поговорим. Только не волнуйся.

– Выпить? С удовольствием! Как давно я не пила! Извини, Золтан, на меня нахлынуло столько чувств, что я растерялась. Сейчас я привыкну, подожди.

Золтан кивнул в знак согласия.

В перерывах между глотками она смотрела то на подлокотники кресла, то в окружавшую её темноту.

– Я поняла, – вскоре сказала она. – Кресло генератора.

– Да, Вивьева. Тебя не было с нами тридцать лет. Дети выросли. Перед тобой стоит не Цебс, а его сын Гросс.

– Это правда? – удивлённо обратилась она к легату.

– Да, – ответил тот.

– Малыш Гросс! Ты в детстве был таким забавным, так мило меня смешил… Это ужасно, что меня не было столько лет! Где Эстабат и Строби? С ними всё хорошо?

– Об этом мы сейчас поговорим, – ответил Золтан.

Подкатили кресло, кемн сел и стал рассказывать Вивьеве, что произошло после того, как её настигла смерть. Она слушала, нахмурившись, изредка бросая взгляды в темноту. Услышав, что Эстабат погиб, не пытаясь себя защитить, она чуть было не расплакалась, но сдержалась, соблюдая жёсткие правила правящей семьи. И заулыбалась, когда узнала, что её сын жив и возглавляет армию.

Эстабат смотрел на неё, не отрываясь.

Вскоре Золтан закончил пересказ событий и перешёл к вопросам:

– Вивьева, мы хотим с твоей помощью выяснить, кто напал на вашу яхту. Кого ты видела? Можешь назвать хоть одно имя? Что ты помнишь?

Она задумалась, вспоминая.

– Я помню, что случилось на борту «Клеонии», – наконец заговорила она. – Я услышала крики и выбежала из будуара. Повсюду был густой дым – противотепловая завеса. «Нас атакуют!» – услышала я. На мой вопрос: «Кто посмел?» ответа не последовало. Все находились впереди и стреляли в сторону шлюзовых камер. Оттуда в ответ летел шквал зарядов плазмы. Творилось что-то невообразимое, я никогда не видела ничего подобного. Неужели под таким же шквалом выстрелов вы с Эстабатом штурмовали крепость хапсов Датернис?

– Да, – ответил Золтан. – В Датернис мы столкнулись с ожесточённым сопротивлением и хорошо продуманной системой обороны. Когда число погибших хапсов по сведениям микригов-разведчиков перевалило за пять тысяч, мы, желая прекратить кровопролитие, послали в их штаб парламентёра. Он не вернулся. Мы в отместку послали в бой дивизию микригов-охотников. Роботы уничтожили в Датернис поголовно всех хапсов в течение нескольких минут… Расскажи, что было дальше, Вивьева.

– Из дыма появился второй… нет, сейчас вспомню… третий пилот, – продолжила Вивьева. – Он дал мне оружие и посоветовал надеть маску. «Уходите! – добавил он. – Спрячьтесь, здесь опасно! Спрячьтесь и стреляйте, если чужаки попытаются взять вас в плен! Где адмирал?» Я ответила, что он на второй палубе. Пилот исчез в дыму. Я подошла к трапу, по которому должен был спуститься мой муж. Он, конечно, уже всё понял и заботился о безопасности нашего сына.

– Верно, так и было, – согласился Золтан.

– На Элонге, играя, они отрабатывали в деталях варианты эвакуации с повреждённых военных транспортов, ещё какие-то ситуации. Я в этом не разбираюсь. Выходит, те игры спасли Строби жизнь?

Золтан кивнул.

– Меня на «войну» они, увы, не брали. Ко мне они возвращались после удачно завершённых операций. Но я всегда знала, что, если понадобится, буду защищать моего малыша, даже не владея премудростями военной выучки. Этот момент настал. Я заслонила собою трап, намереваясь никого не пропускать наверх, пока не появится Эстабат. Вдруг выстрелы прекратились. Я решила воспользоваться затишьем. «Прекратите стрелять и опустите оружие! Объясните, что вам нужно?» – крикнула я и сделала несколько шагов вперёд. Заряд плазмы ударил в грудь. Жар опалил горло, платье задымилось. Я что-то успела услышать…

– Что ты услышала, Вивьева? – спросил Золтан, подавшись вперёд. – Попытайся вспомнить! Это очень важно!

Она задумалась, затем ответила:

– Я услышала голос, который сказал: «Болван! Ты убил Вивьеву! Теперь Эстабат порвёт нас в клочья!»

– Чей это был голос?

– Не знаю. Никогда прежде его не слышала.

– Что-нибудь ещё запомнила, Вивьева? Лица, может быть, голоса, имена?..

– Нет, Золтан. Больше ничего.

Наступила тишина. Золтан сосредоточенно думал.

– Я понимаю, что всё это случилось из-за Верховного шагра, – сказала Вивьева.

– Да, – согласился кемн.

– Фьифьюч до сих пор в заточении?

– Да, до сих пор. Если бы я знал, где он находится, и имел возможность приблизиться к нему, выстрелил бы, не испытывая сожаления.

– Перед штурмом Кахбура я просила императора, тебя и Эстабата его не убивать. Это я помню.

– Верно. Что скажешь теперь?

– Я по-прежнему считаю, что Фьифьюч совершил ошибку, ввергнув свой народ в войну. Кто-то хитрый и расчётливый воспользовался тем, что он, как и многие правители, слаб на лесть. Именно этот хитрец виноват во всех бедах.

– Мы пытаемся выяснить, кто возглавлял путч. К сожалению, этот преступник до сих пор остаётся в тени. Мы должны добраться до него… обязаны…

– Сожалею, что не смогла вам помочь… Если Эстабат погиб, мне самой нужны подсказки. Где он может быть? Я путешествовала по светлым мирам без цели, полагая, что, когда придёт срок, мы с ним встретимся чудесным образом. Я запаслась терпением, зная, что наша встреча состоится нескоро. Теперь я должна буду обследовать мир Трёх Солнц, затем пойти в стан Героев. Если я и там его не встречу, нужно будет спуститься ниже и пройти и по жарким, и по холодным мирам, разыскивая его… Скажи, Золтан, а вы можете мне помочь? Вам что-нибудь известно про этон моего мужа или нет? Хотя, вряд ли. Жалко, что нельзя обратиться за помощью к вашим духам. Они быстро бы всё узнали, но, к сожалению, существует запрет – ограничение. Это я помню.

Кемн ответил:

– Верно: этон, прошедший через один из призрачных миров, наши духи не видят в течение пятидесяти лет… Такой порядок установили Высшие силы.

– Да, Золтан.

– Поэтому мы сами вели поиск… Сейчас важно другое. Скажи, как ты себя чувствуешь?

– Немного волнуюсь. Но это приятное чувство, я ему рада. Я слышу, как бьётся сердце! Я опять живу!

Главная жрица вышла из темноты и с поклоном подала ей ещё одну фиолетовую бутылочку. Вивьева удивлённо подняла брови и спросила:

– Кто ты?

– Я Дисти, – ответила девушка кемн и приложила сжатый кулак к груди. – Главная жрица звёздного содружества.

– То, что ты Главная жрица, я определила по браслетам. Какая ты красавица! Чья ты дочь?

– Я дочь Атаиса.

– Подожди, может быть, я вспомню… Да, конечно! Я помню! Золтан, Атаис твой брат!

– Верно, – согласился кемн.

– Как мило! Да, я ещё кое-что вспомнила! Однажды мы с Эстабатом останавливались у Атаиса погостить. Его жена была беременна. Они ждали тебя, Дисти?

– Нет, Вивьева, – ответил Золтан. – Я помню, когда вы гостили у моего брата. Дисти родилась позже. Она третий, младший ребёнок. Ей семнадцать лет.

– Вот оно что… Хорошо! Дисти, я рада, что познакомилась с тобой – избранницей светлых духов. Я уверена, что, помогая свободным гражданам звёздного содружества, ты принесёшь много пользы. Желаю тебе счастья! И желаю счастья всем, кто меня слышит!

– Спасибо, – ответила жрица и отступила в темноту.