До вечера можно и потерпеть, решила Юста и, бросив взгляд на часы, заторопилась на работу. Опаздывать она не любила, точнее – вообще никогда не опаздывала.
Выскочив из дома, Юста столкнулась с парнем, которого не сразу опознала.
– Серж! – воскликнула она, определив наконец в модно одетом парне в огромных солнечных очках своего брата-раздолбая. – Ты что здесь делаешь?
– А что, мне уже нельзя навестить сестрёнку после работы? – ухмыльнулся тот. Работал он в ночь в техподдержке одного провайдера и даже действительно неподалёку.
– Твоё счастье, что я сегодня немного задержалась. А почему ты так странно одет? – обычно Серж одевался несколько проще.
– Захотелось, – отмахнулся брат. – Вика, мне деньги нужны.
– Не называй меня Викой, – поморщилась Юста, которая терпеть не могла своё настоящее имя. Юстой её называли все – даже родители и прочие родственники.
– Не буду, а ты денег дай.
– Ты же работаешь?
– У меня зарплата только через неделю, – пожал плечами Серж. – А вчера мы в футбол играли, пришлось новый мяч покупать.
Юста закатила глаза, но кошелёк открыла. Они с братом любили друг друга – особенно после того, как Юста съехала от родителей, освободив ему комнату.
– Держи, – она сунула ему пятисотрублёвую купюру. – Всё, вали.
– Спасибо, сестричка, – послав воздушный поцелуй, Серж направился к метро, а сама Юста – на остановку автобусов. Работа. Её ждал долгий день, но он должен был закончиться встречей с Ланом и Фрейей – а это стоило того.
***
Макс и сам не знал, что на него нашло, может быть, банальное желание попробовать что-то новое, может, раздражение от того факта, что проклятый артефакт никак не находился. Матвей молчал как партизан, и всю информацию пришлось искать самому, хотя у Матвея имелось многое – что-то из всем известного в печатном виде, что-то, собранное по крупицам в интернете, но, истинной жемчужиной его библиотеки стали записи, которые он сделал сам со слов некоторых известных личностей, с которыми он сумел познакомиться и получить ответы на свои вопросы.
Поэтому-то Макс уже третий день игнорировал всех, не отвечая ни на какие звонки, только сбросив Грете смску, что будет занят.
Интернет он перевернул от и до, но всё равно не нашёл ничего стоящего.
"Райское яблочко" создала команда эзотериков из девяти человек. Они работали почти десять лет, но добились своего. Их артефакт позволял переноситься в другие миры, оставаясь собой, более того, артефакт автоматически подбирал мир с подходящими условиями для жизни.
От одного взгляда на алгоритм, по которому работало "яблочко", у Макса заболела голова. Учесть столько мелочей…
Но "яблочко" оказалось с подвохом. Никто из испытателей не вернулся обратно, хотя все уходили с запасом артефактов, настроенных заранее на координаты родного мира.
Тогда-то и зашла речь о "яблоке", двухзарядном артефакте, который бы возвращал обратно автоматически, вне зависимости от желания испытателя. Но все испытания ни к чему не приводили, "яблоко" не срабатывало даже в параллелях.
Неужели кто-то сумел найти ошибку?
Но если да – почему никто до сих пор ничего не знает? Зачем скрывать подобные возможности? Одному человеку или даже команде, это ничего не даст – как только другие поймут, что происходит, их просто разорвут на части. Значит, нужно или продать технологию изготовления или продавать готовые артефакты, запатентовав изобретение. И в том, и в другом случае, создателям требуется защита.
Макс принялся ходить кругами по комнате, прекратив чиркать в блокноте.
Становилось ясно, почему Матвей так мрачен. Им ничего не светит. Вообще ничего.
Неизвестно, кто и что создал, неизвестно где. А они – всего лишь молодые ребята, да, посвящённые, но насколько?
Кто из них реально представляет себе масштаб происходящего?
Самого Макса всему научил отец. И объяснил, что посторонним знать ничего нельзя. Это, в первую очередь, опасно.
Грету обучила мать, Дрейка – элитные учителя. Матвей же оказался самоучкой, что невероятно поражало Макса, ну и уважать заставляло, конечно.
Остальные – кто как, но большинство переняли все умения у родителей или ближайших родственников. На контакт большинство шли неохотно, никто не хотел делиться достижениями, облегчающими жизнь. Только молодёжь тянулась друг к другу, но, как не редко повторял отец Максима, это пройдёт, доверие в принципе проходит.
Макс хорошо запомнил эту фразу и прекрасно знал, что доверять никому нельзя. В этом мире он один против всех, неразумно думать иначе. Даже Грете, пожалуй, он не мог довериться абсолютно, хотя она являлась самым близким и дорогим ему человеком.
***
Грета психовала из-за отсутствия Макса, а Дрейк, радуясь этому, бросал малозначимые реплики то тут, то там, заставляя девушку сердиться ещё сильнее.
– Грета… – Дрейк дождался подходящей романтической обстановки и прижался к её губам своими.
Девушка в первый момент оцепенела, и Дрейк испугался, что вот сейчас она оттолкнёт его, прогонит, потому что Макс… Но уже в следующее мгновение она отвечала на его поцелуй, такая же страстная и энергичная, как и во всём остальном.
– Я люблю тебя, – едва слышно произнёс Дрейк, удерживая лицо девушки в ладонях и пристально всматриваясь в глаза.
– Я… я не знаю, – с заметным усилием выговорила Грета, но Дрейка радовало уже то, что имя соперника не прозвучало. А чем дольше его не будет рядом, тем лучше.
– Не говори пока ничего, – ответил Дрейк шаблонно и снова поцеловал её. Это оказалось весьма приятно – Грета умела и хотела целоваться, что выгодно отличало её от многих из тех, с кем Дрейку приходилось делать это раньше.
И всё же Дрейк прекрасно осознавал, что хоть ощущения и прекрасные, платить за них нужно слишком многим. Постоянно находиться рядом, отвечать на дурацкие вопросы, отдать ей свою свободу, забыть про свои желания… Он не был готов, и знал, что никогда и не будет.
Но попробовать никто не мешал. Он окончательно разорвёт их связь с Максом, добьётся её полностью, а потом уйдёт. После этого она, если захочет, сможет вернуться к Максу или к кому угодно – это его уже не будет волновать.
Но оставался последний важный штрих, который точно даст гарантию, что Макс Грету потеряет.
***
Макс и не представлял, в какой неудобный момент он позвонил. Грета лежала в объятиях Дрейка, охотно принимая ласки и поцелуи, и, когда её телефон завибрировал, и на экране высветилось привычное «Макс», она растерялась, не сразу нашлась, как поступить. Сделать вид, что не заметила?
– Ответь, – практически приказал Дрейк, и Грета нажала на кнопку. Она не слышала, что говорит Макс, отвечала ему невпопад, не понимала, чего он хочет – а всё потому, что в это время Дрейк продолжал её целовать и гладить её руки, живот, бёдра, не останавливаясь ни на мгновение.
Кажется, Макс сообщил, что скоро приедет – но Грета не могла быть точно уверена даже в этом.
– Ты должен уйти… – её голос дрогнул. Что сказать Максу?
– Конечно, – Дрейк не собирался облегчать её моральный выбор. Жаль, если он не сможет увидеть лицо Макса, в тот момент, когда Грета сообщит, что любит другого, но он всё равно сомневался, что Грете хватит смелости признать это сейчас.
Грета же, побледневшая, искусавшая губы, пока он одевался, смотрелась чудо как хорошо. Притихшая, на грани взрыва – такой она ему действительно нравилась. Жаль, она не может быть такой всегда.
***
Грета рассматривала пришедшего Макса так, будто видела его впервые в жизни. Растрёпанные тёмные волосы, обычно собранные в хвост, сейчас лежали на плечах кое-как, да и сам он выглядел измождённым, уставшим, вымотанным. Но чем?
