Убей меня быстро, или Дракон ошибся дважды

Глава 2. От искры до пламени

Вскоре из-за изгиба дороги показались величественные очертания резиденции магов. Ричард невольно замедлил шаг, рассматривая здание с высокими башнями, устремлёнными в небо, увенчанными золотыми шпилями, что мерцали холодным отблеском. Выбеленный фасад, увитый виноградной лозой, листья которой шептались в ночном ветре, переливаясь серебристо-чёрными тенями. Фонари в закрученных железных оправах горели призрачным синим пламенем, отбрасывая мерцающие блики на странные, геометрически безупречные кусты и тёмно-багровые цветы. Казалось, атмосфера здесь была иной, ни с чем не сравнимой, густой, насыщенной магией, осязаемой, как шёлк на коже. Высоко в облаках, словно застывшее сердце небес, неподвижно висела Парящая крепость. Ночью она казалась огромным тёмным пятном, закрывающим часть звёзды.

Впереди около высоченной арки с магической завесой по обе стороны стояли суровые стражники. Они не шелохнулись, когда Стейнар без колебаний шагнул сквозь преграду из мерцающей энергии, ту самую, что переходила в защитный купол над резиденцией и крепостью.

Ричард украдкой взглянул на охрану, сглотнул, подойдя к завесе, и осторожно протянул пальцы, чтобы коснуться её вибрирующей поверхности. Она отозвалась лёгким покалыванием, словно живая. Затем он шагнул сквозь неё, ощутив, как в то же мгновение мир обратился в размытую акварель, звуки пропали, словно он оказался под водой. Когда он вынырнул с другой стороны, то вдохнул полной грудью, оглянулся и поспешил догнать Стейнара.

Они шли по просторным залам, соединённым арочными переходами. Потолки подпирали изящные колонны. Ричард, оглядывался, жадно впитывая всё глазами.

Он оживился, эта радость искренняя, и любопытство клубилось в нём, как в ребёнке, который отправился в захватывающее приключение. Он задержался у стен, покрытых фресками, потом заметил впереди сияющий под лунным светом сад. В центре чистого и ухоженного двора стоял фонтан ангела, расправив крылья, он лил воду из кувшина. Журчание воды в тишине ночи успокаивало, подчеркивая гармонию в сочетании с таинственностью этого места.

Они приблизились ко входу одного из зданий, где у входа стояли новые стражники в начищенных до блеска доспехах, опиравшиеся на длинные копья. Один из них едва заметно кивнул Стейнару.

– Не часто тут можно встретить кого-то за трудом в столь поздний час, – вкрадчиво пробормотал Стейнар, шагая по брусчатке, – Но Тарвиш часто пребывает в своей лаборатории до глубокой ночи. Кроме тех ночей, когда исследует дно винных бочек в таверне. – Стейнар усмехнулся, и в голосе прозвучала лёгкая ирония, с оттенком уважения. – Он мастер алхимии. Один из лучших. Дотошный, но толковый. Я познакомлю тебя с ним.

Они свернули в прохладный коридор, затем, поднявшись по лестнице, вышли в длинную залу с высоким потолком. На стенах, закреплённые в кольцах, мерцали кристаллы, заливая помещение холодным, ровным светом. Справа тянулась очередная зигзагообразная лестница. Около неё из стены выступала каменная голова дракона. Из приоткрытой пасти бил кристально чистый ручеёк, сияющий бледно-голубым, почти ледяным светом. Вода падала в полукруглую каменную емкость, где плавали большие золотые рыбки.

Стейнар остановился перед массивной дубовой дверью, украшенной резьбой в виде алхимических символов. Ричард заметил, как его пальцы на секунду замерли над бронзовой ручкой в форме змеи, глотающей собственный хвост. Глухой стук раздался трижды, потом короткая пауза, ещё три удара.

За дверью послышалась возня: скрип половиц, приглушённое ругательство. Ричард нервно переступил с ноги на ногу, поглядывая на картину с морским побережьем.

Щёлкнул замок, и в проёме показался мастер алхимии. Его халат был застёгнут на все пуговицы, слегка растрепанные волосы собраны в хвост, а в глазах сонная тяжесть. Тарвиш на мгновение замешкался, засуетился, увидев Стейнара, затем посмотрел на Ричарда и нахмурился.

– Советник де Кайрах, это неожиданный визит. Если вы здесь, значит, дело особое?

– Доброй ночи, мастер Тарвиш. – отозвался Стейнар. – Не особое. Скорее случайность. Вот, сыскал вам кандидата в подмастерье. Видится мне, он окажется достойным вашего внимания.

Ричард не мог не заметить, как Стейнар склонил голову при приветствии. Это было так… старомодно. Мастер Тарвиш машинально кивнул, взгляд задержался на Ричарде, оценивая. В руке блеснул ключ от лаборатории, который он задумчиво крутил между пальцами, звякая о золотое кольцо. Его глаза, всего секунду назад мутные ото сна, теперь с врачебной точностью скользнули по поношенной одежде, задержались на самодельной повязке на руке и на сумке с инструментами, считывая историю самоучки за секунды.

– Хилый какой-то. Чтож, ладно… Раз уж тебя привёл сам господин Де Кайрах… приходи завтра днём. Стражники тебя пропустят, скажешь, что ко мне, – зевая произнёс мастер. – Покажешь, что умеешь. Посмотрим, потянешь ли. И да, рассчитывай остаться здесь на неделю, не меньше.

– Хорошо, – скромно ответил Ричард, чувствуя, как стало легче дышать, а в груди появилось некое тепло и надежда. Он выдавил из себя улыбку, пытаясь изобразить хоть какую-то благодарность.

Стейнар и Тарвиш помолчали немного, глядя друг другу в глаза. Между ними ощущалось невысказанное понимание. Они принадлежали к разным мирам, но их объединяло уважение к мастерству друг друга.

Ричард, стоя рядом, ощутил, что попал в мир, где всё намного сложнее, чем ему казалось.

Наконец Тарвиш попрощался, прикрывая дверь. Замок щёлкнул с коротким металлическим звуком, и всё стихло.

Стейнар посмотрел словно не на Ричарда, а сквозь него, так, будто видел не человека, а цепочку будущих событий.

– Превосходное место для начала. Здесь ты забудешь, кем был. Удиви меня, подмастерье. Я не люблю скучать.

Ричард кивнул. Он не знал, что ответить.

– И ещё одно, – добавил Стейнар, – Если что-то пойдёт не так, ты всегда можешь обратиться ко мне.

– Спасибо… э-э… господин де Кайрах.

– Стейнар, – поправил вампир. – Просто Стейнар.

– Хорошо.

– Удачи, Ричард.

Стейнар развернулся и направился обратно к выходу. Ричарда остался один.

Он спустился на первый этаж, вспоминая обратную дорогу. Задержался у фонтана ангела, льющего свою бесконечную воду. Ричард посидел на краю немного, в тишине, наслаждаясь красотой особого места. Струи воды завораживали, серебрились, подсвеченные луной. Обратная дорога домой заняла пол часа. Окраина города встретила его запахом печных труб и лаем бродячих псов, за забором. Он привычно толкнул покосившуюся дверь, скрипнувшую на ржавых петлях, шагнул в темноту коридора, раздражённо поджав губы из-за звуков храпа, что доносился из-за приоткрытой двери в комнату и поднялся по узкой деревянной лестнице на второй этаж. Спать после таких приключений конечно не хотелось. Но нужно было набраться сил и отдохнуть перед завтрашним днём. Он выпил крепкую настойку из трав, прилёг на диван и вскоре провалился в сон.

Жилище Ричарда, каморка под крышей ветхого дома в старом квартале города, вряд ли заслуживало названия лаборатория. Пара шкафов, диван, углубление в стене, которое использовалось как кладовка для ингредиентов, небольшой деревянный стол и стул с оторванной ножкой, который алхимик подпирал камнем. Вот и весь интерьер. Соседи, любившие выпить, часто шумели внизу, мешая сосредоточиться, когда он бессонными ночами работал над формулами и смешивал составы. Скрежет стульев о пол и хлопанье дверей сливались в звон, от дрожания стеклянных колб. Он вздохнул, взглянув на маленькое пыльное окошко, пропускающее скупой свет, и вспомнил, как недавно опрокинул кислоту из-за внезапного грохота снизу. Капли разъели доски в полу и сделали дырки в его любимой рубашке. Ричард редко покупал одежду и экономил на еде, тратя все деньги на алхимию. Он устал от этого места и от того, кем себя здесь ощущал. Смертельно устал, будто постарел раньше времени.

Ругань снизу вырвала его из сна слишком рано. Не став завтракать, алхимик подошёл к столу, где царил творческий беспорядок: разбросанные пергаменты, колбы с подсохшими растворами, ступки и пестики, покрытые тонким слоем порошков. Сначала аккуратно свернул рукописи, перевязав их кожаной тесёмкой, и уложил в глубину кожаного мешка, так бережно, словно забирал с собой старых друзей. Затем, задумчиво перебрав инструменты, выбрал самые необходимые: старинные медные щипцы, потемневшие от копоти; весы с крошечными гирьками, реторты и хрупкие сосуды, которые завернул в плотную мягкую ткань. Он разместил всё в мешке, следя за тем, чтобы ни одна вещица не пострадала в дороге. Напоследок алхимик забрал с полки ценные ингредиенты: мешочки с сушёными травами, баночки с порошками и маленькие пузырьки с жидкостями всевозможных оттенков и составов. Проверив, плотно ли закупорены крышки и завязаны мешочки, он сложил их поверх инструментов, после чего затянул кожаный шнур мешка и перекинул его через плечо.

Окинув последний раз взглядом своё жилище, Ричард провёл пальцами по холодному краю любимого медного котелка, который не получится прихватить с собой, ощущая шероховатость. Он предположил: новое место работы наверняка будет оборудовано лучше.

Когда переступал порог своего дома, неожиданно в нос ударил запах гари. От куда-то из-за деревьев валили плотные клубы чёрного дыма, кажется там случился пожар. Ричард помрачнел. Мысленно вернулся к событиям последних дней. К тревожным слухам, что распространялись по городу. В последнее время всё чаще приходили известия о массовых потерях с линий боевых действий.

Теперь он отправился в новое место. Уходил, по ощущению не просто из дома, а из жизни, какой она была до этого дня. Алхимик шел пешком, с тяжелым мешком на плече, по сырой улице, перешагивая через лужи на мостовой. Этот район, эти дома, будто умирали в его восприятии при мыслях о новой жизни. Остановившись, он поставил мешок на край телеги, засыпанной соломой, и сел рядом, давая себе передышку. Да и учитывая, что вышел раньше, можно было не торопиться.

Ветер играл с листьями на дороге, поднимая их в вихре танца. Ричард задумчиво посмотрел на тонкие ветви деревьев, подрагивающие на фоне светлого, затянутого облаками неба.

Жизнь – это выбор дорог, – подумал он. – Каждый сам решает, по какой идти: по тропе яркой, полной приключений и опасностей; по простой, скучной – к мирской стабильности; или никуда, остаться на месте, так и не решившись на первый шаг.

Что касается его? Он лучше будет чувствовать эмоции, пускай даже недолго, чем вообще ничего. Нераскрытый потенциал как тяжелый закрытый ларец, который всю жизнь таскаешь с собой. У него появилась возможность его открыть, найти ключ. Или разбить замок. Даже если внутри окажется ржавая дрянь или пустота. Лучше узнать об этом.

Серая кошка вышла из-под телеги, замурлыкала и стала тереться о ноги, вырвав из пут мыслей. Ричард улыбнулся и присел на корточки, проводя рукой по её пушистой спине. Он любил кошек, а эта была особенно красивой.

В этот раз он явился в резиденцию один, это давало возможность осмотреться получше.

Ричард поздоровался, когда достиг стражников сторожащих арку, что при движениях позвякивали массивными доспехами. Он сообщил, что направляется к мастеру Тарвишу. Один приоткрыл забрало, суровым взглядом осматривая юношу. Он не проронил ни слова, только кивнул по направлении резиденции, дав тем самым разрешение пройти.

Ричард на ходу вспоминал дорогу. При взгляде на величественное здание, вдруг охватила волна сомнений. Что если он не оправдает ожиданий мастера? Всё то, что он успел представить, мечты, рухнут в один миг. Он вздохнул, стараясь не думать о плохом. Затем прошёл знакомый коридор, поднялся по спиральной лестнице и задержался около каменного дракона, из чьей пасти бежала струйка.

Он осторожно провёл рукой по ледяной воде. От прикосновения рыбки всполошились, метнулись в стороны, и на секунду показалось, что распугал не живых существ, а саму магию, ведь их золотистая чешуя оставляла в воде сверкающие следы, похожие на звёздную пыль.

А вот и знакомая дверь с медной ручкой в виде змеи, в которую оказалось, сложно решиться постучаться. Давая себе время, он подошёл к столу, над которым висела большая старая карта. Пергамент растрескался по краям, но очертания объектов оставались хорошо различимы. Империя, её города и деревни, раскинулись перед взором.

На севере тянулись ледяные пики горных хребтов. В центре, столица Равинарис, со своими величественными белоснежными шпилями, садами, фонтанами и портами. На западе, Фаерти-Духет, эльфийские земли, охватывающие леса и озёра.

Всё это великолепие заканчивалось у нечто иного.

Вдоль земель империи тянулась жирная красная полоса – защитный магический барьер. Рядом с ним змеились тропы, перечёркнутые красными крестами, самые опасные зоны, на территории людей, где не стоило появляться.

За барьером простирались земли Искажённых: ржаво-рыжие пятна пустошей, серые проплешины разорённых земель, кислотно-зелёные мазки там, где даже воздух был отравлен. Контуры городов-ульев, вымерших крепостей, затянутых в паутину, и безымянных впадин и пещер.

Территории видов отмечены различными символами: здесь гнездились Харроу, их логова на карте, как росчерк когтей, далее, земли Увечных, отмеченные кривыми рунами. Шерстянки обозначались тёмными пятнами, Люкассы, знамением с шипами. Гримвальхи и Террахи владели обширными участками, а там где раньше встречались Камехи, сейчас стояли знаки вопросов, исчезающий вид. Но больше всего взгляд притягивали несколько особых отметин обведённых золотым. Это владения, где разведчиками были замечены вожди Искажённых: Хидгизар Гидраподобный, Таласса Сердце Грифона, Ползучий Безглазый, Алиит Кошмарное Видение, Книит Разоритель.

Внезапно дверь за спиной распахнулась. Ричард вздрогнул от неожиданности, выпрямил спину, поспешно отступив на шаг от карты, которую изучал.

На пороге появилась сутулая фигура мастера Тарвиша. Халат слегка расстёгнут, рукава закатаны, на них следы пятен, чего-то, похожего на пепел. Он вытер руки о тряпицу, не сразу замечая Ричарда и что-то раздражённо бормоча себе под нос.

Ричард поздоровался первым:

– Добрый день, мастер Тарвиш!

– А, это ты. – Тарвиш вздохнул, поправляя очки, съехавшие на кончик носа. – Как ты рано. Ну что ж. Я как раз закончил с одним делом. Давай, заходи. Осматривайся. А я пойду пообедаю. Или, как любил говаривать мой наставник, совершу священный ритуал по воссоединению хлеба с желудком… – сказал Тарвиш, чуть зевая. – Только ничего не трогай, пока меня нет! И не дыши на реагенты, они этого не любят!

– Хорошо, конечно. Как скажите.

– Вернусь и посмотрим, на что ты годен.

Ричард кивнул, затем зашёл в лабораторию так же медленно и благоговейно, как ступают в священный храм. И на мгновение забыл, как дышать. Воздух, пахнущий химикатами, ударил ему в голову, словно дурман. Он замер, расширив глаза.

Здесь было чисто и светло. Высокие шкафы со стеклянными дверцами хранили сокровища: колбы, наполненные жидкостями от ядовито-зелёного до кроваво-красного; в стеклянных сосудах, плавали крылья насекомых, а также были заключены растения и минералы.

Ричард, задыхаясь от восторга, осторожно провёл пальцами по краю ближайшей полки. Такое количество новых инструментов, что глаза разбежались. Редкие реагенты, перегонные кубы, различные наборы.

Старые щипцы и колбы, которые он притащил с собой, выглядели ржавыми безделушками. Да и остальное барахло, с которым он пришёл, выглядело жалким мусором на фоне такого великолепия. А он сам ощутил себя здесь лишним, неуместным и маленьким.

Ричард вставал на цыпочки, чтобы внимательно рассмотреть содержимое стеллажей: куски сверкающих чёрных кристаллов, свёрнутые в пергамент ядовитые травы, перламутровые перья редких экзотических птиц из иных измерений. Воздух был насыщен ароматами меда, трав и эликсиров.

Сквозь арочные окна струился солнечный свет, озаряя помещение, подсвечивая кальцинатор, стального великана с позолоченной отделкой, что возвышался неподалёку.

Здесь даже пыль казалась дорогой. А паук в углу будто крошечный якорь, зацепка из реального мира. Вероятно, имел свой личный контракт и ежемесячно получал мешочки мух за то, что разбавлял идеальность этого места. Ричард усмехнулся этим забавным мыслям и подошёл к окну, сощурившись от солнца, где за стеклом открывался живописный вид. Двор, а вдали, над крышами, виднелись контуры особняков. Заворожённый, он коснулся рукой стекла, оставляя влажный след. Эти стены точно не позволят ему уйти.

Дверь скрипнула.

– О! Вижу у тебя уже глаза загорелись. – сказал Тарвиш, возвращаясь в лабораторию, – Не радуйся раньше времени. Я двоих помощников в прошлом месяце выгнал. Терпение у меня вещь редкая.

Первые несколько недель в лаборатории Ричард существовал, как робкий призрак, осторожно скользя между стеллажами. Его пальцы касались инструментов с благоговением; страх оставить царапины на золотой отделке кальцинатора или пролить раствор из редкой колбы парализовал его. Он до ужаса боялся что-то испортить и словно извинялся за то, что занимает место в священном, как ему казалось, пространстве. В соседнем здании располагалась огромная библиотека с высоченными шкафами и лестницами, полная старинных книг и манускриптов. Там он проводил почти всё свободное время, жадно поглощая тексты. Раньше о таком, можно было и не мечтать. Всё это было слишком хорошо, чтобы стать частью реальности.

Мастер Тарвиш поначалу держался строго, но увидев, как парень работает упорно, до изнеможения и учится, как одержимый, он быстро сменил раздражение на доброжелательность. Ричард проникся уважением: он был взволнован возможностью учиться у такого опытного мастера, специалиста не только в области алхимии. Он знал, как превращать материю, как работать с рунами, как подчинять энергию. И настойки с эликсирами выходили на грани искусства и чародейства.

Время от времени, Тарвиш, стоя рядом, наблюдал за работой Ричарда с отстранённой деловитостью.

Спустя недели упорного труда, на столе Ричарда стояла сложная конструкция из стеклянных колб и трубок, под одной из которых горел огонёк.

– Медленнее, – тихо говорил мастер, прерывая концентрацию юноши. – Температура на грани. Видишь? Ещё полградуса, и вся эссенция превратится в бесполезную жижу. Ты работаешь не с простыми отварами. А с самой сутью, вытянутой из растений. Она капризна, как придворная дама.

Запах минеральной пыли защекотал ноздри, Ричард едва сдержался чтобы не чихнуть. Он нервно сглотнул и слегка уменьшив пламя под колбой. Жидкость внутри переливалась, постепенно меняя цвет с лилового на янтарный.

– Теперь, – продолжил мастер, указывая пальцем на флакон из чёрного стекла, закупоренный воском. – Ключевой компонент.