Книга Венецианский купец – 5. Всплеск в тишине - читать онлайн бесплатно, автор Дмитрий Распопов. Cтраница 5
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
Венецианский купец – 5. Всплеск в тишине
Венецианский купец – 5. Всплеск в тишине
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

Венецианский купец – 5. Всплеск в тишине

На корабле же всё было спокойно, команда и солдаты, зная мой характер, вели себя очень тихо, и намёков на какие-то волнения среди них не наблюдалось. Хотя этому в немалой степени способствовали и ежевечерние мессы, а также наличие на борту запасов продовольствия. Цинги и других болезней, связанных с дефицитом витаминов, также не было, благодаря сушёным фруктам, которые я массово скупал как у майя, так и у аборигенов, с которыми мы встречались во время наших других стоянок. Главным заменителем лимонов для нас стал гуав, обладающий непривычным вкусом груши и клубники одновременно, из него же майя наделали мне сок, который я теперь лил во все питьевые бочонки, которые заполняли водой, и, судя по тому, что зубы и дёсны у команды были в порядке, не говоря уже про мои собственные, делал я всё правильно. Так что, если бы не пара тихоокеанских штормов, заставших нас в пути, ничто бы не омрачило наш путь до островов, к которым мы прибыли, по моим подсчётам, спустя сорок дней после отплытия из Южной Виталики. Я стал специально запоминать новое название и проговаривать его сам с собой, чтобы не проболтаться случайно в разговоре с другими членами команды, для которых это название стало привычным, поскольку другого они, в отличие от меня, и не знали.

По прибытии мы почти сразу установили контакт с туземцами, и я уже через неделю выяснил, что взять с них вообще нечего. Никаких природных ископаемых, интересных мне, на островах не было, поэтому, сверившись в этом с данными симбионта, я свернул активность в изучении местного языка. Лишь вождям, чтобы показали местоположение пресных водоёмов, выделил подарки, во всём же остальном лишь поторапливал команду быстрее двинуться дальше. Я планировал побывать в Японии, прежде чем двинуться дальше в Китай, но, опять же, недолго, поскольку вспомнил, что в это время с них тоже взять просто было нечего. Только началась эпоха сёгуната, ставшая следствием постоянной борьбы за власть между кланами Минамото, Тайра, Ходзё и императором в изгнании Го-Тоба. Японцы вполне успешно на протяжении двухсот лет резали друг друга, не разбирая, кто кому является родственником, поэтому я не собирался влезать в их разборки, лишь хотел убедиться, что там действительно нет ничего полезного, и прикупить пару мечей тати, чтобы повесить себе на стену в качестве сувениров, и спокойно плыть дальше.

Именно поэтому, едва мы пополнили припасы на Гавайях, я тут же приказал продолжить путь, делать здесь и правда было больше нечего. Единственное, что случилось тут важного, так это то, что я вспомнил про стовосьмидесятый меридиан и линию перемены дат. Поблагодарив высшие силы за то, что подумал об этом сейчас, а не в Венеции, иначе пришлось бы черкать весь судовой журнал, я поправил даты лишь за пару последних дней, хмыкнув при этом про себя, что об этой разнице команда даже не узнает.

***

18 октября 1202 года от Р.Х., Камакура, Япония


Рассматривая всё более чётко вырисовывающийся из океана остров Хонсю, я думал, где пристать. По-хорошему стоило нанести визит сразу сёгуну, как олицетворению власти над островами, но, с другой стороны, как он отнесётся к появившемуся неизвестному кораблю рядом со своим дворцом? Задача была непростая, но, к счастью, когда мы приблизились к берегу, оттуда нам навстречу выдвинулись японские одномачтовые корабли с прямоугольными рифлёными парусами и, подплыв на достаточное расстояние, произвели в нас парочку выстрелов из баллист, которые были установлены у них на носу.

Главный бомбардир изумлённо посмотрел на них, затем на меня.

– Даже туземцы на островах в океане и то были умнее, – я покачал головой, – проучите их, синьор Марко.

Пушки моментом расчехлили, и «Повелитель морей», повернувшись правым бортом через десяток минут, дал ужасающий по своей мощи залп. Лёгкие кораблики прошивались снарядами больших калибров только так, так что, когда мы повернулись левым бортом, большая часть из выживших уже драпала в сторону порта, но до него дошли единицы, все остальные начали медленно тонуть, а матросы и солдаты прыгали за борт, стараясь отплыть дальше от обреченных судов. Не обращая внимания на крики, я приказал подплыть ближе и обстрелять все высокие здания на берегу, какие увидят канониры. Чем они с успехом и занялись. Канонада не прекращалась пару часов, так как пушкари соскучились по стрельбе, поскольку уже длительное время мы не встречали на море никого, с кем можно повоевать, а тут японцы сами предоставили такой хороший шанс.

Они бы веселились и дальше, но пришлось прекратить стрельбу, когда на берегу появилось два человека, которые махали большим белым полотнищем, повязанным вокруг длинного древка.

– Эх, а мы только разошлись, – Марко, вытирая рукой сажу с лица, огорчённо подошёл ко мне, поднявшись с оружейной палубы, когда я отдал приказ прекратить обстрел города, – и опять мои парни заскучают.

– Не переживайте, синьор Марко, – улыбнулся я, – может, это они сигналят нам, что готовы продолжать сражение до последней капли крови.

– Да? – изумился он, прищуриваясь. – Ваши глаза, конечно, не чета моим, синьор Витале, но вроде бы там у них белый флаг.

– Правда? – тяжело вздохнул я. – Ну как знаете, я давал вам шанс.

Только сейчас поняв мою шутку, он замахал руками.

– Ой, синьор Витале, ну разве можно доверять глазам старика? – делано возмутился он. – Вот с этого угла зрения я и вообще их даже не вижу.

– Поздно, синьор Марко, – хмыкнул я, – теперь и я, вслед за вами, разглядел белый флаг.

Выругавшись, бомбардир снова ушёл к своим.

– Синьор Джакопо, подойдите, пожалуйста, ближе и подготовьте мой доспех, после такого жаркого приветствия от местных, не хочу туда отправляться без защиты.

– Всё сделаем, синьор Витале, – он повернулся к офицерам, ища глазами козла отпущения. – Карло!

Молодой человек радостно закивал, собираясь бежать выполнять приказ, но не успел я возмутиться тем, что творит капитан, ведь для этого нужно было попасть в мою каюту, он сам понял свой промах. Досадливо махнул рукой, дал отбой команде, на что Карло моментально погрустнел, и капитан повернулся к военачальнику.

– Синьор Бароцци, можно вас попросить не в службу, а в дружбу?

– Конечно, синьор Джакопо, – тот склонил голову, – понимаю ваше затруднение, сейчас всё принесу.

– Моя благодарность не имеет границ, – поблагодарил тот и, повернувшись ко мне, незаметно развёл руками. Я на это лишь недовольно покачал головой.

Весь дальнейший путь после нашего с ним разговора Карло работал за троих, выполняя все личные поручения капитана, гонявшего его по вахтам, и вызывая этим всеобщее изумление. Поскольку никто не мог понять, почему синьор Джакопо внезапно взъелся на хорошего, исполнительного парня, который многим нравился, а я не замечаю подобную несправедливость.

***

Переодевшись в свой доспех, я погрузился в лодку и отплыл в сторону ожидающих нас людей. Один из них был в доспехах, явно самурай, а второй в простой гражданской одежде, он и держал копьё, на котором развевалась белая хлопковая простыня.

«Ага, хотя бы хлопок есть», – порадовался я, спрыгивая на песок и подходя к этим двум.

– Говорит кто на каких языках? – проговорил я на обоих китайских одну фразу, пока японцы во все глаза таращились на меня.

– О, вы говорите на китайском?! – изумился одетый в гражданское, наконец приходя в себя. – Вы были в империи Сун?

– Не только был, но и гостил в императорском дворце, – ответил я.

Самурай что-то прорычал, и тот, поклонившись ему, быстро перевёл:

– Господин Ходзё Ясутоки интересуется, кто вы и что вам нужно, – торопливо сказал он.

Я повернул голову к самураю, глаза которого с вызовом смотрели на меня.

– Что именно он сказал? – я стиснул зубы.

Гражданский замялся, попытался юлить, но я потянул из ножен одолженный у синьора Бароцци меч.

– Господин Ходзё Ясутоки спросил, что этой собаке здесь нужно, – испугался он моего обнажённого оружия, падая на колени.

Мои глаза вспыхнули радостью.

– Скажи ему, что он сейчас ответит за свои слова. Мы будем драться один на один, – произнёс я, и тот, повернувшись к самураю, перевёл.

Японец удивился, но тут же вытащил из ножен, пристёгнутых к поясу, более изогнутую и длинную версию катаны, которой здесь ещё пока не существовало, хотя и понятно почему. Пешие войска у самураев не котировались в эти времена, только конница и стрелки были основными боевыми единицами.

Я показал своим охранникам отойти назад и ступил к нему навстречу. Вокруг сразу стало чисто, гражданский тоже отошёл подальше. Осторожно ступая по часовой стрелке, мы смотрели друг на друга, решая, кто делает первое движение. Нервы не выдержали у молодого парня, я уже увидел по его лицу и движениям тела, что ему чуть больше двадцати. Сделав обманное движение, что хочет напасть на меня слева, рубанув по плечу, он крайне коварным движением в выпаде, попытался подсечь мне ногу. Если бы я был не в полном доспехе, а в кольчуге, наверно, попытался бы убрать её, но сейчас, воспользовавшись тем, что он провалился вперёд, а его меч лишь бессильно скользнул по броне, я, получив порцию адреналина от симбионта, сам рванул к нему ближе, с силой опустив рукоятку каролинского меча на прикрытую лишь наушником шлема челюсть японца.

Его тело моментально обмякло, меч выпал из руки, а сам самурай без движения распростёрся на песке.

– Какой-то он слабый, – я повернулся к переводчику, который выпученными глазами смотрел на весьма впечатляющие результаты нашего краткого боя.

– Господин Ходзё Ясутоки – сильнейший мечник в клане Ходзё, – неуверенно пробормотал тот в ответ.

– Снимите с него всё, – покачав головой в ответ, я приказал уже своим солдатам, – это мои трофеи.

Те, видимо, нисколько во мне не сомневались, поскольку тут же бросились и полностью раздели японца, и правда сняв с него всё, оставив только шёлковые подштанники на завязках. Затем один сбегал к воде и, принеся её в ладонях, побрызгал на лицо самурая. Тот сначала выблевал содержимое своего желудка и только потом заерзал – несколько раз силился встать на руки и колени, но каждый раз падал, мотая головой.

– Скажи ему, ну и кто теперь из нас похож на собаку? – приказал я гражданскому.

Тот, явно нехотя произнёс что-то, но я не услышал того слова, какое ранее японец применил ко мне. Разозлившись, я подцепил носком сапога камешек, и тот, запущенный с приличным ускорением, сложил переводчика, попав ему в живот.

– Даю час, – процедил я, подходя ближе и хватая его за косичку на затылке, подняв лицо к маске шлема, – чтобы мне дали нормального переводчика и кого-то из вменяемых правителей, иначе я сравняю этот город с землёй. Ясно?

Он попытался кивнуть, но удерживаемая мной голова лишь сделала попытку это изобразить. Выпустив волосы, я показал рукой своим, и мы удалились в лодку, вернувшись на корабль.

***

По возвращению все офицеры долго рассматривали трофей, выполненный по привычной для меня технологии, но они ранее видели только китайские аналоги, этот же имел свои уникальные местные особенности, например, в виде лакированных деревянных дощечек, обмотанных шёлковыми нитями.

– Красивый трофей, – покачал головой синьор Джакопо, – а там ещё такого же нет, синьор Витале? Я бы не отказался поставить такой на манекен в своём доме и, уйдя на покой, рассказывать внукам про это путешествие.

– Ну, я надеюсь, синьор Джакопо, что местные не захотят с нами больше разговаривать и такими трофеями мы набьём себе остатки трюма, чтобы каждому досталось по одному, – хмыкнул я.

– К сожалению, напрасные надежды, синьор Витале, – вздохнул один из младших офицеров, – объявленного часа не прошло, а на берегу уже начали ставить шатёр.

Я повернулся посмотреть, куда он показывал, и убедился в правдивости этих слов. Действительно на месте нашего поединка суетились японцы, возводя шатёр.

– Если будете себя хорошо вести, синьор Джакопо, – тяжело вздохнул я, закрывая маску шлема, – я лично ради вас вызову кого-то ещё на поединок и добуду вам трофей. На берег ведь вы, как обычно, не спуститесь, поскольку не хуже меня знаете, что корабль – это самое ценное, что у нас есть.

– Вот спросят меня внуки, что я видел? Какие новые земли? – тот понуро спросил и сам же ответил на свой вопрос: – И что я отвечу? Всегда лишь краешек суши с борта своего корабля.

Я рассмеялся и похлопал его по плечу, прежде чем спуститься в лодку.

– Не переживайте, синьор Джакопо, зато я всегда буду им рассказывать, что вы были со мной плечом к плечу при каждом спуске на сушу.

Офицеры, стоявшие рядом с нами, рассмеялись, но капитан лишь досадливо сплюнул за борт.

Глава 9


Не дожидаясь, когда японцы закончат установку шатра, я отправился на берег. Меня встречал седой старик, лицом сильно напоминавший моего недавнего соперника, являющийся, скорее всего, его старшим родственником. Одет он был в широкие, белого цвета штаны хакама и шитое золотыми нитями с рисунками птиц и зверей шёлковую же чёрную каригину. Переводчик рядом с ним стоял уже другой, и он при виде меня низко поклонился. Самурай оглядел мой доспех и что-то спокойно произнёс, это мне быстро перевели на китайский.

– Господин Ходзё Токимаса извиняется за недоразумение, связанное с вашим прибытием, и просит быть его почётным гостем. Также он хотел бы знать, с кем имеет честь познакомиться.

– Витале Дандоло, сын правителя Венецианской республики, – ответил я, и, судя по тому, как закивал при переводе самурай, о Венеции он уже слышал.

Что и подтвердилось, когда он ответил:

– Мы слышали об одном венецианце, торговце и мореплавателе, от китайских торговцев, с которыми имеем дела. Его прибытие и корабль произвели впечатление на весь императорский двор.

– Ну, скорее всего, это я и был, – самодовольно заявил я, – что-то не помню других венецианцев, которые доплыли до Китая морским путём.

Когда переводчик перевёл мои слова, самурай удивлённо на меня посмотрел.

– Тогда для нас будет ещё большей честью принять вас у себя, – ответил он на японском, а переводчик добавил:

– Господин Ходзё Токимаса приглашает вас и ваших командиров отобедать с ним, чтобы обсудить эту знаменательную встречу.

Он при этом показал на шатёр. Я пошёл рядом с самураем и тихо предупредил всех своих, чтобы передали дальше.

– Не вздумайте есть или пить здесь.

Внутри шатра многочисленные слуги установили стол, полный простой еды, а также украсили песок несколькими слоями циновок, так что мы спокойно прошли внутрь, вот только я не смог сесть никуда в своём полном доспехе, гибкости сочленений для этого просто не хватало.

– Принесите стул, – попросил я хозяина, и тот, кивнув, отдал команду, вскоре две небольшие скамейки были доставлены, и мы присели на них друг против друга, а я, отщёлкнув четыре застёжки, снял шлем, положив его на стол рядом с собой.

Узкие глаза пожилого японца расширились, когда он увидел моё лицо и возраст.

– Господин Ходзё Токимаса говорит, вы так юны, но с такой лёгкостью победили одного из сильнейших мечников! – передал его слова переводчик.

– Я с семи лет в море и сражениях, – я пожал плечами, добавив себе пару лет, чтобы он совсем уж сильно не расстроился, – опыт схваток с того времени только растёт.

Самурай покивал, услышав перевод, и спросил:

– Можно я осмотрю ваш шлем?

Я лично передал его ему. Он осторожно, словно тот был хрустальным, взял его в обе руки, осматривая со всех сторон, особенно грубые линии металла на скулах и плетёные кожаные косички. С той же бережливостью он вернул его мне обратно.

– Господин Ходзё Токимаса говорит, что это невероятный образец искусства неизвестных ему мастеров. Он гордится, что держал этот шедевр в руках, и благодарен вам за предоставленную возможность. Вы очень необычный человек, господин Витале Дандоло.

Я решил удивить его и ответил хокку, которые в Японии появятся только лет через четыреста.

– А я – человек простой!

Только вьюнок расцветает,

Ем свой утренний рис.

Сперва глаза вылезли у переводчика, который поначалу не понял, что я произнёс, но, когда осознал, повернулся к самураю и повторил слова именно в стихотворной форме, как и было сказано на китайском. Теперь уже глаза пожилого собеседника стали весьма удивлёнными. Он попросил ещё раз произнести строки, затем прикрыл глаза и повторил их вслух. Затем открытым взглядом посмотрел на меня с совершенно другим выражением, поражённо произнеся слова, которые переводчик, заикаясь, перевёл.

– Господин Ходзё Токимаса поражён вашим слогом и хотел бы обсудить с вами в том числе и поэзию, но в более удобной и комфортной обстановке дворца.

– Хорошо, тогда для него не составит труда передать мне свою жену и детей в качестве заложников, – спокойно ответил я, – думаю, он понимает мою предосторожность.

Самурай при переводе этих слов не дрогнул и бровью.

– Господин Ходзё Токимаса сказал, что обдумает ваше предложение и даст ответ завтра, здесь же, – перевёл переводчик его слова.

– А пока же, – попросил я его, – не могли бы вы отдать мне этого человека на время, чтобы он обучил меня вашему языку и письменности? Мне не нравятся посредники в делах или разговорах.

Самурай подумал и ответил согласием. Не знаю, что думал бедный переводчик, но он покорно последовал за мной в лодку и попал на корабль, где его тут же обступили любопытные, которых пришлось прогнать, чтобы не смущать японца. Выделить ему место пришлось в одной из кают офицеров, там же я собирался учиться, не в свою же каюту его звать.

***

Разговор с самураем и, как оказалось, главой клана Ходзё, который сейчас был советником сёгуна Минамото-но Ёрииэ, продолжился следующим утром, когда я и узнал все политические подробности текущей политической обстановки в Японии, в свою же очередь рассказал ему о раскладах в мире, вдали от их островов. Он очень внимательно слушал, а сидящий рядом с ним писарь ещё и конспектировал нашу беседу.

Закончив с официальной частью, мы перешли к практичной, я спросил, какие товары есть у них на продажу, поскольку мы больше торговцы, чем воины, на что Ходзё Токимаса скептически хмыкнул, но ответил, что через неделю, если я останусь, он подберёт всё, чем может меня заинтересовать. Чтобы его простимулировать, я передал ему немного перца чили и стручков ванили, объяснив, как их готовить. Этих специй у меня было больше всего, так что можно было легко торговать большими объёмами.

Самурай всё выслушал, с лёгким поклоном головы принял дар и извинился, что, в свою очередь, ничего не взял с собой, но обязательно это исправит в следующую нашу встречу.

***

25 октября 1202 года от Р.Х., Камакура, Япония


Выжатый, словно лимон, с красными от недосыпа глазами, переводчик, заплетаясь, с трудом переводил мою речь. Я хотел взять от него максимум, но, видимо, перестарался, и он на новой встрече едва справлялся со своим делом из-за усталости.

– Думаю, я немного перестарался в своем стремлении получать знания, – перебил я его, но уже на японском, – поэтому да простит меня господин Ходзё Токимаса, но пока этот человек хорошо не отдохнёт, ему, пожалуй, лучше слушать мою корявую речь.

Самурай оказался не готов к моим словам и едва не отшатнулся.

– Вы так быстро смогли выучить наш язык? – поразился он, приходя в себя.

– Конечно, нет, – я отрицательно покачал головой, – мне ещё нужно несколько недель для этого, поэтому я прошу простить, если говорю коряво.

– Ваша речь для меня понятна, и это главное, – тот покачал головой, – но какой прогресс всего за неделю!

– Тогда предлагаю отпустить вашего переводчика отдохнуть, и займёмся торговыми делами, – предложил я.

Он согласился и сделал движение рукой. В шатёр стали заносить разные предметы, выкладывая на циновке между нами. С каждым новым предметом настроение падало, и это стало заметно даже японцу.

– Я понимаю, что, если вы были в империи Сун, наши предметы для вас менее ценны, – с досадой произнёс он, приказывая убрать фарфор, шёлковую материю, веера и прочее, что мне не было нужно. Если и правда хотелось приобрести такие предметы, но более высокого качества, то нужно было ехать за этим в Китай.

– Я видел неплохие мечи, – обратился я к нему, – может, посмотрю их?

Он кивнул, и вскоре пара тати оказалась рядом со мной. Я взял один из них в обе руки, аккуратно потянув за рукоять, и тут же убедился, что лезвие выполнено по сварной методике, но японские мастера ещё не дошли до сварных пакетов из разной по вязкости материалов, так что и линия хамон здесь пока отсутствовала.

– Сколько стоит этот меч? – поинтересовался я у него.

– Двадцать один коку риса, – ответил тот.

– А в монетах? – спросил я.

– Мы редко используем медные монеты, – он пожал плечами, – их нельзя съесть, они занимают много места, какой в них смысл?

– Если медные, то да, а если такие? – я достал из кошелька золотой матапан и протянул его ему.

Самурай ошеломлённо рассматривал монету, трогая пальцами гурт и чеканку. Он поражённо посмотрел на меня, возвращая её назад.

– У нас нет столько золота, чтобы делать подобные монеты. Судя по качеству изготовления, она очень дорогая?

Я покивал.

– У нас ещё в ходу и такие, чуть дешевле, – я показал ему серебряную монету, отличную от золотой только материалом. Она тоже его впечатлила.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Вы ознакомились с фрагментом книги.

Для бесплатного чтения открыта только часть текста.

Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:

Полная версия книги