Идя долиной смертной тени
Туповатые, бесформенные, как мешки с дерьмом, «овцы» были медлительнее «гончих» и слабее «горилл». Слеповатые и глуховатые, как все зомбари, они не обладали ни нюхом первых, ни чуткостью к вибрации земли и движению воздуха, как вторые… зато они были многочисленными, злющими и сбивались в стада, способные растерзать даже вооружённый отряд.
Стараясь двигаться как можно тише, Рус метнулся к Оле, практически уткнулся губами ей в ухо:
– Ни звука! Повторяй за мной.
Оля мелко закивала, не отводя взгляда от бредущего мимо стада. Руслан, не удержавшись, тоже несколько долгих секунд провожал их глазами. Твою ж кочерыжку, как сказал Генка, бежать от нескольких залётных «гончих» и влететь в миграцию! Вспомнив про своих преследователей, Рус нервно дёрнул головой, снова оглядываясь, но никого, кроме бредущих мимо «овец» не увидел. Зато его внезапно ударило осознанием факта абсолютно очевидного, но настолько фантастического, что разум просто блокировал его до этого момента.
Они с Олей под стенами Ковчега. В нескольких километрах от поляны.
Руслан тряхнул головой: если он сейчас не соберётся, то под этими стенами – как бы они тут ни оказались – их и сожрут. Неспешно переваливаясь, стадо плотоядных двуногих «овец» всё тянулось мимо, словно не имея конца. Чёрт бы их побрал! Когда зомбари такими вот толпами сбиваются и прутся невесть куда и зачем, их может и несколько тысяч собраться…
– Вставай, только тихо, – прошипел Рус Оле на ухо.
Медленно, замирая от каждого шороха, они поднялись на ноги и начали отступать от линии движения мертвяков на благословенный свет прожекторов базы. Главное – пробраться незамеченными через кусты, а дальше будет расчищенная до земли полоса контрольной зоны, где их увидят караульные… Буквально в паре шагов от края зарослей Рус, пытавшийся следить сразу и за тем, куда идти, и за мертвяками позади, зацепился за торчащий корень и с шумом рухнул сквозь кусты, подминая под себя испуганно вскрикнувшую девушку.
По веренице зомби будто прошла волна: один за другим они разворачивались на звук, принюхиваясь дырами носов, ближайшие сделали первый шаг в сторону людей, затем другой, третий… Рус сцепил зубы, молясь, чтобы чёртовы «овцы» не учуяли, не разглядели их, но Оля всхлипнула и закричала, забилась под Русланом, пытаясь отползти прочь. Пришлось вскочить и, вцепившись в Олькин локоть и припадая на правую ногу – вывих? перелом? – рвануть напролом сквозь кусты к базе.
– Эй! Эй, мы тут! – завопил он на бегу, судорожно пытаясь рассмотреть против света, есть ли кто-то над краем стены. За спиной затрещали кусты, проламываемые телами мертвяков. – Кто-нибудь! Тут Оля Божич и ОЧЕНЬ МНОГО ЗОМБИ!!!
Нога с каждым шагом болела всё сильнее, Оля посекундно спотыкалась, и целую вечность, как показалось Русу, он не слышал ничего, кроме их собственного тяжёлого дыхания и топота зомби за спиной, будто база вымерла в одночасье… А затем со Стены застрекотал автомат, через секунду к нему присоединился второй, третий, а на поясе у Руслана запищала рация, молчавшая с самого бегства через лес. Выпустив автомат, стрелять из которого одной рукой он всё равно не мог, Рус зажал кнопку.
– Рус! – Вызывающий явно видел его, потому что заговорил сразу. Кажется, это был Доктор. – Служебную дверь сейчас откроют, бегите туда!
– Где? – высипел парень.
Господи, если выживет, никогда-никогда больше не будет филонить на беге!..
– Напра… налево от вас, метров тридцать. Жмите, Рус, вас догоняют!
Оборачиваться и проверять Руслан не стал – со стоном, наклонившись вперёд, взял левее и попытался выжать из себя больше, но ноги и без того норовили подломиться. Да и Оля ничем не помогала: её приходилось практически волочь за собой, как мешок. Рыкнув, Рус, изловчился и, почти не сбавляя хода, по-волчьи перекинул девчонку через спину. Какое счастье, что это хрупкая Оля, мелькнуло в голове, а не какая-нибудь Катька Рыжова, которая даже на скудном пайке умудрилась себе задницу нажрать!..
Дверь, о которой говорил Доктор, приближалась слишком медленно, медленнее, чем таяли силы Руслана. Со Стены, не умолкая, строчили автоматы, но, кажется, их выдали каким-то криворуким мазилам, потому что зомбарей позади меньше не становилось, и оторваться от них не получалось – наоборот, Рус уже почти задыхался от мертвячьей вони, накатывавшей волнами. А потом один из зомби, кажется, всё же подстреленный мазилами со стены, вцепился Русу в ногу, и парень повалился ничком, пропахав мордой каменно-жёсткую, покрытую травяным пеплом землю. Подставить руки он не успел: отталкивал Ольку, висевшую на его плечах, чтобы девчонка не убилась. Она удачно откатилась чуть дальше, так что Руслан оказался между ней и ближайшими мертвяками.
– Беги! – плюнув песком и пеплом, рявкнул Рус. Перевернувшись, схватился за автомат и лягнул свободной ногой «овцу», всё ещё цеплявшуюся за его ботинок – к счастью, рукой, не зубами. – Беги к двери, дура!
Очередь, выпущенная практически в упор, отбросила первую тройку зомби, оказавшуюся ближе всех и дала время подняться. Оля, и не подумавшая бежать, вцепилась Русу в локоть, не столько помогая, сколько мешая, но парень ощутил мимолётный приступ глупой признательности: не бросила!.. Вдвоём им удалось отбежать ещё на несколько метров, практически прижавшись к бетонной громаде Стены, но, к сожалению, всё ещё слишком далеко от двери. Рус снова вскинул автомат, нажал на курок и услышал только сухое щёлканье: магазин опустел.
– Твою ж!..
– Руха!!! – внезапно завопили сверху знакомым голосом. – Лови!
Вскинув голову, Руслан успел увидеть, как вниз падает что-то тёмное и маленькое, выбившее фонтанчик пыли в паре метров от них с Олей, а уже в следующий момент Мишка, слишком далеко перегнувшийся через край заграждения, с воплем ухнул вниз. Рус дернулся наперерез, но разумеется не успел, и мальчишка с отвратительным влажным звуком ударился о землю в нескольких шагах. Сверху с удвоенной силой затрещали выстрелы, выкашивая приближающихся зомбарей, и под их прикрытием Руслан бросился к брату.
Мишка был жив, больше того – подвывая от боли, он уже пытался подняться, опираясь о стену. Его правая нога была неестественно вывернута, на джинсах ниже колена растекалось багровое пятно. Рус заскрипел зубами, нашёл взглядом Олю: она оказалась дальше, чем он думал и почему-то стояла на четвереньках, шаря по земле и нервно оглядываясь на наступающую мертвячью толпу. Если она не сможет идти…
– Давай на спину! – отрывисто велел Рус, припадая на колено, и Мишка без возражений обхватил брата за шею, повиснув на нём. – Капец ты лось!
– Пошёл ты! – всхлипнул брат ему в ухо, но рук не разжал.
При попытке встать правую ногу пронзило болью до самого колена, Руслан вскрикнул и пошатнулся, врезавшись плечом в стену. Заставил себя проковылять несколько шагов, с трудом увернулся от очередного мертвяка – сучьи мазилы, пропустили! – и завис, пытаясь понять, что он может сделать без патронов, с братом на руках и одной рабочей ногой… А в следующий момент зомбарь дёрнулся и повалился вперёд, демонстрируя разваленный выстрелом затылок.
– Русик!.. – позвала Оля. Голос у неё дрожал, а вот руки, сжимающие «Макаров» – нет.
Так вот, что скинул Мишка!
– К двери, – прохрипел Рус, делая шаг ей навстречу. – Быстро.
– Русик, сзади!
– Рус!
Оля и Мишка вскрикнули одновременно, и Руслан судорожно крутанулся на здоровой ноге, уже понимая, что с братом на спине и пустым магазином ничего не сможет сделать, что бы там ни увидел… Впрочем, даже будь он вооружён, бодр и здоров, едва ли бы это ему помогло: добрый десяток «овец», проявив редкую сообразительность и прыть, прорвались через огневую зону (пусть и оставили там втрое больше «товарищей»), и теперь пёрли на живых вдоль самой Стены по узкой полосе, которая не простреливалась сверху. Тут не пистолеты с автоматами, тут огнемёт нужен или пара гранат…
– Куда-а! – донёсся вопль сверху, а в следующий момент на землю рядом с оцепеневшим Русом, скулящим ему в ухо Мишкой и Олей, судорожно переводящей пистолет с одной цели на другую, обрушился кто-то ещё, в тёмной, явно офицерской форме.
Руслан подумал было, что этот кто-то тоже упал со стены, но в следующий момент человек рывком выпрямился, вскинул оружие, которое так и не выпустил из рук, и Рус не смог сдержать удивлённого возгласа. Максимов, их с Мишкой чёртов опекун, приземлившийся тут, как чёртов супермен, ополовинил приближающуюся группу мертвяков несколькими выстрелами тяжёлого штурмового автомата. Такие только у караула над воротами, он что, его отобрал?! Не дав додумать мысль, Макс развернулся к ним:
– Чего встали, придурки? К двери рысью!
Рус, отмер и рванул в нужную сторону, одной рукой придерживая так и висящего на нём Мишку, а второй вцепившись в Олин локоть. Макс следовал за ними, прикрывая спину и отстреливая подступающих зомби одного за другим.
Со стороны «технички» их – а точнее, их преследователей, – встретили автоматным огнём. На последних метрах несколько человек выбежали вперёд и, пока часть из них поливала всё вокруг свинцом, кто-то сдёрнул со спины Руслана Мишку, ещё двое подхватили под плечи самого Руса, уже еле ковылявшего и потому не сопротивляющегося, и на весу поволокли внутрь, а Олю, закинув на плечо, как куклу, тащил лично комендант Божич.
– Укусили? – этот вопрос был первым, который задал ему Макс, стоило тяжёлой сварной двери захлопнуться за последним бойцом, а бойцы сгрузили Руса на пыльную забетонированную площадку и помчались назад.
Голос у опекуна странно подрагивал, и потому, прежде чем ответить, Рус поднял голову и вгляделся. Бескровное лицо Макса было искривлено от чего-то, похожего на смесь беспокойства, злости и боли, губы подрагивали. А ещё парень заметил, что тот старается не опираться на правую ногу. Супермен, блин!..
– Чист. Только вывих или что-то типа, – сипло ответил Руслан, машинально поискал глазами Олю, но увидел только спину Божича, который, не останавливаясь, шёл прочь с дочерью на руках – вероятно, в лазарет. – У тебя-то чего с ногой… бать?
Макс ничем не выдал, что услышал последнее слово – разве что автомат, который он упёр в землю, как своеобразный короткий и чертовски опасный костыль, скрежетнул по бетону.
– Вывих. Или что-то типа, – с кривой усмешкой сказал он. – Парашют раскрыть забыл.
Рус ухмыльнулся, игнорируя вставший в горле комок.
– Ну ты даёшь! Никогда бы не подумал…
– Ну это не новость.
– Эй, в этот раз я никаких глупостей не творил!.. – возмутился (без особого, впрочем, чувства) Рус, но его перебили:
– Дима, я тебя сейчас лично убивать буду! – метров с пяти заорал смутно знакомый мужик, у которого с такого расстояния Адашев мог рассмотреть только тёмно-рыжие торчащие лохмы и широченные плечи, на которых малое не трещал криво сидящий докторский халат. – Мне будто с обычными идиотами работы мало, что ты решил лично со Стены прыгать!
– Кость, ты похороны любишь? – устало спросил Макс у подошедшего врача, а Руслан мысленно хлопнул себя по лбу: ну конечно, дядьКостя Маков, один из немногих гражданских медиков на базе и спец по «бытовым» травмам. Маков удивлённо осёкся, и Макс закончил: – Вот и я не люблю. Больше, чем прыжки с высоты.
Мужчины обменялись взглядами, будто общаясь без слов, потом Константин вздохнул и противным голосом сообщил:
– Твой младшенький сломал ногу. Правда, даже с зарёванным лицом он уже очаровал всех Катюшиных девок, паразит, так что на рентген отбыл с пирожком в зубах.
– Вот жук! – не удержавшись, восхитился Рус. – Он же наказан!
– Старшенький тоже ногу повредил. – Макс отмахнулся от пирожков и наказаний и едва не упал. – Вроде бы не покусанный.
– Да у вас это семейное, у всех троих правая! Сядь ты уже, статуя командора, я твою ногу посмотрю.
– Сначала Руслана…
– За Русланом вон, медбратья с носилками идут, ему всё равно в карантине сидеть и тест на зомби-вирус сдавать, а тебя, прыгуна, мне поручили. Сядь, говорю!
Макс злобно зыркнул на сдавленно хохотнувшего пасынка – не часто услышишь, как непогрешимого замкоменданта чихвостят, словно мальчишку-хулигана! – и Рус поспешно стёр с лица ухмылку. Тем более, что следом за неспешно трусящими медбратьями шёл комендант, которого боец Адашев после всего случившегося сегодня боялся куда больше, чем, хм… отца.
Так что Руслан и ухмыляться перестал, и подняться навстречу попытался, но окончательно разболевшаяся нога не позволила, а Божич, остановившись рядом с ним, буркнул:
– Сиди уж ровно, боец.
Тон у него был мрачный, но вроде бы не настолько, чтобы начинать выбирать прикид для свиного загона. Тем не менее, Макс и осматривающий его Константин примолкли, а Рус, пока комендант почти минуту изучал его тяжёлым пристальным взглядом, успел мысленно дважды попрощаться с военной карьерой.
– Ты научил мою дочь стрелять, – наконец проговорил Божич.
Это был не вопрос, так что Руслан не стал подтверждать или спорить.
– Она очень просила, – пожав плечами, сказал он.
Комендант помолчал, на скулах у него ходили желваки.
– Откуда твой брат взял «Макарова», ты в курсе? Ещё и заряженный.
– Видимо, спи… онерил из моих вещей в казарме, – не отводя прямого взгляда, спокойно сознался Рус. – А я принёс пистолет и патроны из Города. Доктор… лейтенант Лем в курсе, он дал разрешение.
– С Лемом я ещё поговорю, особенно о знании ТБ его бойцами, – зловеще пообещал Божич. Косо глянул на своего заместителя, качнул головой и продолжил: – Ты – в карантин. Как только главврач тебя выпустит, явишься ко мне и доложишь по всей форме обо всём, что произошло сегодня. Сразу же, тебе понятно?
Рус, которого уже начало потряхивать в ожидании окончательного приговора (а этот гад всё тянет и тянет!) не удержался и буркнул:
– Что, даже если после отбоя?
Божич вздёрнул верхнюю губу, не то оскалившись, не то усмехнувшись:
– Ты сперва вырвись у Ленской после отбоя, сосунок!.. Пока нога не заживёт, занимаешься только гражданской работой. О мере, хм, поощрения поговорим после твоего доклада. Всё ясно?
– Так точно, капитан, – машинально отозвался Руслан.
«Мера поощрения»?..
– Хорошо. Пакуйте этого инвалида, парни. Макс, отдай штурмовик, наш поисковый отряд вот-вот доедет, надо им дорогу расчистить. А ты, – уже сделав пару шагов в сторону ворот, обернулся к Русу комендант, – имей в виду. Первое: если взялся учить, учи нормально. А то Олька ведь мертвяку в спину метила, а попала куда? И второе… ещё раз узнаю, что вы остались совсем наедине, я тебе все выступающие части узлом завяжу. Уяснил?
– Так точно, капитан, уяснил, – слабым голосом повторил Руслан.
…Но до самого карантинного лазарета думал: выходит, если не совсем наедине – то комендант дал добро? Интересно, а обниматься теперь можно?
Кажется, жизнь налаживалась.
Глава 9
Детей купаться, вопреки словам Лены с Сандрой, не взяли, зато баб набралось почти полтора десятка и столько же – бойцов для сопровождения. Однако разрешение на выход за Стену, подписанное Андреевым, у Валентины, «предводительницы» этой толпы, имелось. Впрочем, неудивительно, когда ты жена андреевского подсоска и, по слухам, периодически трахаешься с самим Андреевым тоже…
Уже шагая с автоматом наперевес к реке, Денис запоздало задумался – как народ собрался купаться? Сентябрь в этом году, конечно, выдался на диво жарким, но ночи-то всё равно холодные, а река прогревается хуже и остывает быстрее, чем какой-нибудь мелкий пруд.
– А никак, – жизнерадостно сообщила Валя, шагая так размашисто, что скорее Иванцов с некоторым трудом поспевал за ней, чем наоборот. – Посидим, подышим воздухом… всё не в этой могиле бетонной киснуть, верно?
Рослая, крепкая, огненно-рыжая Валентина Кобзарь была местным феноменом – при внешности этакой гренадёрши, она являлась объектом вожделения очень многих бойцов и, по слухам, погуливала с самыми симпатичными. При этом не только не получала по шапке за «распутство», но и была в фаворе одновременно и у коменданта, и у его зама. Зачем она вышла за Сахарчука, было выше Денисова понимания: Валя и без этого обмылка всегда была при деньгах (точнее, при заменяющих деньги сигаретах и патронах), самого Гниду гоняла в буквальном смысле ссаными тряпками, и даже не сочла нужным сменить фамилию. Разве что из бабьей солидарности мстила мужику за его первую жену?..
– Отлично, – мрачно отозвался Иванцов. В сотый раз окинул взглядом периметр, проверил идущих по бокам и впереди бойцов и почти машинально отыскал взглядом Лену, семенившую в середине группы под руку с одной из женщин. – Дел-то на базе нет, почему бы не наврать старшим офицерам про купание детей и не потащиться к реке «подышать воздухом»!
– Урожай почти убран, запасы сделаны, чего сидеть? Людям нужен глоток свободы.
– С риском попасться на зуб мертвякам?
– Слушай, тебе позывной надо было давать не «Добрый», а «Душный», – фыркнула Валентина. – Мертвяки теперь навсегда часть этого мира, как пожары, медведи и чума. И надо или научиться жить на полную даже рядом с ними, или пойти и повеситься. А не сидеть в норке, дожидаясь, пока само разрулится… О, смотри – красота какая!
Женщина, оборвав сама себя, вытянула шею, жадно впитывая сем существом открывающийся впереди вид. Денис глянул в ту же сторону и невольно замедлил шаг: грунтовка, по которой они шли, здесь поднималась на взгорок, прежде чем довольно круто сбежать вниз к реке – Белой Тече, неспешно и спокойно катившей свои воды куда-то на северо-восток между пологих берегов. Леса – вперемешку тёмные сосны и кедры с начавшими желтеть берёзами и осинами, – здесь чуть расступались в стороны, и с возвышения можно было увидеть выветренные каменные лбы в паре километров к Городу, с которых раньше любили нырять все белогорские экстремалы. В другой стороне, ниже по течению видны были галечные, постепенно переходящие в песчаные, пляжи и сама река, похожая в утреннем свете на волнистое, рябое от плывущей листвы зеркало. Иванцов не был местным, но по долгу службы знал, что здесь, по эту сторону от Города, не самая полноводная Теча разливалась широко, но неглубоко, а чуть ниже по течению и вовсе имелся брод. Собственно, грунтовка вела именно к нему, а на том берегу выворачивала к фермерским хозяйствам, сейчас принадлежавшим отчасти Ковчегу, отчасти – никому…
Мысль о вражеской базе Дениса отрезвила. Прибавив шагу, он нагнал свою группу, одновременно оценивая обстановку. Полоски пляжей были достаточно узкими, дальше берега почти на километр от границы воды заросли вперемежку высокой, уже сохнущей травой и кустами, но просматривались достаточно неплохо. Зомбари прятаться и передвигаться по-пластунски не умели (по крайней мере, пока, мрачно добавил про себя Иванцов), так что их, если что, бойцы заметят издали. А вот ковчеговские… впрочем, едва ли те будут нападать на гражданских, верно? Божич всегда был достаточно щепетилен в подобных вопросах, этого у него не отнять.
Неохотно признав, что пока опасности нет, Денис проверил, как распределены бойцы по периметру и дал женщинам отмашку – всё в порядке, можете располагаться. Голоса, поневоле понижаемые в пути, тут же стали громче, зазвучали переклички и смех, девицы – в основном те, что помоложе, – сбросили обувь и пошли бродить по мелководью, а из свёртков и корзин появились покрывала, контейнеры с едой и… бутылки?
– Эт-то ещё что такое?!
– Ой, да ладно тебе, командир, – махнула рукой Валя, любовно пристраивая в центре одного из покрывал пластиковую полторашку с чем-то тёмно-красным. – Ну подумаешь, немного ягодного винишка прихватили для обогрева души!
– Валь, вы рехнулись?! А если зомбари?
– От зомбарей, – неожиданно серьёзно взглянув на него, ответила Кобзарь, – мы и трезвыми не сбежим, а так хоть не страшно будет. И вообще, чего ты рядом со мной трёшься, тебе ж вроде вон, наша мышка-слепышка нравилась? Так и иди к ней, следи, чтоб в трёх кустах не заблудилась!
Денис стиснул зубы, но отвечать не стал: эту язву поди переговори! Вместо этого подозвал ближайшего бойца, мрачно предупредил, чтобы ни одна падла из охранения к вину не прикасалась – он проверит, – и действительно пошёл к Лене. В конце концов, Котов, вроде как отпускал её под личную иванцовскую ответственность…
Лена, казавшаяся особенно тонкой и хрупкой в своём простом бледно-голубом сарафанчике, стояла чуть в стороне от остальных у самого берега, время от времени задумчиво трогая воду пальцами босой ножки. Денис невольно замер в паре шагов, жадно впитывая взглядом её образ. Тонкая и прямая – даже недавние роды не оставили явного следа на силуэте молодой женщины… девушки, ей ведь едва за двадцать! – с наклонённой вперед и чуть набок головой, словно поникший белый цветок, Лена совершенно не была похожа на Жанну, погибшую ещё до Эпидемии жену Дениса. Но возможно именно поэтому так сильно волновала всё его существо. Если бы он мог забрать её прочь, как можно дальше отсюда, от этого жестокого ублюдка, лишь из какой-то злой прихоти ставшего её мужем!..
– Лейтенант Иванцов? – внезапно негромко позвала Лена, поворачивая голову к Денису. Он не представлял, как она почувствовала его присутствие, как поняла, что это именно он, но её невидящий взгляд был направлен почти точно на него. – Я что-то делаю не так? Мне нужно вернуться к остальным?..
– Что? – удивлённо переспросил Денис. – Зачем… то есть, нет, не нужно. Я же присматриваю за тоб… за вами.
Он оглянулся на свою группу позади: люди громко смеялись, болтали, делились едой и бродили по берегу парами и группками. Бойцов с выпивкой пока видно не было, но ведь точно не удержатся, сволочи!..
– Это так мило с вашей стороны, – сказала Лена, как-то незаметно подошедшая совсем близко. – Я не хочу сейчас идти к остальным, там так… громко. Мне и на базе постоянно мешает шум.
– Ну да, ты же, ну… из-за зрения, – неловко пробормотал Иванцов.
Лена спокойно кивнула, помедлив, чуть развернулась, подставляя лицо солнцу.
– Да… Жаль, что вода уже такая холодная, я бы искупалась – раньше я хорошо плавала. Правда, купальника у меня нет, но можно было бы надеть длинную футболку, например… что думаете?
Денис представил себе Лену в мокрой, просвечивающей от воды белой футболке – и отчаянно возрадовался, что она не видит его моментально вспыхнувшего лица.
– Думаю, – хрипло пробормотал он, – что купальник всё же лучше. В футболке… можно запутаться.
– Тоже верно. – Со стороны прочих «купающихся» донёсся взрыв хохота и весёлых воплей, и Лена невольно поморщилась. – Лейтенант…
– Можно просто Денис, как раньше, – не удержавшись, поправил Иванцов.
– Денис, – с мимолётной улыбкой повторила Лена, заставив сердце мужчины сбиться с ритма. – А мы можем отойти чуть-чуть подальше? Чтобы просто послушать тишину?
Денис замер, размышляя. С одной стороны, не положено отделяться от группы, особенно офицеру, с другой – он тут не командир, а просто старший по званию, своего рода персональный охранник для жены замкоменданта. Да и обстановка совсем не боевая… ну неужели он не может позволить себе сделать для любимой женщины хотя бы такую малость?
– Хорошо, только сперва предупрежу командира сопровождения.
– А разве это не ты? – наивно удивилась Лена, и Денис невольно улыбнулся, едва удержавшись, чтобы не погладить её по щеке.
– Нет. Я здесь только ради тебя, а охраной командует Пятнистый, то есть, старшина Сорокин.
– Ох!.. – Лена внезапно покраснела, прижала ладони к щекам. – Я… я тогда тут подожду.
– Сорокин! – поспешно отвернувшись, позвал Денис, чувствуя себя совершенным идиотом.
«Только ради тебя» – это же надо было такое ляпнуть? Ещё бы в чувствах признаваться начал, олух похмельный!
– Лейтенант? – Рослый бритый детина с бледными пятнами старых ожогов на шее, лице и лысине приблизился к нему без особой охоты, но по стойке «смирно» встал, как полагается. – Что-то случилось? Надо возвращаться?
– Нет, пока нет, – качнул головой Денис и Пятнистый явственно повеселел. – В округе всё спокойно? Мертвяков нет?
– Разумеется!.. – Энергично закивал парень, но взгляд у него забегал.
– Вы же следите за периметром? – насторожился Иванцов, невольно оглянувшись на Лену. Девушка, присев на корточки, перебирала в воде на ощупь мелкую гальку. – Или мне лично пойти посты проверять?
– Да мы следим! Просто… Тут такое дело, парни, типа, замечают… разное.
– Что «разное»? – прошипел Денис, с трудом удерживаясь, чтобы не схватить придурка за грудки. – Твою мать, мы военные или погулять вышли?! То пикник, то выпивка, а теперь вы даже доложить нормально не можете?
Сорокин трагически изломил брови, как человек, вынужденный признаваться в чём-то неудобном или даже постыдном.
– Да как тут доложишь, вы ж смеяться будете! Наверное.
– Не буду. Говори уже!
– Ну… короче, ребята говорят, типа, тени на том берегу видели – и не людские, и не зомбячьи, а вроде, ну, призраков.