Шахматы. Чёрная королева
– Люблю. Но не розы. Мне нравятся хризантемы. Большие. Белые, – ответила Алёна на вопрос развёрнуто и полно. Она заправила волосы за ухо и теперь присматривалась к хозяйке с иным, нематериальным интересом.
До этого видела объект, владеющий определёнными благами, возможностями, теперь же интересную женщину. Женщину со своей игрой, со своими помыслами. Смотрела и осознавала, что Марта знает и понимает намного больше, чем хочет показать. И что какие-то цели у неё, действительно, имеются, пусть и пока неизвестные.
Красивая. Однозначно. С глубоким чёрным цветом волос, со светлой кожей, матового оттенка. Глаза живые, яркие, привлекающие внимание. Поступь мягкая, движения в основе своей плавные. Голос нежный, податливый, но с властными нотками. Он будто перетекал из одной ипостаси в другую и, в зависимости от желаний хозяйки, готов был то ласкать, то обрушить на твою голову кучу булыжников.
Она была явно дамой высшего общества. Роковой красавицей, не иначе. Алёна практически уверена, что не один десяток мужчин пал к её ногам. Стройная и умеющая подчёркивать изящную красоту. Женщина со вкусом, с собственным мнением в отношении современной моды. Хитрая и наверняка коварная. Во всяком случае, именно с подобным типом людей Алёна ассоциировала коварство. И вся её сущность кричала об этом. Улыбка широкая, чаще вызывающая, порой похожа на оскал. Но не тот оскал, который пугает, а тот, который тебя о чём-то предостерегает, заставляет насторожиться.
Женщина с большим жизненным опытом, которым она козыряет по праву. Это пока ещё Марта не в полную силу демонстрирует свои навыки и умения, но совсем скоро, Алёна уверена, она сможет убедиться в этом воочию. А ещё эта женщина определённо имела власть. Над людьми в целом. И их половая принадлежность едва ли играла какую-то роль. Если бы Алёна не ушла из дома, то непременно спросила бы у матери о новой знакомой, но сейчас, демонстративно отказавшись от любой поддержки, от защиты, она была вынуждена ступать с закрытыми глазами на грабли, заведомо направленные в свою сторону. И ступать на них она была готова без сожаления.
– Андрей говорит, что порой я бываю похожа на большую чёрную кошку, – вдруг проронила Марта. Алёна подскочила, понимая, что увлеклась разглядыванием и перешла все допустимые пределы приличия. Подскочила, опомнилась, но неожиданно даже для самой себя улыбнулась произнесённым словам.
– Наверно, он прав. Пока вы молчали, меня тоже мучила эта ассоциация, но суть никак не удавалось уловить. А теперь вы сказали и…
Алёна снова улыбнулась и вдруг почувствовала, как тело расслабляется. В какой-то момент она перестала ощущать явно исходящую до этого угрозу.
– Ты говорила о каком-то деле? – вскинула Марта взгляд, тоже справедливо отбросив излишние подозрения, которые, теперь можно было сказать точно, она питала чрезмерно остро и вполне оправдано.
Она слишком хорошо знала людей. Видела многих насквозь, вот и насторожилась. Теперь же… теперь же махнула на предрассудки рукой, как любила делать по жизни в прямом смысле этого выражения. Марта мягко улыбнулась, расправила на бёдрах идеально сидящие брючки и стала перед Алёной, демонстрируя готовность её выслушать. Но как только девушка очередной раз открыла рот, та остановила её жестом и всё же присела. На кресло, стоящее справа от дивана. Это тоже была своеобразная игра жестов и благосклонность на инстинктивном уровне. Подбадривая, Марта кивнула, предлагая приступить.
– Марта, я точно знаю, что у вас есть одна вещь, которая очень, очень мне нужна, – вдруг сбилась Алёна с намеченного курса и перешла на просительный тон. Женщина его явно не оценила и криво улыбнулась.
– Ненавижу тратить время на загадки! – предельно жёстко возмутилась она. – Ты могла бы говорить более конкретно, – подсказала, чем незаметно для неопытной девушки фактически дала второй шанс. Сама не понимала этого желания, но твёрдо решила от него не отступать, расценив как верное предчувствие.
– Благотворительный вечер в пользу талантливой молодёжи, – поторопилась Алёна и поёрзала на диване, устраиваясь на самом кончике сидения. Она судорожно выдохнула и с трудом сглотнула. – Ваш… племянник… – проговорила Алёна и глянула на Марту в поиске одобрения к словам, но женщина лишь холодно усмехнулась. – Я видела, как он достал пригласительный билет из почтового ящика. Мне очень нужно быть там, – постаралась она вложить в слова как можно больше уверенности, и реакция женщины позволила зародиться надежде на успех.
– Благотворительный вечер? – задумавшись, повторила Марта, но едва ли дала возможность хоть что-то прочесть на своём лице, в глазах.
Она просто поднялась и вышла в другую комнату, а вернулась со стопкой корреспонденции. Небрежным жестом швырнула письма на кофейный столик и скрестила руки на груди.
– Который из них? – бросила ленивую фразу и с пристальным взглядом наблюдала за тем, как ловко Алёна выбрала из стопки конвертов один нужный.
Выбрала, но в руки не взяла, а лишь отодвинула в сторону. «Подкупила, чертовка!» – мысленно послала ей Марта похвалу и, устроившись на прежнем месте, вскрыла конверт. Прицениваясь, пробежала взглядом по ровным строчкам, вытянула вперёд губы, а потом бросила обратно на стол в жесте безразличия.
– Совершенно неинтересное мероприятие, где толстосумы с гордым видом будут выписывать смехотворные по содержанию чеки на якобы поддержку юных дарований! –без удовольствия заключила она и брезгливо скривилась. – Тебе там нечего делать, – озвучила несложные выводы и азартно прикусила нижнюю губу, глядя, как гневно вспыхнули глаза девушки.
– Мне очень нужно быть там!
– Настолько, что готова поделиться соображениями?
– Я бы не хотела втягивать кого-то ещё… – принялась Алёна невнятно бормотать, на что Марта громко и покатисто рассмеялась, забавляясь чужой наивностью.
– Ты милейшее создание, Алёнушка. Но, уверяю, всё, что тебе нужно, это выйти замуж. Если хочешь, я даже подскажу за кого и, чтобы ускорить процесс, дам тебе лестную характеристику!
Постепенно отходя от смеха, Марта смягчалась всё больше, всё больше расслаблялась.
– И, кстати, имей в виду: если ты собираешься пройти по моему пригласительному билету, то уже подставляешь. Так что я в доле! – поставила она неоспоримое условие, демонстративно потирая ладони, и ничего другого не оставалось, как признаться в затее.
– Там будет один человек, – наспех проговорила Алёна и судорожно вздохнула. – Не совсем честный. И я просто обязана…
– Стоп, стоп, стоп, стоп, стоп! – в знаке протеста Марта принялась активно размахивать руками. – Зачем тебе это нужно?
– Что? – опешила Алёна, не понимая такой острой реакции.
– Зачем тебе это нужно? – повторила Марта более основательно, с нажимом, чётко выделяя артикуляцией каждый звук. – Ты молодая и красивая. Тебя должны интересовать мода, украшения и любовь. А ты печёшься о каком-то человеке…
– Но он ведь неправ!
– И что? Он каким-то образом пересекается с твоими интересами? Личные счёты? Что?! – вызывающе бросила Марта, на что Алёне ответить было вроде и нечего, но соблазн всё же выступить был слишком велик.
– Я журналист, и я обязана освещать важные события в жизни нашего города!
– Журналист? – ахнула Марта и, буквально рухнула на спинку кресла, застыв с выражением изумления на лице. – Милая, ты говорила, что недавно рассталась с молодым человеком?..
– Я не собираюсь замуж! – предупреждая очередное подобное предложение женщины, Алёна категорично от него открестилась. – Я буду строить карьеру.
– Детка, с такой внешностью ты могла бы строить мужчин вокруг себя, не прикладывая для этого и малейших усилий. А они бы приносили в зубах добычу, с энтузиазмом разгребали твои проблемы и убирали с пути всех неугодных без риска для жизни любимой. Какой дурак научил тебя копаться во всём этом дерьме самостоятельно? – неожиданно растеряв всю присущую интеллигентам тактичность, выругалась Марта и казалась не на шутку удивлена.
– Это моё осознанное решение.
– Да, да, конечно, только позволь уточнить: оно возникло до того, как ты поняла, что твой любимый цвет зелёный, или после?
– Конечно, после! – попыталась было Алёна возмутиться, как вдруг поняла завуалированный смысл вопроса, и раскраснелась. – Я не ребёнок! Я с пятнадцати лет пишу статьи и заметки в газетах. Я пять лет училась для того, чтобы делать это грамотно и правильно, видеть смысл, улавливать суть, выделять основную идею. И я с детства ненавижу лицемеров и лгунов! – эмоционально закончила она гневную тираду, запоздало осознавая, чем может обойтись подобный выпад.
Но Марта отреагировала на удивление спокойно. Она растянула губы, создавая видимость улыбки, и склонила голову набок.
– Меня беспокоит твоё будущее, – проговорила в итоге, но высказаться вновь не позволила: недовольно поджала губы, устремила взгляд к полу. – Ты… пойдёшь на этот вечер, дорогая, – вскинув голову, решительно выдала Марта, не пытаясь спрятать бушующие внутри огонь, азарт, вдохновение. – А я буду твоим маяком, освещающим путь в совершенном мраке современной элиты.
– Вы поможете мне?
– Разумеется. Мы ведь подружки! – Марта алчно сверкнула глазами, отчего Алёна поёжилась. – А подруги должны помогать друг другу, не так ли?
Впитав в себя внутренний страх, который сейчас буквально источала Алёна, Марта обхватила ладонями подлокотники кресла, чуть подалась вперёд.
– Не спросишь, что я потребую от тебя взамен за эту услугу?
– Не спрошу.
Услышав решительный и твёрдый ответ, Марта передёрнула плечами, довольно выгнулась, напоминая кошку роскошной чёрной масти, и стрельнула в Алёну глазками. Зелёными. Колдовскими.
– Кстати, напрасно, – оскалилась она. – Мы ведь друг друга совершенно не знаем, – щёлкнула она Алёну по носу, когда та не ожидала, и задорно хихикнула, но повторять свой вопрос не стала, как и не позволила Алёне проявить запоздалый интерес.
Она поднялась из кресла, расправила брючки, едва не пританцовывая от удовольствия, и глянула на Алёну свысока.
– Когда всё закончится… – начала Марта, обращая на себя внимание. – Когда мы разберёмся с этим твоим нечестным человеком… – интригуя, азартно глотнула она воздуха. – Тогда, милая, ты всё-таки выйдешь замуж и, уверяю, будешь безмерно счастлива. Уж я-то об этом позабочусь, – многозначительно кивнула она и, напевая какую-то мелодию, покинула гостиную.
Глава 4
Марта вернулась в комнату, уже изрядно растеряв весь свой игривый настрой. Была предельно серьёзна и явно напряжена. И лишь всё та же мелодия, которую продолжила напевать, напоминала о былой лёгкости. Она с задумчивым видом прошлась по комнате взад-вперёд, несколько раз выглянула в занавешенное окно, а в результате стала, подбоченившись, и уставилась на Алёну.
– Так, значит, журналист… – произнесла так, будто пыталась посмаковать эту фразу, но та оказалась ей не по вкусу. – И что сейчас происходит… там?.. – она кивнула на окно, в сторону улицы.
Алёна с определённой долей интереса глянула сначала на Марту, а потом и в сторону окна её квартиры.
– Да ничего, – заключила, будучи совершенно удивлённой собственным словам, собственному мнению. – Знаете, это очень странно, но, действительно, ничего не происходит, – оживилась она и передёрнула плечами. – Может, где-то в верхушках власти и дует ветер, а у нас, простых смертных, затишье. А почему вы спрашиваете? – нахмурилась, на что Марта доброжелательно улыбнулась, странно засуетилась и в итоге эмоционально вскинула руки вверх.
– Жизнь такая странная штука, Алёнушка, – рассмеялась она непонятно чему и тут же погрустнела. – Человек очень быстро привыкает. Ко всему. К людям, к эмоциональной обстановке, что его окружает, к уважению или к гнёту… И я настолько вжилась в роль успешной дамы, которой не нужно заботиться о хлебе насущном, о мнении окружающих людей, что… что просто потерялась, не заметив, как мир вокруг начал рушиться.
Марта мучительно скривилась, пытаясь словами выразить то, что, вероятно, чувствовала.
– Заблудилась в вымысле, в реальности, запуталась в причинах и следствиях из них, – принялась она бурно дышать, приближаясь к сути, и в итоге эмоционально сдалась, подстраиваясь под волю обстоятельств.
Взгляд женщины стал бездонным и пустым, яркая улыбка померкла, а идеальный образ растаял.
– Не так давно я потеряла близкого человека, – выдала Марта, собравшись с мыслями.
Она схватилась ладонью за шею, будто при недостатке кислорода, и метнулась в сторону окна, взялась за ручку, но так его и не открыла. Сдалась в бессилии. Её голова поникла, плечи опустились. Алёне не оставалось ничего другого, как в качестве зрителя наблюдать за идеальной игрой одного актёра. Только и успевала, что водить глазами из стороны в сторону, запоминая каждую деталь.
– Я потеряла человека эмоционально близкого, родного духовно, – дрогнули её плечи, за чем последовал протяжный вдох. – Мы уже давно не общались и старались даже не пересекаться, но само осознание того, что рядом такой человек есть, настраивало на лучшее. А вот сейчас я даже не знаю, как жить дальше. Неделю не выхожу из дома. Собственно, по этому поводу мы вчера с Андреем и спорили, – обернулась она, глядя, как Алёна меняется, услышав упоминание о мужчине. – Он беспокоится.
– Извините, у вас горе, а я…
– Алёна, ты меня совершенно не слушаешь, – устало выдохнула Марта и обернулась. Она уселась на подоконник, закидывая ногу на ногу, приткнулась головой к углублению окна. – У меня не горе. Я перегорела. Эмоционально. В жизни потерялся очередной смысл.
– Но вы всё же согласились идти со мной. Почему?
– Ты меня заинтересовала. Такая странная, будто с Луны свалилась! – выдала Марта то, что едва ли походило на похвалу. – А ещё ты нуждаешься в защите, – склонила она голову набок, умиляясь не отпускающему гневному румянцу. – Я могу тебе её дать, – пообещала, чем окончательно пригвоздила к месту. – Сама же с твоей помощью адаптируюсь, наконец, к новым условиям и забуду о затворничестве, как о страшном сне. Кстати, – дёрнулась было она с места, но тут же опала обратно, – у тебя есть подходящее платье? Я могла бы помочь с выбором, – заверила Марта, на что Алёна ответила категоричным отказом.
– Спасибо, я справлюсь, – она поднялась с дивана, намереваясь распрощаться, но у Марты были совершенно другие планы, потому та взяла Алёну под руку и лично сопроводила до квартиры.
– Как это опрометчиво, оставлять ключи в дверях, – негодующе пожурила она и первой ступила на неизведанную до этого территорию. – Как ты живёшь в этой клетке? Здесь же совершенно нечем дышать! – заявила уже с порога, метнулась в центральную комнату и дёрнула на себя створки окна. Отперев их, запустила прохладный осенний воздух. Только тогда и смогла прицениться к обстановке, к интерьеру.
– Это неподходящий фон для юной особы!
Марта своевольно взмахнула рукой и скривилась, глядя на мебель и декор.
– Здесь всё следует поменять! Буквально всё! Нужно больше белого, – она мечтательно прикрыла глаза. – И больше пространства! – непонятно чему рассмеялась. – С деньгами я тебе помогу, а об остальном можешь не беспокоиться, – категорично заявила, не давая возможности вставить и слово, а потом с решительным видом нахмурилась. – Итак, показывай!
– Что показывать? – не поняла Алёна, просто не успевая за бурным нравом новой знакомой.
– Ну, как же? Платье! Я хочу его видеть!
– Марта, подождите…
– И прекрати мне выкать! – перебила та. – Знаешь, почему я там, где многие могут побывать лишь в мечтах?
– Я даже не спрашиваю, где именно это место, – пробормотала Алёна в сторону, а специально, демонстративно и только для Марты добавила: – Почему?
– Потому что я всё начатое довожу до конца, умею смотреть вперёд и предугадываю чужие ошибки, автоматически превращая их в свои достоинства! И, уверяю, платье для девушки, когда она выходит в свет в первый раз, значит намного больше, чем все глупости и нелепости, что она может совершить в этот самый вечер. Мы просто не имеем права на ошибку! – заключила с довольным видом и в жесте настойчивости скрестила руки на груди.
И Алёна сдалась. Не сказать бы, что особо противилась напору, ему в принципе нельзя было противостоять, но вот такое бестактное вмешательство в частную жизнь заставляло взбунтоваться. Заставляло… но Алёна покорно направилась ко всё ещё не разобранной сумке, успокаивая себя тем фактом, что стала на шаг ближе к желаемому.
– Алёна, ты преступница! – воскликнула Марта, как только увидела наряд. – Такую вещь ни в коем случае нельзя комкать или мять! Это платье следует перевозить в чехле, и никак иначе!
Она забрала вешалку из рук и поднесла к свету.
– Произведение искусства! – заключила, не веря собственным словам. – Где взяла? – завистливо стрельнула она глазами, но тут же задорно рассмеялась. – Скорей ко мне, кое-что покажу.
Марта рванула прочь из квартиры, так и удерживая плечики с платьем на вытянутой руке.
Спешно перебирая какие-то безделушки в основательной по размерам шкатулке, она извлекла и продемонстрировала набор украшений. Округлила глаза, глядя на бесстрастное лицо Алёны, и разочарованно выдохнула, так и не услышав звуков восторга.
– Судя по всему, ты ничего не понимаешь в драгоценностях! – резко выдохнула она и расправила плечи. – Примерь! – Не просила – приказывала и буквально втолкнула Алёну в просторную гардеробную комнату, всучив в одну руку платье, а в другую – тот самый набор украшений.
Марта с нетерпением дожидалась, пока та покажется, демонстрируя наряд, и задержала дыхание, когда девушка всё же вышла.
– Сангрия – твой цвет, – вспыхнула она румянцем нетерпения и потянула Алёну за руку на себя, позволяя роскошной ткани блистать переливами в искусственном свете гостиной комнаты. – И камень… – причмокнула губами. – Камень тоже твой. Гранат. Ты даже представить себе не можешь, как преобразились твои карие глаза на его фоне, ну… и как выглядит камень на фоне этих карих глаз. Как жаль, что в наше время не устраивают балы дебютанток. Уверена, ты была бы нарасхват!
– Марта, ты опять… – надулась Алёна при упоминании о замужестве, но не сумела сдержать улыбку вдохновения, как только увидела собственное отражение в зеркале.
Алёна замерла, коснулась кончиками пальцев украшений, поддевая выбранные ею серьги, провела по запястью, увенчанному браслетом. Грудь была закрыта. Грудь не нуждалась в излишнем внимании, в акцентах… она сама по себе была неплохим акцентом и лишь порождала желание, заставляя мечтать о большем.
Марта осталась довольна и собой, и подопечной, к разряду которых практически мгновенно отнесла Алёну. Стоило только расслышать бунтарские нотки, желание навести в мире справедливость. Это было так знакомо… до боли, иначе и не скажешь. И пусть сама Марта так наивна не была, ведь дорого поплатилась за неверные выводы и прошлые ошибки… Но и этой милой девочке упасть на самое дно, разбиться… позволить не могла.
Звук открываемой двери нарушил уединение и уничтожил возникшее волшебство. Марта с сожалением поджала губы, а Алёна встрепенулась, но так и не смогла сдвинуться с места.
– А у тебя не заперто, – в некой прострации проговорил Андрей, племянник, как утверждала Марта. Он смотрел на Алёну с каким-то странным выражением лица.
На некоторое время мужчина растерялся – не ожидал, но вскоре опомнился и уверенно шагнул вперёд.
– И какая красота! – едва не облизнулся, отмечая совместный выбор дам вожделеющим взглядом.
Потом, правда, присмотрелся, прищурился и широко улыбнулся.
– А-а… это ты, – проговорил снова, но уже не тем тоном, что вчера, а более дружелюбным, располагающим.
Мужчина обернулся на Марту и тут же стрельнул глазами. А потом как-то резко перестроился, стиснул зубы и поиграл желваками, разглядывая Алёну, с, казалось бы, непозволительным пристрастием. Так они стояли не меньше минуты, а потом на губах мужчины застыла игривая улыбка, а позже и она сменилась широкой, целенаправленной, до неприличия обаятельной.
– Андрей, – шагнул он к Алёне навстречу и протянул руку. И так смотрел, что едва ли позволил бы отказаться от жеста дружелюбия.
– Очень приятно. Алёна, – тихо ответила она и обернулась на Марту, не зная, как спастись от настойчивого взгляда. Та уловила призыв о помощи на раз и растянула губы в усталой улыбке.
– Тебе пора, дорогая. Я позже зайду, и всё обсудим, – проговорила она ровным, не передающим ни единой эмоции тоном. – Андрей! – обозвалась, заставляя того отступиться, но мужчина не торопился.
Он, так знакомо оскалившись, с пониманием кивнул, провёл языком за нижней губой, но взгляда не отвёл. Алёна даже не поняла, почему в прошлый раз подобная улыбка могла показаться ей знакомой, но дыхание задержала, осознавая, что он по-прежнему удерживает её руку. Надёжно и крепко. Так непривычно… Денис обычно едва касался, делая упор на нежность, а этот… этот просто делал упор. На своё желание, видимо, на свой интерес. И не позволял трактовать его как-то неправильно, искажённо.
Мужчина улыбнулся шире в момент, когда Алёна потянула руку на себя, пытаясь избавиться от захвата, но не уступил: дождался, пока та успокоится, и только тогда разжал пальцы, давая определённую свободу. Отпустил её, будто воздушного змея. Напоминая, что крепко удерживает леску, что сам контролирует, насколько высоко этому змею придётся лететь. И всё это за секунду, за мгновение промелькнуло во взгляде и исчезло. Алёна поёжилась и шагнула в сторону, желая обогнуть мужчину, а тот развернулся, глядя вслед.
– Беги, беги, прелестное создание, – усмехнулся он. – Я тоже быстро бегаю, – многозначительно добавил и пожал плечами, как только Марта его одёрнула.
Слышать, о чём говорят эти двое, Алёна не пожелала и плотно прикрыла за собой входную дверь, а за своей, так и вовсе спряталась, запираясь на все замки.
***
– Что?! – пробасил Андрей, как только остались с Мартой наедине и понимающе хмыкнул, отзываясь на её раздражённый взгляд. – Девушка – просто чудо, разве с этим можно спорить? – явно насмехаясь, развёл он руками.
– Не смей так на неё смотреть, – зло процедила Марта сквозь зубы и отвернулась от племянника.
– Считаешь, без твоего совета не разберёмся? – Услышала она насмешливые слова и не сдержалась, развернулась и хлестанула того по щеке.
– Не смей так на неё смотреть! – вызверилась, едва не заколотившись от злости, а мужчина стерпел. Поглядывал ошарашенно, грозился желваками на скулах и даже сжал кулаки, но уравновешено выдохнул, прежде чем произнести какие-то слова.
Только потом он виновато улыбнулся, сгладил линию бровей, явно уступая, и, чуть поглаживая, коснулся женского лица.
– Ну что ты, Марта? – усмехнулся и приобнял её со спины. – Не хмурься… И ни в коем случае не поджимай губы, – принялся он раскачивать её из стороны в сторону. – Когда ты их поджимаешь, мгновенно выглядишь лет на десять старше. М-м? – поцеловал в щёку и сжал в объятиях крепче.
Андрей не стал настаивать, когда Марта попыталась стряхнуть его прикосновение.
– Ну, хочешь, я сначала женюсь на ней и лишь потом сделаю все свои грязные предложения? – потянул с издёвкой и широко улыбнулся тому, как Марта спохватилась, посылая взглядом в его сторону огненные стрелы. – Да шучу я, – поспешил заверить Андрей, но смотрел на тётку с интересом.
– Держись от неё подальше, – проговорила Марта тихо и увесисто. Она снова остановилась у окна, глядя, как частые капли покрывают и без того мокрый асфальт.
– Это ещё с чего? Может, девушка мне понравилась? Может, я даже влюбился?
– Она не из тех особ, с которыми ты привык общаться.
– Я всегда тянулся к прекрасному, – усмехнулся Андрей, но на острый взгляд женщины выставил перед собой раскрытые ладони. – И с чего тебя так задело, позволь спросить?
– Не позволю.
– Прикажешь разобраться самому?
– Прикажу не подходить к ней ближе, чем на сто метров.
– Ты сейчас меня или её хочешь посадить на цепь?
– Андрей…
Что-то отрицая, Марта покачала головой, а он не поддался. Надул грудь колесом, сделал выпад вперёд и прошептал прямо на ухо:
– Спрячь за высоким забором девчонку, выкраду вместе с забором.
Андрей удержал плечи женщины, не позволяя развернуться, но почувствовал мощнейшую вибрацию, что прошлась по её телу.
– Я люблю тебя, – проговорил, покаянно приткнувшись лбом к её макушке. – Но иногда твоя опека переходит все границы.
– Просто сделай так, как я сказала.
– Марта… не дури… – напряжённо выдохнул мужчина, а потом будто оттолкнулся от неё, отошёл в сторону. – Я так понимаю, она привела тебя в чувства, да? Почему? Смысл тебе впрягаться за эту девку? Особенная?
– Особенная… Наивная дура, каких поискать! – озлоблено выговорила Марта и как-то устало прикрыла ладонями лицо. – Уходи, не хочу тебя видеть…
– Марта, не затягивай старую песню. Мне нужно знать, что ты в норме, – заводясь с пол-оборота, напрягся Андрей, а она скривила губы, будто приноравливаясь к внутренним ощущениям.