Забыто, не потеряно. Часть 1

Первозданный мир

«В начале была воля Божия,

и воля та взывала к осознанности»

Из произведения М. Людендорфа «История сотворения мира»; стр. 12:

«Ко всем тем, постигшим присланный предел разума на понимание мира явлений согласно Канту, невозможно не обратиться с превратным вопросом о начале сотворения мира: что же послужило основанием подобной первопричины мироздания? Область причинности начинается в первую очередь с нашей вселенной – она не способна еще господствовать в потусторонности мира явлений. В тоже время эта же воля (=стремление) к сознанию как Действие и создал вселенную, так не может она (воля) сама как от Божьего существа рожденная никакой причины иметь, а является «спонтанной» (беспричинной) как и сам Творец. Поэтому философ никогда не задается вопросом о первопричине миротворящей воли, стремящейся к сознанию. Но как понять то, что эта воля совершенного Божества не моментально превращается в цель воли: т.е. в сознание? Как связать совершенство Божественного с тем, как его вселенная из несметных миров лишь постепенно воплощается через последовательное возникновение единичных явлений?

Сознание учащая нас через собственные испытания и наука, предпочитает невероятное появление высокоразвитого человеческого тела. И если на то воля Божия, себя ощутить сознательным, то и все предпосылки подобного опыта также должны быть желанны. Однако в мире явлений, который подчинен пространству, времени и причиноследственности, не может как в потусторонности время отсутствовать, поэтому и понадобилась череда событий с последующим развитием. Если Божеству угодно создать сознание, ему точно таким же образом будут угодны явления и их последовательности этого творения, воплощающиеся в возникновении различных предпосылок к появлению сознательного живого существа. Поскольку мы разобрались с заветной миротворящей целью Божественной силы, мы направляем теперь наш взор к мирозданию, ожидая, что наша цель постепенно осуществится через новые волеизъявления Творца, которые, в противоположность к заветным целям, обусловлены не беспричинно («спонтанно»), а каузально (т. е. посредством причины и ее следствия = причина-следственная связь. Но поскольку мы не только видим перед собой цель, достигнутую в самом человеке, но также и знаем каузальную связь всех волеизъявлений целого сотворения вместе с их конечной целью, наша философия ступает таким образом на путь сотворения, обладая уверенным знанием и не нуждаясь в каких-либо естественнонаучных фактах. Но если эти откровения уже были раскрыты наукой в качестве «естественных законов», то они непременно должны находиться в гармонии с нашим философским путем сотворения мира. И пусть несущественные теории по-прежнему столь часто низвергаются – естествознание никогда не предстанет фактом, противоречащим нашей версии истории творения. Только подобное совершенное единодушие навсегда и принципиально отделит наше религиозное познание от всех субъективных верований. Единодушие является твердым краеугольным камнем нашего знания. В особенности знания о происхождении и самом существе души.»

Если вначале была спонтанная воля Божья, и воля та взывала к осознанности, то стоит учесть, что сознание сперва обусловливалась явлением. История творения продолжается и впредь:

«Сознание, однако, обусловлена явлением, и такова была воля Божья – стать явлением»

«Как следствие этой воли появилось вселенная как явление. Но каким был тот первозданный мир? Мы знакомы с сущностью Божественной воли путем собственного переживания. Так, путем созерцания, мы всегда будем видеть ее обозначенной как то, что мы привыкли называть в естествознании „силой“. Нам известно также и ее видимое проявление – движение. Итак, для человеческого созерцания Бог предстал в качестве движимой первородной материи. Если мы спросим себя, какая форма состояния имела то первичное явление, то наше понимание поучает нас: Божественное ступило из потустороннего мира, из пространства, времени и причиноследственности, перейдя в явление. И его пути откровений, дошедшие до человека, предстают совершенно постепенным и явным становлением его воли при последовательном порабощении времени, пространства и причиноследственности. Итак, из этих двух фактов мы узнаем, что, разумеется, то первородное пространство и время были все же менее угнетены по сравнению с последующими формами проявления в Мироздании.»

«Таким образом становится вдруг тот естественнонаучный факт, который с тех пор был только описательно упомянут, весьма большою значимостью. Три формы состояния вещества, являющиеся «космической», «газообразной, жидкой и твердой формой субстанций», ведут себя совершенно иначе по отношению к пространству. Газ менее угнетен по сравнению с жидкими и твердыми телами. Он не обладает формой и объемом, заполняя собой любое пространство и не заботясь о присутствии другого газа. Такое проникновение в пространство довольно ярко напоминает о потустороннем мире и, таким образом, воплощает собой старейшую из всех форм состояния «космической субстанции». Как и в интуитивном ведении народов, с давних пор было известно, что это вездесущее проникновение газообразных веществ являет собой нечто, что лишний раз напоминающее нам о природе Творца. Итак, образ первого явления Мироздания, безусловно, несет для нас ту форму агрегатного состояния, в которой мы и наблюдаем газы сегодня.

Подвижный первородный туман предстает перед нашим взором как пример действия или следствия Божественной воли: стать явлением.

Но если тот, пока не угнетенный пространством первородный материал, стал нам необходим в качестве первой ступени явления, ввиду того, что создание представляет собой постепенное, плавное и ясное становление нового мира волеизъявления Творца, то тогда ожидаем мы предшественника того самого материала, который еще так сильно напоминает тот материал, находящееся за пределами пространства, времени и причин следственной связи. Этот материал, что мы пока не вправе именовать «материалом» как таковым: ведь оно со своей стороны еще менее угнетено формами явления пространства, времени и причиноследственности, нежели тот самый первородный материал. Он (материал-предшественник) наполняет и пронизывает все пространство, не нуждаясь во времени. Он проникает не только в газообразные, но и в жидкие и твердые тела – словно бы их вовсе не существовало. Причиноследственность будет востребована лишь тогда, когда она не объединится с другими более явными явлениями Творца. Мы видим, как близки были полные безумства мифы в некотором отношении к этой предшествующей ступени творения Божественного, Творца. Особенно когда в них приписывалось вездесущее их Бога и его ока, способного проникать сквозь стены и тела. Естествознание ввело понятие «эфир» (=небесные просторы) для объяснения распространение света и гравитации в космосе, которому оно приписало совершенно те же свойства, которыми обладает предшественник первородного вещества.

Наша версия истории творения пока не научила нас знанию о том, почему в Мироздании непрерывно существуют предварительные ступени и ступени проявлений воли Творца. Итак, здесь я должен зайти вперед, назвав основной закон божественного явления: ни одно изпроявлений воли Творца во Вселенной не исчезнет на дальнейших ступенях развития, если только не будет достигнута конечная цель сотворения мира, сознание либо исчезновение будет условием сознания.

Таким образом, наша философия знает, что Вселенная с тех самых первых дней миро воздания и до конца времен пронизана тем самым первым предшественником первородного материала. Естествоиспытатель, используя свои «гипотезы об эфире», должен будет довольствоваться лишь неуверенной почвой предположений. Он будет преобразовывать, разрушать и восстанавливать свои теории снова и снова, ибо в смысле естествознания эфир не воспринимаем. Наши знания об эфире столь же определенны, сколь знания о постепенно проникающем погружении Божественного в пространство, время и причиноследственность ради творящей мир желаемой цели к сознанию. Нашему учению о душе еще только предстоит продемонстрировать высокое значение этого познания, которое способно освободить нас от представлений о Вселенной как несвязанных друг с другом отдельных явлений.

Именно ввиду поразительных совпадений в предположениях естественно-научных «теорий» с нашим познанием используем мы для предшествующей ступени Божественного явления тот же самый термин «эфир». Во многих мифах о мировоздании занимает сей термин место «хаоса», и который, конечно, несовместим с Божественным совершенством. Совершенное Божество существует либо вне явлений, или же он выступает в качестве самого явления. Поэтому совершенная закономерность служит признаком его совершенства.»

«Да, такая завершенная закономерность всех Божественных явлений наиболее ясна на первых этапах творения и должна полностью пребывать в предыстории самого явления – эфире. Тем не менее та самая ранняя форма состояния вещества, газы, с их монументальными законами и их без остаточное заполнение разных форменных пространств – все это способно поразить наше воображение даже в современную эпоху. Законы давления и распределения газов в пространстве, как и правила их соединений меж собой, красноречиво свидетельствуют нам о закономерности первозданного явления, посвящая их в благородство совершенного Волиисполнения. Так, хаоса никогда не существовало вовсе – это также верно, как то что Божественная сила является самим совершенством. Эфир, с его способностью встраивается в формы явлений, с легкостью продемонстрировал исключительное исполнение закона.

Так, эфир и движущееся Первовещество проявились в результате Божественной воли: о чем и гласит наша история создания первого Божественного Откровения воли:

«В ту пору был эфир, и из него возникло подвижное первовещество.»

* (Эфир, легкий эфир, – как и в целом пустое пространство

как носитель физических свойств.)

Но сие явление Бога все же пока не является желаемой целью. Мы знаем путем собственного переживания, что продолжительность явления является предпосылкой осознанности, но нам также известно, что без подобного долгого пути развития осознанность никак невозможно обрести. Но так как все новые возникаемые намерения творения находятся в причинноследственном отношении к желаемым целям, то наша история творения преподносится в качестве дальнейшего пути становления:

«Сознание, однако, обуславливает продолжительность явления, и такова была воля Божья – пребывать в явлении.»

Воля к пребыванию, которая отныне наполняет собой все явление, следовательно, являет собой и поныне эфир и Первовещество, сохраненные в Мироздании, сохраненны будут вплоть до конца мира явлений. Воля придает всему творению удивительный образ постоянного обогащения, которое создает столь совершенно многообразный мир, как если бы, к примеру, у человеческих творений воля сменила бы еще одну, исчезнув при этом как избыточная. Эта Воля к пребыванию подтверждается естествознанием, являясь нам в различных основополагающих законах происходящего, которые среди богатого многообразия явлений, обнаруженных естествоиспытателем в совершенном творении, могли быть познаны только благодаря интуитивному созерцанию. В те далекие дни творения он, должно быть, ясно проявился во временной последовательности по основным законам мирского пребывания, не удивляясь проявлениями инымых явлений воли.

Если первозданный мир просуществует и дальше, то должно ясно пониматься нами, что общее количество первородного вещества, которое появилось, должно оставаться неизменным; ни малейшая капля того вещества не должна исчезнуть, если же только после достижения желаемой цели исчезновение мироздания не обратится когда-то в желаемую цель. А также должна, если сам Творец в явлении пребывать хочет, вся сила и все количество энергии Вселенной, как постулирует естествознание, всегда быть одинаково. Другими словами, два основных закона физики о «сохранении материи» и «сохранении энергии» – ничто иное, как явление Божественной воли к пребыванию.

Мы видим, что воля второго события творения занимает принципиально иное положение по отношению ко всем последующим откровениям воли, что дает прекрасную возможность поменять проявление воли, предстающей перед нами как сила/энергия, на другую волю, при этом не ставя под угрозу существование Мироздания.

Стало быть, если при всем этом была обеспечена продолжительность движущегося вещества в эфире наряду с исключением потери вещества и энергии, то теперь изменяется и видимое явление Бога, поскольку воля к пребыванию проявляется также и в природе воплощения самой энергии.»

«Таким образом, он не только обеспечивает цель творения, но и совершает еще один шаг к его осуществлению, все более порабощая сущность всего явления по отношению к пространству; ибо теперь Первовещество пребывает не только в явлении, но и в выражении своей силы воли. При всем этом, движение сохраняет свое первоначальное направление в пространстве. Физики именуют такое проявление «законом сохранения инерции», говоря ему вслед:

«равномерное движение протекает в прямом направлении до тех пор, пока новая возникающая сила не приведет к изменению всего вида движения».

Как действие такого закона постоянства, первородный туман постоянно движется в прямом направлении по прямой линии в пространстве, как, к примеру, наша Солнечная система – прямо вперед стремится, к точке в мировом пространстве.

Этот закон постоянства, как прямое выражение воли к пребыванию, мы можем наблюдать и во всех высших ступенях творения в духе достижения желаемой цели и удержании ее снова и снова. Но поскольку до сих пор людям были даны лишь отрывочные познания о становлении Вселенной и глубоком смысле ее волевых проявлений, то этой же воле люди дали самые разнообразные имена. Только формы проявления воли в человеческой душе претерпело целый ряд именований, о которых можно было бы упомянуть здесь, дабы продемонстрировать, насколько наше познание упрощает миропонимание, поскольку мы продолжаем вникать в дальнейшие взаимосвязи. Возможно, многообразие обозначений, которые испытал закон сохранения инерции как выражение воли к пребыванию в человеческой душе, прольет яркий свет на то, как картина человеческой души не только бесконечно углубляется, но и упрощается. Особенно если мы проследим за ней, начиная с первого явления воли, явления первородного тумана. Постоянное и сохранение повторяющейся готовности оставаться при волевых направлений предков именовалось «наследственным характером». Упорство и сохранение готовности к повторению получения определенных защитных способностей в борьбе за существование обличали «инстинктом». Упорство переживаемых впечатлений вместе с готовностью к их воспроизведению звалось «памятью». Упорство и повторение новых впечатлений звалось «способностью запоминать». Сохранение и восприятие определенной группы впечатлений или действий души называли «вниманием». Из всех этих названий ясно видно, что возвращение к единой воле, которая еще не была доступна к исследованию, дает глубокое понимание и обнажает прозорливость человеческой души.»

«Таким образом, в те первые времена творения воля к пребыванию воплощалась не только в существовании вещества и в постоянстве количества вещества и силы, но и как закон настойчивости в сохранении движения по прямой. Первородный туман прямо на наших глазах устремляется в неизмеримое пространство Мироздания.

Как далеко еще находится цель желания и становление сознательного индивидуума во Вселенной. Индивидуума, способного сознательно желать и испытывать сущность всего явления!

Нам нужно только думать о сущности подобного переживания в нас самих, которое требует полного единства и самообладания, дабы иметь возможность предугадывать, как через дальнейшее порабощение пространства сущность всего явления проявится все более отчетливо в прямолинейно продвигающемся вперед тумане, и как она задержится в точке неизмеримого пространства, невзирая на настойчивость движения. Воля возникает в первородном тумане, желая притянуть вещество к центру, вызывая притяжение масс который, что именуется наукой «гравитаций» или силой тяжести. Оно беспечивает сохранение единства явления и является ничем иным, как выражением Божественной воли к сохранению единства в явлении, поскольку эта воля являет собой предпосылку для желаемой цели: сознания. Однако и этот творящий шаг снова является ничем иным как еще одно угнетение пространства, но при этом все же ведя к пребыванию в точке среди неизмеримого пространства. Но и его воздействие поистине огромно. Это становится особенно явным, когда мы осознаем значение его одухотворенного появления в человеческой душе. Здесь он постоянно желает объединить все душевные впечатления в одно целое, дабы сделать познание возможным. Такая обобщенная воля была названа наукой «синтетическое волеизъявление». Волеизъявление, способное предотвратить раздробленность всего переживания и исследований индивидуальных восприятий. Поэтому оно является существенным условием для познания Мироздания и сознательного испытания Божественного.

Воля к единству явления проявляла себя уже в те давние дни творения, и продолжить делать это вплоть до исчезновения Вселенной. Воля, манифестирующая себя еще и в качестве пункта притяжения движущегося вещества к центру тяжести, известному как «тяготение». Прямолинейный, движущийся вперед туман теперь притягивается к центру, и баланс двух сил, одна из которых – закон сохранения инерции, хочет двигаться прямо вперед, (что обозначают как «центробежная сила»). Другая же из сил движется к центру (называясь «центростремительной силой». ), – в чем и выражается круговое движение по направлению вокруг центра. И так, вместо того, чтобы двигаться вперед, Вселенная являет вокруг центра первородный туман, изображающий таким образом звездное небо – уже завершенное творение и более знакомый нам образ; ибо все это сообразуется с действием воли, что пребывает в явлении, которое теперь во всех своих различных ступенях способно раскрыться сполна. Первородный туман неизменно кружится согласно законам пребывания первородного вещества в эфире.

Если бы мы желали придерживаться теории о «механическом» возникновении Вселенной, то, выбирая из всех ступеней творения, мы бы выдвинули наперед невозможностью объяснить последующую ступень из существующих волевых явлений. Многие попытки интерпретировать высшие ступени творения чисто механическим образом, а в особенности этапы развития от одноклеточного дочеловеческого, дают нам представление о том, насколько велика возможность обмана при многообразии явлений среди более поздних этапов истории творения. Но на данном этапе, пожалуй, каждому мыслящему человеку это и без того должно быть ясно. Следовательно, особенно важен тот факт, что дальнейшее развитие без нового откровения воли Божия попросту физически не возможно. Законы происходящего всегда остаются теми же, и сей вращающийся первородный материал будет неумолимо вращаться в равновесии по законам сохранения инерции и сил тяжести, напротяжении целой вечности. Ему может помешать лишь миротворящяя цель воли в обличии новой воли, поскольку она еще не полностью воплотилась в явлении, и которая собственно и является предпосылкой сознания.

Если мы сравним сей неумолимо вращающийся первородный туман с совершенным творением, а в особенности с человеком, то предвидим мы импулс воли, который вытеснил человека из его состояния покоя, ибо нам известно:

«Сознание обусловливает развитие.»

Но каким же образом развитие должно стать возможным, если упрямая воля пребывания не будет дополнено новой волей, которая в завершенном противоречии всюду выступает против восхождения к сознанию, и которая как верный противник воли пребывания в человеческой душе восхождение к Божественному сознанию творит. Непреклонное равенство нарушается, подъем становится возможен, ибо:

«То была воля Божья к переменам.»

Нам известно о том обильном осуществление этой воли, что выпало на более поздние этапы истории творения, однако на наших путях познания наблюдали мы в произведении «Триумф бессмертной воли», что его только неизбежность смерти соматических клеток в своем противоречии к их инстинкту самосохранения позволил привести к существенному перевесу над волей инерции, что только к неизбежности смерти обреченное существо могло совершить высокий взлет к сознанию*. На этих далеких от смерти ступенях мироздания не следует нам еще ожидать расточительных побед воли к переменам, но видим, что его первое откровение из нашего философского понимания становится необходимым.»

* См. стр. 45; «торжество бессмертия воли»

«Мы понимаем, что суть тех этапов развития, которые еще не подвержены смерти, заключается в том, что, пока воля покоя только в одной еденичке явления проявляется, то не будет никаких перемен а значит и развития к сознанию не будет. Но он ведет к восхождению, раскрываясь в каждом из многих. Но как воля к многочисленности явления, которое является необходимым элементом восхождения, может найти равновесие с тяготением в той первой ступени, что стремится сохранить единство? Если мы обратим наш взор на законченное творение, то именно созвездия демонстрируют нам, что они чудесным образом реализуют сохранение многочисленности именно через закон тяготения. Тем самым, первая предпосылка перемен являла собой также и первое откровение воли на пути к переменам, ибо

«Развитие обусловливает множественность

Так, воля Божия обратилась в само явление множественности»

В качестве проявлений этой воли в тех вращающихся Первичных веществах выступают различные вращающиеся центры вращения. Здесь научное изыскание дополняет наши философские идеи совершенным образом, ибо астрономия предполагает, что во вращающимся едином первородном тумане возникали различные «уплотненные ядра». Астрономия также сообщает нам, что еще сегодня наблюдаются в этом виде появлением новых миров.

Во Вселенной действие этой воли в качестве явления множественности как становление бесчисленных вращающихся первозданных миров. Правда наблюдается лишь внешнее сходство первозданных миров с звездным небом совершенного творения, но воля к переменам явила себя лишь в этом первом откровении – в воле к множеству. Пока все эти вращающиеся первозданные миры предстают в качестве единого первоматериала, как с самого начала их появления. Однако, рассматривая сходство вращающихся первозданных миров с самим завершенным творением, мы уже вполне способны понять, какой огромный шаг проделанна пути к желаемым целям.

В совершенном противоречии здесь осуществляются, собственно, противоречащие друг другу воли. Становление множественности в гармонии с противоположной ему изначальной волей сохранения единства. Здесь, в первый раз в истории творения, мы сталкиваемся с выплеском совершенства, которое было бы невозможно для людского созидания: Кажущаяся противоречащей воля становится помощником, казалось бы, вновь открывшейся воли, что отменяет себя. Ибо сама сила тяготения, проявляющаяся теперь во множестве, одновременно препятствует распаду на мельчайшие несвязанные единицы, при этом не позволяя возврат к единству. Но воля сохранения единства в этом множестве не пренебрегается и не разрушается, поскольку единство во множестве все же сохраняется тем все проникающим праотцом явлений – эфиром. Как и подобает ему (эфиру), кто ведет человеку сетовые лучи звезд и тем самым обеспечивает ему восприятие и узнаваемость вселенной, кто, несмотря на все перемены по пути к сознанию обеспечивает сохранение божественного единства во Вселенной – факт, который окажется значимым для нашего учения о душе!»

«Как проявление воли к множеству, рождается теперь Вселенная первозданных миров, ибо они уплотняются ядрами первородного тумана, и возник Космос в эфире вращающихся прамиров.»