Психосоматика детских травм: как услышать своего ребенка и помочь ему стать здоровым

Почему женщина отторгает материнство? Современность диктует свои правила: нужно быть успешной, самодостаточной и социально активной. А тут раз – и перед тобой бетонная стена под названием «декрет», о которую разбиваются все мечты, цели и иллюзии об энергичной жизни и восхождении на Эльбрус. Женщину буквально раздирают изнутри желание вернуться назад в саму себя и материнский инстинкт, который по своей силе способен перекрывать инстинкт самосохранения.

Расслабиться и довериться инстинкту. Закрыть глаза и чувствовать запах своего ребенка. Держать в руке его маленькую ручку и забыть про время и весь мир вокруг тебя. Это то, что нужно женщине первую неделю после родов для перерождения и мягкого перехода в состояние «Я мама».

Мама – центр семьи. Ей нельзя тратить нервы, энергию и ресурс на то, чтобы вернуть прошлые привычки, остатки былой личности. Только через осознание себя в состоянии матери можно прийти к здоровым отношениям внутри семьи. Ребенку нужна мама.

Но что пугает женщин больше всего? То, что было, больше никогда не повторится. Той, кем она была, больше не существует. И можно надолго застрять в этом состоянии, скорбя по своему прошлому «я», из-за чего нарушится контакт с ребенком. Необходимо принять факт, что дальше нужно выбрать: либо идти в новое состояние, либо постоянно болеть прошлым состоянием.

Это не просто прихоть или какое-то излишество, это именно жизненная потребность: мама должна быть рядом, должна быть эмоционально включена в процесс воспитания ребенка и быть с ним практически постоянно «на связи».

Как правило, между матерью и ребенком существует сильная эмоциональная связь.

Мама обладает глубокой интуицией в отношении ребенка, обеспечивая все его потребности.

Ребенок интуитивно понимает чувства и эмоциональное состояние матери. Если она любит ребенка безоговорочно, передавая ему на бессознательном уровне сообщение «Ты в безопасности», это создает основу благополучия для младенца.

Первый год жизни ребенка должен проходить в безопасной обстановке, в условиях грудного вскармливания, физического тепла и эмоционального присутствия матери.

Возвращаясь назад, мы снова вспоминаем, что мама – это первый и главный человек в жизни ребенка, и ее роль крайне важна для его полноценного развития. Присутствие теплой и доброй мамы рядом дает ему чувство защищенности и привязанности, что положительно сказывается на его эмоциональном состоянии, самооценке и физическом здоровье. Тяжело ли это дается маме? Да, именно поэтому нужен папа, который должен ей помогать и давать те самые перерывы, начиная от 30 минут в день с первого месяца ребенка.

Материнская забота и поддержка особенно важны в первые годы детства, когда происходит бурное физическое и психическое развитие ребенка. Мамы могут быть рядом с детьми, обеспечивать им комфортные условия, выражать «техническое» внимание и заботу, что положительно сказывается на их здоровье и развитии личности, но при этом эмоционально быть полностью отрешенными. Словно вместо мамы приглашенная няня, выполняющая домашние задачи и базовые ритуалы заботы, однако эмоционально отключенная от реальности ребенка.

В некоторых случаях мама физически присутствует на этом этапе, но эмоционально отстранена. Это может происходить, когда она занята такими проблемами, как развод, смерть члена семьи или раздражена из-за стресса. Ее можно назвать «эмоционально отсутствующей». Ребенок это чувствует, на химическом уровне межличностного взаимодействия переживает мамины проблемы, которые заставили ее отключиться. А если она с момента рождения ребенка отключена от него или, что еще хуже, ребенок вовсе растет без матери?

Последствия разлуки с мамой в раннем возрасте изучаются с 1938 года, когда Маргарет Риббл начала свое исследование [14]. Затем Рене Шпиц и Анна Фрейд зафиксировали резкие изменения психики младенцев, находившихся в детских домах в 1945–1946 годах, – эти изменения Шпиц назвал анаклитической депрессией [14]. Результаты исследований Джона Боулби показали, насколько важна материнская забота для благополучия и психической стабильности ребенка и что дети особенно чувствительны к разлуке с матерью в первый год жизни, если у них сформировалась сильная эмоциональная связь [15]. Маргарет Малер пришла к выводу, что «симбиотические» отношения необходимы для успешного развития и любое нарушение этого тесного союза может привести к серьезным нарушениям [16].

Когда мамы нет рядом (физически или эмоционально), ребенку становится страшно. Страх – это первая реакция на разлуку, которая предопределяет всю его будущую жизнь, каждый его выбор. Страх встраивается внутрь эмоциональных реакций и даже нарушает работу головного мозга [17]. Нарушает избирательно, постепенно повышая уровень общего возбуждения тела, которое в какой-то момент оказывается постоянно в «состоянии готовности» к удару, бегству или защите.

Повышенный уровень тревоги приводит к бессоннице, мышечным спазмам и зацикленному образу мышления, когда трудно переключиться с одной мысли на другую. Тревога является способом выживания. А проблема начинается тогда, когда она проявляется во взрослом возрасте и начинает постепенно выходить из-под контроля. Это очень простая формула: «я маленький, и я хочу, чтобы меня любили». Если любви (защиты и заботы) нет, ребенку не остается ничего иного, кроме как съежиться и попытаться исчезнуть.

Нелюбовь, как и прочие травмы, порождает защитные установки, на основе которых со временем «вырастет» психосоматика. Иногда они звучат так.

• Я не буду такой, какой была моя мать.

• Я ни за что и никогда не стану ею.

• Я буду любить и оберегать своих детей.

• Я приложу все силы, чтобы стать хорошей мамой.

Эти и другие подобные жесткие, очень жесткие внутренние установки взрослого человека основаны на глубочайшей и сильнейшей внутренней детской боли. Когда ребенок родился, его недолюбили, недосогрели, и он будет мерзнуть всю жизнь, пока не найдет истинный источник тепла. Пока не перестанет искать костры вокруг и пытаться примкнуть к ним, постоянно ощущая себя лишним и брошенным. Недолюбили…

Ну вот не полюбили. Не было у ребенка нежной и родной мамы. Он и не знает, что это такое, когда тебя любит мама. И такое бывает гораздо чаще, чем мы можем себе представить.

Ребенок с раннего возраста знает: любовь надо заслужить. Иначе в этом мире ее никак не получить, и эта установка даст ребенку шанс стать по-настоящему хорошим родителем для будущих детей, а может и разрушить ему всю жизнь. Ведь придется постоянно быть лучшим, чтобы стать кем-то.

Ребенок, выросший в любви и тепле, считает своим истинным предназначением передавать эту любовь. Ребенок, выросший в холоде и отвержении, будет отдавать только боль.

И первое, что теряет недолюбленный ребенок, – свое внутреннее «я»: «я не знаю, кто я; не знаю, что такое любовь, принятие и внимание. Я очень одинок и раним внутри. Чтобы выжить, мне надо:

• играть на опережение (тревожные, нервные взрослые);

• защищаться (подавленная неуправляемая агрессия);

• заслуживать любовь (я буду хорошим, чтобы меня любили);

• эпатаж и требование внимания (привлечь к себе интерес);

• продавленные личные границы с выходом в истинный треугольник Карпмана – жертва, спасатель, агрессор [18];

• и другие изменения поведения, программирующие будущее на выживание».

Если мама не любит, весь мир разворачивается против ребенка. И это никто не признает. Но порой нам просто необходимо собраться с силами и сказать «мама не любит меня, и я не люблю свою маму». Признаться. Вычерпать это из своей души и не обращать внимание на тех, кто будет обвинять вас в неблагодарности.

Никто не сможет пройти этот путь за вас. А вы смогли. Жестокость может принимать самые разные формы: от привычной холодности до ситуаций, угрожающих жизни и здоровью ребенка. Если он с детства сталкивается с жестокостью, ему сложно переварить испытываемое давление.

Через реакцию тревоги начинает страдать желудочно-кишечный тракт со всеми вытекающими во взрослом возрасте последствиями – СРК[10], гастрит (желудочная диспепсия) и так далее. Взрослый не может научиться сам переваривать ту боль, которую до сих пор помнит его внутренний ребенок. Сюда же присоединяется снижение иммунитета из-за постоянно высокого уровня стресса. Если в программе выживания появляется синдром отличника и перфекционизм, то состояние дополняется частыми ОРВИ, простудами и синуситами, а также:

• болями в спине;

• болями в груди;

• бессонницей;

• мышечными спазмами;

• нарушением пищеварения;

• и другими состояниями, которые не поддаются традиционному лечению, но существенно снижают качество жизни человека.

И здесь мы снова подчеркнем факт: говорить «меня не любили» не принято. Ребенку дали жизнь, и он должен быть бесконечно за это благодарен. Проблема в том, что именно мама выбирает, что ребенку надо родиться. Именно она дает ему жизнь. И именно мама несет ответственность за свое решение. Ребенок не выбирает, родиться ему или нет. Он просто приходит в мир. И просто хочет быть любимым. Родным. Самым нужным. Самым-самым…

…своим.

Однако оказывается чужим. А если «я для своей родной мамы чужой, то и миру я не нужен, да и себе не особо, наверное». Мамина нелюбовь может иметь много масок – жестокости, жесткости, тирании, безразличия и так далее. Тело, которое не любят, всегда начинает болеть. Как и ребенок, который не чувствует тепла. Поэтому мамина нелюбовь затрагивает не только все сферы жизни будущего взрослого, но и разрушает фундамент его психического и физического здоровья.

Многие из вас, кто нашел отклик в этих словах, знают: выжить можно. И справиться можно. И взять себя в руки. И ходить мерными шагами на работу. Можно там, внутри себя, еще много лет терпеть. Можно. Но хочется жить. Хочется быть собой. Хочется… хотеть.

Трагедия недолюбленного ребенка в том, что он всю жизнь будет пытаться найти эту любовь. И я сейчас говорю не про модное «люби себя», нет. Я про телесную потребность выбирать свои потребности, удовлетворять нужды, не бояться ставить себя на первое место.

…Человек, проживший горе, в том числе горе родительской нелюбви, не способен так просто взять и полюбить себя. Для него это чуждо, чужеродно, и любые попытки вызывают не что иное, как отторжение. Как заставить тело поверить в то, что оно родное, любимое, единое, когда сквозь всего тебя проходит огромная трещина?

…Человеку с трещиной нужны идеалы, чтобы хоть как-то забывать про бездну внутри себя. Чтобы тянуться к желанному и иногда даже верить в то, что у него получится. Что он станет. Что полюбит. Будет любим. В этом нет ничего плохого до тех пор, пока маска не начинает прирастать к твоей собственной коже.

…Человек запрещает себе что-то важное для него тогда, когда пытается подстроиться под чужие принципы и взгляды. Когда нужно быть хорошим во что бы то ни стало. Когда одобрение важно, как воздух. Потому что ты еще не научился дышать. Это внутреннее. Скрытое, то, в чем мы не признаемся сами себе. То, что делает нас несчастными, покалеченными, больными.

Нелюбовь выражается по-разному. Сейчас мы говорим про травмирующий опыт нелюбви в целом, и задача этой части книги – услышать свою внутреннюю боль и увидеть моменты, когда, будучи родителями, мы отключаемся от своих детей. Мы также должны задать неприятный риторический вопрос: «А можно ли дать ребенку то, что ему нужно?» – и пока просто поразмышлять над ним, не торопясь давать понятные и простые ответы.

Мама обеспечивает ребенку четыре уровня безопасности для формирования четырех интеллектов: телесный, духовный, эмоциональный и ментальный (IQ). Когда в одном из направлений формируется дефект, это приводит к закладке определенных психоэмоциональных блоков, влияющих на здоровье тела и проявляющихся через него.

«Я помню как она с грохотом ставила тарелку с едой на стол и с ненавистью кричала „Ешь! Когда ты уже наешься?!“ – а сама потом плакала без сил. Потому что ушел папа и нам было очень трудно. Мама убивалась на работе. А у меня аллергии, непереносимость продуктов и проблемы с ЖКТ».

Мама формирует наш образ. Одевает, причесывает. И кто-то полностью согласится с маминым образом, а кто-то пойдет на конфликт. Фигура, осанка, кожа, волосы. То, как мы можем флиртовать и показывать себя. Как смело можем показаться в новой одежде или в новой компании – тоже зависит от мамы.

«На утреннике все были в красивых платьях снежинок. А я просто в белом свитере и дурацких штанах. Мне было горько и обидно, что маме было не до меня и не до праздника. Я чувствовала себя куском грязного снега, а не пушистой и легкой Снежинкой. Мне не хотелось кружиться в танце, и я ненавидела всех детей, которые радуются празднику».

Ненависть. Это то разрушение, которое однажды способно пробудиться в ребенке, не получившем любовь. Помните, мы говорили про чудовищ? Ненависть – это тьма, в которой рождается чудовище внутри ребенка, а может, уже подростка или взрослого. Всегда в разных возрастах, но всегда разрушительно. Ведь подавленный страх, слепленный с гневом и отчаянием, превращается в бомбу с часовым механизмом, спрятанную в теле.

Почему? Потому что он всегда взрывается внутри, превращаясь в болезни тела и агрессию, направленную против самого себя. И с ней сложно работать, поскольку ненависть маскируется под разными отвлекающими уловками – неприязнь собственной внешности, раздражение от определенного типа людей, нелюбовь к детям, невозможность построить здоровые отношения и прочее. Для того чтобы с ней справиться, нужно найти эту ненависть внутри себя.

Любовь матери – это всегда особенное, даже сокровенное чувство по отношению к ребенку. Именно мама для своей дочери – образ женщины в семье и обществе, в каком-то смысле пример, ведь, подрастая, девочка так или иначе почерпнет для себя мамину модель поведения, ее стиль, знания и опыт.

Все те же слова и строки подходят и для папиной нелюбви, хотя внутри себя повреждения и отличаются, так как важное значение имеет пол ребенка. Нелюбовь мамы у девочки вызовет определенные специфические изменения ее личности, отличающиеся от той же нелюбви по отношению к мальчику. С папами аналогично.

В конце концов мы приходим к тому, что родитель либо не видит себя в роли родителя, либо борется за свое прошлое состояние, пытаясь вернуть иллюзию свободы от родительства, либо борется с собственными травмами. Ему предстоит переписать свою историю, прийти к новым осознаниям, чтобы научиться любить не только ребенка, но и себя самого.

Принять и полюбить внутреннего родителя. Научиться отдавать любовь и не бояться, что она может закончиться. Живые истории помогают нам понять, почувствовать и исцелить некую часть внутри себя.

«Последние шесть лет меня мучила тошнота, никто не мог найти ее причины, и приходилось учиться с ней жить, пока не оказалось, что этот симптом связан с моим детством. Мама часто говорила, что „я тебя такой не люблю“, словно обвиняла, стыдила меня в том, на что я не могла повлиять. Не знала, как вести себя по-другому, как вести себя так, чтобы ей понравиться. Иногда она словно сводила меня с ума, ей не нравилась моя улыбка, моя подходка, то, как я говорю. Я принимала это как данность, как факт, но старалась эмоционально не проживать ее отторжение, отвержение меня. Пока однажды не поймала себя на мысли, когда собиралась на работу и красила губы, которая пробила меня током от пяток до макушки: „Я себе не нравлюсь“. И что самое ужасное и шокирующее, я озвучивала эту мысль голосом своей мамы. Меня настолько выбило это осознание из привычной рутины жизни, что, вернувшись домой после работы, я выписала эту мысль, а за ней посыпались тысячи других: и работа мне не нравится, и моя одежда, и моя подруга… Все, абсолютно все мне не нравилось, я буквально отвергала саму себя, а любая попытка смириться с собой вызывала отторжение. На следующий день я обратилась за помощью к психотерапевту и уже через год смогла осознать и увидеть, какое сильное на самом деле повреждение заложила в меня мать. Пришлось менять всю свою жизнь, чтобы меня перестало тошнить от самой себя».

Сколько бы лет я ни занималась психосоматикой, каждый раз удивляюсь тому, насколько точно личная история человека отражается на состоянии его здоровья. Все необходимые ответы уже есть внутри нас.

Если человеку, пережившему травмирующий опыт, начать говорить о любви к себе, он, скорее всего, вообще не поймет, о чем идет речь. Все дело в том, что любовь закладывается в детстве, ребенок учится на примере родителей испытывать позитивную гамму эмоций и чувствовать ее всем телом. Если этого не было, объяснить на словах, что такое любовь к себе, практически невозможно.

Поэтому сегодня будем делать практику для мам и пап. А после того, как сделаете сами, сможете проиграть ее с ребенком. Для сегодняшней практики не потребуется ничего, у вас уже все есть – внимание, ладошки и объятия. Итак, можно положить книгу прямо перед собой и перейти к упражнению.

Я буду задавать вам вопросы, а вы после их прочтения будете наблюдать за откликом тела. Те вопросы и ответы, которые вызовут желание «потереть ладони» или «обнять себя за плечи», считаются позитивными и отображают вашу любовь к себе. Те вопросы и ответы, которые вызовут реакцию тела в виде «хлопнуть в ладоши», «сжать кулаки» или «встряхнуть руки», отображают непринятие, отторжение, возможно даже ярость и гнев.

Итак, отвечайте на вопросы не торопясь и внимательно слушая тело, выполняя то или иное движение в ответ на вопрос.

• Вы чувствуете любовь своей мамы к себе? Как она проявляется внутри вас?

• Вы чувствуете любовь своего папы к себе? Как она проявляется внутри вас?

• Вы можете телом ощутить, что любите себя? Где появляется телесный отклик?

• Чувствует ли ваш внутренний ребенок, что он любимый?

• Нужно ли заслуживать любовь?

• Вы часто злитесь на себя? Сейчас хочется согреть или наказать? Кого согреть и кого наказать?

• Вы чувствуете внутри себя внутреннего родителя?

• Ваше детство было счастливым?

• А сейчас вы счастливы?

• Вы знаете, каково это – чувствовать счастье или радость?

Подумайте над тем, что осталось в теле после ответов. Выпишите на отдельный лист вопросы, которые вызвали негативный отклик. На следующих страницах книги и в следующих упражнениях будете прорабатывать каждую поврежденную часть, проявившуюся в этих вопросах.

Вместе с тем начните наблюдать за реакциями отторжения и отвержения – как самих себя, так и детей. Старайтесь не отворачиваться от этих реакций, даже если они крайне неприятны и, возможно, шокирующие для вас в моменте осознания. Именно через наблюдение можно в какой-то момент перейти к управлению.