Братство на всю жизнь. Возвращение студенчества в Россию

Сестринства

Первое сестринство (лат. sororitas; англ. sorority) – Alpha Delta Phi – возникло в 1851 году в Веслианском колледже штата Джорджия[111]. Тогда термин «сороритас» еще не применялся. Женские «греческие» организации называли себя «женскими братствами» (англ. women’s fraternity), поскольку более подходящего названия просто не было. Сам термин sororitas появился значительно позже – только в 1874 году, когда было основано сестринство Gamma Phi Beta. Забавно, что изобрел его мужчина – для Gamma Phi Beta его придумал доктор Фрэнк Смолли, профессор Сиракузского университета[112].

Основательницы Gamma Phi Beta. Gamma Phi Beta.

Появление первых сестринств было тесно связано с борьбой женщин за равенство в правах с мужчинами. С первых лет своего существования они стали пусть и малым, но противовесом доминированию мужчин в академическом мире. Сестринства боролись с отсутствием самоорганизации в женской среде и пытались расширить границы допустимого для женщин.

Удивительно, но неравенство в правах братств и сестринств сохранилось по сей день – так, по правилам университетов, сестринства часто не могут проводить вечеринки и предлагать алкоголь на своей территории, и им приходится дружить с одним из братств, чтобы проводить мероприятия в его доме. Про то, что сестринства не могут проводить у себя вечеринки, даже сняли целую комедию «Соседи. На тропе войны 2» (англ. Neighbors 2: Sorority Rising). Сохранение этих традиционных гендерных различий в правах организаций приводит к тому, что братства обладают большими возможностями для наращивания социального капитала. Феминистки наших дней утверждают, что это способствует объективации женщин и дает мужчинам дополнительный рычаг влияния на женские сообщества. Но есть и приятная сторона медали – сестринства гораздо реже сталкиваются с проблемами, связанными с хейзингом или нарушениями прав на территории своих домов. Изначально сестринства создавались в противовес братствам, но сегодня они все чаще кооперируются – тем более что с начала XX в. в некоторые братства стали принимать девушек и они стали смешанными (англ. co-ed fraternity).

Члены сестринства Alpha Gamma Delta. Изображение находится в публичном доступе.

Из сестринств вышло огромное количество успешных и знаменитых женщин – в этом плане они не уступают мужским объединениям. До того как стать членом британской королевской семьи, Меган Маркл была членом Kappa Kappa Gamma, с которой у нее связаны теплые воспоминания. Глава IBM Джинни Рометти была президентом Kappa Kappa Gamma, из сестринства вышла и руководитель Oracle Сафра Кац. Первый сенатор-женщина и первый астронавт-женщина состояли в сестринствах, так же как и многие другие женщины, достигшие вершин делового и политического успеха.

Черные братства

В отличие от корпораций Европы, у американских студенческих сообществ, помимо половой сегрегации, была еще и расовая. Рабство в США было отменено в 1865 году после завершения Гражданской войны. До этого об участии чернокожих в получении высшего образования можно было говорить только в северных штатах, но и там афроамериканские студенты были скорее диковинной редкостью, чем равноправными посетителями высших школ. Информация о первом чернокожем выпускнике датируется 1799 годом, им стал Джон Чавис, ветеран Войны за независимость США[113].

После отмены рабства остро встал вопрос интеграции освобожденных чернокожих в американское общество. С одной стороны, нужно было поднимать уровень грамотности и образования, который в среде рабов был на околонулевом уровне, а с другой – стране, входившей в эпоху бурного промышленного развития, была необходима относительно грамотная рабочая сила. Так появился запрос на учреждения, которые бы занимались образованием чернокожих. Постепенно от обучения грамотности дошло до преподавания сложных дисциплин – и появилась потребность и в высшем образовании для афроамериканцев. Но в существующие университеты им было пробиться крайне сложно: сегрегация была очень сильна, и объявленное равноправие часто оставалось только на бумаге. Так стали появляться первые университеты, созданные специально для обучения чернокожих американцев – «Исторически черные колледжи и университеты» (англ. Historically Black Colleges and Universities, HBCU). Туда им было проще поступить и там они могли учиться без давления и нападок.

Первым исторически черным университетом в 1837 году стал Университет Чейни в Пенсильвании[114]. За ним последовали другие. Качество преподавания в черных колледжах и университетах было (и в значительной степени остается) довольно низким по сравнению с другими университетами страны. Сегодня в США насчитывается всего более ста HBCU.

Развиваясь, университеты для чернокожих все больше отходили от подготовки низкоквалифицированных рабочих и повышали уровень образования. Они начинали ориентироваться на более сильные университеты, а их студенты также начинали оглядываться на пример студенчества, которое возникло и окрепло задолго до того, как они получили возможность массово получать высшее образование. Разумеется, опыт создания студенческих сообществ и в частности «греческих букв» чернокожие заметили сразу же, тем более что количество афроамериканцев в обычных университетах (не HBCU) также продолжало расти – и этот опыт был у них прямо перед глазами. Но доступ в такие студенческие объединения для них был закрыт, поэтому им пришлось обратиться к созданию собственных организаций.

Первое черное «греческое» общество было создано в 1906 году в Корнелльском Университете. Это было братство Alpha Phi Alpha, которое явно подражало опыту белых братств, давно существовавших в его стенах[115]. За ним, с задержкой в несколько лет, последовала целая серия основания черных «греческих букв», большая часть из которых пришлась на один из HBCU – Говардский университет. Так «греческие буквы» вошли в среду, где никогда ранее не было братств и сестринств, и стали развиваться в исключительно афроамериканском окружении.

Несмотря на целый век демократизации студенческих сообществ, противоречия и эхо сегрегации все еще дают о себе знать. Современные американские исследователи считают, что студенчество здесь отражает положение дел в обществе в целом, где афроамериканцы по-прежнему продолжают преодолевать тяжелое наследие прошлого. Эти противоречия среди студентов могут ограничиваться обидами и ссорами, а могут выливаться в настоящие бунты и скандалы федерального масштаба.

Например, афроамериканские студенты считают себя оскорбленными, если члены белых братств и сестринств используют изображения чернокожих знаменитостей в своих рекламных материалах во время набора новичков. По их мнению, это свидетельствует о том, что белые вспоминают о чернокожих и их культуре только тогда, когда им это выгодно, а в остальное время молча получают выгоду от угнетения на уровне институтов. Аналогичные проблемы вызывает участие белых студентов в танцевальных соревнованиях, которые традиционно считаются способом самовыражения афроамериканской молодежи.

Другим примером того, как расовые противоречия и обиды из прошлого, копившиеся годами, привели к взрыву, стал снос в 2018 году «Безмолвного Сэма» – памятника воинам-конфедератам, который с 1913 года стоял на территории университета Северной Каролины. Призывы убрать его не прекращались на протяжении десятилетий, и даже администрация университета стала все чаще заявлять, что была бы не против избавиться от него, но этому якобы мешали бюрократические процедуры. Статую называли памятником идеи превосходства белых над чернокожими и оскорблением. Со сторонниками такого взгляда сложно спорить: во время открытия статуи в 1913 году один из ораторов похвастался, что всего в 100 ярдах оттуда он «избивал кнутом негритянку до тех пор, пока ее юбка не превратилась в клочья»; также звучали речи о том, что хоть Конфедерация и потерпела поражение, но ее идеи не утрачены и актуальны[116]. В то же время даже те, кто разделяет чувства афроамериканцев, сбросивших Сэма с постамента, заявляют, что историю нужно помнить и извлекать уроки, а не просто уничтожать. Вероятно, если бы администрация университета была расторопнее, то монумент можно было спокойно перенести, а не доводить дело до вандализма.

Многие университеты ввели обязательное требование к белым братствам принимать к себе некое минимальное количество студентов из числа меньшинств. Так, считают авторы этой меры, должно сгладиться разделение на белые и черные «греческие буквы», которое только раскалывает университет, а не сплачивает студентов. Впрочем, вряд ли можно сказать, что такое квотирование всегда успешно работает.

Эван Шилдс – один из троих темнокожих студентов братства в Корнеллском университете, которое долгое время было открыто только для белых. Вот как он описывает свои ощущения:

«Не поймите меня неправильно: я ценю их (белых основателей. – прим. автора) вклад в братство. Но в то же время у меня в голове всегда звучит тихий голос, говорящий, что они не приняли бы меня. Что если бы я жил в их время, они считали бы меня ниже белых людей. Что если бы они увидели, что я сейчас живу в их доме, они перевернулись бы в своих могилах. Даже сейчас, хотя я люблю своих братьев, и мои братья любят меня, я всегда буду “другим”, выделяющимся в доме исключительно из-за цвета моей кожи»[117].

Администрации пытаются принудительно менять порядки в братствах в ответ на жалобы, но и сами методы администрации часто не обнадеживают, а удручают. Например, в ответ на сообщения о нападениях на чернокожих администрация университета обязала все братства пройти онлайн-курс по вопросам расового разнообразия. Таким образом она пытается спасти свою репутацию, показывая, что предпринимает ответные действия, но при этом не слишком беспокоится о реальной эффективности этих мер. Онлайн-курсы по схожим темам уже не раз проводились для членов братств и сестринств, и почти всегда их эффективность низка. Многие члены сообществ рассматривают их просто как раздражающую ерунду, пропуская большую часть презентаций, не читая ни единого слова и едва проходя заключительный тест в конце, который определяет, закончил ли участник курс или нет. Одним словом, это фикция. Несмотря на все опасения и видимый простор для улучшений, Эван Шилдс верит, что у «греческих букв» впереди прекрасное будущее, но точно не закрытие и запрет. Свой рассказ он заканчивает так: «Все, о чем я могу молиться в это время, – это то, что мои братья будут стоять рядом со мной, понимая меня и помогая мне в борьбе за то, чтобы быть афроамериканцем в преимущественно белом “греческом” мире. И хотя я мог показаться мрачным для большинства читателей, я искренне верю, что мои братья сделают все возможное, изо всех сил, чтобы я почувствовал себя настоящим участником “греческой” жизни Корнелла»[118].

Новое время и новые нравы бросают сестринствам и братствам вызовы, на которые они пока просто не знают что отвечать. Например, спорными оказываются ситуации, когда вступить в братство или сестринство хочет трансгендер, или уже действующий член «греческих букв» хочет изменить пол. Как быть, если братства и сестринства однополые? Пока каждый такой случай – это исключение, с которым каждое сообщество справляется как может, чаще все-таки предпочитая не связываться с такими людьми, чтобы не ставить себя в неловкое положение. Однако очевидно, что им предстоит найти ответ и на этот вопрос и, вероятно, у них получится. Ведь со временем стало ясно, как могут существовать женские и черные сообщества, как в братства могут принимать, не глядя на пол и расу – хотя когда-то и это казалось невозможным.

Сексизм и преступления на сексуальной почве

Одной из самых сильных порочащих ассоциаций с братствами был и остается сексистский климат внутри них и, как следствие, сексуальные преступления. Статистика таких преступлений в братствах действительно удручает. Согласно исследованию, проведенному Министерством юстиции США, 26,1% старшекурсниц подверглись той или иной форме сексуального домогательства или даже насилия во время учебы[119]. И дома «греческих букв» – одни из эпицентров этих происшествий в кампусе. При этом университеты обвиняют в занижении количества подобных инцидентов с целью снизить репутационные риски. Как и в других случаях сексуального насилия, часто жертвы не сообщают о преступлении, боясь осуждения или что им просто не поверят.

Впрочем, братства подвергаются критике не только за акты сексуального насилия, которые происходят непосредственно на территории их домов, в конце концов они – не единственная точка притяжения для таких случаев, и было бы неправдой выставлять их главным источником проблемы. Часто братства критикуют за сексистские взгляды, которые распространены в их среде. Объективация женщин остается общественно неприемлемой составляющей культуры многих из них. Так, в сеть уже много раз утекали электронные письма или сообщения из чатов, в которых члены братств описывают свои сексуальные «подвиги» и оценивают внешность знакомых женщин по разнообразным шкалам. За каждым таким скандалом следует наказание провинившихся или даже всего чаптера целиком, вплоть до его закрытия.

После подобных инцидентов университетские администрации и национальные штаб-квартиры братств усиливают борьбу с такими явлениями через специальные «образовательные программы». В какой-то степени это можно назвать возвращением к воспитательной роли университетской среды: но теперь это стремление исходит не столько от руководства, сколько от общественности и активистов.

Скандалы вокруг темы непозволительного поведения в среде братств происходят не только с молодыми и не слишком озабоченными ответственностью студентами, но и с теми, кто уже выпустился из университета и строит потрясающую карьеру. Одним из таких людей стал CEO и сооснователь Snapchat Эван Шпигель. Скандал разразился в 2014 году после того, как в сеть утекли электронные письма с оскорбительным сексистким содержанием, которые Шпигель писал своим братьям, будучи студентом. В этих письмах описывались акты унижения женщин, выставлявшие в крайне неприглядном свете атмосферу в братстве, в котором состоял Эван[120]. Ему пришлось приносить публичные извинения и уверять, что он тогда в молодости и он сейчас – два совершенно разных человека.

К слову, это не единственная история, связанная с братством, из-за которой ему пришлось переживать. Шпигель основал Snapchat, будучи студентом, вместе с двумя другими студентами Стэнфорда, которые состояли с ним в одном братстве – Kappa Sigma. Из них один – Бобби Мерфи – продолжил активно работать над проектом вместе со Шпигелем и в итоге стал собственником доли в проекте. А вот второй брат – Реджи Браун – отошел от проекта вскоре после того, как над идеей начали работать. Когда Snapchat развился и стал компанией, оцениваемой в сотни миллионов долларов, Реджи Браун вернулся за своей долей на правах одного из авторов идеи. В результате выяснять отношения в 2013 году братья пошли уже в суд. Стороны достигли мирового соглашения в 2014 году: Браун получил в общей сложности 157,5 миллиона долларов[121].

Основатели Snapchat отмечают его запуск: Реджи Браун, Бобби Мерфи и Эван Шпигель.

Интересно, что критике за объективацию женщин подвергаются не только братства, но и сестринства. Так, сестринство Alpha Phi в Университете Алабамы сняло проморолик для очередной кампании по набору и разместило его в социальных сетях. На видео члены сестринства бегают по кампусу в бикини и футбольных майках. Оно сразу оказалось под градом критики: девушек обвинили в «торговле своим внешним видом» и осудили за отсутствие афроамериканок в ролике[122]. Видео в итоге удалили, хотя среди комментаторов нашлось немало тех, кто одобрил его и счел такую презентацию просто веселым способом рассказать про себя.

Расизм

В силу того, насколько политически активны студенты, «греческие буквы» находятся на острие всех актуальных политических проблем современных США. Разумеется, это касается и вопросов расизма. Борьба за инклюзивность в братствах и сестринствах – один из важных аспектов истории расового неравенства в США. Изначально сами колледжи всячески отказывали чернокожим студентам: искали отговорки вроде нехватки мест в общежитии, чтобы не принимать их к себе. Тем приходилось требовать зачисления даже через Верховный суд США, как, например, Джеймсу Мередиту. Когда афроамериканцев начали принимать в колледжи и университеты на равных с белыми по всей стране, недовольство этим в кампусах выражали в том числе «греческие буквы». Первых чернокожих в колледже часто ожидал холодный прием. Так, когда Чарлейн Хантер-Голт поступила в Университет Джорджии в 1961 году, став его первой афроамериканской студенткой, местное братство вывесило на здании огромный флаг Конфедерации – уже тогда знамя, сегодня запрещенное, считали оскорбительным для чернокожих[123].

Долгое время символика Конфедерации была неотъемлемым атрибутом южных университетов: отказываться от конфедеративных флагов они начали только в 1980-е годы. И именно братства упорнее остальных не желали прощаться с привычными символами. В 1983 году Университет Миссисипи прекратил покупать флаги Конфедерации для футбольных матчей после того, как первый афроамериканский чирлидер университета заявил, что не будет выступать с ними на одном стадионе. Члены братства Sigma Alpha Epsilon в знак протеста решили пойти и купить свои собственные флаги[124]. Когда чаптеру Kappa Alpha в одном из южных штатов в 1985 году запретили поднимать большой флаг Конфедерации, участники вывесили флаги поменьше и оделись как солдаты-южане[125]. Это противостояние доходило до совсем некрасивых выходок и следующих за ними репрессий в адрес братств: так, чаптер Sigma Phi Epsilon в Университете Миссисипи был ликвидирован после того, как его члены повесили петлю и флаг Конфедерации на статую Джеймса Мередита, который своей борьбой сделал немало для открытия высшей школы для афроамериканской молодежи[126].

Предубеждения долгое время сохранялись и в сестринствах, причем часто «внизу» – на уровне отдельных чаптеров – сороритас уже были готовы открыть свои двери для афроамериканок, но им мешала их штаб-квартира. Например, в 1960-х чаптер сестринства Zeta Tau Alpha, входившего в NPC (National Panhellenic Conference – крупнейшая зонтичная организация сестринств), поставили на испытательный срок за нарушение правил отбора: они провинились тем, что предложили членство афроамериканской студентке[127].

На протяжении десятилетий в американском высшем образовании проводилась политика интеграции и установления равенства между всеми студентами. Уравнивание коснулось и «греческих букв», многие из которых, как я уже сказал, были обязаны начать прием афроамериканцев и других меньшинств, если они хотят продолжить существовать на территории университета. И хотя многие восприняли это как естественное положение вещей и открыли свои двери не только для белых студентов, избавиться от предрассудков до конца не удалось. Братства и сестринства, которые раньше гордились своей элитарностью и расовой чистотой, до сих пор с большим трудом принимают в свои ряды студентов из не-белых этнических групп.

Все же далеко не всем братствам удается быстро перестроиться и начать изживать негативные стороны своих традиций, которые уходят корнями глубоко в историю. Так, бывший член братства указывает на черту, которую, со слов разных свидетелей, можно увидеть во многих братствах. «Фратбои» готовы часами говорить про геополитику, Ближний Восток, палестино-израильский конфликт или соперничество с Китаем, но не готовы обсуждать проблемы, которые касаются их здесь и сейчас – например, безопасность женщин[128]. Эта готовность обсуждать довольно отвлеченный вопрос, оставляя без внимания насущные проблемы, представляет собой интересный, но неприятный парадокс.

Происходит и обратная динамика – студенты-афроамериканцы часто относятся с презрением и считают предателями чернокожих, вступивших в белые братства. Такие студенты оказываются под двойным давлением: с одной стороны, им приходится бороться с реальными сторонниками расистских идей внутри братства, с другой – терпеть плохое отношение со стороны чернокожего сообщества, которое не видит их работы по изменению порядков в организации. Афроамериканец, разочаровавшийся в братстве, в котором состоял, рассказывал газете Columbia Daily Spectator, что конфликтовал с братьями из-за их расовых предрассудков – да так, что порой доходило до драки, – но все равно не видел уважения со стороны других чернокожих[129]. Да и расистские воззрения членов братства не удалось изменить, и в результате он просто вышел из организации.

Оставаясь островками консервации расовых предрассудков, братства нередко попадают в скандалы, связанные с оскорбительным поведением или заявлениями. Так, в 2015 году в Университете Оклахомы разгорелся скандал из-за обнародования видео, на котором члены братства Sigma Alpha Epsilon поют расистские песни с табуированным в современных США словом «ниггер» и призывами линчевать чернокожих[130]. В результате двое студентов были исключены, а чаптер закрыт.