– Какой ты сильный, – поразилась я.
– Что есть, то есть, – довольно пробасил он.
Внутри оказалось темно и сыро, сильно сквозил ветер. В квартире было три комнаты, две из них оказались пустыми, а в спальне мы нашли хозяев. Они лежали, прижавшись друг к другу в постели, пытаясь закутаться в одеяло, окна оказались выбиты, а труба, обеспечивающая поток теплого, нагретого электричеством воздуха, выворочена и разорвана. От холода их кожа посинела и покрылась льдом, глаза закрыты – кажется, что они крепко спят, но это лишь иллюзия.
– Пошли отсюда, – бросила я, разворачиваясь, чтобы быстрее покинуть квартиру.
Ива как будто замер и все смотрел на них. Я потянула его за рукав, заставляя уйти. Не говоря ни слова друг другу, мы прошли в его квартиру – куда более теплую и чистую. Как и полагается радушном хозяину, он пошел делать чай, а я набрала номер службы, помогающей в таких моментах. Сотрудники прибыли через час, двое незнакомых мужчин. Пришлось идти показывать дорогу, а то они бы долго исследовали пустые квартиры. Когда тела погрузили в ящики, один из служащих попросил поехать вместе в пункт помощи. Понимая, что для Ива это может быть слишком тяжело, согласилась я. Не то, чтобы мне нравились подобные процессы, но процедура есть процедура.
Они спустили ящики с телами вниз, так легко, как будто те ничего не весили, уложили их в специальные сани, сели сзади, предложив мне местечко. По дороге разговорились:
– Это были ваши соседи? – спросил один из них.
– Моего друга. Он пожаловался, что давно не слышал ни звука из их квартиры, знаете, в этом доме очень хорошая слышимость, и я решила, что нужно проверить, не произошло ли что-то.
– Первый раз сопровождаете?
– Нет, уже приходилось. Но, как правило, это были более близкие люди, поэтому было немного проще. Тут я даже не знаю, что и говорить.
– Да, это всегда непростой момент. Тяжелее всего, когда мы просто находим их на улице, когда костюм разрядиться. В каком-то плане низкие температуры помогают, главное, чтоб пролежали не слишком долго. Иначе приходится напрягаться и потом долго колесить по городу, в надежде найти кого-то, кто бы знал несчастных, – вздохнул служащий.
Мы направлялись в южную часть города. Там, среди промышленных зданий находился пункт помощи тем, чья жизнедеятельность остановилась. Первый зал представлял собой сортировочный пункт, там же встречали знакомых, которые могли помочь. Дальше располагались небольшие комнаты с высокими столами. Последняя дверь вела к огромной печи.
Доехали быстро, все же электропривод на санях добавлял скорости. Пешком с таким грузом мы бы и до вечера не дошли. Войдя в здание, служащий дал короткое распоряжение:
– Комната с двумя столами. Передайте Улу, что потребуется двойная порция раствора.
Маленькая женщина, вышедшая встречать, кивнула, и направилась вглубь здания, показывая мне дорогу. Теперь, когда служащие сняли костюмы, я поняла почему они так легко справились с ящиками – их руки и часть туловища были полностью механическими, почти как у меня. Один из них уважительно глянул на мою руку, но от комментариев воздержался. Когда ящики погрузили в специальный отсек, женщина вернулась, чтобы показать мне дорогу. Не то, чтобы там было хитросплетение коридоров, скорее она не хотела, чтобы я вошла не туда. Следом за нами, на специальной механической ленте ехали два пластиковых ящика, но они быстро свернули в другую систему коридоров. Мне велели подождать у двери, а после пустили. Комната оказалась чуть больше той, где я была раньше, с приглушенным светом и тусклой плиткой. Она чем-то напоминала лабораторию – у каждого стола стояли странные приборы, висели трубки с раствором, который маленькая женщина начала переливать в вены с помощью иглы. Вошел статный мужчина, он немного поклонился мне, и молча включил приборы, прикрепив электроды ко лбу и на грудь, в области сердца:
– Здравствуйте, милая. Надеюсь, Вы знаете, что я делаю сейчас?
– Конечно, – вздохнула я, – мы уже виделись с Вами однажды. Тогда, кстати, все получилось. Надеюсь, сейчас тоже будет толк.
– Сколько примерно они пролежали на морозе?
– Больше двух месяцев из их квартиры не раздавалось ни звука. Я не жила там, это рассказал мой друг. Не знаю почему он молчал, может быть подействовал шок от вида крыс. Или он просто расчувствовался и пожаловался, что стало одиноко.
– Это очень долго, Вы же понимаете?
– Прекрасно понимаю. Честно говоря, я не жду чуда, но вызвать службу было моим долгом. Вы же всегда пытаетесь.
– Да, в этом Вы правы, Нани, верно?
– Вы узнали меня?
– Сложно не узнать, учитывая, какой переполох Вы устроили в городе. Кажется, строительства не было уже лет двадцать, по крайней мере, такого грандиозного. О, смотрите, у него начал меняться цвет – с сине-стального на обычный серый. Кажется, мы с Вами надеемся не зря. И у девушки, смотрите, щеки как будто оттаивают.
Постепенно, в помещении становилось жарко – это плавно прибавляли температуру воды в трубках, окружающих тела, подобно тонкому кокону. Они автоматически выезжали из стола, позволяя отогреть жертв морозов.
Понадобилось около часа прежде, чем мужчина шевельнул пальцами, а у девушки начали трепетать веки. Все это время ученый внимательно следил за приборами, и температурой. Убедившись, что процедура идет как надо, он поспешил в другую комнату, видимо, привезли кого-то еще. Я оперлась на стену, и задремала. Проснулась от того, что маленькая женщина аккуратно потрясла меня за плечо:
– Они просыпаются. Радость то какая, помогите им!
– Да, конечно, – бросила я, и тут поняла, что вообще не помню их имен, – простите, а могу я позвонить по видео связи? Я не была уверена, что все пройдет гладко, но думаю, теперь, когда все получилось, лучше было бы вызвать их соседа. Он сможет больше рассказать.
Она холодно глянула на меня, и ушла, через пару минут в комнату вошел один из служащих, что привез нас сюда:
– Хочешь, чтобы толстяка привезли сюда?
– Да, было бы отлично. Я не была уверена, не хотела его травмировать, все же они два месяца были заморожены. Понимаете?
– Будем быстрее, чем через час. Постарайтесь пока немного поддержать их.
– Конечно, спасибо вам.
Он салютовал, и быстро вышел в коридор. А мне пришло подняться и подойти к столам. Через пару минут девушка открыла глаза, она выглядела напуганной, поэтому я поспешила ее немного успокоить:
– Привет, а вот ты и проснулась, – сказала я, постаравшись придать голосу максимум тепла.
– Кто я? Где я? Кто ты? Мне страшно.
– Тише, тише. Мы стараемся тебе помочь, и это место полностью безопасно. Скоро проснется парень на соседнем столе, это твой муж. Помнишь его?
– Очень смутно. Я практически ничего не помню, что вообще происходит?
– Мы с вашим соседом Ивой нашли вас дома, разбилось окно, вы замерзли и, немного потеряли сознание. Здесь, в этом центре вас отогрели, а через пару часов, когда вы придете в себя, сотрудники отвезут вас домой. И все будет хорошо.
Со стороны кушетки раздался скрип, переходящий в стон:
– Где я?
– Привет, и ты проснулся, это очень хорошо. Ты в специальном центре, где тебе помогают согреться после небольшой, – я замялась, – после небольшой аварии, все в порядке. Я очень рада, что вы оба проснулись. Здесь твоя жена, ты помнишь ее?
Мужчина повернул голову и уставился на меня:
– Ты моя жена? Вот уж не думал, что…
– Нет, нет, – перебила я его. Что бы он ни сказал, одна женщина в этой комнате точно бы обиделась, – она лежит рядом, в трубках. Как только вы придете в себя окончательно, мы снимем приборы и отвезем вас домой.
Он уставился в потолок, наступила тишина. Я задумалась о том, как же хорошо, что, просыпаясь здесь люди почти ничего не помнят. Если бы один из них не выжил, достаточно было бы просто не говорить ничего другому. А служащие проверили бы дом, и вынесли все потенциально опасные для воспоминаний вещи. Но тут проснулись оба и врать не пришлось. После, мы еще немного поболтали – я рассказала про город, про их дом, в общем, все, что знала. Вернулся ученый, он был очень доволен результатом, и убрал трубки и датчики. Мы помогли отогревшимся сесть, в этот момент произошло весьма неприятное событие – у девушки отвалилась нога, начиная от колена. Видимо, там раствор не подействовал. Она восприняла это событие спокойно и как-то буднично.
– Это же не очень страшно, верно? – спросила она.
– Ну что ты, – я поспешила успокоить ее, – видишь, моя рука тоже так же отвалилась, и мне сделали отличный протез. Теперь я могу работать куда эффективнее, и не переживаю, если несу тяжести с фермы. Я могу посоветовать отличного мастера.
Она довольно кивнула, показывая, что рекомендации ей пригодятся. В этот момент наконец вошел Ива, он так сиял от счастья, и чуть было не бросился с объятиями, к счастью, вовремя остановился, заметив ногу на полу, и вспомнив, какими хрупкими оставались их тела. Он тут же начал помогать, немного суетился, а я решила, что сделала достаточно, и тихонько выскользнула за дверь.
– Не будешь ждать всех, чтобы отправиться домой? – небрежно спросил один из сотрудников, второй заносил еще одну коробку внутрь.
