Проза на салфетках

Прощай, моя любовь, и до свиданья!

  Виктор приехал в Партенит поздно вечером, когда уже стемнело. Остановился в гостинице, провёл ночь. Утром позавтракал в ресторане и первым делом пошёл на пляж.

  "Повезло дедушкам! – невольно подумал молодой человек. – Я бы и сам не отказался здесь жить".

  Но тут же осёкся. Дедушка Григорий здесь же на тридцатом году жизни был расстрелян, а его брат – дедушка Иван – сгинул в ГУЛАГе. О каком тут везении можно говорить?

  А всё-таки места красивые! Свежий, пахнущий хвоей, горный воздух; стройные кипарисы, вытянувшиеся во всю стать под жарким южным солнцем и упирающиеся головками в небо; ласковое синее море, обволакивающее каменистый пляж и прибрежные скалы. Медведь-гора, наклонившись, жадно пьёт морскую воду. Вдалеке, прикрытые горой от нескромных взглядов, словно сёстры-близняшки, спрятались две скалы Адоллары.

  Вблизи всё оказалось гораздо красивее, чем на чёрно-белых фотографиях. Даже мать, когда была жива, не могла словами описать всей красоты этих мест.

  До полудня Виктор купался в тёплой солёной воде, изредка вылезая на берег, чтобы погреться и обсохнуть, затем снова прыгал в воду. Когда солнце поднялось высоко над горизонтом, и его ласки стали нестерпимо горячими, молодой человек покинул пляж, дав себе слово, что вечером непременно придёт поближе к Медведь-горе.

  Умывшись в номере, Виктор пошёл в город искать, где бы пообедать. Наконец, с горем пополам нашёл-таки кафешку. За соседним столиком сидела оживлённая компания, очевидно, студентов. Девушки с громким аханьем обсуждали приезд в их скромный город самого Петра Виноградова. "Ах, красавец! Ах, душка! Ах, просто мечта!", – слышались восхищённые возгласы.

  Виктор недовольно скривился. Подумаешь, счастье какое! Виноградова он едва выносил. Мало того, что этот индюк самовлюблённый лебезит перед власть имущими, так ещё и ведёт себя по-хамски. Конечно, для известного режиссёра и актёра велик риск заболеть звёздной болезнью, но у Виноградова, судя по всему, давно уже последняя стадия.

  Пообедав, Виктор погулял по городу, ожидая, пока солнце не ослабит мощи своих лучей, затем отправился к морю.

  Людей у Медведь-горы было немного. Вдруг он услышал песню. Девичий голос звучал так сладко и нежно, что кровь застыла в жилах молодого человека. В нетерпении он прибавил шагу.

  Наконец, он увидел и саму певицу. Девушка с чёрными, как воронье крыло, вьющимися волосами, сидела в воде по самую шею. И пела. Вблизи её голос казался ещё прекраснее. Такой хотелось слушать целую вечность.

  Она пела на испанском языке. Виктор, изучавший его в институте, без труда понял, о чём песня.

  "Прощай, моя любовь, и до свиданья!

  То не забвенье и не расставанье.

  Прошу лишь об одном – чтоб в дали дальней

  Хоть редко вспоминал ты обо мне"1.

  Впрочем, "Goodbye, my love, goodbye, amore mio!" – это уже не по-испански.

  Когда девушка закончила петь, Виктор, смущённый, стоял на берегу, не в силах сдвинуться с места.

– Вы так замечательно поёте! – робко пробормотал он, словно оправдываясь.

– Спасибо, – вежливо ответила девушка.

– И испанский, смотрю, хорошо знаете. Наверное, изучали?

– Да, в институте. Но недолго. В основном Иглесиаса слушала.

– Старшего или младшего?

– Старшего. Который Хулио. Хотя Энрике тоже поёт неплохо.

– Кстати, меня зовут Виктор. Можно просто Витя.

– Очень приятно! Наташа.

– Слушайте, Наташа, как насчёт сплавать туда? – он показал на "мордочку" медведя.

– Почему бы и нет?

  Быстро сбросив футболку, шорты и пляжные тапочки, парень нырнул в воду. Пока они плавали, он расспрашивал Наташу, откуда она? Учится? Работает? Оказалось, девушка родилась в Партените и надолго не уезжала из родного города. Училась в институте два года. В настоящее время не учится и нигде не работает. Виктор в свою очередь рассказал, что приехал из Москвы, закончил Высшую Школу Экономики, юридический факультет. Работает по специальности. От общих вопросов плавно перешли к фильмам и книгам. Оказалось, им обоим нравятся фантастические сюжеты.

  Несколько раз, выходя на берег, Виктор убеждал Наташу тоже выйти, погреться, но она каждый раз отказывалась:

– А зачем? Мне и здесь хорошо.

  Однажды, сидя на берегу, он спросил Наташу, видела ли она премьеру нового фильма "Мятежник", которую сейчас во всех кинотеатрах показывают.

– Нет. Но что-то слышала. Это не тот, где Виноградов царя играет?

– Он самый. Кстати, слышала, какую великую честь он решил оказать вашему городу?

  Услышав об этом, Наташа неожиданно разволновалась:

– Приезжает? Когда? Уже приехал? Значит, он придёт сюда?

– Не знаю, – ответил несколько ошарашенный Витя. – Может, и придёт. А он тебе нравится?

– Я люблю его. Больше жизни.

  Виктор посмотрел девушке в глаза и с удивлением понял, что она не шутила. Впрочем, удивляться было нечему – красота Виноградова притягивала к нему девчонок, словно магнитом. Они так и ложились перед ним штабелями, чем он, кстати говоря, успешно пользовался. Вот и Наташа сейчас в возбуждении шептала:

– Теперь он будет моим! Моим навеки!

  Виктор с сомнением покачал головой. И ведь наверняка все влюблённые девчонки тешут себя теми же иллюзиями. До тех пор, пока не услышат: чао, сеньорита! Чем-чем, но такими добродетелями как верность и постоянство Виноградов не блещет.

  Вечерний воздух становился всё прохладнее. Но и тогда Наташа не вышла из воды. На вопрос, не холодно ли ей, она неизменно отвечала: нет.

  Когда солнце закатилось за горизонт, Виктор стал потихоньку собираться.

– Ты идёшь домой? – спросил он Наташу.

– Ты иди, – отвечала та. – А я ещё поплаваю.

– Хорошо. Завтра придёшь?

– Приду.

  Попрощавшись, Виктор побрёл в отель. Уходя, он оглянулся. Наташи на поверхности не было. Видимо, нырнула, чтобы полюбоваться подводным миром. Пару раз водная гладь затрепетала, и на поверхности показался рыбий хвост. Виктор удивился: ему казалось, что такие большие рыбы если и водятся в Чёрном море, то в глубине, но никак не у самого берега. Может, какая-то глупышка всё же решилась из любопытства подплыть близко к людям – кто знает?

***

  После ужина Виктор решил прогуляться по морскому берегу. В прибрежном ресторане, где "светило отечественного кинематографа" с размахом отмечал свой приезд, было шумно. То и дело слышался звон бутылок, визги девиц, пьяное ржание фанатов и нецензурная брань самого виновника торжества, которой он щедро награждал нерасторопных официантов. Звука морского прибоя почти не было слышно. Виктор поспешил отойти подальше от всей этой суеты.

  У Медведь-горы было значительно тише. Было слышно, как шипя, набегает на камни белая пена волны, как шелестит под ногами мелкая галька. Лёгкий ветерок ласково трепал морскую гладь, а вместе с нею чуть вздрагивала лунная дорожка. С неба поглядывала россыпь золотых звёзд.

  Из моря вновь послышалась песня. Наташа! Это её голос! Но сейчас, в ночной тиши он звучал так маняще, что хотелось идти за ним хоть на край света. Не в силах совладать с собой, парень устремился в ту сторону, откуда он доносился.

  "Ещё немного, ну ещё чуть-чуть!

  Рядом со мной своё ты счастье обретёшь.

  Ещё немного, ну ещё чуть-чуть!

  Умру я, если ты уйдёшь!"2.

  Она снова пела на прекрасном испанском.

  Он приближался к Медведь-горе. А вместе с ним ближе становились женские крики: "Пётр, берите меня всю! Я вся Ваша! Пётр, я Вас люблю!". Виноградов, привлечённый этой песней, направлялся прямо к горе. Вслед за ним тянулся длинный шлейф пьяных, обезумевших от возбуждения поклонниц. Но режиссёр не обращал на них внимания, продолжая идти вперёд.

  Вперёд… Казалось, он не замечал, что набегающие на гальку волны мочат его ботинки, что штанины дорогого костюма намокли по самые колени. Вода уже полностью скрыла его ноги, локти, а он, как одурманенный, всё продолжал идти. Туда, на глубину, где Наташа, казалось, его ожидала.

– Пётр, Вы куда? – крикнул было Виктор, но за визгом ошарашенных поклонниц его голос невозможно было услышать.

  Наташа тем временем поплыла навстречу Виноградову, который всё больше погружался в воду. И вдруг, ухватив его за шею, стала тянуть вниз – на дно.

– Наташа, ты что делаешь? – закричал Виктор, но девушка его не слушала.

  Её голова стала погружаться вслед за ним. Парень с ужасом понял, что обезумевшая девушка решила утопиться, а заодно забрать на тот свет любимого человека. Вот что она имела в виду, когда говорила: "Он будет моим навеки"!

  Недолго думая, он сорвал с себя ботинки и кинулся в воду.

  Через несколько секунд он был рядом с девушкой и тряс её за плечи:

– Прекрати! Ты что, с ума сошла?

  Она оттолкнула его с чудовищной силой и, прежде чем он успел опомниться, вместе с Виноградовым скрылась под водой, одарив его на прощание мощными брызгами. Какая-то рыба едва не задела его по лицу своим хвостом.

  С берега слышались истеричные крики поклонниц, но Виктору сейчас было не до них. Набрав побольше воздуху, он нырнул, но в ночной темноте ничего разглядеть было нельзя. На ощупь никакого человеческого тела тоже не ощущалось.

  "Где они? Куда они делись, чёрт побери? Не могли же они так далеко уплыть".

  Вынырнув и вдохнув воздуху, он проплыл несколько метров и снова погрузился на дно. Опять безрезультатно. Напрасно он звал то Наташу, то Петра Кирилловича. Лишь плеск моря был ему ответом.

  Вдруг ему показалось, что в темноте что-то мелькнуло. Опрометью, перебирая руками, Виктор кинулся туда. Нырнул…

  Очнулся он на берегу. Острая галька упиралась в спину. Какой-то незнакомый мужчина надавливал ему на грудь. Рядом навзрыд плакали фанатки Виноградова.

– Да тише вы, ёлки-палки! – прикрикнул на них мужчина, но его совет, судя по всему, лишь попусту пропал.

– Кто Вы? – прошептал Виктор. – Что произошло?

– Живой, слава тебе, Господи! – незнакомец вздохнул с облегчением. – Радуйтесь, что не утонули, ныряльщик, блин!

– А девушка… с Виноградовым…

– Спасатели ищут.

***

  На следующий день все газеты пестрели статьями о трагической гибели Петра Виноградова. Одни писали, что его утопила сумасшедшая фанатка, другие – что известный актёр и режиссёр, желая показать поклонницам свою браваду, прыгнул в воду, но будучи в сильном подпитии, не рассчитал сил и утонул, третьи так и вовсе утверждали, будто его толкнул со скалы ревнивый муж одной из фанаток. О погибшей вместе с ним девушке также бытовали разные версии. Её называли то убийцей, покончившей с собой в приступе запоздалого раскаяния, то безутешной поклонницей, не сумевшей пережить гибели своего кумира, то жертвой своего ревнивца, сброшенной им со скалы на пару с Виноградовым.

– А ревнивец, как я понимаю, это я, – горько усмехнулся Виктор. – Вот и делай людям добро!

– И не говорите! – поддержала его горничная, вытирая пыль со стола. – Эти журналюги вечно всё перевернут с ног на голову!.. Забрала его Наташка! Влюблена в него была до безумия.

  "Это уж точно, что до безумия!" – подумал Виктор.

  Станет ли нормальный человек убивать того, кого любит?

– Сама-то я шесть лет назад как увидела его – он тогда приезжал в наш город – подумала: эх, почему я такая старая? Сбросить бы эдак десять годков! Что уж говорить о Наташе? Молодая, наивная, влюбилась в него до потери пульса. Верила всему, что он говорил. А он ей столько лапши на уши навешал! И любовь она у него единственная, и мечтал о такой всю жизнь, и жениться обещал, и в любви до гроба клялся. В общем, заморочил девчонке голову.

  В один прекрасный день сказка закончилась – Наташа застала милого с другой.

  Девушка в слёзы: как ты мог? А Виноградов на это холодно ответил: всё, дорогуша, погуляли и хватит. Обещал? Да мало ли что я обещал! Сама виновата – не надо быть дурой!

  Наташа не пережила измены – забралась на Медведь-гору и кинулась вниз – в морскую пучину.

  "Так Наташа… она…", – ошеломлённый Виктор не знал, что и думать.

  Неужели и вправду русалка? Мать рассказывала, что, по древним поверьям, души утопленниц становятся русалками, которые заманивают мужчин сладкими голосами и уволакивают на дно.

  "Но почему она меня не утопила?" – думал молодой человек.

  А ведь пока они вместе плавали, она могла сто раз это сделать. Если бы захотела…

  "Так она и не хотела. Она ждала Виноградова, а не меня".

***

  Парень шёл на пляж к Медведь-горе. Нестерпимо хотелось увидеть Наташу. Увидеть в последний раз, сказать друг другу то, чего недоговорили вчера. Что они не договорили, Виктор и сам толком не понимал, но чувствовал – вместо точки стоит запятая. Что Наташа придёт, Виктор знал наверняка. Она обещала, а русалки, мать говорила, всегда выполняют свои обещания.

  Песни в этот раз не слышалось. Когда Виктор приблизился, девушка показалась ему издалека, помахала рукой, затем нырнула, обнажая рыбий хвост, который через минуту также скрылся под водой.

– Прощай, Витя! – донёсся из моря её голос.

– Прощай, Наташа! – прокричал парень и тихо добавил. – Прощай, моя любовь, и до свиданья… Нет, свиданий у нас больше не будет. Просто прощай.

  Он не последует за ней, не бросится со скалы в море, пополнив тем самым статистику утопленников. Он полюбит другую, женится, будет с ней счастлив. Та другая нарожает ему детей. Те в свою очередь подарят внуков. Он проживёт свою жизнь. Но до самой смерти он не забудет того сладостного волнения, что вызвала у него песня русалки.

Добрый ангел

– Я полюбил её, – начал Алексей Иванович свой рассказ. – Я полюбил её ещё в третьем классе. Тогда я впервые увидел… Нет, услышал… Впрочем, и то, и другое. Нет, конечно, я и до этого её видел – всё-таки в одном классе учились. А тут на уроке музыки глянул в её сторону…

  Мы тогда учили новую песню. До сих пор помню эти первые строки:

  "Давайте с вами будем

  Всерьёз – не для игры,

  Ко всем зверям и людям

  Добры, добры, добры".

  Как Маринка их пела! С такой душой, с любовью! Даже лицо её в тот момент светлело. А эти светлые кудри, этот задумчивый взгляд!

  Я пропал. До этого я ходил в школу из-под палки, учился кое-как. Но с того дня стал ходить с радостью и счастьем. И за учёбу взялся всерьёз – вместо троек у меня пошли пятёрки. Учителя радовались, хвалили. Я же мечтал только об одном – чтобы Марина обратила на меня внимание. Но Марина на меня не смотрела. А сам подойти я никак не решался. Так до восьмого класса и доучились…

  Алексей Иванович замолчал и отвернулся к окну.

– А что потом? – нам было любопытно.

  Алексей Иванович ничего не ответил – только тяжело вздохнул. Мы подумали, что бедная девочка умерла.

  С минуту стояла тишина, в которой было слышно, как стучат по рельсам колёса. Наконец, Алексей Иванович повернулся к нам и заговорил вновь:

– С нами училась Катька. Девчонка довольно-таки раскованная, разбитная. Учителя часто делали её замечания: юбка короткая, и красится ярко. А на уме одни танцы да мальчишки – не до учёбы. Марина считала её нескромной. Какие-то подонки её изнасиловали. Хорошо ещё – не убили.

– Кого? Марину?

– Нет, Катьку. А когда она вышла из больницы, пришла в школу, Марина сказала ей три слова.

  Мы уже догадывались, какие. Судя по тому, как Алексей Иванович её описывал, что-то вроде: держись, не унывай.

– Она сказала: "Что, допрыгалась, шлюшка?"

  Вот это да!

– Вижу, вы удивлены. Вот и я тоже не мог поверить, чтобы Маринка, мой добрый ангел… Я впервые в жизни увидел у неё на лице злорадство. В этот момент ангел умер. Передо мной стояла одноклассница вполне обычная, заурядная. Первое время я надеялся, что очарование вернётся – Маринка одумается, найдёт для Катьки добрые слова. Но до последнего звонка ничего, кроме насмешек и оскорблений. Нет, вы не думайте, Катька мне никогда не нравилась. Но я до сих пор не могу понять той неадекватной злобы. Что плохого Катька ей сделала? И теперь всякий раз, когда я вспоминаю тот урок музыки в третьем классе, мне кажется, что Маринка пела фальшиво. Может, это мне просто кажется? Или я тогда чего-то не заметил?..

Мартин и его гитара

  Расскажу-ка я тебе, сын мой, одну историю. Давным-давно это было, когда твой дедушка Мартин был молодым и бедным музыкантом. Всего-то у него и было, что гитара семиструнная. Но зато как он с ней управлялся! Тронет волшебными руками струны – и гитара запоёт. Заиграет весёлую песенку – люди смеются, словно дети; заиграет грустную – слёз сдержать не могут. Так и странствовал Мартин из города в город со своей верной семиструнной подругой. Где бы он ни появился – толпы народа собираются чудесные песни послушать. Кто монетой отблагодарит, кто – едой, а кто – вещами.

  Однажды, когда Мартин играл и пел на городской площади, проезжал мимо в карете сам король. А был он жестоким, неправедным, больше всего на свете любил льстивые речи слушать.

– Чудесно поёшь, музыкант! – сказал он Мартину. – Спой песню про меня.

  И Мартин запел. О, король, ты проводишь время в праздных развлечениях, и не видны тебе слёзы бедняков, чьи дети умирают без куска хлеба! Ты душишь их налогами, чтобы облагодетельствовать знать! За хвалебными речами придворных льстецов и казнокрадов не слышны тебе стоны честных людей из темниц и пыточных! Нет тебе дела до горя жён и матерей солдатских, чьих мужей и сынов посылает на смерть твоё тщеславие! Можешь ли ты, о, король, называться достойным правителем?

  Рассердился король – велел схватить дерзкого музыканта и отрубить ему обе руки. Отрубили Мартину руки по самые локти да прогнали из города.

  Замолчала его гитара семиструнная. Не слышалось больше музыки чудесной. Порой люди добрые подавали бедному музыканту на хлеб, да всё больше тайком – опасались гнева королевского.

  Шёл однажды Мартин, грустный, по берегу реки, как вдруг остановилась телега, запряжённая лошадями. На ней сидел мужик в кандалах.

– Куда ж тебя везут, мил человек? – спросил его музыкант. – За какие провинности?

– Далеко, в Северные края. А вина моя в том, что с королевским чиновником подрался – не позволил девицу обесчестить.

– Возьми мой плащ, – сказал Мартин. – Тебе в Северных краях он пригодится больше.

– Спасибо тебе, добрый человек! Позволь мне тебя отблагодарить! Моя мать перед смертью сказала: "Кто тебя, мой сын, облагодетельствует, да получит то, чего желает всей душой". Скажи мне: чего желаешь?

– У меня одно желание. Чтобы моя гитара снова заиграла.

– Да будет так! – произнёс незнакомец.

  Только он успел это сказать, как вдруг у гитары два крыла отросли.

  С тех пор, куда бы Мартин ни пошёл, гитара крылатая вслед за ним летела. А пристроившись на плече у хозяина, тронет крыльями свои струны – и польётся музыка, да такая чудесная, какая только у Мартина и получалась. Так и служила гитара твоему дедушке до самой смерти. А коли ты, сын мой, будешь учиться музыки прилежно, будет она и тебе верной подругой.

Невеста

  Ида шла по улице с гордо поднятой головой. Теперь она невеста. Да ещё чья! Жених – герой Второй Марсианской. Двадцать пять лет, а уже весь в орденах, медалях. Красив, статен – настоящий военный, одним словом! И имя какое благородное – Евгений!

  Она влюбилась в него с первого взгляда – как только увидела его в ДК, куда её пригласил на смотрины лично полпред Президента. Только он мог так удачно подобрать жениха. Это тебе не какой-нибудь там Евросоюз, где несчастным парням и девчонкам приходится самим подыскивать себе пару. Подружки, как узнали, чуть не поумирали от зависти: "Счастливая ты, Ида!".

  Впрочем, она, Ида, тоже не какая-нибудь там второсортная. Молода, внешностью и здоровьем природа не обидела. А главное, девушка из хорошей семьи. И патриотка. Это, пожалуй, даёт ей полное право претендовать на такого жениха.

  Как хорошо, что мать засняла, как она плакала в День Воссоединения! Тогда ликующие толпы заполнили улицы. "Марс наш!" – слышалось отовсюду. Конечно же, наш. Ещё с конца 2000-х, когда первые переселенцы воткнули в красные пески планеты флаг Державы! В 3004 на марсиан вдруг нашла блажь – заявили, что более не хотят подчиняться Державе. Отделиться они, видите ли, захотели. Пришлось ввести земные войска. На некоторое время они присмирели, но потом опять начали бузить. Началась Вторая Марсианская. И вот она – победа! Счастливый март 3024!

  Девушкам, которые в тот день не сдерживали слёз, положен талон на свадебное платье. Теперь оно было у Иды в сумке. А в дамской сумочке – серьги. Их, правда, пришлось покупать самой, но разве это проблема? Главное – впереди долгая и счастливая жизнь с достойным человеком. Впереди – счастье! От этих мыслей хотелось обнять весь мир.

  Что-то упало на асфальт, прервав мысли девушки. Идущий впереди мужчина, из чьего рюкзака выпал этот предмет, видимо, не заметил потери, продолжая бежать к открывшимся дверям аэробуса. Не успела Ида его окликнуть, как он вбежал в двери. Они тут же затворились, и аэробус взмыл в воздух.

  Мужчина с усами, в очках, убелённый сединами… Где-то она видела это лицо.

  "Да это же Самарский!" – осенило вдруг девушку.

  Правозащитник, агент Евросоюза! Один из тех, кто клевещет на Державу. Что это он потерял? Ида наклонилась и подняла с земли бумажную обёртку с надписью "Марс 3011". Внутри лежал диск.

  И что должна в этом случае делать порядочная девушка? Правильно, отнести этот предмет в полицию. Там наверняка доказательства государственной измены. Они же, правозащитники, знать не знают, что такое любовь к Родине!

  "А вдруг там ничего такого? Может, только зря полицию на уши подниму? – подумала Ида в следующий момент. – Посмотрю-ка сначала сама".

***

  Оказавшись у себя дома, Ида вставила найденный диск в разъём и включила экран. На стене показались синеватые пески. Значит, это съёмка восстановленных событий. Бабушка рассказывала, когда она была молодой, ещё только начали ловить волны из прошлого и по ним восстанавливать произошедшие недавно события, а затем передавать их как с обычной камеры. Тогда записи событий произошедшего были настолько плохого качества, что из-за синевы почти ничего не было видно. Да и поймать волны получилось только через три дня после того, как события произошли. Это сейчас можно их ловить через неделю и даже месяц. Но синева, как с ней ни боролись, до конца не улетучилась.

  На экране показалась молодая женщина. Судя по внешности и одежде – местная, марсианка. Неожиданно врываются двое мужчин в форме Державы. Один из них пригибает её к полу и стреляет в ухо. Женщина, заливаясь кровью, падает на пол. Через несколько секунд в комнату прибегает мальчик примерно лет десяти. Один мужчина бьёт его кулаком в лицо, другой – ногой в пах. Тот падает, преступники убегают.

  Ида смотрела на экран, не в силах поверить увиденному. Всё внутри неё кричало: "Это ложь! Этого просто не может быть! Солдаты Державы воюют с боевиками, а не с женщинами и детьми!".

  Кадр тем временем сменился другим. Двор дома, собравшиеся на нём пятеро детей-школьников чинят аэробус. Люди в формах солдат Державы врываются неожиданно, открывают стрельбу из автоматов. Из дома выбегают напуганные женщины. "На колени, дикари!" – слышится крик военных. Двое хватают одного мальчишку, уводят в сад и начинают бить его ногами и прикладами. Четверо их товарищей тащат двух других подростков, нанося удары сапёрными лопатками. Слышится плач младенца. Одна из женщин устремляется к дому, но десантник преграждает ей путь. Женщина умоляет вынести ребёнка во двор, дабы она смогла его покормить, но он грубо её отталкивает. Несколько десантников заходят в дом и вскоре появляются с полными мешками. Затем солдаты уходят все вместе, забрав с собой четверых мальчиков. Женщины снова плачут, голосят, просят дать ребятам одеться потеплее. Но военные остаются глухи к их просьбам.

  В аэробусе, куда погрузили несчастных, мальчишкам заматывают головы и снова начинают избивать. Один из солдат велит избитому мальчишке опустить к груди голову и завести за неё руки. Когда же он, корчась от боли, выполняет команду, он садится на бедного мальчика, как на кресло.

  Наконец, Ида увидела его лицо… Женька! Тот самый Женька, чья лучезарная улыбка покорила её девичье сердце! Тот самый Женька, который галантно брал её за руку, подавал пальто, развлекал её, свою будущую жену, интересными историями! "Я не сомневался, что полпред выбрал мне в жёны красивую девушку, – вспоминался Иде его чарующий бархатный голос. – Но я не думал, что настолько".